Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 3 из 28 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
─ Так и должно быть, ─ огрызнулась она. ─ Возможно, если бы это было так, то такие люди, как Ребел и Зет, не смогли бы безнаказанно сеять хаос. Люди не похищали бы девушек, таких, как Алексис, прямо с улицы. Вот. ─ Она достает пачку фотографий ─ не менее двадцати ─ и раскладывает их передо мной. ─ Этих людей убили по приказу Чарли Холсана. Если твой дружок не убил хотя бы половину из них, то я испражняюсь радугой, Слоан. После всех наших встреч я произвожу впечатление человека, который может заниматься чем-то подобным? Мой пульс учащается ─ передо мной множество фотографий, на которых изображены изуродованные и мертвые тела бесчисленных мужчин, ─ я знаю, что она делает. Это же чертовски очевидно. Если она сможет переубедить меня заставить понять, насколько опасен человек, с которым я связалась, тогда ее работа станет намного проще. Какое разочарование, что это не новость для меня. Я знаю, что Зет и раньше причинял людям боль. Знаю, что Зет убивал людей. Знаю, что он делал ужасные вещи. Знаю, что он считает себя монстром. Но также я знаю его. Нет оправдания лишению жизни другого человека. Я знаю это. Поддерживаю это и твердо в это верю. Но Зет убивал врагов Чарли не потому, что ему этого хотелось и определенно не потому, что ему это нравилось. Он делал это, потому что был одинок. Он делал это, потому что с самого рождения его окружало насилие, и он не знал ничего другого. Делал это, потому что Чарли Холсан был человеком, на которого он равнялся в детстве. Чарли Холсан был для Зета образцом для подражания. Он делал это, потому что Чарли Холсан приказал ему это сделать. И несмотря на все это, несмотря на жестокость в прошлом и воспитание, в нем все еще живет доброта. Он защищал меня. Боролся за меня. Нашел мою сестру и прошел со мной через многое. Он больше не одинок. И я точно знаю, что Зет больше никогда никого не убьет. Только если это потребуется для моей защиты. ─ У этого человека скверный характер, ─ продолжает Лоуэлл, тыча пальцем в фотографии. ─ Что, если в следующий раз это будет не какой-нибудь заказ, а, Слоан? Что, если в следующий раз он приставит пистолет к твоей голове? Ух ты. Черта с два. Все. С меня хватит. Я встаю так быстро, что дешевый пластиковый стул, на котором сидела, опрокидывается. Кажется, окружающие нас люди перестали есть, пить, разговаривать, смеяться и уставились на меня. ─ Ты не знаешь его. Очевидно, тебе мало что известно об этом человеке. Лоуэлл поднимает руки. ─ Прости. Прости, Слоан. Просто сядь, хорошо? Сядь обратно. Мы еще не закончили. ─ А я думаю, закончили. Затем я пробираюсь сквозь толпу, расталкивая людей, пытаясь выбраться наружу. Она не собиралась получать у судьи бумаги. Она пришла сюда, чтобы убедить меня сдать Зета и ничего больше. Я в бешенстве. У меня нет с собой телефона. Ребел настояла на этом, просто на случай, если за мной наблюдают и, ну не знаю, что меня могут подслушать, но в данный момент мечтаю, чтобы у меня был телефон. Я хочу позвонить Зету. Хочу поговорить с Зетом. Хочу найти его и убраться отсюда к чертовой матери. Я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть, следует ли за мной Лоуэлл, знаю, что да. Знаю, что среди толпы, наблюдающей за мной, будут и другие агенты. Но это неважно. Пробираюсь вслепую, моя единственная цель ─ найти выход. Я бегу вверх по эскалатору, проталкиваясь мимо людей, полная решимости пройти мимо, и… Я останавливаюсь. Что за херня? Поднявшись на верхнюю ступеньку эскалатора, протискиваюсь мимо человека, преграждающего мне путь, и только потом обнаруживаю, что он мне знаком. Это мой отец. ─ Здравствуй, Слоан. Я оступаюсь на движущейся дорожке, прижимаясь руками к его груди, ладони оказываются на коричневой замшевой куртке, которую я подарила ему на прошлое Рождество. Он грустно улыбается, глядя на меня, и понимаю, что сейчас мне разобьют сердце. ─ Если у тебя есть минутка, ─ мягко говорит он, убирая за ухо выбившуюся из моего хвоста прядь волос, ─ думаю, нам стоит поговорить. Глава 2 Не знаю, что делать. Для меня это все в новинку. Майкл тоже вряд ли поможет в этой ситуации. С тех пор как мы приехали в кофейню «Fresco's Coffee House», он только и делает, что сидит, сохраняя спокойствие, пьет маккиато за маккиато и читает «The Seattle Times». Я чувствую, что сейчас взорвусь нахрен. ─ Ты собираешься и дальше так сильно сотрясаться, пока мы ждем? Может, мне пересесть за другой столик? ─ спрашивает Майкл. ─ Иди и сядь за другой гребанный столик, ─ рычу я. ─ Очень на это надеюсь. Майкл складывает газету пополам и кладет ее на стол, устремив на меня равнодушный взгляд. ─ Хочешь, чтобы я сделал пару звонков? Мне выяснить, знает ли кто-нибудь что-нибудь о Чарли? ─ Будь полезен. Я веду себя как настоящий мудак, но ничего не могу с собой поделать. Не могу сидеть спокойно. Майкл прав ─ я буквально вибрирую на месте, дергаясь каждый раз, когда гребанный звонок на двери дребезжит и кто-то, спойлер: не Слоан, входит. Майкл достает телефон и набирает номер. Я смотрю в потолок, откинув голову назад, пытаясь не слететь с катушек.
Понятия не имею, кто этот человек, в которого я превратился, но, честно говоря, немного его боюсь. Прежний «я» боролся с этим новым парнем, и должен сказать, что этот новый ублюдок побеждает уравновешенную, спокойную, собранную версию меня прежнего. Полагаю, некоторые люди могут считать это прогрессом. Но в данный момент не знаю, что думать. Единственная правда ─ чертовски волнуюсь и чувствую себя ужасно. ─ Да, да, приятель, понимаю. Без проблем. Я ценю это. Спасибо. ─ Майкл завершает звонок, пожимая плечами. Его костюм не помялся после трехчасового сна на заднем сиденье чудовищного автомобиля. Мне хочется встряхнуть его. ─ Трей и Вест всю неделю ничего не слышали о Чарли. И они ничего не слышали о разборках в квартире, так что они либо врут, либо с понедельника не высовывают голову из задницы. Сказали, что дадут знать, если что-то узнают, но я больше чем уверен, что они не собираются этого делать. Бл*дь. Я хмуро смотрю на мобильный телефон Майкла, лежащий поверх газеты, словно только он виноват в отсутствии каких-либо стоящих зацепок. Но все дело в том, что люди не любят говорить о Чарли. Это плохая примета. Стоит произнести имя этого ублюдка, и он появляется. Устраивает хаос, где бы он, бл*дь, ни был. Преступные личности, к которым Майкл обращается за информацией, знают, что лучше не вспоминать имя Чарли Холсана, не говоря уже о том, чтобы доносить на него. ─ Нам нужно набраться терпения, Зи. Чарли вряд ли можно назвать отцом года. Лэйси быстро сообразит, что к чему, и сбежит при первой же возможности. Она знает, как с тобой связаться, верно? ─ Да. Точно. Последний одноразовый телефон, который был у меня до исчезновения Лэйс, до сих пор находится в кармане моих джинсов, словно бомба замедленного действия. Ни у кого нет номера, кроме Слоан, Лэйси, Майкла и Ребела, но по какой-то причине не чувствую себя в безопасности. Если бы не Лэйси, я бы избавился от этой штуки несколько дней назад. Вынимаю телефон и бросаю на газету рядом с аппаратом Майкла. Через секунду мое сердце едва не выпрыгивает из груди, когда раздается звонок, словно гребанный клаксон. Я думаю, это мой. На одну долгую секунду меня охватывает ужас ─ Слоан или Лэйси. В любом случае, это могут быть плохие новости. Ужасные новости. Но звонит не мой телефон ─ Майкла. Он поднимает трубку и смотрит на определитель номера. ─ Ребел. ─ Переводит взгляд на меня, хмурясь. Отвечает на звонок. ─ Говори, ─ выдавливает он тихим голосом. Я наблюдаю, как самообладание Майкла распадается на фрагменты и полностью разрушается в течение следующих семи секунд. ─ Что значит, она убежала? Этих слов достаточно, чтобы я перегнулся через стол и выхватил телефон из рук Майкла. ─ Она сбежала? Я чувствую, как мое сердце бьется в чертовых висках. ─ Я попросил одного из парней присмотреть за ней. Она посидела с этой сукой из УБН пять минут, посмотрела фотографии, а потом убежала. Ее остановил какой-то старик, а затем налетели эти гребанные люди в черном и схватили ее. ─ Они ее арестовали? ─ Я, бл*дь, знал, что это плохая идея. Мои руки начинают трястись от ярости. ─ Если у нее будут проблемы, клянусь богом, я с тебя живьем шкуру спущу, ублюдок. Ребел ворчит в трубку. Именно такой звук я бы издал, если бы угождал кому-то, кого не стоит злить. ─ Ее не заковали в наручники. Она обняла старика. Ее определенно не арестовывали, придурок, так что успокойся, бл*дь. ─ Успокоиться, бл*дь? Хорошо, я, бл*дь, успокоюсь, когда ты скажешь, где находится моя девушка. Слово «девушка» срывается с языка еще до того, как я успеваю его переосмыслить. Впрочем, никаких сомнений и быть не может. Слоан ─ моя девушка. Она больше, чем просто девушка. ─ Очевидно, мне неизвестно точно, где она. Иначе бы я вам не звонил. Есть идеи, кто этот старик? Я борюсь с желанием пробить стену кулаком. ─ У него седые волосы? Худой? Легкий загар? Голос Ребела звучит отдаленно, он разговаривает с парнем, который, должно быть, дежурил в ресторанном дворике торгового центра. А затем: ─ Да, точно. Мужик в возрасте. Да, безусловно, я не совсем уверен, но это лучше, чем ничего. Старик ─ отец Слоан. Должен быть он. Доктор и миссис Ромеро, наверняка, преждевременно вернулись из поездки, в которую их отправила Слоан. Предполагалось, что они не будут вмешиваться в происходящее, но теперь, похоже, отец Слоан оказался в самом центре событий. Не ожидал такого развития событий. Дерьмо. ─ Ладно, что ж… Бл*дь. Полагаю, мне следует позвонить ее маме. Полагаю, мне следует позвонить ее маме. Абсурд. Кто я, бл*дь, такой? Майкл смотрит на меня, так словно думает точно так же. В трубке раздается смех Ребела. ─ Если хочешь, чувак. Только, чтобы ты ни делал, не облажайся ради меня. ─ Мне насрать на тебя и на твои мольбы, ублюдок, ─ огрызаюсь я. ─ Ты ходишь по тонкому льду. Ты отправляешься спасать какую-то девчонку, хотя женат на Алексис? Думаешь, Слоан не слетит с катушек из-за этого? Почему бы тебе не… Я замираю. Ребел что-то говорит, но я не обращаю внимания. Мой взгляд прикован к газете, которая все еще сложена пополам и лежит на столе между мной и Майклом. Не сразу врубаюсь, что передо мной ─ черные символы, блок сплошных чернил среди тысяч слов, напечатанных на широком листе. Простая геральдическая лилия (прим. пер.: Геральдическая лилия, также королевская (бурбонская) лилия или флер-де-лис; «цветок лилии», не садовой, а водяной, — гербовая фигура, одна из самых популярных, наряду с крестом, орлом и львом. Относится к числу негеральдических естественных фигур. Встречается на цилиндрических печатях Месопотамии, на древнеегипетских барельефах и микенской керамике, на монетах галлов и сасанидских тканях, на одеяниях индейцев и в японской геральдике. Символическое значение изображения не однозначно в разных культурах: оно почиталось как знак чистоты (целомудрия) или плодородия, а также служило знаком отличия правящих монархов.), возможно, не привлечет внимания многих людей в этом городе, но определенная аудитория реагирует соответствующим образом, когда видит ее в газете. Или на стене здания. Или, как в моем случае, в виде татуировки. Долбаный Чарли. Я хватаю газету и разворачиваю ее, и, конечно, это он. Наглый ублюдок.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!