Это был Деймон. У неё не было причин бояться его. Деймон любил её. Только… не этот Деймон. Пока ещё нет. Этот Деймон был охотником, и он смотрел на Елену, как на добычу. Невольно, она отступила назад. Его глаза сузились, и улыбка стала шире. Елена упрямо выставила подбородок. Она не собиралась отступать далеко от Деймона. Она не доставит ему такого удовольствия. «Кто-то может наблюдать за тобой,» — Деймон продолжал надвигаться ближе. «Молодая девушка, одна на кладбище, а ночь всё приближается.» Его голос был успокаивающим, почти гипнотическим, и он снова двинулся к ней, так близко, что она могла чувствовать его дыхание на своей коже. У Елены заболело в груди. Это был не её Деймон, этот Деймон с жестокой усмешкой и со злобным блеском в глазах. Он был опасен, даже для нее. Но, в конце концов, это Деймон, не так ли? Он пока не знал ее, но Елена знала его и снаружи, и изнутри. Она почувствовала, как улыбка расцвела на её лице, а плечи, поднятые, будто ожидая удара, опустились. «Все хорошо, — она сказала, — я знаю ты мне никогда не навредишь». Деймон нахмурился и сделал шаг назад. Он колебался какую-то долю секунду, и потом открыл рот, чтобы заговорить. «Елена?» — Испуганно, Елена обернулась, чтобы увидеть Бонни и Мередит, направляющихся к ней с другого конца кладбища. «Елена?» — позвала Бонни снова. Легкий ветерок нарушил спокойствие воздуха, развевая Елене волосы. Солнце вышло из-за тёмных туч, и где-то неподалёку на дереве начал свою настойчивую трель пересмешник. Холодный палец провёл линию от затылка к шее Елены. Она ахнула и быстро развернулась, но Деймон уже ушёл. Зелёная трава над могилами позади неё была такая гладкая и пустая, как будто его там никогда и не было. «Елена,» — сказала Бонни, когда они подошли к ней, — «иногда я беспокоюсь за тебя. Правда». «Здесь кто-нибудь был?» Сказала Мередит, на её лице отразилось замешательство. «Я думала..» Использовал ли Деймон принуждение, чтобы они забыли о нём? Елена удивилась. Или он просто двигался так быстро, что они не были уверены в том, что видели? «Здесь только я,» — медленно произнесла Елена, её глаза всё ещё обыскивали кладбище. Больше не было темных фигур среди деревьев. В небе нет чёрной птицы. «Я не ожидала, ребята, что вы пойдете за мной». «Ты можешь сказать нам, чтобы мы ушли,» — предложила Мередит, взглянув на надгробие родителей Елены. Елена покачала головой. «Всё нормально,» — сказала она. «Я всё равно хотела с вами поболтать.» Она присела на нагретую солнцем траву рядом с надгробием, потянув других за собой. Некоторое время три девушки сидели тихо, наблюдая, как мягкие белые облака пересекают небо. Бонни провела пальцами по хвосту Елены, сняв ленту, и скручивая волосы в маленькие косички. Нежное потягивание волос было приятно, и Елена расслабилась, откинувшись на ногу подруги. «Итак,» — начала Бонни, её руки не останавливались, заплетая лентой, — «Ты собираешься сказать нам, почему ты сегодня так забавно себя вела?» Елена открыла рот, с застывшим отрицанием на губах, но поймала знающий взгляд Мередит. «Я знаю, ты сказала, что была рассеянна этим утром,» сказала ей Мередит, «но это больше, чем просто рассеянность.» «У тебя было странное выражение лица, когда ты смотрела на людей, даже включая нас,» задумчиво произнесла Бонни, заправляя Елене выбившуюся прядь волос обратно в косичку. «Как будто мы незнакомцы». Елена обернулась, её волосы проскользнули через пальцы Бонни, и посмотрела на подруг. Бонни смотрела на неё немного огорчённо, широко раскрыв карие глаза. «Это не так.» сказала Елена. Но это правда немного казалось так, как будто они отличались от тех людей, которых она знала. Бонни и Мередит прошли с ней через очень многое — они даже отправлялись вместе в другое измерение — но нет, не эти Бонни и Мередит. Если бы Елене удалось изменить то, что произошло сейчас, если бы она могла удержать Деймона от убийства мистера Таннера и настроить будущее, которое она уже знала, поменялась бы её дружба с Бонни и Мередит тоже? Эта идея приносила ей боль и грусть. «Если что-то не так, мы хотим помочь,» — мягко сказала Мередит. Снимая эту печальную боль, через Елену пробежало тепло, и она потянулись к рукам подруг. «Я в порядке,» сказала она, захватывая квадратную, маленькую кисть Бонни, и длинную холодную кисть Мередит. «Только… всё меняется, разве нет? Это наш выпускной год, наш последний год вместе.» «Ничего не изменится, — сказала Бонни неуверенно, — ничего важного. Просто школа и другие вещи». «Елена права», — сказала Мередит, повернув кисть навстречу пальцам Елены. «Кто знает, где мы будем в это же время в следующем году?» «Вы обе были такими прекрасными подругами,» — спешно сказала Елена. «Когда мои родители погибли… Я бы не вынесла этого, если бы не вы. Я не хочу терять вас, никогда.» Бонни шмыгнула носом и оторвалась от Елены, чтобы вытереть слёзы, появившееся на её глазах. «Не заставляй меня плакать,» — полусмеясь, сказала она. «Моя тушь растечётся, и я буду выглядеть как енот.» «Давайте поклянёмся.» Сказала Елена решительно. «Поклянёмся, что мы всегда будем настоящими подругами.» Они дали клятву кровью на этом кладбище, в первое время когда она жила здесь. Бонни и Мередит клялись, что они сделают что угодно, о чём попросит Елена в отношении Стефана. И Елена поклялась, что не остановится ни перед чем, до того как Стефан будет полностью принадлежать ей.