А вот Джеймс Тейлор был просто счастлив, что я вернулась в Великобританию. Он писал, что будет рад видеть меня и захватит все, что имеет отношение к роману «Аттикус Пюнд берется за дело». Джеймс предложил поужинать в ресторане «Le Caprice»[5], и оставалось лишь надеяться, что платить по счету будет он сам. С Лайонелом Корби мы договорились встретиться в тренажерном зале, где он сейчас работал. А Майкл Били пригласил меня пропустить по стаканчику в «Сохо-Хаусе» на Грик-стрит. И наконец, я позвонила Крейгу Эндрюсу. Существовала вероятность, что мне предстоит задержаться в Лондоне на несколько дней, и меня не сильно прельщал уют гостиницы «Премьер инн». В первом своем письме Крейг обещал предоставить в мое распоряжение комнату, а мне приходилось бывать однажды в его красивом доме, особняке в викторианском стиле на Ледброк-Гроув. Состоянием он обязан был не книгам, а прежней карьере в банке. Романы про Кристофера Шоу были крепкими середнячками в списках продаж, не более того, но давали Эндрюсу свободу распоряжаться деньгами, которые у него уже имелись. Крейг очень обрадовался, и было здорово поболтать с ним по телефону, но почему, нажимая отбой, я ощущала вину перед Андреасом? Глупости. Все, на что я рассчитывала, это гостевая спальня на пару ночей, ну и, может быть, ужин с бутылочкой вина. Прежде чем выехать на трассу А12, я остановилась в Вудбридже. Я выглядела достаточно презентабельно для отеля, да и Кэти, разумеется, не было дела до моего вида, но неприлично было заявляться в «Le Caprice» или, если уж на то пошло, в особняк к Крейгу в тех нарядах, которые я захватила с собой. На старой площади в Вудбридже нашлась пара на удивление приличных бутиков, и я покинула их с темно-синим бархатным коктейльным платьем до колен и хлопковым жакетом от «Ральф Лорен» (скидка 25 процентов). Потратила я намного больше, чем намеревалась, но держала в уме деньги, обещанные Лоуренсом, и надеялась, что они поспеют прежде, чем наступит срок очередного платежа по кредиту. Благополучно погрузив пакеты в багажник, я двинулась дальше на юг, но всего в паре миль от Вудбриджа, на круговом перекрестке, заметила указатель на Мартлшем-Хит. Повинуясь порыву, я включила поворотник и свернула в сторону. Нравится мне это или нет — по правде говоря, я не испытывала ни малейшего восторга, — но меня ждала одна встреча. И оттягивать ее больше не стоило. Штаб-квартира Суффолкского управления полиции располагалась в воистину уродливом современном здании в пяти минутах езды от главной дороги. Это была прямоугольная коробка из бетона и стекла, лишенная каких бы то ни было архитектурных достоинств. Интересно, чем заслужили жители Мартлшем-Хит столь брутальное украшение с одной стороны деревни, наравне с парящим в вышине ужасом исследовательского центра «Бритиш телеком», который портил линию горизонта с другого ее конца? В порядке оправдания стоит заметить, что обе эти конструкции хотя бы обеспечивали местное население работой. Я подошла на вахту и спросила, можно ли переговорить со старшим суперинтендантом Локком. Оказалось, что у них так не принято: следовало условиться о встрече заранее. — Вы по какому вопросу? — Это насчет исчезновения Сесили Трехерн. Служащая в мундире посмотрела на меня с сомнением, но взялась за телефонную трубку, а я тем временем присела на пластиковый стул и принялась рассеянно листать номер «Суффолк лайф» пятимесячной давности. Я не была уверена, что Локк согласится меня принять, да и по поведению дежурной было непонятно, ответил ли он хотя бы на звонок. Поэтому я поразилась, когда спустя несколько минут детектив вдруг появился, выйдя из лифта. Суперинтендант двигался таким решительным шагом, что я бы не удивилась, если бы он схватил меня, поместил под арест и упек за решетку. Таков уж был стиль его поведения… постоянно на грани насилия. Создавалось впечатление, будто Локк заразился чем-то, подхватил у преступников, с которыми имел дело, некий вирус. Я знала, что не нравлюсь ему. Он ясно дал это понять во время прошлой нашей встречи. Но когда Локк заговорил, в тоне его угадывались почти веселые нотки: — Так-так-так, мисс Райленд. Заприметив вас в отеле, я как-то сразу почувствовал, что это не случайно. А когда мне доложили, что вы здесь, почему я не удивился? Ну да ладно. Могу уделить вам пять минут. Здесь на этаже есть кабинет, где можно поговорить… Выходит, я недооценила его наблюдательность. Локк заметил меня, когда мы разминулись на ресепшене в «Бранлоу-Холл», просто предпочел не узнать. Суперинтендант проводил меня в пустой кабинет, представлявший собой идеальный квадрат, точно посредине которого стояли стол и четыре стула. Окно выходило на лес, обступавший здание со всех сторон. Локк пропустил меня вперед, а потом, когда я уселась, закрыл дверь. И поинтересовался: — Как поживаете? Вопрос поверг меня в изумление. — Замечательно, благодарю вас. — Наслышан о том, что случилось в прошлый раз, когда вы расследовали смерть Алана Конвея. Вас едва не убили. — Он погрозил мне пальцем. — А я ведь предупреждал вас, что не стоит лезть в это дело. Я не припоминала, чтобы он говорил что-нибудь подобное, но спорить не стала. — Итак, что привело вас снова в Суффолк и конкретно в «Бранлоу-Холл»? Хотя можете не говорить. Эйден Макнейл уже звонил мне и жаловался на вас. Забавно, правда? Я только что напомнил, что Алан Конвей уже принес вам достаточно неприятностей. Однако вы тем не менее никак не хотите оставить его в покое. — Я бы выразилась иначе: это он не желает оставить в покое меня. — Конвей и после смерти остался таким же мелким вонючим куском дерьма, каким был при жизни. Вы и в самом деле верите, что в его книге может что-то крыться? Еще одно засекреченное послание… на этот раз насчет Фрэнка Пэрриса? — Вы читали роман? — спросила я. — Да. — Ну и? Локк вытянул ноги и задумался. Меня поразило, что он ведет себя непривычно вежливо, даже дружелюбно. Впрочем, его обида всегда была направлена не на меня лично, а на Алана Конвея, и не без веской причины. Алан попросил его помочь в подготовке материала для книг, а взамен вывел полицейского в виде довольно комичного персонажа — инспектора Реймонда Чабба. Чабб и Локк: производитель замков и замок[6]. Смекаете? Еще он создал гротескную пародию на жену Локка, которая появляется во второй книге серии, «Нет покоя нечестивым». Впрочем, тут я судить не берусь, поскольку лично с этой женщиной никогда не встречалась. Вероятно, после смерти Алана Локк решил простить мне участие в этом деле. Возможно, помогало и то обстоятельство, что его двойник не появлялся на страницах романа «Аттикус Пюнд берется за дело». — Мне эта книга показалась обычным хламом, — спокойно заявил полицейский. — Вам известны мои взгляды на детективную литературу. — Вы выражаете их весьма решительным образом. Необходимости вновь озвучивать свои воззрения не было, но Локк не удержался: — Романы о сыщиках, вроде тех, что кропал Алан Конвей, не имеют ничего общего с реальной жизнью, и, если люди, читающие оные, считают иначе, это говорит не в пользу их ума. Максимум, на что способны частные детективы, это проследить за вашим сыном-подростком или выяснить, с кем спит ваш муж. Да и убийство происходят обычно не в деревенских коттеджах или в поместьях и не на морских курортах, если уж на то пошло. «Аттикус Пюнд берется за дело»! Назовите мне хоть что-нибудь из этого романа — одну-единственную деталь, которая не являлась бы полной чушью. Голливудская актриса покупает дом в сельской глуши. Эта история с бриллиантом. Кинжал на столе в гостиной. Да я вас умоляю! Как только вы видите на столе нож или кинжал, то сразу понимаете — дело кончится тем, что он окажется в чьей-то груди. — Это еще Чехов заметил. — Кто, простите? — Русский драматург. Согласно его высказыванию, если в первом акте пьесы на стене висит ружье, то в последнем оно непременно должно выстрелить. Он тем самым давал понять, что каждая деталь истории должна иметь смысл. — А он, часом, не говорил, что детективная история обязана быть недостоверной и заканчиваться полным вздором? — Как я понимаю, вы не догадались, кто там убийца? — Даже и не пытался. Я книжонку-то эту прочитал исключительно в надежде, что там и впрямь может обнаружиться хоть что-то, имеющее отношение к исчезновению Сесили Трехерн. Однако, как выяснилось, только время зря потратил. Ну и хлам! — Книга разошлась по миру полумиллионным тиражом. — Не знаю, с чего я вдруг поднялась на защиту Алана Конвея. Возможно, защищала таким образом саму себя. — Ну, мисс Райленд, вам известны мои мысли на сей счет. Вы превращаете убийство в игру и предлагаете читателям принять в ней участие. Как фамилия инспектора полиции из романа «Аттикус Пюнд берется за дело»? Крол. Видимо, потому, что у него кроличьи мозги. Он ведь круглый идиот, правда? Никогда ничего не делает как надо. — Локк стукнул тяжелыми костяшками пальцев по столу. — Вы наверняка горды собой. Полмиллиона экземпляров инфантильной дребедени, превращающей преступление в банальную вещь и подрывающей веру в силу закона. — У вас сложилось собственное мнение насчет детективной литературы, но мне кажется, что вы заблуждаетесь, старший суперинтендант. С повышением вас, кстати. Не думаю, что книги Алана причинили кому-либо вред, за исключением меня, конечно. Люди наслаждаются ими и прекрасно понимают, что хотят получить, читая детективы. Им требуется не столько настоящая жизнь, сколько побег от нее. И Бог свидетель, в наши дни все мы в этом нуждаемся. Что мы имеем в реальности? Круглосуточные новости. Фейковые сенсации. Политики, обзывающие друг друга лжецами и только в этом не грешащие против правды. Наверное, есть что-то утешающее в книге, где все в мире, в котором развивается действие, ну буквально все, встает на свои места и ведет вас к непреложной истине. В дискуссию Локк вступать не стал. — Зачем вы здесь, мисс Райленд? — спросил он. — По какой причине приехали в Мартлшем-Хит? — Ну, вообще-то, я собиралась попросить вас показать мне старые документы по делу Штефана Кодреску. С тех пор прошло восемь лет, и они уже никому не интересны. Мне хотелось бы увидеть отчеты криминалистов, материалы допросов и все такое. Детектив покачал головой: — Даже и не надейтесь. — Почему? — Потому как это строго конфиденциально! Здесь управление полиции. Вы и в самом деле думаете, что мы показываем служебную информацию любому представителю общественности, который постучится в дверь? — Но что, если Штефан Кодреску не убивал? Тут терпение у Локка лопнуло, и в голосе его прорезались угрожающие нотки. — Послушайте-ка меня, — начал он. — То расследование вел я, так что, говоря напрямик, ваши слова можно счесть оскорбительными. Когда произошло убийство, вас тут не было. Вы преспокойненько сидели у себя в издательстве и позволяли вашему «золотому перу» превратить это все в глупую сказку. Лично у меня нет ни малейших сомнений, что Фрэнка Пэрриса убил Штефан Кодреску, страдавший от игровой зависимости и нуждавшийся в деньгах. Он сам признался в этом, сидя в таком же вот кабинете, только этажом выше, и его адвокат, между прочим, все это время был рядом. Никто не выкручивал подозреваемому руки. Никто ему не угрожал. Кодреску — преступник-рецидивист, и, между нами говоря, принимать его на работу в отель было безумием. Всего за месяц до убийства в «Бранлоу-Холле» я работал в составе команды, пресекшей деятельность банды румын в Ипсуиче. Очаровательная была компания, промышлявшая нищенством, грабежами и кражами со взломом. Все до единого — выпускники Румынской академии криминальных наук. Я не шучу. У них даже учебники имелись, где рассказывалось, как отключить сигнализацию, скрыть ДНК и все такое прочее. Так вот, выяснилось, что большую часть дохода шайке приносил бордель в округе Рейвенсвуд. Самой юной из содержавшихся в нем девушек было четырнадцать лет. Четырнадцать! Ее обманом ввезли в страну и заставили обслуживать троих или четверых мужчин за ночь. Если она отказывалась, бедняжку били и морили голодом. Ну что, получат ваши читатели наслаждение от истории про регулярное насилие над четырнадцатилетним ребенком? Может, нам послать Аттикуса Пюнда расследовать подобные преступления? — Ума не приложу, зачем вы мне все это рассказываете, — возразила я. — Разумеется, то, что вы описали, ужасно. Однако был ли причастен к этим преступлениям Штефан Кодреску? — Но… — Детектив воззрился на меня как на слабоумную. — Судя по вашим словам, Кодреску следовало признать убийцей Фрэнка Пэрриса просто потому, что он румын! Локк издал нечто похожее на рычание и вскочил так стремительно, что стул бы его повалился, не будь его ножки привинчены к полу. — Просто убирайтесь отсюда, — заявил он. — И из Суффолка тоже. — Я, вообще-то, еду в Лондон. — Вот и хорошо. Потому что, если у меня возникнет впечатление, что вы чините мне препятствия в деле об исчезновении Сесили Трехерн, я мигом посажу вас под арест. Я поднялась, но ушла не сразу. — А как вы думаете, что произошло с Сесили? — спросила я. Какое-то время детектив пристально смотрел на меня, но потом все-таки ответил: — Не знаю. По моим предположениям, она мертва, и кто-то ее убил. Возможно, муж. Не исключено, что между ними произошла ссора и он пырнул супругу ножом, хотя мы и не нашли следов ее ДНК на нем или в иных местах, где их быть не должно. Быть может, это сделал тот чудаковатый парень, что до сих пор живет с матерью и по ночам дежурит в отеле. Допустим, он запал на Сесили. Не исключено, что виноват какой-нибудь неизвестный, совершенно посторонний человек, псих, которому случилось прогуливаться вдоль реки Дебен с эрекцией в штанах. Вероятно, мы никогда не найдем преступника. Я вам одно могу сказать: кем бы ни был наш злоумышленник, он абсолютно точно не фигурирует в дурацком детективном романе, написанном восемь лет тому назад. Вбейте это себе в голову и возвращайтесь домой. И хватит уже задавать вопросы. Я вас предупредил, поэтому если что — пеняйте на себя. Лоуренс Трехерн Я остановилась на заправочной станции на окраине Лондона и снова проверила электронную почту. От Андреаса пока ничего. Подтверждение от Джеймса Тейлора: в семь тридцать вечера в «Le Caprice». И длинное сообщение от Лоуренса Трехерна. Я прочла его за чашкой кофе и круассаном, таким черствым и непропеченным, что он не имел никакого сходства со своими собратьями, продающимися во Франции. Письмо пришло как раз вовремя. В нем содержался последовательный отчет о событиях в «Бранлоу-Холле», изложенный с его личной точки зрения. Было любопытно, как все это соотносится с тем, что я уже выяснила. Кроме того, отчет мог мне пригодиться при встрече с Лайонелом Корби на следующее утро. Вот что я прочла: От: Лоуренс Трехерн Отправлено: 21 июня 2016 года в 14:35 Кому: Сьюзен Райленд Тема: RE: Сесили Уважаемая Сьюзен!