– Славьте короля теней… * * * – Беррас! – крикнул Алукард, врываясь в незапертые ворота. – Аниса! Перед ним стоял дом его детства, светившийся в ночи, как фонарь. Невзирая на холод, Алукард вспотел после быстрой скачки. Он пересек Медный мост, задержав дыхание, чтобы не вдохнуть маслянистую слизь ядовитой магии, бурлившую на поверхности реки. Надеялся – глупо, отчаянно – что болезнь, чем бы она ни была, не докатилась до северного берега, но, едва копыта жеребца ступили на твердую землю, надежды рухнули. Здесь стоял совершеннейший хаос. Толпы людей – обитатели трущоб бок о бок с богачами в роскошных нарядах, еще не остывшие после бала, – бродили, разыскивая тех, кого чары еще не затронули, и утаскивали за собой. И повсюду слышалась та же самая призрачная песнь. – Ты уже повстречал короля? Аниса. Стросс. Ленос. Алукард пришпорил коня. Васри. Джиннар. Рай. Дилайла… Алукард соскочил с коня и взбежал по крыльцу. Парадная дверь была распахнута. Слуги разбежались. В вестибюле было пусто, лишь клубился туман. – Аниса! – кричал он, переходя из холла в библиотеку, из библиотеки в столовую, оттуда в гостиную. Повсюду горел свет, пылал огонь, в воздухе стоял удушливый жар. И повсюду над полом, вокруг столов, среди кресел стелился туман, его щупальца карабкались по стенам, как лозы. – Беррас! – Да тише ты, ради всего святого! – послышался голос. Алукард обернулся и увидел старшего брата. Тот стоял, привалившись к двери. В руке он, как всегда, вертел бокал вина, на угловатом лице застыло обычное презрение. Беррас, привычный упрямый Беррас. Алукард с облегчением перевел дух. – Где слуги? Где Аниса? – Так-то ты меня приветствуешь? – Город в беде. – Да неужели? – рассеянно спросил Беррас, и Алукард растерялся. Что-то в этом голосе было не так. В нем слышалась легкость, почти веселье, а Беррас Эмери никогда не веселился. Нужно было сразу понять: здесь что-то не так. Да здесь всё не так. – Тут опасно, – предупредил Алукард. – Для тебя – да. – Беррас подался вперед. На лицо брата упал свет, выхватив из мрака глаза – в них мерцали щупальца тумана, взгляд остекленел. На лбу блестели бисеринки пота. А под загорелой кожей вены наполнялись чернотой, и если бы Беррас Эмери владел хоть каплей магии, Алукард увидел бы, как она сжимается, отступая перед черными чарами. – Брат, – произнес Алукард, хотя это слово казалось ему насквозь лживым. Раньше Беррас тут же огрызнулся бы, услышав любое упоминание об их родстве, а сейчас словно и не заметил. – Ты сильнее этого, – сказал Алукард, зная, что Беррас никогда не славился самообладанием. – Пришел за своими лаврами? – продолжал Беррас. – Хочешь добавить к своим титулам еще один? – Он поднял бокал и, обнаружив, что он пуст, разжал пальцы. Алукард усилием воли на лету подхватил бокал, не дав разбиться о мозаичный пол. – Чемпион, – протянул Беррас, приближаясь. – Дворянин. Пират. Шлюха. – Алукард ощетинился – последнее слово больно задело его. – Думаешь, я не знал с самого начала? – Перестань, – прошептал Алукард, но это слово утонуло в звуке шагов брата. В этот миг Беррас как две капли воды походил на их отца. Такой же хищник. – Это я ему рассказал, – заявил Беррас, словно прочитав его мысли. – Отец даже не удивился. Только скривился от отвращения. Сказал: «Он меня разочаровал». – Я рад, что он умер, – прорычал Алукард. – Жаль только, что меня тогда не было в Лондоне. Взгляд Берраса потемнел, но легкость в голосе, пустая и бездумная, осталась. – Знаешь, я ходил на стадион, – болтал он. – Посмотреть, как ты дерешься. Видел все матчи до единого – хочешь верь, хочешь нет. Конечно, не держал твоего вымпела. И приходил не за тем, чтобы смотреть на твои победы. Просто надеялся, что тебя кто-нибудь поколотит. Что с тобой разделаются. Алукард давным-давно научился стоять на своем. Нигде он не чувствовал себя маленьким и жалким, только в этом доме, перед Беррасом. И, невзирая на долгие годы тренировок, невольно попятился. – Мне хотелось увидеть, – продолжал Беррас, – как кто-нибудь сотрет с твоего лица эту самодовольную ухмылку. Вот это было бы зрелище! Сверху раздался приглушенный вскрик, упало что-то тяжелое. – Аниса! – воскликнул Алукард и на миг отвел глаза от Берраса. Это было ошибкой. Брат, гора мускулов и костей, швырнул его спиной о стену. Беррас вырос без магии и с детства умел работать кулаками. Кулак врезался в ребра. Алукард согнулся пополам, хватая воздух ртом. – Беррас, – прохрипел он. – Послушай… – Нет, это ты послушай меня, братец. Пришла пора говорить напрямик. Я – наследник, которого хотел отец. Я уже и так владею домом Эмери, но могу достичь намного большего. И достигну, когда тебя не станет. – Его мясистые пальцы дотянулись до горла Алукарда. – Грядет новый король. Алукард никогда не любил драться грязно, но в последнее время часто наблюдал за Дилайлой Бард. Он быстро вскинул руки и ударил брата ладонью в основание носа. «Ослеплялка», так она называла этот удар. По лицу Берраса хлынула кровь пополам со слезами, но он даже не поморщился. И пальцы лишь крепче сжали горло Алукарда. – Бер… рас, – прохрипел Алукард, пытаясь дотянуться до стекла, до камня, до воды. Но даже ему, при всей его силе, было трудно призвать в руки предмет, не видя его. А Беррас нависал над ним, загораживая все, и мир стал сжиматься в узкий туннель. Алукард тщетно шарил вокруг себя, хватаясь за все, что попадалось. Под его рывками дом заходил ходуном. В панике борясь за глоток воздуха, он растерял всю свою тщательно взлелеянную точность. Его губы беззвучно шевелились, взывая ко всему на свете. Содрогнулись стены. Зазвенели окна. Из досок выскочили гвозди, дерево с треском посыпалось на пол. Весь мир застыл на один последний, отчаянный миг, потом рухнул, сжавшись в точку. Столы и стулья, картины и зеркала, гобелены и занавеси, куски штукатурки, половицы, двери – все это с чудовищной силой рухнуло на Берраса. Могучие руки выпустили горло Алукарда. Вихрь обломков подхватил Берраса и повалил наземь. Но тем не менее в нем еще нашлась слепая сила, как в существе, лишенном мысли и поэтому не знающем боли. Беррас вел борьбу, пока на него с потолка не рухнула люстра, похоронив под грудой железа, гипса и камней. Вихрь рассыпался. Алукард, упершись ладонями в колени, жадно хватал ртом воздух. А дом вокруг него все еще стонал. Над головой было тихо. Совсем тихо. И вдруг он услышал пронзительный крик сестры. * * * Он отыскал Анису на втором этаже. Она забилась в уголок, обхватив руками колени, а в глазах стоял ужас. Причина этого ужаса, понял Алукард, находилась не здесь. Девочка зажала уши ладонями, спрятала голову между колен и беспрестанно шептала: – Я не одна, я не одна, я не одна… Алукард опустился рядом с ней. – Аниса. – Ее лицо пылало, на шее пульсировала жилка, в голубых глазах мутнела тьма. – Алукард! – тоненьким голосом произнесла она, дрожа всем телом. – Скажи ему, пусть прекратит. – Он уже прекратил, – сказал он, думая о Беррасе, но девочка опять покачала головой: – Он хочет сюда ворваться.