Музыка в тексте: Дельфин — Любовь https://music.youtube.com/watch?v=n2M9H27ACYA&feature=share Земфира — ок https://music.youtube.com/watch?v=21upSGDWsIU&feature=share У Егора в наушниках на пробежке — в дополнение к перечисленному: Linkin Park — Somewhere I belong (перевод в ТГ-канале) https://music.youtube.com/watch?v=-YQ8IbVIwPM&feature=share Земфира — Мальчик https://music.youtube.com/watch?v=GMCop7Mb24M&feature=share ====== VII. «Каждый раз, думая о тебе, я чувствую их…» ====== Комментарий к VII «Каждый раз, думая о тебе, я чувствую их…» Визуал: “Оказывается, он все еще жив” https://t.me/drugogomira_public/50 Держа голову высоко поднятой, а нос чётко по ветру, Вадим нёс к подъезду Ульяны огромную коробку с воздухом. Ну как с воздухом? Она действительно была невесома, и если бы не пробитые тут и там махонькие дырочки и не еле уловимый ухом шелест, то можно было бы заподозрить, что внутри абсолютно пусто. Но на самом деле… Он полдня предвкушал Улину реакцию, спал и видел вытянувшееся от удивления лицо, а после — полный неописуемого восторга взгляд. Уже представлял, как она как ребенок будет прыгать по квартире до потолка, беспрестанно хлопая в ладоши, и смотреть на него наконец, как на бога, а не так, как смотрит сейчас — добродушно изучающе, словно ищет всё в нём что-то, а найти никак не может. Да, Ульяна оказалась самой сложной добычей, уж за последние пару лет точно. С тех пор, как Вадим понял, что именно и как именно девочкам нравится, стало куда проще добиваться их благосклонности и внимания. А с покупкой «Крузака» — в кредит, правда, но какая разница? — все проблемы и подавно закончились: распахнёшь перед любой из них дверь своего авто, и всё, считай, дело в шляпе. Они таят как мороженое в солнцепёк. А их сговорчивость раз за разом подтверждает собственные и чужие наблюдения: девочкам нравятся состоявшиеся, уверенные в себе, ухоженные, сильные парни с широким кругом интересов. Они приходят в восторг, понимая, что их спутник способен поддержать разговор на животрепещущую тему. А ещё они любят запах денег. Так что Вадим определённо видел смысл торчать в спортзале по два часа пять раз в неделю, фильтровать речь, следить за собой, штудировать журналы о стиле, посещать модные спектакли, премьеры, выставки и клубы. Он работал над собой и пожинал заслуженные плоды в виде повышенного интереса прекрасного пола. Но Ульяна… Ульяна — она… Она обескураживает! С детства привычный к вниманию окружающих, Вадим и помыслить не мог, что кто-то может не разглядеть всей массы его достоинств. А ещё… Ещё чуть ли не впервые в жизни он ощущал, что сел на крючок. Надёжно сел, без возможности соскочить. Выходило, это не он поймал рыбку в сети, это его поймали, потому что всё, о чем теперь думала его голова — это… Это о том, да что не так?! Почему даже намёков на готовность выбросить белый флаг не видно? Тогда в магазине весь холодильник с мороженым выгреб, в цветочном сделал кассу, в парке выгуливал, продавца шаров ограбил, авто предъявил, в кафе сводил, ресторан — пообещал, а у неё в глазах не многим больше огня, чем в день знакомства две недели назад. И ведь она же не отталкивает: на встречи соглашается, слушает с любопытством, расспрашивает о жизни, в мессенджере всегда ответит. Но где, скажите на милость, хотя бы затуманенный взгляд? Две! Две недели! Полмесяца! А даже в щёчку себя поцеловать не дает. Рыжий тогда сказал: «Цени». Как тут ценить, если с каждым безрезультатно прошедшим днем он теряет хоть грамм, но уверенности в себе? Что ему праздновать? Зарождение комплексов? Спасибочки, комплексы оставьте себе! Но сегодня всё изменится. Вадим чует, знает. Он не оставит ей шанса. Она попросту не сможет не понять, как ей подфартило! У неё не получится искренне не восхититься его неуёмной фантазией. Он сам собой восхищён. До этой во всех смыслах гениальной идеи его во всех смыслах гениальный мозг додумался самостоятельно. В «Пентхаусе» Егор упомянул, что Уля любит животных, а дальше светлая голова сама пустила воображение в полёт. И до такого минувшей ночью наконец допёрла! Вершина его творческой мысли, выше в процессе ухаживаний прыгать ему не доводилось. Так горело исполнить немедля, что он и на работу забил, понимая, что в офисе и без него справятся. Но если всё выгорит, а не выгореть не может, то уже через десять минут он своё получит. А после во всех красках доложит этому прожженному циннику о триумфе. Ну ладно, может, не во всех, но доложит обязательно. «Сегодня она падёт…» Уже на входе в лифт откуда ни возьмись вспыхнула вдруг шальная ревнивая мысль: «Интересно, спали они или нет?». Но Вадим предпочел забраковать её как идиотскую еще до момента закрытия дверей. «Не, говорил же, что со знакомыми не спит. Да и кто вообще спит с родней?». Надо сказать, что в угрозу убить за нанесенную «малой» обиду поверилось мгновенно и безоговорочно: достаточно было встретить чёрный взгляд Чернова, чтобы понять, что тот не шутит. И в братское отношение к Ульяне тоже поверилось довольно легко: разница в возрасте там нормальная — это раз. Даже за бывших девчонок друзей не убивают, а уж за тех, с кем связь вообще была мимолетной — а у Рыжего все как одна такие, как под копирку, — тем более. Это два. Очень просто представлялось Вадиму, у которого подрастала сестрёнка пятнадцати лет, как быстро может вспыхнуть жгучее желание свернуть шею тому, кто посмеет её обидеть. От Егора волны исходили ровно те же, так что вопросов нет. Только один момент пока оставался не выясненным: чего это они больше не общаются? «Так вышло». Ну, не хочет рассказывать — как хочет, о личном Рыжий вообще не любил распространяться. Возможно, когда-то что-то не поделили, соседи как-никак. А если так, то, может, и помирить их удастся, чем чёрт не шутит. Сгорая от предвкушения, Вадим нажал на кнопку звонка квартиры № 12. Плевать, что в разгар рабочего дня. Ну, сделает Ульяна перерыв, ведь сюрприз на то и сюрприз, здесь важна внезапность! Тем более пятница! Спустя вечные десять секунд послышались шаги, замок щёлкнул, и небесное создание предстало пред его очи. Очень хмурое, взъерошенное и уставшее. — Вадим? — она и правда искренне удивилась. Так удивилась, словно на пороге стоял не потенциальный парень, а Джонни Депп. — А ты как тут? К Егору? — Нет, я к тебе! У меня для тебя подарок, — не в силах сдержать довольную улыбку, произнес Вадим торжественно и загадочно. — Можно? Ульяна с сомнением покосилась на гигантскую дырявую коробку, на него, вновь на коробку, бросила стремительный взгляд на болтающиеся на запястье часы и отступила на несколько шагов назад: — Проходи… «Чёрт, ну это же гениально! Шедеврально!» Второпях скинув кеды, Вадим прошествовал в центр гостиной. Он даже уже знал, что скажет в нужный момент! Ещё ночью всё придумал! — И что же там? — встав в дверном проеме большой комнаты и опершись плечом о косяк, усмехнулась Ульяна. От подарка она по-прежнему держалась на почтительном расстоянии, но любопытство на лице считывалось безошибочно. И впрямь заинтригована! Как и мечталось! Напустив на себя вид ещё более таинственный, чем минуту назад, Вадим прошептал: — Открой — и увидишь… Уля чуть прищурилась, последний раз с хитрецой взглянула на него, — даже улыбнулась! — подошла к коробу и потянула за картонные ручки. Мечты сбываются! — Каждый раз, думая о тебе, я чувствую их… — с придыханием произнес Вадим, наблюдая за тем, как огромный рой прекраснейших тропических бабочек стремится к потолку, кружится вокруг неё, ошарашенной и онемевшей, замершей посреди всего этого великолепия с широко распахнутыми глазами. За тем, как эти чудесные невесомые создания ищут поверхности — оседают на телевизоре, шкафу и диване, на облаке распущенных волос, как вьются прямо перед её носом, перед его носом, вокруг, везде! Невероятная, дух захватывающая красота! Удался сюрприз! Пусть теперь Рыжий только попробует что-нибудь про «веник» и несерьезные намерения вякнуть! — Ну, как тебе?.. — выдохнул Вадим еле слышно. Это от восхищения представшей взгляду картиной дыхание перехватило. Уля что-то еле слышное прошелестела в ответ, кажется: «Ой, мамочки…». Он не успел разобраться, не представилось возможности, потому как далее события развивались стремительно и в тот же момент — словно в замедленной съемке. В туче порхающих по всей комнате бабочек она, став белее чистого листа первосортной бумаги, действительно пала… В обморок. «Твою ж мать!!!» Вселенная, можно сказать, услышала его мольбы, но истрактовала по-своему. Только и оставалось утешаться мыслью, что это Уля просто от счастья и переизбытка чувств… «Твою мать! Твою мать! Твою мать!!!» Оторопело уставившись на лежащую без сознания девушку, Вадим пытался сообразить, что теперь делать. Но судорожные поиски ответа не приносили никакого результата. В квартире, кроме них, абсолютно никого, уроки ОБЖ в школе он прогуливал, и до сего момента жалеть о тех счастливых мгновениях свободы ему ещё не доводилось. Искусственное дыхание? Не так он представлял себе их первый поцелуй… Ноги сами понесли туда, где, как Вадим молился в эти секунды всем богам, на кошмарную ситуацию взглянут хладнокровнее, чем он сам оказался способен. Лишь бы дома застать! — У меня проблемы! — без приветствий выпалил Вадим, как только ему открыли. Рыжий вскинул брови, перевел взгляд на настежь распахнутую соседскую дверь и выжидающе уставился на визитера. — Там Уля! Она… Выражение лица Чернова, до этого момента равнодушное — хотя Вадим мог поклясться, что в секунду, когда зрительный контакт был установлен, успел засечь на нём какую-то тяжелую эмоцию — начало медленно меняться. Предъявленная было гостю, но хлынувшая с губ полуулыбка… Тень сомнения, тень беспокойства, всё шире и шире распахивающиеся глаза… Темнеющий взгляд… Желваки. Напрягшиеся плечи. Воздух вокруг резко потяжелел и накалился. «Сейчас точно уроет…» — Я хотел сделать ей сюрприз, а она грохнулась в бессознанку, — удручённо закончил Вадим. — Там никого, я хрен знает, что делать… «Всё… Мне пизда…» — Блядь, Стриж! Какого хера?! Бесцеремонно, даже грубо отодвинув, а вернее сказать, отпихнув его с прохода, Рыжий в два шага пересек общий коридор и влетел в соседскую квартиру. Судя по тому, что ни одного приличного слова из арсенала великого и могучего за следующие полминуты в исполнении друга не прозвучало, увиденное поразило его не меньше, чем саму Ульяну, по-прежнему валяющуюся на полу в отключке. В самое сердце. Если, конечно, оно у него есть — сердце. Бывали моменты, Вадим в его наличии в Егоровой груди сомневался, ан нет — пожалуйста. Получите доказательство обратного, распишитесь в получении. Вот тут. Словарный запас русского матерного, и без того небедный, за эти тридцать секунд обогатился ровно в два раза. — Вадь, какого хера, я тебя спрашиваю, ты тут устроил?! — склонившись над потерпевшей и озадаченно её рассматривая, беспомощно простонал Рыжий. Осторожно похлопал по щекам, позвал: «Эй, малая! Малая?..». Однако результата его манипуляции не приносили ровным счетом никакого: восковую куклу она напоминала что несколько минут назад, что сейчас. Вадим как загипнотизированный следил за тем, как Егор подносит кисть к её носу, а затем, аккуратно приподняв голову, проводит пальцами по затылку и осматривает собственную ладонь и пол. — Крови нет. На фразе про кровь очнулся. — Говорю же! Удивить хотел! — затараторил Вадим как из пулемёта. Это у него от стресса всегда так. — Ты ведь сказал, что она любит животных, вот я и… — Животных, Стриж! — рявкнул Егор, укладывая Ульяну на бок. — А насекомых она боится до смерти с самого детства! Особенно вот этих — пикирующих, с лапками и усиками! Я ей иногда подсовывал и слушал, как она верещит. Вадь… — Егор вздохнул и растерянно оглядел богато «украшенную» бабочками комнату, — это чересчур жестоко. «Ё-моё…» — А ты пораньше-то сказать не мог?! — разозлившись, взвился Вадим. — Тоже мне, друг называется! — А ты пораньше-то спросить не мог?! — раздраженно отбрил наезд Рыжий. — Чисто для подстраховки? Вылавливай их теперь давай! Чтоб ни одной летающей гусеницы тут не было! Окна открывай, что хочешь делай! Но сначала на диван её. — Может, искусственное дыхание? Егор ответил красноречиво — молча, однако с таким скепсисом во взгляде, что не понять его мнения на счет неуверенно озвученной идеи оказалось решительно невозможно. А потом прищурился и открыл вдруг рот. — На постели, полог которой был откинут, покоилась прекрасная юная принцесса лет пятнадцати-шестнадцати, если не считать того столетия, которое она проспала, — елейным, певучим голосом продекламировал он. — Принц невольно закрыл глаза: красота её так сияла, что даже золото вокруг неё казалось тусклым и бледным. Он тихо приблизился и опустился перед ней на колени. В это самое мгновение час, назначенный доброй феей, пробил. Принцесса проснулась, открыла глаза и взглянула на своего избавителя. «Ах, это вы, принц? — сказала она. — Наконец-то! Долго же вы заставили ждать себя…»{?}[Шарль Перро “Спящая красавица”] «Вот язва!» — Только «избавителя» я бы поменял на «мучителя», — подтверждая характеристику, данную ему ровно секунду назад, проворчал Рыжий. — Неси давай свою спящую красавицу на диван. Я сейчас. Метнулся куда-то в недра квартиры и уже спустя полминуты вернулся с коричневым пузырьком в одной руке и ватным диском в другой. — Смертельный номер… — возвестил Егор гробовым тоном, — ранее не исполнявшийся. Вадим, кажется, и дышать перестал, в напряжении наблюдая за тем, как друг подносит смоченную нашатырем ватку к Улиному носу. Когда она открыла глаза, Вадиму резко полегчало. Когда сфокусировалась на их лицах, окончательно отпустило. Когда резко распахнула ресницы, в ужасе уставившись на рассевшихся по всем поверхностям бабочек, когда приоткрыла рот, видать, пытаясь собрать в себе силы, чтобы заорать, облегчение вновь сменилось паникой. По комнате разнёсся шумный вдох — два: его собственный и Рыжего. — Этого я не учёл, — прикрыв глаза, то ли озадаченно, то ли устало выдохнул Егор. — Надо было сразу в комнату тащить. Неси, воды из кухни возьми, дверь закройте плотно. Я сам ими займусь.