– Я справлюсь. Да, я женщина, но я не какая-то неженка из Афин. Не забывай об этом, Гисандр. И зашагала вслед за гоплитами по оврагу. Наварх молча последовал за ней. Оглянувшись, он вскоре увидел, как в овраг посыпались остальные гоплиты из охраны царицы. Погони пока не было. – Все в порядке, – проговорил наварх в спину Горго, сжимая копье, – если доберёмся до леса незамеченными, то можно считать, что успели. – Боги на нашей стороне, – ответила царица, не оборачиваясь и не останавливаясь. «Хотелось бы верить», – вдруг пронеслась мысль в голове наварха, которого терзали смутные подозрения. Он предчувствовал, что так просто им уйти не удастся. Слишком неожиданно пропал Мназон. Это могло означать, что точку побега он наметил себе заранее. А еще это могло означать, что необходимый для погони отряд должен находиться неподалеку. Единственное, что вселяло надежду в Гисандра, так это его предусмотрительность и привычка стоять на своем. Мназон хотел причалить гораздо ближе к Спарте, и теперь выходило, что неспроста. Видимо, где-то там, на побережье, и поджидал его отряд воинов Леотихида, предназначенный для пленения царицы. Но тогда их бы все равно пропустили, а захватили на обратном пути. Ведь лодки они оставили бы там же, на берегу Эврота. Замысел предателя постепенно вырисовывался перед навархом. Не измени тогда он маршрут, вместе с царицей и наследником они сами пришли бы в руки эфоров. А сейчас у них еще оставался призрачный шанс. Если Гисандр прав, то, даже несмотря на то что Мназон знает, где находятся лодки, возможности сообщить своим об изменении маршрута у него не было. И у них есть выигрыш во времени, пусть и небольшой. Сейчас Мназон сломя голову бежит туда, где его ждут солдаты. А это гораздо дальше, чем он рассчитывал изначально. И все же опасность оставалась реальной. Отряд Гисандра двигался медленно. Хотя Горго и старалась изо всех сил, с сыном за плечами она все же ступала осторожнее, чем шла бы одна. Наконец, они добрались до конца оврага. – Поднимаемся и быстро бежим в лес, – сказал Гисандр, – в том же порядке. Но едва первые гоплиты показались на поле, как послышались крики. – Погоня! Когда Гисандр выбрался наверх, обгоняя Горго, то сразу же увидел невдалеке отряд гоплитов, блестевших на солнце доспехами. Они только что показались из дальнего леса и бежали через поле, наперерез беглецам. С первого взгляда наварх определил, что в отряде не меньше сотни человек, а впереди всех с копьем и щитом бежал его проводник. Тот самый Мназон, что еще вчера изображал из себя верного слугу дома Агиадов. – Всё, – объявил наварх царице Горго, только что поднявшейся со служанкой из оврага и во все глаза смотревшей на приближавшихся гоплитов врага, – прятаться больше нет смысла. Мназон ведет их к нашим лодкам, и они могут перехватить нас на полпути. Придется бежать изо всех сил, госпожа. – Тогда чего мы стоим? – вскрикнула Горго в нетерпении. – Куда надо бежать? – Вон туда, вдоль тростника, – указал рукой наварх, – лес теперь послужит нашей последней защитой. Сейчас мы разделимся. Я с двумя десятками гоплитов побегу с той стороны леса навстречу Мназону. Мы задержим их. А вы с этой устремитесь прямо к лодкам. Я оставлю вам еще десять человек и того, кто знает, где спрятаны лодки. Вы должны успеть к ним и отплыть, что бы ни случилось. Нас не ждите. – Нет! – вдруг решительно заявила Горго. – Ты пойдешь со мной. А командовать заградительным отрядом я приказываю Пейону. – Слушаюсь, моя царица, – выступил из-за спины наварха рослый воин. – И я повинуюсь, – проговорил удивленный наварх, но спорить с царицей не стал. – Пусть боги помогут тебе, Пейон, – добавил он, обернувшись к командиру охраны Горго, – бери всех своих людей и еще пятерых моих воинов. Среди них будут двое воинов с дальнобойными луками, которых ты еще не видел, это поможет задержать врагов. Сдерживай их сколько сможешь, а потом постарайся добраться до лодок или спастись в лесах. Наварх сделал знак двум «молодым» гастрафетчикам следовать за новым командиром. Этокл и Бриант остались на месте. – Благодарю, Гисандр, – ответил Пейон, – пусть боги хранят и вас. Спаси нашу царицу. И перехватив покрепче копье, он убежал во главе отряда из двух десятков воинов наперерез отряду из сотни гоплитов Леотихида. В этот момент наварх заметил еще один отряд, показавшийся из дальнего леса. В нем было также не меньше сотни бойцов. «Вот теперь Пейону и нам помогут только боги», – пронеслось в голове наварха. И махнув рукой остальным, он устремился к лодкам. Вскоре они скрылись за редким лесом от глаз неприятеля. Гисандр бежал рядом с Горго, которая хоть и выглядела немного усталой, двигалась довольно быстро, желая спасти сына. За ней бежала служанка, которая тоже не хотела попасть в лапы к врагам. Восемь оставшихся гоплитов наварх выстроил в линию. Прикрывшись щитом, с копьем в руке, они бежали друг за другом справа, отделяя царицу от леса. На тот случай, если охранение Пейона будет быстро сломлено и враги покажутся уже здесь. Этокл бежал впереди всех, а Бриант, наоборот, замыкал колонну. Оба держали в руках по заряженному гастрафету. Такое построение могло дать им несколько нужных мгновений в случае прорыва. Преодолев почти три стадии, Гисандр услышал звон оружия совсем близко. С той стороны «лесополосы» уже началась драка. – Надо поторопиться, царица! – крикнул он Горго. – Лодки уже близко. Но та и сама услышала звон оружия. Этот звук был знаком ей с детства. Когда, миновав еще стадию, они оказались у ручья в том самом месте, где были спрятаны лодки, со стороны леса послышались крики разъяренных преследователей. Гисандр обернулся и увидел, как сразу с десяток гоплитов выскочили из леса и остановились на мгновение, озираясь по сторонам. Они высматривали беглецов – и вскоре увидели. Развернувшись, воины Леотихида со всех ног устремились к ним. – Этокл, Бриант и вы двое, – приказал Гисандр, – усадите в лодку царицу с наследником и служанкой, садитесь сами и отчаливайте от берега. Что бы ни случилось, вы должны добраться до другого берега! На этот раз Горго, встретившись взглядом с Гисандром, ничего не сказала. Она поняла, что это бесполезно. Получившие приказ гоплиты, отбросив копья, стали освобождать ближайшую лодку от тростника. А Этокл и Бриант, подняв гастрафеты, молча встали рядом с царицей и ждали приближения врагов. Сам наварх между тем отошел на три десятка шагов и выстроил оставшуюся горстку воинов вдоль берега. – Держать строй! – приказал он, приподняв щит и вскинув копье. – Настало наше время умереть за Спарту. Спокойно рассматривая сквозь прорезь шлема быстро приближавшихся воинов Леотихида, среди которых он узрел Мназона, наварх подумал, что их не больше пятнадцати человек против девяти. И на первой сшибке шансы почти равны. Вот с остальными гоплитами, выбегавшими лавиной из леса на большом удалении от первых, уже будет не так просто справиться. Тех было уже человек пятьдесят. «Видно, подлый Мназон пообещал Леотихиду, что приведет к нему Горго с наследником, – усмехнулся Гисандр, – вот и поторопился, оторвавшись от основных сил. Это дает нам шанс». И глядя, как Мназон спешит навстречу своей смерти, подумал: «А он совсем не трус, хоть и предатель». Быстро обернувшись назад, наварх увидел, как Горго опустила в лодку своего сына и собралась запрыгнуть сама. Этокл уже стоял в лодке с гастрафетом наперевес. Остальные, считая молодую служанку, выталкивали лодку из глинистой жижи на открытую воду. В этот момент воины Леотихида налетели на последних защитников царицы. – Коли! – приказал наварх, отражая удар первого гоплита, и сделал выпад копьем. Острие его копья сразу нашло свою цель. С чавканьем оно вонзилось в бок воину, который вложил всю силу в первый удар и чуть раскрылся, поскользнувшись на траве. Гисандру этого было достаточно. Шесть из восьми копий воинов наварха одновременно нанесли точный удар, шесть мертвецов рухнули наземь. Двоим не повезло, их убили воины Леотихида. Схватка продолжалась дальше почти на равных. Убив первого, Гисандр уже сразился со вторым, выискивая глазами Мназона. Тот яростно дрался со своим противником чуть левее и вскоре поразил его в шею отточенным ударом. Теперь путь к лодкам был для проводника свободным. Наварх почти в то же мгновение свалил своего противника, но так глубоко вогнал копье в грудь, что оно там увязло и сломалось. Не раздумывая, Гисандр бросил копье, выхватил меч и встал на пути у Мназона. – Ну, вот мы и встретились, предатель, – процедил сквозь зубы наварх. – Предатель – это ты и твой царь, – спокойно ответил Мназон, глядя куда-то поверх плеча наварха, – вы отступились от веры наших предков и законов Ликурга. За это вы все умрете. Никто из вас не вернется на тот берег. Даже царица с наследником. В ту же секунду он хлестким движением метнул копье в сторону лодки. За спиной наварха раздался сдавленный женский крик. Гисандр с ужасом обернулся, ожидая увидеть мертвую Горго. Но с облегчением узрел, как пронзенная копьем служанка, которая забиралась в это мгновение в лодку, покачнувшись, рухнула в мутную жижу у берега. Ее жизнь только что спасла царицу. А сама Горго стояла сейчас во весь рост в лодке, едва отчалившей от берега, и буравила полным ненависти взглядом Мназона. Из-за борта выглядывал перепуганный Плистарх. – Жаль, промахнулся, – раздосадованно произнес Мназон, вынимая меч, – ну, ничего. Ручей длинный. Сейчас я убью тебя и затем догоню ее. Никуда не денется. Оставшиеся воины дрались в нескольких шагах, но Гисандра ослепила ярость. Он больше не следил за тем, что происходит вокруг. Не видел, на каком расстоянии находились остальные преследователи. Все, что он хотел сейчас, – это убить предателя, посягнувшего на жизнь царицы. Их клинки скрестились, вышибая искры. Но проведя в атаке несколько яростных и мощных ударов, наварх едва увернулся от ответных, чуть не лишивших его жизни. Клинок Мназона полоснул его по обоим бокам, срубил левый наплечник и едва не рассек горло. Гисандр быстро понял, что перед ним очень серьезный противник, и привычное хладнокровие стало брать верх. Обменявшись еще парой ударов, он заметил, что Мназон гораздо чаще рубит сверху, чем наносит нижние удары или колет. Чтобы проверить свои наблюдения, ему пришлось отразить ещё три удара и отступить к берегу, где он начал чувствовать под собой мягкую глину. Как далеко от берега находится лодка с Горго, он посмотреть не мог, Мназон не давал ему ни единого шанса расслабиться. Каждое лишнее движение грозило стать последним. И все же наварх был не самым плохим воином в Спарте. Выждав момент, он резким выпадом вспорол доспехи на левой руке проводника, поранив кисть, и продолжением удара рассек тому щеку. Кровь заструилась по лицу Мназона, который в свою очередь пришел в ярость. Неожиданным обманным движением он ушел в сторону, избежав свистящего клинка Гисандра, и резким ударом под коленку сбил того с ног. Наварх потерял равновесие, поскользнулся, сделал пару шагов назад и упал спиной в грязь, выронив щит. Но самым неожиданным оказалось, что при этом нелепом падении Гисандр выпустил из руки меч, отлетевший в сторону. Оставшись абсолютно безоружным, наварх лихорадочно пытался встать, но жидкая глина не давала ему этого сделать. И он лишь отползал все ближе к воде. Мназон шагнул вслед за ним. Отбросив свой щит и схватив меч двумя руками, предатель рода Агиадов вознамерился вогнать его в грудь Гисандру по самую рукоять. Мназон уже занес клинок над головой, а Гисандр приготовился ко встрече с богами, как вдруг раздался свист летящего копья. Затем послышался треск разрываемых на груди доспехов, и Мназон рухнул навзничь. Из груди предателя торчало его же собственное копье. Ошеломленный наварх повернул голову набок и с удивлением увидел в десяти шагах от себя по колено в воде разъяренную царицу Горго. – Я поклялась, что отомщу, – проговорила она, тряхнув волосами. Гисандр некоторое время смотрел на нее не отрываясь. Он еще не спас жизнь царицы, но она уже спасла его жизнь. И вдруг он увидел, как Горго направилась к нему, с трудом вытаскивая ноги из глины. «Еще не хватало, чтобы она помогла мне подняться, – с ужасом подумал наварх, вскакивая, – такого позора я не переживу». Он схватил свой меч, весь измазанный глиной, как и он сам. Но едва хотел поднять щит, как увидел гоплитов Леотихида буквально в тридцати шагах. Они перекрыли все подходы к лодкам, еще немного, и будут на берегу. Наварх увидел, как почти одновременно двое его бойцов, еще остававшихся в живых, сразили своих врагов. Из того отряда Леотихида, что привел с собой Мназон, на берегу больше никого не осталось. – Назад! – закричал он им изо всех сил. – Царица спасена! Уходим! И хотя это была лишь полуправда, гоплиты услышали его крик, а потом увидели Горго и предпочли послушаться приказа своего командира. Увидев, что его люди рванулись ко второй, почти очищенной от тростника лодке, сам наварх бросился навстречу царице, которая оказалась уже в двух шагах от него. – Быстро в лодку! – крикнул он ей, не тратя время на объяснения. А когда Горго попыталась возмутиться, просто подхватил ее на руки, дотащил до лодки и бросил на дно, всю измазанную глиной. Рядом с испуганным сыном. – Гребите! – крикнул он двум гоплитам, уже сидевшим на веслах. А затем сам подтянулся и перевалился через борт, плюхнувшись, как измазанный глиной мешок, рядом с царицей. Вернее, он так хотел. Но места в лодке было очень мало, и в итоге он упал спиной прямо на Горго. Поняв, что случилось, Гисандр неловко развернулся и попытался подняться, упершись ладонью во что-то мягкое. Когда он понял, что держит в ладони грудь царицы, то едва не выпрыгнул обратно за борт. Горго при этом ничего не сказала, не закричала, не отругала его, не обещала казнить за дерзость. Казалось, она сама была в изумлении, и лишь посмотрела на него странным взглядом. Этот взгляд даже сейчас, в пылу погони, из-за красивых глаз волоокой царицы показался наварху томным. Тогда, кое-как отодвинувшись от нее, он пробормотал сам: – Потом ты можешь казнить меня, царица, за мою дерзость, но сейчас позволь мне спасти твою жизнь. – Делай, что должен, – сказала Горго, перемещаясь ближе к сыну, чтобы закрыть его своим телом в случае атаки, – остальное сейчас забудь. Взяв себя в руки, смущенный наварх – давно с ним такого не было – быстро осмотрелся. Двое гоплитов гребли изо всех сил. Перегруженная людьми лодка уже отошла от места стоянки, но двигалась слишком медленно, и опасность оставалась. Гастрафетчики тоже могли грести, однако наварх все же сделал им знак еще какое-то время быть настороже. До тех пор, пока они не выйдут в широкую реку, Этокл и Бриант могли пустить в ход свое дальнобойное оружие. Ведь разъяренные преследователи, от которых ускользала добыча, могли догнать их по берегу и забросать копьями. Кроме того, ручей был глубоким лишь на середине, а там, где рос тростник, гоплиты Леотихида вполне могли по колено в глине выбраться почти на середину и также пустить в ход свои копья. Впрочем, на середине и течение было быстрее, поэтому лодка с царицей чуть ускорилась. Другая, с двумя гоплитами, которые успели столкнуть ее в воду, тоже вышла на середину ручья и уже почти догнала их. По сравнению с лодкой царицы их лодка была почти пустой. «Надо бы пересадить туда одного или двух бойцов, – подумал про себя Гисандр, – обе быстрее пойдут. Только когда?» В этот момент крики преследователей послышались у самого берега, и все предположения Гисандра начали сбываться буквально на глазах. Сначала разъяренные гоплиты, увидев, что лодки с беглецами все же успели отплыть, с ходу бросились в ручей. Но, увязнув по колено в глиняной жиже, попытались забросать их копьями. Несколько штук угодило во вторую лодку, которая представляла собой лучшую мишень, чем лодка царицы, почти скрывшаяся за изгибом ручья. Один из воинов Гисандра успел прикрыться щитом, что лежал перед ним, и копье со звоном отскочило в воду. А второй не успел. Летящее копье пробило ему грудь. Схватившись за древко обеими руками, гоплит завалился на бок и рухнул в воду, едва не перевернув лодку. Его товарищу ничего не оставалось, как отбросить свой щит и грести дальше, вновь схватившись за весла. Пока он выгребал, еще трое преследователей оказались почти на середине ручья и метнули свои копья. Но на этот раз все трое из последних сил попытались поразить лодку царицы Горго. – Этокл, Бриант! – выкрикнул наварх. – Свалите их! И встал, заслонив собой царицу с сыном, – щита у него не было. Гастрафетчики выпустили свои стрелы, поразив двоих, но и копейщики успели метнуть копья. Все три копья долетели до лодки с царицей. Первое, чиркнув по плечу наварха, вонзилось в грудь гоплита, сидевшего на веслах позади него. Свой щит тот держал на дне лодки. Харкнув кровью, гоплит завалился на спину. А копье, торчавшее из груди, свесилось за борт, замедляя движение.