*** Группа Келвина появляется на сцене спустя минут двадцать, а когда во время настройки гитары он поворачивается ко мне, чтобы помахать рукой, у меня подкашиваются ноги. Он был прав, и на участниках группы вполне приличная одежда. Их четверо, и все смотрятся очень сексуально в узких джинсах и винтажных футболках. Келвин играет на гитаре, которую я у него раньше не видела — похожа на акустическую, но подключена к огромному усилителю. Уже по первым аккордам я могу с уверенностью сказать, что ребята мастера. Хрипловатый баритон вокалиста впечатляет и высокими нотами. Песни короткие, по жанрам варьируются от инди-рока до чего-то более тяжелого, и каждая демонстрирует невероятно беглую игру Келвина. От его отрешенности, которую он демонстрировал на станции метро, не осталось и следа: сейчас Келвин играет для публики. Он хитро улыбается, кивком приветствует визжащих девушек, стоящих в первых рядах, и выходит на середину сцены для исполнения соло. Он настолько не похож на привычного Келвина — хотя такой же сексуальный до неприличия, — что я совершенно не могу отвести от него взгляд. И не я одна. Рядом со мной, опираясь на перила, стоит и не сводит глаз со сцены девушка с платиновыми волосами и пирсингом в носу. — Это их новый гитарист? Ее соседка, судя по всему, впечатлена не меньше. — Господи боже. Он будет на афтерпати? Потому что если да, то и я пойду. После такого заявления я буквально несусь вниз по лестнице и направляюсь к выходу за кулисы. — Э-э… Я Холлэнд Баккер, — говорю я охраннику. — Меня пригласил Келвин Маклафлин. С высоты своего внушительного роста тот оглядывает меня с ног до головы, а потом сверяется со списком. И со скучающим видом делает шаг в сторону, давая мне пройти. Едва спустившись со сцены, Келвин тут же замечает меня. Я знаю Роберта всю свою жизнь и работаю в театре, так что мне не понаслышке известно, каким количеством адреналина заряжает выступление. Удовольствие почти наркотическое, и это единственное объяснение, которое я готова дать загоревшимся глазам Келвина, когда он увидел меня. И тому, как он направился прямиком ко мне и, сгребая в объятия, поднял в воздух. — Тебе хорошо было видно? А как звук? — Это было потрясающе. От него, находящегося так близко, у меня самым натуральным образом кружится голова. Теперь я точно знаю, какая крепкая у него грудь и какие сильные руки. Келвин ставит меня на пол. — Правда? Мне даже не нужно притворяться восторженной. — Ты потрясающий. — Маклафлин! Келвин оборачивается к стоящему прямо за спиной вокалисту. — Девон. Привет. — Спасибо, что так быстро согласился. Без тебя мы оказались бы в пролете. — Не за что, — приобняв за талию, Келвин притягивает меня к себе поближе. Край моего свитера приподнимается, и кожей я ощущаю грубоватое прикосновение его пальцев. Я почти прочувствовала свою фантазию: как Келвин кончиками пальцев провел бы по моим соскам. — Я благодарен, что вы меня пригласили. Вытерев лицо полотенцем, Девон вешает его на плечо. — Как думаешь, ты мог бы играть с нами на постоянной основе? Подумав пару секунд, Келвин переводит взгляд на меня. Он словно молча спрашивает: «Ну что? Решено?». Потом мягко поглаживает пальцем мою талию, давая понять, что с его стороны нет никакого давления. Сглотнув, я широко улыбаюсь. У меня на лице, наверное, написано что-то вроде «Решено, черт побери!». Келвин снова поворачивается к Девону. — Дев, это моя невеста Холлэнд. Холлс, это Девон. Холлс. Невеста. Я сейчас умру. Брови Девона практически исчезают под искусно уложенной мокрой от пота челкой, но потом он спохватывается и протягивает мне ладонь, которую я неловко пожимаю своей заключенной в гипс рукой. — Невеста? — переспрашивает он. — А ты молодец, мужик. Келвин смеется. — Спасибо, приятель. — Так что скажешь? — интересуется Девон. Мельком глянув на меня, Келвин широко улыбается. — Спасибо за предложение, Дев. Я тебе очень благодарен, но в течение ближайших нескольких месяцев буду сильно занят. Глава 9 Моя свадьба пришлась на самый холодный день января. Какая странная получилась фраза. Одно дело сказать «Чтобы спасти положение, мне надо просто взять и выйти замуж за этого парня», и совсем другое — это сделать. Процесс получения гражданства оказался куда более сложным, нежели я озвучила Келвину. Он состоит не только из пары анкет и собеседования. Гугл с радостью проинформировал меня, что будет очень трудно. Келвина ждут миллионы анкет и миллионы требований. И хотя для таких ситуаций существуют специальные визы — когда кому-то из сферы искусства нужно нанять иностранца, потому что американские артисты не устраивают, — Келвин находится в стране нелегально, и подобный вариант наименее вероятен. Поэтому уже вчера мы отправились получать разрешение на брак. Разрешение на брак! Обалдеть, это вот-вот случится. — Я всегда поощряла тебя наслаждаться жизнью, — говорит Лулу и берет меня за руку, — но происходящее сейчас больше похоже на то, как если бы я предложила тебе поесть, а ты слопала три дюжины пончиков за один присест. Мое сердце бьется где-то в горле, когда я поднимаюсь по ступенями ратуши, схватив Лулу за руку, словно без ее поддержки сейчас упаду. Я очень благодарна, что она здесь: у своего дяди с сомнительной репутацией Лулу раздобыла два золотых обручальных кольца и пришла рано утром, чтобы сделать мне укладку. — Но ты сама сказала, что однажды эта история станет впечатляющей главой моей биографии. Ее черные волосы — завитые в связи с таким особым случаем — сверкающей волной лежат на плече. — Я имела в виду свою биографию, — возражает Лулу. Запрокинув голову, она последний раз затягивается, после чего тушит сигарету. Когда появляется облачко дыма, я выпускаю ее руку и осторожно отхожу в сторону. Лулу бросала курить уже два раза за прошедший год — выбросив Мальборо и сначала перейдя на электронные сигареты. Она уверяет, что не имеет зависимости и курит лишь из-за постоянных прослушиваний, которые заставляют ее нервничать. И из-за ожидания ответов после прослушиваний, которые заставляют ее нервничать. И из-за работы в ресторане на Манхэттене и необходимости общаться с клиентами, которые тоже заставляют ее нервничать. — Я не просто курю, а даю тебе последний шанс отступить, — Лулу копается в своей крошечной сумочке и достает апельсиновый Тик-так. — Мы можем туда и не заходить. Ее предложение — дельное, кстати — могло бы стать идеальным решением, но назад пути нет. Потому что несмотря на нервозность и страх, меня переполняет тайное и бесстыдное предвкушение. Когда мы входим в стеклянные двери, я смущенно провожу рукой по своей шифоновой плиссированной юбке. Не совсем уверена, что стоило ее надевать. Я выгляжу перестаравшейся? Или постаравшейся недостаточно? Что вообще люди надевают на фейковые свадьбы, кстати? — Хорошо выглядишь, — говорит Лулу, остановившись, чтобы получше меня рассмотреть. — Какое на тебе нижнее белье? — Лулу! — вот скажите, как такое возможно, чтобы Лулу была одновременно и ангелом, и дьяволом, сидящими у меня на плечах? — Это важный вопрос, вообще-то. Грядет брачная ночь, Кошмарище-Холлэнд! Уже устала тысячу раз объяснять ей, что у нас будет совсем другой брак (мысленно скорблю от этого факта). Когда мы оказываемся внутри здания, я показываю в сторону бюро регистрации браков. — Твой поступок меня восхищает, так что не пойми меня превратно, — стуча каблуками по полу, говорит Лулу. — Но поверить не могу, что ты не рассказала об этом хотя бы Джеффу. Если кто-то из твоих дядюшек поинтересуется, была ли я здесь, буду врать, как опытный политик, имей в виду. — Когда с сегодняшним мероприятием будет покончено, я им расскажу. Это будет что-то типа вечеринки с сюрпризом: «Только посмотри, Роберт! Твоя звезда присоединится к оркестру, и, кстати, мы недавно поженились». Лулу обнимает меня за плечи и с сочувствием говорит: — Не завидую я тебе. Краем глаза заметив какое-то движение, я поворачиваюсь и в конце коридора вижу своего жениха. Его русые волосы аккуратно уложены, а одет он в синий костюм с фиолетовой рубашкой в мелкую клетку. На шее синяя бабочка. Его одежда подходит по цвету к моей синей юбке и розовой шелковой блузке.