— Ну не знаю, — упершись локтями в бедра и немного наклонившись вперед, говорит Келвин. — Я считаю это самоотверженностью. Предоставить другому половину своего пространства и подвергнуть себя риску. — Кажется, ты меня излишне нахваливаешь, — говорю я и стараюсь отвлечься складыванием бумаг в аккуратную стопку. Где-то в затылке, словно маленький тикающий секундомер, колет чувство вины. В глубине души я понимаю, что сделала это ради Роберта. Но когда вижу Келвина у себя в квартире… и когда чувствую, что наконец сделала для спектакля что-то полезное… не могу отрицать, что все это хотя бы немного и ради себя самой. — Томас, — бормочет Келвин, постукивая кончиком карандаша по списку имен моих братьев и сестры. — Брэм, Мэтью, Оливия, Дэвис, Холлэнд. — Все верно, — говорю я и встаю, чтобы достать нам еще по пиву. — Томас работает офтальмологом в Де-Мойне. Брэм учитель математики в средней школе в Фарго. Мэтью работает в техподдержке в Университете Айовы… — Дэвис живет в Висконсине, — перебивает меня Келвин, — а Оливия… — он перебирает записи, но я знаю, что это бесполезно. — Никто не знает, — возвращаясь с бутылками, говорю я. — На прошлой неделе она хотела пойти учиться массажу, а до этого решила организовать на принадлежащей родителям земле эко-ферму. — В каждой семье должен быть кто-то такой, — замечает Келвин и показывает на себя. — Некоторые вопросы тут очень простые, — говорю я и жестом прошу передать мне ноутбук, что Келвин с радостью и делает. — Ну вперед, — снова откинувшись назад и шевеля пальцами в своих фиолетовых носках, говорит он. — Никогда не был арестован, — читаю я, ставлю галочку в нужном окошке и перехожу к следующему вопросу. — Планируешь ли ты заниматься шпионажем, находясь на территории Соединенных Штатов? Келвин отвечает мне зловещей ухмылкой. Улыбнувшись, я возвращаюсь к анкете. — Собираешься ли ты заниматься какой-либо деятельностью, целью которой является противодействие правительству Соединенных Штатов, контроль над ним или его свержение путем насилия или иными незаконными действиями? Он делает вид, будто задумался, и я иду дальше. — Состоял ли ты когда-либо в коммунистической партии? — Келвин мотает головой, а я ставлю галочку в окошке «Нет». — Намерен ли практиковать в Соединенных Штатах полигамию? — Давай сначала посмотрим, как сложится брак с тобой. Внутри меня бушует вихрь из бабочек. — В течение последних десяти лет занимался ли ты проституций или привлекал кого-либо к занятию проституцией? И намереваешься ли заниматься этим в будущем? — Я и так стараюсь экономить. Какие именно вопросы высвечиваются у меня на экране, Келвин не видит, и я решаю, что это отличная возможность получше его узнать. — Вступал ли ты когда-либо в сговор — и намереваешься ли вступить — с целью участия в любой форме террористической деятельности? — Нет. — Занимался ли фальшивомонетничеством? — Нет. — Когда в последний раз ты состоял в отношениях? Келвин замирает, не донеся бутылку пива к губам. — Там действительно это спрашивают? Я поднимаю руки, изображая невинность. — Не я составляла эти вопросы, знаешь ли. — Ну… давно. — Тут нужно ввести дату, — говорю я и держу руки на весу над клавиатурой. — Месяцев десять назад, наверное. Но ничего серьезного все равно не было. — Состоял ли ты когда-либо и планируешь ли вступить в клуб высотной мили? [собирательное название для тех, кто занимался сексом на высоте более одной мили, то есть на борту самолета — прим. перев.] Уже открыв было рот, чтобы ответить, Келвин вдруг поднимает, что я сочиняю на ходу. — Ах ты хулиганка! Нагнувшись, чтобы увернуться от летящей в меня диванной подушки, я заливаюсь смехом. Глава 12 Обычно это я стучусь в дверь квартиры Роберта и Джеффа с продуктами в руках, но вечером в пятницу — спустя три дня после свадьбы — у меня на пороге с едой на вынос появляется дядюшка Джефф собственной персоной. Хотя он регулярно пересылал мне свою переписку с Сэмом Доэрти, с тех пор как ушел из кабинета Роберта, пыхтя от злости, я с ним не разговаривала. Мы с Джеффом еще никогда не играли в такую молчанку, поэтому я настолько рада его видеть, что сразу же бросаюсь к нему в объятия. Вернее, прижимаюсь и обхватываю его здоровой рукой, поскольку он держит пакеты с тайской едой. — Прости меня, — отойдя на шаг и вытерев глаза, говорю я. Рядом тут же возникает Келвин и, улыбаясь, помогает с пакетами. Поблагодарив его кивком, Джефф сгребает меня в настоящие объятия. — Ты дурочка, — поцеловав меня в макушку, произносит он. — Но ты моя дурочка, чему я несказанно рад. Я прижалась лицом к его рубашке в мелкую голубую клетку и оставила отпечатки слез и потекшей туши. — Значит, теперь ты не против? — Еще как против, — отодвинувшись немного, Джефф большими пальцами вытирает мне слезы. — Но я понимаю. Я и сам сделал бы ради него что угодно. В любом случае, — говорит он и отходит в сторону, посмотрев на меня с сожалением, — я привел с собой группу поддержки. Роберт сейчас, разумеется, в театре, ну а Джефф действительно пришел не один. Позади него появляется Лулу с двумя бутылками текилы, а рядом с ней держащий в руках пакет лаймов Джин, ее… сексфренд, с самыми огромными усами на свете. Я забираю у него лаймы. — Ты собираешься сегодня угадывать мой вес? Джефф хохочет и идет на кухню, а Джин, видимо, не понял, о чем речь, поэтому выглядит сбитым с толку. — Что? — Или мне сегодня придется стрелять в уток из водяного пистолета? Я успеваю поймать момент, когда до него доходит, а его гигантские усы приподнимаются от ухмылки. — Сейчас лаймы отберу, если будете и дальше нахальничать, мисс. — Ты похож на зазывалу на старинных аукционах, — говорю я. — Или на Йосемит Сэма [персонаж мультфильмов — прим. перев.]. У меня тут же появляется непреодолимое желание купить несколько голов скота, — добавляю я, а позади меня фыркает Келвин. — Ты просто завидуешь, что таких усов в жизни не отрастишь. Я смеюсь. — Извини, но я почти не слышу, что ты говоришь сквозь эту штуковину. — Я ему говорила, что они ужасные, — дернув Джина за ус, говорит Лулу, и тот тут же отпрыгивает в сторону. После чего с гордостью приглаживает свое сокровище. — Я ленивый, а ухаживать за ними гораздо проще, чем регулярно бриться. Невооруженным взглядом видно, что Джин расчесал их и даже воспользовался специальным воском. Это совсем не похоже на просто отросшие усы — стиль точно выверен, хотя на первый взгляд создается впечатление, будто их обладатель даже в зеркало не смотрится (Лулу сказала, что от зеркала он не отлипает). Когда Джин заходит в квартиру, Лулу задерживается в дверях. Мне не нужно интересоваться, каким образом она оказалась сегодня в компании Джеффа. — Он позвонил и накричал на тебя, да? Лулу подается вперед и целует меня в щеку. — Ну еще бы. Но я успокоила его, отправив ваши фото со свадьбы. Джеффу понравилась твоя укладка. Она направляется на кухню, а я со смехом закрываю входную дверь, успев как раз к моменту, когда Джефф подходит к Келвину. — Кажется, мы до сих пор толком не познакомились, — говорит мой дядя и протягивает руку. — И я хочу извиниться, что повел себя грубо. Холлэнд моя младшая племянница и всегда была мне как дочь. Поэтому я ее защищаю. — Нет-нет, — говорит Келвин и пожимает ему руку. — Я все понимаю.