– Я поддержу тебя и твое решение официально разобраться с этим, но я тоже не могу бросить твоего брата. Я ненавижу его за то, что он сделал с тобой, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь снова посмотреть ему в лицо, но он тоже моя плоть и кровь, и он явно болен. – Его голос обрывается, и он закрывает лицо руками. – Он должен быть наказан за то, что натворил, но я не могу бросить его разбираться с этим в одиночку. Я пытаюсь представить, каково быть на месте отца. Приходится выбирать между двумя детьми, и я понимаю, что это нелегко. Папа сразу же принял мои слова за истину и собирается поддержать меня. Он поддерживает мое стремление к справедливости, но хочет дать понять сыну, что поддержит и его. Должна ли я ненавидеть своего отца за это? Или я смогу найти силы, чтобы понять его? Я просто не знаю, смогу ли. Мои чувства в полном беспорядке. – Папа, он насиловал меня. Украл мою невинность. Делал со мной ужасные вещи. Такие, что я никогда не смогу рассказать ни одной живой душе. Потому что я даже не могу облечь это в слова. – Лицо отца становится ужасно бледным. – Я знаю, что это твой сын, и пытаюсь представить, каково тебе. Я не собираюсь просить тебя выбирать, но я также не знаю, смогу ли оправдать тебя, если ты его поддержишь. Он не будет один. Мама будет его оберегать. Как всегда… – Я не способна скрыть гнев и обиду. Папа берет меня за руки. – Я пытаюсь поступить правильно, но не знаю как, – признается он. – Знаю, пап. Знаю, что пытаешься. – Я кладу руку ему на плечо. Брэд просовывает в комнату голову. – Прошу прощения, что прерываю вас, но мы должны быть в полицейском участке через час, и нам скоро выезжать. – Я готова. – У меня нет сил продолжать этот разговор, и мне нужно найти какие-то резервы, чтобы пережить следующее испытание. Я встаю, стремясь быстрее закончить следующий этап, пока силы не покинули меня. Папа поднимает голову. – Могу я тоже поехать? – Если хочешь. Он встает, целуя меня в макушку. – Я твой отец. Я должен быть там. И хочу быть. Мой день в полицейском участке проходит мучительно, а когда мы уезжаем, уже снова наступила ночь. На моего брата уже выдан ордер на арест в связи с расследованием в Корке (о котором, как оказалось, мои родители только узнали), поэтому они собираются включить мой допрос в то дело. Мое заявление приняла замечательная женщина-офицер, она заверила, что приложит личную рекомендацию, когда дело будет отправлено в генеральную прокуратуру. На данный момент, похоже, сделать больше ничего нельзя. Адвокат будет работать с полицией, чтобы собрать доказательства моей правоты, и они будут держать меня в курсе по электронной почте и телефону. Утром у меня последняя встреча в офисе адвоката, а во второй половине дня мы возвращаемся в Штаты. Папа прощается со мной, обещая, что приедет ко мне в Бостон. Я знаю, что он поговорит с мамой и, вероятно, свяжется с Алеком, но сейчас это не имеет никакого отношения ко мне. – Если я тебе понадоблюсь, дорогая, в любое время по любому поводу, просто позвони, и я прибуду ближайшим рейсом. – Спасибо, пап. – По крайней мере я могу рассчитывать на одного родителя. – Уверена, что не можешь остаться на подольше? – Я не могу больше пропускать занятия, на следующей неделе мне нужно сдать большой проект. – Хорошо, детка. – Он крепко меня обнимает. – Позвони мне завтра вечером, чтобы я был уверен, что ты благополучно добралась. После того как я заверяю его, что позвоню, мы прощаемся и расстаемся. И я нахожусь в странном унынии. Мы довольно скромно обедаем в отеле и пропускаем пару коктейлей в баре. Другая наша подруга, Джилл, приезжает со своим парнем Сэмом. Они оба живут в Дублине и учатся в Тринити-колледже всего в нескольких минутах ходьбы от нашего отеля. После непринужденного разговора при встрече мы, девушки, уходим в тихий уголок бара, где я рассказываю все Джилл. Как и Фэй, она всегда знала, что я что-то скрываю, но понятия не имела, что. Она крепко сжимает мою руку и слушает, не перебивая. Слезы текут по ее лицу. Когда я заканчиваю объяснять, Джилл обнимает меня, сдавливая почти до смерти. Фэй оставляет нас наедине ненадолго, и мы обсуждаем мою исповедь. К тому времени, когда она уходит, я опустошена, но счастлива, что восстановила искренние отношения с ней и что самые важные люди в моей жизни теперь знают правду. Уже после полуночи мы расходимся по своим номерам. Я измучена и, как только моя голова касается подушки, почти сразу засыпаю. На следующее утро Фэй, Джеймс и Кай отправляются на кладбище, а Брэд сопровождает меня в адвокатскую фирму. Встреча сложная, так как команда, которая работает над моим делом, задает мне все более деликатные и интимные вопросы, но я стараюсь отвечать на них честно, и рука Брэда сжимает мою. Это помогает сохранять спокойствие. Я получаю возможность свободно дышать, только когда мы выходим из здания, и я знаю, что все позади. Теперь. Предстоящие месяцы будут сложными, но я намерена идти шаг за шагом. Брэд останавливает такси, и мы едем в аэропорт, чтобы встретиться с остальными. Когда я ступаю на борт самолета, становится грустно покидать Ирландию. Несмотря на то что я начинаю новую жизнь в Америке, а пребывание дома слишком остро напоминает мне об ужасах прошлого, возвращение в Бостон наполняет меня тревогой. Потому что мой брат в бегах и охотится на меня. Со всей новой информацией можно наверняка сказать, что он не в себе в гораздо большей степени, чем раньше, и это пугает до ужаса. Глава 34 Брэд Мы вернулись поздно вечером, и оба уходим рано утром. Я направляюсь в библиотеку, чтобы наверстывать упущенное, а Рэйч пошла на встречу с Лорен, чтобы поработать над их проектом. Впервые за неделю я не провожу каждую минуту каждого дня с Рэйчел и как-то особенно скучаю по ней. Я хочу сказать ей, что чувствую. Что я люблю ее и что это надолго. Пообещать, что буду рядом, чтобы поддержать ее в течение следующих нескольких месяцев, но боюсь, это слишком, если учесть все остальные ее проблемы. До сих пор я позволял ей задавать темп, так что, возможно, мне следует и дальше поступать так, но я хочу, чтобы наши отношения стали официальными. Я хочу, чтобы она знала, что я в нее влюблен и что она – мой мир. Но не уверен, что она готова к этому, и не хочу давить на нее. Эти мысли еще продолжают вертеться у меня в голове, когда в середине дня я иду к стадиону. Скорее всего, тренер даст мне пинка под задницу, но я попробую. Надеюсь, он уже остыл. – Макконахи! – рявкает он, как только я останавливаюсь у своего шкафчика. – Ты больше не в команде, тебе нечего здесь делать. Я открываю рот, чтобы приступить к мольбам – я не против унизиться, если это поможет, – но он выставляет перед моим лицом свою мясистую ладонь. – Не хочу ничего слушать, сынок. Все, что можно сказать, было сказано во вторник. Ты не оставил мне выбора. – Тренер, я дейст… – Райан обрывает меня одним злым взглядом. Я беру сумку и выхожу из раздевалки. Мои бывшие товарищи молчат, когда я прохожу мимо, но каждый кивает мне, и по выражению их лиц я вижу, что они на моей стороне. Пока я не подхожу к Брэди. Он стоит, прислонившись к шкафчику, скрестив руки на груди, и самодовольно скалится. Типично для него. Он ходит по лезвию с сексуальными домогательствами к девушкам, и ему дозволено вернуться в команду. Судя по всему, нет достаточно веских доказательств, чтобы выгнать его из команды, не говоря уже о предъявлении ему каких-либо обвинений. Случись подобное несколько месяцев назад, я покончил бы с собой, едва выйдя за эту дверь. Но с тех пор многое изменилось. Возможно, футбольная карьера не так уж для меня важна. Может быть, спорт был еще одним прутиком, за который я ухватился в то время, когда в остальной моей жизни не было опоры. Я успел дойти до своей машины, когда меня догоняет Райан. – Ты в порядке, чувак? – В порядке. – Я открываю дверцу и забрасываю внутрь сумку. – Все равно я ничего не могу с этим сделать. – Тренер одумается. – Если честно, не думаю. Но я не жалею. Я был нужен Рэйчел, и если бы мне пришлось сделать это снова, я бы все равно поехал с ней в Ирландию. – Не понимаю, почему ты не выложил ему все начистоту. – Я не рассказывал Райану о цели поездки, но он знает, что она связана с полицией и юридическими вопросами и что это очень важно. – Уверен, знай он больше деталей, был бы снисходительнее. – Я не собираюсь разглашать секреты Рэйчел и просить ее об этом. Ей уже пришлось рассказать это дерьмо целой куче незнакомцев, и это сказывается на ней. Райан прислоняется к моей машине, улыбаясь. – Да ты реально запал на эту цыпочку. – Да. Я без ума от нее, а тренер может поцеловать меня в задницу. Он хлопает меня по плечу. – Надеюсь, все получится. – Он отходит. – Мне лучше вернуться, пока он и меня не выгнал из команды. До скорого, чувак! У нас в квартире Фэй и Кай, но они уходят сразу после моего возвращения. Я знаю, что на время моего отсутствия они составляли компанию Рэйч. – Я принес еду, – делаю объявление, покачивая коричневым бумажным пакетом перед ее носом. – Спасибо. На лице любимой нет ни намека на улыбку. Я ставлю пакет на стол и притягиваю ее к себе. – Плохой день? – Я не хочу постоянно бояться, Брэд, потому что страх дает ему власть надо мной. Но я весь день оглядывалась через плечо. Меня злит, что никто не знает, где он. Он собирается устроить мне засаду тогда, когда я меньше всего ожидаю. Из-за этого у меня все внутренности завязываются в узел. – Он и близко к тебе не подойдет, детка. Я разговаривал с Нейтом, – это телохранитель Рэйчел, – и он заверил меня, что никогда не выпустит тебя из поля зрения.