Мира обвила руками его шею и снова поцеловала. Хватит бояться! К черту всё! К черту Катьку с её засранцем-котом! – Паша швырнул футболку с Элвисом в Трюфеля. Тот вскочил и унёсся, задрав хвост. – Что ты делаешь? Иди сюда. – Да… Катькин кот… Мира резко отстранилась от него. Её тонкие пальцы впились ему в ключицу. – А кто такая Катя? – Ну… Мы… С ней… Как бы живём вместе. – Это твоя девушка? – Мира, как ассистентка иллюзиониста, неуловимым движением выскользнула из Пашиных рук. В её голосе не было ни раздражения, ни разочарования. Скорее удивление и… даже облегчение. – Да. Паше захотелось оторвать хвост чёртовой животине. Дёрнуло же брякнуть о коте. – Знаешь, извини. Мне, наверное, уже пора, – Мира встала, быстро юркнула в свой свитер, поправила волосы. В её глазах сквозила мягкая снисходительность. Так смотрят на ребёнка, который схватил неподъёмный пакет и расплакался от того, что не смог его поднять. Паша, конечно, не плакал, но выглядел жалко. Мира наклонилась и нежно погладила его по щеке. – Я надеюсь на твою помощь. Я позвоню. Но сейчас мне и вправду нужно идти, чтобы Стас ничего не заподозрил. Я очень рада, что сегодня пришла к тебе. Я скучала. В самом дивном сне ему не могло такого присниться. «Скучала?» – Ну всё… Хватит смотреть так, будто видишь меня в первый и последний раз. Мы ещё встретимся. – Она потянула Пашу за руку в коридор: – Идём, проводишь меня. Голос Миры снова был спокойным и улыбчивым… как когда-то. И ничего не существовало больше. А Паша… чувствовал себя так, будто выиграл в лотерею и тут же потерял счастливый билет. Иногда жизнь – великий волшебник, а иногда – изощрённый садист. И никогда не угадаешь, какую роль в твоём случае она выберет. Кто бы мог подумать, что через шесть дней Миры не станет? Глава третья 16 марта 2019 года. Суббота Паша сидел за рабочим столом и раз за разом прокручивал то, что произошло с ним вчера. Как Мира поспешно собралась, пообещав позвонить, как вдавила его в косяк, прощаясь, как он был нарочно груб с Катькой, они поссорились и, схватив кота, Катька поехала к родителям. Всю ночь он не спал. Взбудораженное сознание никак не желало успокоиться, да и Паше самому не хотелось отпускать образ Миры, он перебирал в памяти все детали её визита. Вот и сейчас она всё ещё стояла перед глазами. На его лице застыло блаженное выражение. – Ты какой-то сегодня помятый. – Эля, грея руки о чашку с чаем, прошла к своему месту и грациозно опустилась на стул. – Развлекался всю ночь? – старший дежурный поднял на Пашу усталые глаза. День только начался, а капитан Мишин уже был без сил. Он тяжело вздыхал, нехотя листал журнал и дышал так, будто только что пробежал марафон. Усталость была его постоянным спутником, как у кого-то веснушки или непроходящий сухой кашель. И вроде бы избавиться можно, но уже привык. Паша чувствовал, что его глаза горят, как фары дальнего света. И вообще если бы к нему кто-то прикоснулся, то Паша прошил бы того бодрящим электрическим ударом. Капитану бы это не помешало. – Просто долго не мог уснуть, – отмахнулся Паша. – Весна, – протянула Эля. – Цветочки распускаются, птички прилетают, зайчики выбегают из норок, – крякнул капитан. Зайчиком напарники прозвали Пашу. Одна бабуля была очень благодарна парням с патруля, позвонила в дежурку, чтобы сказать «спасибо» за исправную работу и попросить начальство выдать «мальчикам» премии. Заодно она раз пятнадцать назвала Пашу «зайчиком». Вот и прицепилось. Сутки, к счастью, начались спокойно. Пара скандалов, драка, пьяный в подъезде. Пашу всегда удивляло, как все эти люди успевали надраться до полудня. Потом несколько звонков от не совсем трезвой жены, которая требовала вернуть своего «оступившегося» благоверного и сообщить ему, что их семью ждёт пополнение. Разговоры с «пропитухами» Паше давались труднее всего. Вот Эля всегда могла им жестко, но ясно объяснить ситуацию. Может, потому, что женщина куда лучше может понять другую женщину. Говорят же, что мозги у мужчин и женщин устроены по-разному, что они как с разных планет. Мысли снова унесли Пашу к Мире. В такую действительность, где нет ни грязи, ни вони, ни пьяных рыганий и криков. В такую жизнь, где Мира, наверное, блистала как звезда, освещая всё вокруг. Резкая трель звонка бесцеремонно разрушила Пашины миражи и вернула его обратно в реальность. Рука автоматически взяла трубку. – Помощник дежурного сержант Кукушкин слушает. Здравствуйте. Что у вас случилось? – в миллионный раз оттарабанив скороговорку, Паша услышал в трубке грудное «да-с». Потом последовало глубокомысленное молчание. Звонившая могла больше ничего не говорить, Паша понял, какой разговор ему предстоит. Он терпеливо вздохнул: хорошо, что телефон не передаёт запахи. Амбре там, скорее всего, бомбическое, сногсшибающее. – Алё. Полиция? – икнула неизвестная особа. – Да. Вы позвонили в полицию. Что у вас случилось? – Труп мы нашли. Только этого не хватало. – Где нашли? – Мы ехали за городом, у озера. – У какого озера? – Ну, у нашего. Какого-какого? – Как озеро называется? – Да там, у Любкиного дома. В общем, видим, тётка лежит. Она знаете, вся распотрошённая, будто её кто-то драл. – Вы нашли мёртвую женщину? – Ну да. Я вот только квартиру намыла. А тут из неё ещё столько требухи вывалилось. Приезжайте – уберите, а? – и снова икает. – Вы что? Её домой принесли? – Дааа… Уберите, эта выдра так воняет. – Так женщина или выдра? – Ну, выдра… в образе женщины. – Животное, что ли? – Ну да, животное… Непонятно, что ли? – Значит, труп животного? – Даааа, – заорала тётка. – Я же сказала. Уберите эту выдрятину отсюда! Паша редко ругался матом. Но в такие моменты сотни ругательств тут же всплывали в голове, точно «Лукоморье» Пушкина, заученное в начальных классах. – Ваши фамилия-имя-отчество? – выдавил он сквозь зубы. – Зачем? – Зарегистрировать ваше сообщение. – Беляева Олесь Васильна. – Валерьевна? – Васильевна! – завизжала она в трубку. – Дата рождения? – Вы что? Знакомитесь, что ли? – кокетливо спросила тётка. – Нет. Дата вашего рождения? – отрезал Паша. – Ой, ну и ладно. Двадцать четвёртое августа… девяностого. – Ваш адрес, пожалуйста? – Вы слишком много спрашиваете. Это вообще я вас вызываю, а не вы меня! – Ваш адрес?