– Рай… – всхлипнул он. – Не могу… Он… Лайла схватила его за плечи. – Посмотри на меня. Когда я уходила, твой брат был еще жив. Не теряй надежды. – В ее словах он увидел отражение собственного страха. – Кроме того, – добавила она, – отсюда ты ему ничем не поможешь. Она окинула взглядом комнату, увидела металлическую раму, окровавленные наручники на столе с инструментами, железный ошейник на полу и снова перевела взгляд на него. Что-то у нее с глазами. Один, как и положено, карий, а другой покрылся трещинами. – Твой глаз… – начал он, но Лайла перебила: – Не сейчас. Идем скорей, – и встала. Келл понимал – у него не хватит сил никуда идти. Руки разбиты и переломаны, кровь течет ручьями. Стоит шевельнуться, и голова идет кругом. Она хотела помочь, но он даже встать на ноги не смог – покачнулся и рухнул. Сдавленно охнул от досады. – Так дело не пойдет. – Она прижала руку к ране на лодыжке. – Сиди смирно, я тебя подлатаю. Келл распахнул глаза. – Погоди… – И отстранился от ее прикосновения. – Не доверяешь мне? – усмехнулась Лайла. – Нет. – Ну и зря. – Она прижала окровавленную ладонь к его плечу. – Какое слово? Он покачал головой, и комната тоже качнулась. – Лайла, я не… – Слово, черт возьми! Он с дрожью в голосе ответил: – Хасари. Ас хасари. – Ясно. – Она сильнее сжала руки. – Готов? – И, не дожидаясь ответа, произнесла: – Ас хасари. Ничего не произошло. В глазах Келла промелькнули облегчение, усталость, боль. Лайла нахмурилась: – Разве я не пра… Между ними вспыхнул свет, сила магии расшвыряла их в стороны, как шрапнель при взрыве. Келл ударился спиной о пол, а Лайла врезалась в стену. Он лежал, хватая воздух ртом, и даже не сразу смог понять, сработало заклинание или нет. Но потом пошевелил пальцами и почувствовал, как затягиваются раны, срастаются мускулы, разглаживается кожа. Воздух легко втекал в легкие, пустота заполнилась, разбитое снова стало целым. Он сел, и голова не закружилась. В ушах стучало, но кровь быстрей заструилась по венам. Лайла со стоном привалилась к стене, потирая затылок, и пробормотала: – Чертова магия. Он подошел к ней, присел, и она победно улыбнулась. – Я же говорила, полу… Келл не дал ей договорить: он взял ее лицо окровавленными ладонями и поцеловал, глубоко, горячо. В этом поцелуе слились кровь и паника, боль, страх и облегчение. Он не спрашивал, как она его нашла. Не упрекал ее за сделанное, лишь сказал: – Ты сошла с ума. Она ответила измученной улыбкой: – И на том спасибо. Он помог ей встать, подобрал свой плащ, валявшийся там, куда его бросил Холланд – Осарон. Лайла еще раз окинула взглядом комнату. – Келл, что случилось? Кто это с тобой сделал? – Холланд. Он видел, что имя обрушилось на нее, как удар, представил, какие образы возникли сейчас перед ней, – те же самые, какие родились у него, когда он очутился лицом к лицу с новым королем Белого Лондона и увидел хорошо знакомого, давнего врага. Антари с разноцветными глазами – один изумрудный, другой черный. Волшебника, принужденного служить близнецам Данам. Которого он своими руками зарубил и столкнул в пропасть между мирами. Но Келл понимал, что у Лайлы возник еще один образ: человек, который убил Бэррона и, насмехаясь, бросил к ее ногам окровавленные часы. – Холланд мертв, – произнесла она. – Нет. – Он покачал головой. – Он выжил. И вернулся. Он… За дверью послышались крики. Застучали шаги по камням. – Проклятье! – Взгляд Лайлы метнулся к коридору. – Пора сматываться. Келл шагнул к двери, но она его опередила – схватила его за руку, достала краснолондонский лин и окровавленной рукой прижала его к столу. – Ас… – начала она. – Погоди, нельзя же так просто… – глаза Келла расширились. – …траварс. И в этот миг ворвались стражники. Но комната уже растворилась перед глазами беглецов, пол ушел куда-то вниз, и Келл с Лайлой начали падение. Из одного Лондона в другой. Келл напружинился, готовясь, что ноги вот-вот ударятся о землю, но земля под ногами не появилась. Ее тут не было. Замок растворился в ночи, стены и пол ушли в никуда, их место заняли холодный зимний воздух, красноватое сияние реки и остроконечные гребни крыш, стремительно летевшие навстречу. * * * Когда создаешь двери, надо учитывать строгие правила. Первое – и, по мнению Келла, самое главное – гласит: ты либо перемещаешься между двумя точками в одном и том же мире, либо между двумя мирами – но в одном и том же месте. Точь-в-точь в том же самом. Вот почему так важно, чтобы твои ноги стояли на твердой земле, а не, скажем, на верхнем этаже высокого замка, потому что, возможно, в другом мире на этом месте никакого замка нет. Келл хотел объяснить это Лайле, но не успел. Потому что ее рука была уже в крови, амулет лежал в ладони, и в тот же миг они упали в пустоту. Провалились сквозь пол, сквозь тонкую ткань мироздания, сквозь несколько футов ночной тьмы и упали на покатую крышу. Черепицы обледенели, беглецы проехали по ним еще несколько футов и сумели ухватиться за водосточный желоб. Точнее, ухватился Келл. Металл под ногами Лайлы сильно прогнулся, и она свалилась бы через край, если бы он не поймал ее за руку и не втащил обратно. В первые мгновения оба молчали, только лежали на покатом краю крыши и тяжело дышали, выпуская в ночную тьму дрожащие облачка. Первым заговорил Келл: – Совет на будущее. Делай это, только если твердо стоишь на улице. – Принято, – выдохнула Лайла. Холодная крыша обжигала разгоряченную кожу, но Келл не шевелился. Просто не мог – не мог думать, не мог ничего чувствовать, не мог ничего делать, лишь смотрел и смотрел на звезды. Робкие точки света на черно-синем небе, его родном небе, среди облаков, подрумяненных речным сиянием. И все вокруг такое будничное, простое, не тронутое дыханием беды. Он едва не закричал, потому что, хоть Лайла и вылечила его тело, внутри он все равно был изломан, напуган, и хотелось лишь закрыть глаза и утонуть, погрузиться в безмолвные темные глубины под поверхностью этого мира, туда, где Рай… Рай… Рай… Он силой заставил себя сесть. Надо найти Осарона. – Келл, – начала было Лайла, но он уже спрыгнул с крыши на мостовую. Он мог бы призвать ветер, чтобы смягчить падение, но не стал, лишь краем сознания ощутил боль в лодыжках. А через мгновение услышал тихий шелест, и рядом приземлилась Лайла. – Келл, – снова сказала она, но он уже шагнул к ближайшей стене, достал из кармана нож и царапнул только что зажившую кожу.