А Ганс Шефер быстро развернул мешковину, освободив узкие трехгранные клинки своих дуэльных рапир, и бросился на помощь людям. Повезло дородному английскому барону Роберту Бекеру, который пользовался уважением в Ордене Чёрного волка, но тем не менее был выбран настоящим черным волком в качестве следующей жертвы. Хищник сбил его с ног, и окровавленная пасть уже нацелилась на выступающий кадык, но тут подоспел Шефер и воткнул рапиру под лопатку зверю. Волк оставил барона и бросился на нового врага. Вырвать оружие Ганс не сумел, рапира торчала из черной мохнатой спины, чашка и рукоятка раскачивались, но главное, что теперь зверь волочил правую переднюю лапу и утратил прежнюю быстроту и ловкость. Поэтому Шеферу удалось уклониться от атаки и нанести удар второй рапирой, которую тоже не смог выдернуть. Теперь волк гонялся за ним, как на корриде гоняется за бандерильеро бык, с торчащими в загривке рапирами вместо бандерилий… Но ранения не прошли бесследно: зверь потерял ориентировку, его шатало, и чувствовалось, что конец близок. Это понял и Шефер, он поднял лоскут мешковины, в которую были завернуты рапиры, и принялся дразнить им волка, а когда тот вновь атаковал, то легко отскочил и ударил тряпкой по оскаленной пасти… Пробежав еще несколько метров, волк упал и ткнулся мордой в землю. А Шефер, наступив на него, выдернул рапиру и нанес еще один удар, последний. Зверь завалился на бок, лапы его дернулись, глаза потухли, будто затянулись смертной пленкой. Люди постепенно приходили в себя, кто-то стал оказывать помощь раненым, а Шефер, не обращая ни на кого внимания, прошел в вольер, поднял перстень и, вернувшись к спасенным людям, отсалютовал окровавленной рапирой и выставил перед собой кулак, на безымянном пальце которого поблескивал перстень с головой волка. – Поприветствуем нашего нового брата! – требовательно произнес барон Бекер. К нему вернулось самообладание, обычный румянец и вельможные манеры. – Теперь он и мой кровный брат! – Добро пожаловать в Орден, брат! – без колебаний объявил Пьетро Куличано. – Добро пожаловать, брат! – бросив беглый взгляд на клетку с останками Кулебякина, поддержал их Чандлер. Единодушно проголосовали все, даже раненые. К ним присоединились и вернувшиеся во двор беглецы. Да по-другому и быть не могло: Шефер проявил себя как настоящий рыцарь и спас жизни многим, а сами они, убежав, проявили несвойственную рыцарям трусость, которую следовало искупить… – А где смотритель? – спросил вдруг синьор Куличано. Но черного укротителя нигде не было. Зато в дальнем углу усадьбы обнаружилась дыра в высоком заборе – несколько досок кто-то заранее освободил от гвоздей внизу, чтобы в нужный момент они легко раздвинулись. Рядом, в слегка пожухшей зеленой траве, белел пластиковый шприц для обездвиживания диких животных. Чандлер повертел его в руках: транквилизатора не убавилось, – значит, чернокожий здоровяк им не воспользовался и ввел зверя в оцепенение каким-то своим первобытным способом. А потом вывел и, когда драма начала разворачиваться, вылез в тайный проход и спустился к воде, где ждала заранее приготовленная лодка… Американец уже давно понял, что искать его бесполезно, во всяком случае в диаметре нескольких километров. Понял он и то, что сильно ошибался, уповая на поговорку «Любой вопрос решается легко, когда нет никого, заинтересованного в обратном»… Нет, поговорка сама по себе правильная, но он не учел, что такие заинтересованные люди есть: их плану противодействовали умные и опасные противники, которые сорвали ключевые условия проекта «Мир» и поставили его выполнение под угрозу! Правда, Чандлер не догадывался, что на самом деле противник был всего один, он сейчас находился не так далеко от острова и видел все, что происходило. Когда испытание закончилось, он прекратил имитировать рыбную ловлю, вернул квадрокоптер на лодку, завёл двигатель и, обойдя остров на почтительном расстоянии, вернулся в Венецию. Он был уверен, что остался незамеченным, но он тоже ошибался. Раненых погрузили в катера и отвезли на берег, все остальные быстро покинули остров, только Чандлер остался в компании мертвых Кулебякина и волка – вроде бы ждать полицию. Когда суденышки ушли, американец позвонил в дверь зеркального здания. Офис действительно еще не работал, но дежурные конспиративно находились там круглосуточно. Дверь открыл крепкий, подтянутый мужчина в спортивном костюме. – Какого черта ты ничего не сделал?! – напустился на него Чандлер. – Ты что, не видел, что происходит? Нам нельзя привлекать внимание к новой и тщательно законспирированной штаб-квартире! – А что я мог? – в свою очередь спросил тот. – Оружия нет, да и обнаруживать присутствие запрещено… Но кое-что я сделал! Дежурный показал несколько фотографий. Моторная лодка с рыбаком: дальний план, средний, крупный. Мужчина, наблюдающий в мощный бинокль, запускающий квадрокоптер, просто с улыбкой глядящий в длиннофокусный объектив, как будто специально позирующий. Это был тот, кто выдавал себя за антикварщика Алессандро, а на самом деле российский разведчик Дмитрий Полянский. Его напарницу, рыжую Эльвиру, идиот Кулебяка принял за обычную телку и приблизил к себе… Впрочем, о мертвых, как говорится, только хорошее… – Ладно! Майкл пришлет свою команду – они зачистят это поле боя, – Чандлер обвел рукой двор, который теперь являлся местом происшествия: с трупами человека и волка, многочисленными пятнами крови и прочими уликами. – Вряд ли до полиции дойдёт какая-то информация: никто не заинтересован открывать шкаф со своими скелетами[8]. В любом случае, когда они появятся, здесь уже будет полный порядок и доказать ничего будет нельзя… Поэтому в Центр ничего не докладывай! – Но тогда, в случае чего, я окажусь крайним! – на лице дежурного отразилось сомнение. – Ответственность я беру на себя! А вы разработайте план по этому гаду Адисо! – приказал Чандлер, ткнув пальцем в сторону вольера. – И по этому красавчику… Он показал на фотографии «рыболова». – Сделаем, Алан! – кивнул дежурный. Чандлер направился на пристань, где его ожидал белый катер с рыжим капитаном. Бекстер и Одли, к своему счастью, так и не прибыли. Это был плохой знак для Чандлера! Очень плохой! Особенно, если он не сможет исправить ситуацию… Но еще хуже оказалось то, что Майкл едва успел отдать команду своим подручным, а белый катер добраться до города, как им встретился идущий навстречу на приличной скорости сторожевик береговой охраны с автоматчиками на палубе. Полиция спешила к Лысому острову! – Отбой «чистильщикам»! – приказал Чандлер и выругался. Тучи над ним продолжали сгущаться. * * * В холле отеля я купил несколько местных газет, в номере, пока Эльвира вроде бы следила за объектами нашей разработки, просмотрел их и вдобавок пошарил в интернете. На глаза попалось интересное сообщение: «СКАНДАЛ ВО ФРАНЦИИ В Правительство Французской республики поступил необычный документ: требование об исполнении обязательства о передаче Эйфелевой башни купившему её банковскому сообществу «Новая жизнь». Обоснованием требования является договор о купле-продаже знаменитого символа Парижа, да и всей Франции, за десять тысяч биткоинов, заключенный между Национальным собранием республики и «Новой жизнью», а также поступивший на счет Министерства финансов платёж на эту сумму в криптовалюте, составляющий свыше пятисот миллионов долларов. По мнению юристов «Новой жизни», договор полностью соответствует закону, юридический отдел правительства возражает: от имени Национального собрания документ подписан депутатом Полем Дюпре, который не уполномочен представлять ни Национальное собрание, ни республику. Впрочем, с этим можно поспорить, и «Новая жизнь» намерена обратиться в Международный арбитраж ООН. Специалисты считают, что шансы выиграть спор у банковского сообщества весьма высоки, и тогда Эйфелева башня переедет туда, где захочет её видеть покупатель…» Я только покрутил головой: совершенно невероятное предположение начинает реализовываться и на страницах газет выглядит как рядовой спор… Впрочем, сейчас мне было не до этого: я искал фотографии Крёстного отца и информацию о нём. И, вопреки недавно произнесенной фразе о жизненных закономерностях, я их нашел. Брандолини был прав – дон Витторио любил покрасоваться перед телекамерами и микрофонами. Вот руководитель мафии дарит подарки воспитанникам детского дома, вот открывает построенный на собственные средства приют для бедных, вот оплачивает строительство новой школы… В своих интервью он много говорит о традициях, о чести и совести, презрительно отзывается о скупцах, спящих на мешках с деньгами, часто приводит итальянские поговорки, отражающие мудрость народа, подчеркивает собственную набожность и призывает соотечественников избегать грехов и недостойных поступков. Про угрозы поджогами и убийствами я не нашел ни слова, даже характерные для темпераментных итальянцев нарушения правил парковки и скоростного режима дон Витторию, если верить средствам массовой информации, никогда не допускал. Словом, освещение его персоны в прессе и в сети было настолько восхваляющим и превозносящим, что вывод можно было сделать только один: если Крёстный отец из Калабрии и не стоял на одной ступеньке со Святым Отцом из Ватикана, то уверенно занимал вторую позицию. В ресторане «Пицца с сардинами» одноимённое блюдо действительно произвело на меня впечатление, а вино, хоть и простоватое, но тоже оказалось вполне достойным. Можно сказать, что в сочетании они были выше всяких похвал. Я настроился на долгое ожидание, однако где-то к кофе с коннолли в зале шумно появился Дон Витторио с двумя крупными мужчинами, судя по всему не телохранителями, а его приятелями или родственниками. Встречал их очень толстый мужчина в чёрном мешкообразном костюме и чёрной же, несходящейся на шее рубашке. Он вразвалочку, но проворно подбежал к входной двери и держал её открытой до тех пор, пока Крёстный отец и его спутники входили в зал. Похоже, это и был «Худой» Маттео, который почтительно проводил компанию к уже накрытому для них столику: моцарелла, пармезан, овощи, маслины, копченые итальянские колбаски и гриссини уже ждали гостей. Как только они уселись, официанты принесли громадные тарелки с едой, давшей название заведению. Дон Витторио и оба его спутника с аппетитом набросились на пиццу, украшенную округлыми маленькими рыбками, которую обильно запивали вином. Стоящий поодаль, за небольшой тележкой с напитками, сомелье постоянно подливал в запотевшие бокалы холодное белое вино. Иногда кто-то один из компании, не переставая жевать, тихо говорил то ли тост, то ли просто что-то рассказывал. Разобрать сказанное было невозможно, а вот громкий вызывающий смех хозяев жизни раздавался на весь зал. Рыбак и здесь оказался прав – охраны в зале не было, хотя крепкие смуглые официанты выглядели вполне способными не только разносить еду… Однако, одно дело успокоить пьяного посетителя, а совсем другое – предотвратить покушение! Но все уже привыкли, что на дона Витторио не может быть покушений, а такого рода привычка нередко перерастает в опасное заблуждение! Я с удовольствием допил свой эспрессо и доел коннолли, в очередной раз отметив, что это один из вкуснейших десертов в мире, после чего сделал знак официанту, чтобы принес счет и достал старенькую Zippo и сигареты. Надо сказать, что это очень надежная зажигалка, она загорается с первого раза и горит на ветру благодаря дырчатому ограждению фитиля. Я незаметно проделал с ней несколько манипуляций, непонятных даже опытному курильщику, оставил на столике несколько купюр, включающих щедрые чаевые, и, сунув сигарету в рот, не спеша направился к выходу. Проходя мимо столика дона, замедлил шаг, поднёс зажигалку к сигарете, в прицельное отверстие ветровой защиты поймал его мощную, заросшую седыми волосами шею и нажал колёсико, а потом без промедления чиркнул им о кремень. Механизм оба раза сработал безупречно: маленькая стрелка, бесшумно вылетев, попала в цель, искры подожгли фитиль, и я прикурил. Дон хлопнул себя по загривку, будто убивая комара, а я, не задерживаясь, прошёл к двери и вышел на улицу, где в припаркованном к причальной стенке канала катере сидели два мрачных широкоплечих мужчины в темных очках. Я тоже надел солнечные очки: в сочетании с приклеенными усами и седым париком они существенно изменяют внешность. Но все равно надо было быстро уносить ноги, и я нырнул в проходной двор, где ждал украденный накануне электроскутер. Вообще-то я противник краж, как и других правонарушений, поэтому, заказав мобильный самокат для быстрого покидания места акции, я потребовал от исполнителей потом вернуть его на место. И они это обещали, так что моя совесть чиста, даже если они и не выполнят своего обещания, вероятность чего, честно говоря, весьма высока. Выкинув в мусорный бак усы и парик, я выехал на параллельную улицу, переехал в другой район и, оставив транспортное средство, пошел дальше пешком. Я ни разу не обернулся, потому что прекрасно знал, что будет дальше. Через 10–15 минут Крёстный отец мафии Южной Италии закончит свою земную жизнь от внезапной остановки сердца, что характерно для лиц его возраста и грузной комплекции, злоупотребляющих чревоугодием и выпивкой. Это с чистой совестью и сообщит родственникам делающий вскрытие коронер, который следов чудо-нано-стрелки не обнаружит, потому что она в течение получаса бесследно растворится в организме. Братьям Брандолини нечего больше бояться, план по созданию нового государства будет выброшен в корзину. Такие дела. * * * Сообщение в «Венецианских хрониках» привлекло большое внимание, оно сразу же было продублировано в интернете и стало вирусным: «ТАИНСТВЕННАЯ ТРАГЕДИЯ Как стало известно, несколько дней назад на Лысом острове был обнаружен труп неизвестного гражданина, растерзанного волком. Мертвый хищник находился неподалеку – он относился к редкой категории черных волков, известных своей свирепостью и агрессивностью. Волк был убит несколькими ударами длинноклинкового оружия с узким трехгранным клинком, предположительно – старинной рапирой. Очевидно, жизнь у зверя была бурной – он не раз попадал в капканы: на левой передней лапе не хватало пальца, и кость была перебита настолько сильно, что ветеринарный эксперт высказывал мнение, будто лапа могла быть вообще отсечена, но потом каким-то сверхъестественным образом прижилась обратно… Такую невероятную версию подтверждает круговая костная мозоль на месте сращения отделенной конечности. Другие ветеринары посчитали, что коллега ошибся, а произвести более глубокое исследование не представилось возможным: тело хищника исчезло из холодильной камеры запертого помещения ветеринарного центра! Это не единственная загадка необычного происшествия: документы у погибшего гражданина не обнаружены, дактилоскопирование не дало положительных результатов, никаких улик не найдено. По информации, полученной по телефону полицией, на острове происходил средневековый обряд приема в Орден Чёрного волка, который и закончился трагедией. Но свидетелей найти не удалось, хотя всё происходило во дворе нового офисного здания, недавно выстроенного на острове. Отмечается, что принадлежность здания не установлена, документов на его строительство не обнаружено, но совершенно очевидно, что строительство поддерживалось местными властями, без разрешения которых стройка на островах лагуны категорически запрещена! Попытки полиции попасть внутрь не увенчались успехом в связи с тем, что новостройка якобы обладает дипломатической неприкосновенностью и прокуратура округа не выдала ордера на вторжение, хотя и не пояснила экстерриториальностью какой страны защищено новое здание. Однако специальная бригада Генерального прокурора республики с ордером на вторжение прибудет на днях в Венецию и войдет в таинственный объект. Думаем, на этом количество тайн острова Лысый не уменьшится, скорее наоборот… И мы расскажем обо всех, даже если для этого потребуется провести специальное расследование. Следите за нашими дальнейшими публикациями!» Я услышал об этом в телевизионных новостях, а потом прочел в газете и на многочисленных сайтах интернета. Впрочем, информации в них не прибавлялось, и у меня складывалось впечатление о том, что я знаю о происшествии больше, чем все многочисленные газетчики. Наверное, так оно и было. На следующий день, подчиняясь интуиции и привычке докапываться до самого дна колодца истины, я позвонил по номеру, который мне дал библиотекарь Маутендорфа и по которому я так и не смог ему дозвониться. Однако, на этот раз телефон ответил. – Хелло! – Герр Диппель? Я историк, Алессандро, которому вы подарили книгу «Копьем и мечом»… Помните меня? – Извините, это менеджер, Макс, – голос принадлежал явно более молодому человеку. – К сожалению, герр Диппель погиб… Его нашли позавчера ночью у ворот замка… – Какая жалость! А что с ним случилось? – Закололи рапирой. Никто не знает, где он находился более недели и за что его убили. Ведь он был безобидным старичком и совершенно не имел врагов… Я попрощался и отключился. В список тайн замка Маутендорф добавилась еще одна… * * * Ночью снова моросил дождь. Тяжёлые тучи над Венецианской лагуной лишь изредка разрывал порывистый ветер, позволяя в образовавшиеся окна пробиться свету луны и звёзд. В такую погоду на небо не засмотришься. Да и некому на острове Лысом любоваться нерукотворной красотой: нет на нём ни влюблённых романтиков, ни поэтов, ни астрономов, ни метеорологов. Хотя двухэтажное строение с зеркальными стенами и множеством антенн на крыше кому-то, возможно, и могло бы показаться обсерваторией… Но таких простодушных людей за высокий забор не пускают. Впрочем, сейчас здесь нет и постоянных дежурных, которым уж точно известно о предназначении здания: пришедшая накануне шифровка предписала им сжечь документы, утопить некоторые блоки аппаратуры и убыть специальным бортом по маршруту протяженностью 7000 километров: Венеция – Вашингтон, что и было выполнено офицерами точно и в срок. Впрочем, местом их постоянного пребывания являлся самостоятельный район Лэнгли, расположенный в 13 километрах от Вашингтона и достаточно известный вследствие нахождения там штаб-квартиры Центрального разведывательного управления США. А решения, которые обусловили столь дальний перелёт, были приняты в Вашингтоне, Лэнгли и небольшом городке Арлингтон, штат Вирджиния, в 103 милях от столицы, где дислоцировано Национальное управление США по космической разведке. Инициировал их телефонный звонок по закрытой связи от Кристиана Бекстера, который наряду с членством в правлении международного валютного фонда занимал ряд должностей в общественных, благотворительных и иных представительских организациях. Он звонил в столицу и был краток: – План «Мир» провалился. От него надо отказаться, абсолютно дистанцироваться и аннулировать последствия тех действий, которые нами уже совершены. Для тех из них, которые получили огласку, следует найти оправдывающую мотивацию. Да, Одли такого же мнения. Причины? Представитель Фирмы не обеспечил того, за что был ответствен. До свидания. Этот звонок породил еще ряд переговоров по секретным линиям, в том числе с подключениями Лэнгли и Арлингтона. Так что все решения уже были не только приняты, но одобрены и утверждены на всех уровнях. Оставалось ждать их исполнения. Но осуществление того, что ожидалось в далёких штабах, должно было произойти гораздо ближе к Лысому острову, чем города, в которых находились центры управления – примерно на том расстоянии, на котором находился от него замок Маутендорф, до которого было 445 километров. Только эти километры следовало отсчитывать вертикально вверх. Тучи над островом Лысым сгущались, а выше, над ними, в холодной черноте космоса кружили беззвучным роем, облепившим Землю, тысячи космических аппаратов – действующих и мертвых, отслуживших свой срок, отработанные ступени и обломки ракет, метеорологические зонды, пустые топливные баки размером с цистерну, баночки из-под кока-колы, упаковки от спецпитания космонавтов и другие отходы их жизнедеятельности, выброшенные из обитаемых станций, инструменты, утерянные во время работ в открытом космосе, небольшие метеориты и частицы комет, захваченные гравитационным полем Земли и превращенные в её невольных спутников, и прочий космический мусор. Некоторые мёртвые спутники сходят с орбит в плотные слои атмосферы и сгорают, но вместо них тут же появляются новые. Отследить все объекты с земли практически невозможно. Среди этого хаоса летит во мраке и американский спутник «С177», который никак себя не проявлял с самого момента запуска и был похож на превратившегося вследствие технических неполадок никчемного «мертвеца». Но оказалось, что это не совсем так, а точнее – совсем не так. Аппарат был исправен и только ждал своего часа, который, по счастью, долгое время не наступал. И наконец, его время пришло!