Когда Мэделин Кейн увезли, Филлис Чандлер поднялась наверх. Они с Эриком сидели в маленькой гостиной в окружении чемоданов. Фрэнсис Пендлтон велел им убраться к концу дня, и она сразу принялась собирать вещи. Отъезду помешала смерть хозяина. Мать и сын едва обменялись парой слов с самого утра, не разговаривали они и теперь. Также никто из них не ответил, когда раздался стук в дверь и вошли Пюнд и Крол. — Вы уезжаете? — спросил Аттикус, указав на чемоданы. — Да, сэр. Сказать по правде, сэр, я и минуты лишней в этом доме не останусь. Ну и ужасы здесь творятся! — Но вы ведь понимаете, что не можете просто взять и исчезнуть, миссис Чандлер, — вмешался Крол. — Нам может понадобиться задать вам еще какие-то вопросы. — Никуда я не исчезаю, старший инспектор. Я переезжаю к своей сестре в Бьюд. — А ваш сын? Филлис бросила взгляд на Эрика, тот пожал плечами. — Я не знаю, куда пойду, — сказал он. — Друзей у меня нет. Ничего у меня нет. Мне все равно… Пюнд подошел на шаг ближе. Редко доводилось ему встречать двух более несчастных людей, томящихся в тюрьме, ими же самими и построенной. Однако оставались проблемы, требующие разрешения. — Миссис Чандлер, мне нужно кое-что обсудить с вами. И с вашим сыном. Услышав, что речь идет о нем, Эрик Чандлер виновато посмотрел на сыщика. — Скажите, в тот момент, когда напали на мистера Пендлтона, вы находились в этой комнате? — Да, сэр. Упаковывали вещи. — Выходит, вы приняли решение уехать прежде, чем произошло сегодняшнее ужасное событие? Филлис сглотнула, сообразив, что выболтала больше, чем намеревалась. — Признаться, мистер Пендлтон уже известил нас об увольнении, — сказала она. — Он собирался продать дом и не нуждался больше в наших услугах. — Как-то довольно неожиданно, — вкрадчиво заметил Аттикус. — Это было его решение, сэр. Уверен, он знал, что делает, — вмешался Крол. — Вы наверняка слышали крики мисс Кейн. В тот момент вы оба находились здесь? Филлис Чандлер замялась. Ей не хотелось говорить правду, но выбора не оставалось. — Я была здесь. А Эрик в своей спальне. — Я собирал вещи, — сказал Эрик. — И ничего не видел. — Никто из нас ничего не видел. — Вы не выглядывали в окно? Не слышали, как кто-то проходил мимо? — Почему вы без конца задаете мне эти вопросы? — огрызнулась Филлис Чандлер. — Я уже говорила, что туга на ухо. Мы знали только, что в доме полиция, и нам было велено оставаться в своих комнатах, что мы и делали! — По какой причине мистер Пендлтон захотел вас уволить? — Я уже говорила вам… — Вы ввели меня в заблуждение, миссис Чандлер. — Наступил черед Пюнда разозлиться. — Но довольно уже лжи. В этом доме произошли два убийства, и, хотя мне вполне понятно ваше желание защитить сына, вам не удастся и дальше обманывать меня! — Не знаю, о чем вы толкуете, сэр. — А я вам сейчас покажу. И прежде чем кто-либо успел остановить его, Пюнд решительно вышел из комнаты. Крол последовал за ним. Эрик Чандлер и его мать переглянулись, затем поплелись следом. Аттикус отлично представлял, что ищет. По чистой случайности обои в спальне Мелиссы Джеймс напомнили ему дом в Найтсбридже, где он расследовал кражу бриллианта «Людендорф», однако совпадение это тут же привлекло его внимание к идентичной улике: разрыву в обоях. Все это могло бы еще остаться незамеченным, но Пюнду вспомнился разговор, подслушанный Саймоном Коксом: «Она говорила, что „Мунфлауэр“ кривой, вроде как там что-то перекосилось, и она это насквозь видела». Получалась бессмыслица. Вот если бы Филлис, допустим, заметила, что Гарднеры пошли по кривой дорожке и она видит все их махинации насквозь, то это другое дело. Но каким образом мог быть кривым сам отель? Пюнд направлялся не в спальню, как то можно было бы предположить. Вместо этого он свернул в коридор, шедший вдоль нее, все еще в отведенном для слуг крыле дома. Прямо на ходу он прикидывал расстояние и остановился перед фотографиями, на которые еще прежде обратил внимание. На них были запечатлены виды Тоули: маяк, пляж и отель. Под исполненными молчаливого ужаса взглядами Эрика и его матери сыщик снял с крючка картинку с «Мунфлауэром», и под ней обнаружилась дырка, просверленная в кирпичной кладке. — Именно то, что я ожидал, — заключил Аттикус. Крол подошел и припал глазом к отверстию. И увидел перед собой спальню Мелиссы Джеймс. Он вспомнил узорчатые обои на той стороне стены и понял, что дыра была практически незаметной. Полицейский повернулся. Филлис готова была разрыдаться. Эрик судорожно хватал воздух, лицо у него стало совсем бледным. — Что это значит? — строго спросил инспектор. — Если я правильно понимаю, мистер Чандлер соорудил так называемый глазок, — пояснил Пюнд. Крол с отвращением посмотрел на дворецкого: — Так ты у нас, оказывается, Подглядывающий Том![20] Эрик не в силах был вымолвить ни слова. Крол повернулся к Аттикусу: — Но как вы догадались? — Припоминаете спор, подслушанный кинопродюсером Саймоном Коксом? Он слышал не все, что говорила миссис Чандлер, и истолковал ее слова по-своему. Речь шла вовсе не о том, что творилось в отеле. На самом деле она тогда сказала, что ей известно, чем промышляет сын. Крол с негодованием посмотрел на Филлис: — Вы знали об этом? Пожилая женщина, мрачная как туча, кивнула. — Узнала в тот самый вечер, когда случилось… убийство мисс Джеймс. Все произошло совершенно случайно. Я собиралась выглянуть из окна и заметила, что фотография с «Мунфлауэром» висит криво. Я сняла картинку со стены и обнаружила под ней сквозное отверстие. Вот почему я тогда бушевала в кухне. Как, вы полагаете, я себя чувствовала? Я была сокрушена, узнав, что мой собственный сын занимается такими мерзостями! — И вы также сказали, что убьете Мелиссу Джеймс, если она вдруг узнает правду? — Нет, сэр! — Филлис Чандлер пришла в ужас. — Что вы, мне бы подобное и в голову не пришло! Я лишь сказала, что, если хозяйка узнает правду, это убьет ее. Разумеется, не в прямом смысле, а в переносном. Мисс Джеймс доверяла Эрику. Бедняжка и представить не могла, что он такой извращенец. — Я не… — Эрик пытался сказать что-то, но слова не шли у него с языка. Однако Филлис отринула жалость и продолжила: — А потом, сегодня утром, мистер Пендлтон сообщил мне, что кто-то заходил в спальню его жены и взял одну ее вещь. — Какую именно? — спросил Крол. — Предмет интимного гардероба. Белье. Из ящика у кровати… — Это был не я! — выкрикнул Эрик. — Разумеется, ты, кто же еще?! — Мать в ярости повернулась к нему. — Чего ради ты продолжаешь врать? Ты жирный, ленивый и больной на всю голову. Как бы я хотела, чтобы ты никогда не родился. Бог свидетель, твой отец сгорел бы от стыда! — Мам… Зрелище было ужасное. Эрик выл, слезы так и брызгали у него из глаз. Он пошатнулся, ударился спиной о стену и осел на пол. Пюнд и старший инспектор поспешили на помощь, совместными усилиями подняли его и кое-как отвели обратно в гостиную. Они усадили Чандлера на диван, Крол подал стакан воды. Но пить Эрик был не в состоянии. Его отчаянно трясло. Мать стояла в дверях, наблюдая за этой картиной без сочувствия во взоре, и Пюнд не мог удержаться от мысли, насколько счастливее сложилась бы жизнь их обоих, люби Филлис своего мужа чуть меньше, а сына — чуть больше. — Что теперь будет? — спросила миссис Чандлер. — Вы его арестуете? — Очевидно, что мистер Чандлер нарушил закон, — как бы с нежеланием сказал Крол. — И я имею полное право заключить его под арест… — Я просто смотрел на мисс Джеймс! — сквозь всхлипывания невнятно проговорил Эрик. — Она была так прекрасна. Я никогда бы не причинил ей вреда. И я ничего не брал, клянусь! Крол посмотрел на Пюнда, тот кивнул. — Но раз уж вы двое все равно увольняетесь, а ни мистер Пендлтон, ни мисс Джеймс не могут выдвинуть обвинений, наверное, лучше будет оставить вас в покое. Вы только позаботьтесь, чтобы в случае необходимости мы могли вас найти. И еще. Эрик… Мне кажется, вам следует поговорить с доктором Коллинзом и найти специалиста, способного вам помочь. То, что вы делали, — это очень-очень нехорошо. — Я не… — Мне нечего больше сказать. Крол и Пюнд направились к выходу. Миссис Чандлер посторонилась, давая им пройти. Ни один из сыщиков не обернулся. — Надеюсь, что я поступил правильно, — пробормотал инспектор, пока они спускались по лестнице. — Если Фрэнсиса Пендлтона убили, то Эрик Чандлер может оказаться главным подозреваемым. А по сути дела, единственным. Он находился в доме. И вы слышали, что сказала его мать: он был в одной комнате, она в другой. Это означает, что Филлис и понятия не имела о его местонахождении. Если Эрик считал, что Пендлтон собирается выгнать его за кражу трусов жены или чего там еще, это вполне могло послужить мотивом. — В ваших словах есть правда, — согласился Пюнд. — Это явно ущербный человек. Жизнь Эрика, я бы сказал, не сложилась во многих смыслах. И все-таки он не производит впечатления склонного к насилию субъекта. На свой извращенный лад он боготворил Мелиссу Джеймс. Убил бы он того, за кем она была замужем? Они дошли до холла, где к ним, выйдя из гостиной, направился полицейский в форме. Он держал листок исписанной от руки бумаги, помещенный в прозрачную папку для улик. — Простите, сэр, — произнес полисмен. — Думаю, вам следует на это взглянуть. Мы нашли документ в глубине письменного стола. Он был запрятан среди кучи старых бумаг, его явно стремились убрать с глаз подальше. Констебль передал письмо Кролу, и тот внимательно его изучил.