Дзинь. Это лифт. Весь этаж был окутан тишиной. Я рискнула высунуть ногу с боковой стороны стола. Никто на меня не прыгнул, никто не закричал, а у меня всё болело. Я встала на дрожащих ногах и потянулась к дверце картотечного шкафа. – Лотти? Сначала я не увидела Софию, но потом я поняла, что она забилась так глубоко, что её выдавали только глаза. – Она ушла, – сказала я, протягивая руку, чтобы помочь Софии выбраться наружу. Потребовалось несколько минут, чтобы вытащить её оттуда, поскольку у неё, так же как и у меня, онемело всё тело. – Ты слышала? – спросила я. – Разговоры? София кивнула. Она смотрела на меня широко открытыми глазами. – Я бы сказала, что он напуган. Я вытерла в уголке глаза слезу от внезапной тоски по дому. «Мне так хочется домой. Я хочу, чтобы всё прекратилось», – думала я. Но вместо этого сказала: – Там под столом пачка денег. И мобильный телефон. Упав на колени, София заглянула под стол. – Куча денег. Сотни. София, что он имел в виду, говоря, что не оставляет нерешённых проблем? – сказала я, глотая слёзы и стараясь говорить спокойно. Она вытащила пачку. Это была толстая пачка двадцатифунтовых купюр, обёрнутая бумажной лентой с банковской печатью. – Не знаю, Лотти. – Она колебалась. – Как думаешь, будет неправильно, если мы возьмём их? Пристально разглядывая пачку, я вспомнила о только что услышанном разговоре. – Нет, не думаю. Возьми ещё телефон, и пойдём отсюда. 149 шагов Конечно, легче было сказать, что надо уходить, чем реально покинуть этот офис. – Они найдут нас через несколько секунд, если мы станем спускаться на лифте, – заметила я. – Нам нужно идти по лестнице. – Думаешь, они всё ещё ищут нас? – спросила София, толкая тяжёлую дверь пожарного выхода. – Наверняка. Они же не видели, как мы выходили. Должно быть, они всё ещё думают, что мы здесь, – уверенно сказала я. – Наверх или вниз? – Почему наверх? – Они ведь ожидают, что мы окажемся на первом этаже, так что, возможно, следует пойти наверх. Мы начали подниматься. После шестого этажа я сбилась со счёта. На самом деле я даже не могла разобрать, что у меня перед глазами. Я понимала, что дома, в деревне, где видно небо, всё было бы намного проще. Здесь же, где не было видно солнца, ничто не давало возможности сориентироваться. Через несколько секунд я разволновалась, а через несколько минут стала задыхаться. – Как считаешь, Нед сказал им, что мы пойдём сюда? – спросила София. Я прошла ещё один лестничный пролёт. Сказал бы он или нет? Мне в голову пришла невероятная мысль. – Я полагаю, что он беспокоился о нас. – После этих слов мной овладело удивительное ощущение, не имевшее никакого отношения к тому, что я задыхалась. Это была своего рода приятная, сладкая грусть, навеянная мыслью о брате, который сейчас тревожился обо мне. Оттеснив эту мысль в сторону, я заставила себя пройти ещё один пролёт. София преодолевала последние ступени, и я поспешила догнать её. Через минуту я пожалела об этом. Эти здания были ужасно высокими. Такими высокими, что было слышно, как шумит ветер, а крыши были далеко не так элегантны, как вам кажется, когда вы стоите внизу у входа. Лучше бы я вечно шагала по лестнице, чем хотя бы минуту простояла здесь. Мы шагнули навстречу завывающему ветру. Вокруг нас дождь бил по крыше, и было очень холодно. Я застыла в проёме двери, давая глазам привыкнуть к темноте. Сквозь тучи пробивались высокие дымовые трубы и антенны, они чернели на фоне подсвеченного жёлтым светом ночного неба. Что-то хрустнуло у меня под кроссовками, но в темноте я не видела, что это было. Гравий? Кости чайки? Яйца? Помёт? София прокладывала путь среди столбов и труб, направляясь на другую сторону крыши. Теперь я видела её ясно. На самом деле было не так уж темно. Другая сторона крыши была огорожена стальными перилами, в которых виднелся один маленький зазор. – Это пожарный выход? – крикнула она. Я, согнувшись, пошла против ветра. Я едва переставляла ноги и понятия не имела, как же в таком случае буду спускаться по пожарной лестнице? Это было безумие, я никогда не думала, что мне придётся это делать. Перегнувшись через ограждение, София посмотрела вниз. – Не так уж плохо, – сказала она. – Лестница длиной в два этажа, потом настоящая лестничная площадка. – Правда? – спросила я. И тут ко мне вернулся мой лестничный кошмар. Я не могла сдвинуться с места. – Если ты не будешь смотреть вниз, Лотти, ты обязательно сможешь спуститься, – заверила меня София. Сама она уже перелезла через ограждение, встала на лестницу и даже начала спускаться – её ноги были уже ниже уровня крыши. Это было нехорошо. Это было именно то, что отбивало у меня желание ездить в Брим- Лодж, хотя там-то была страховочная сетка. Я подошла к Софии, глядя ей в глаза и избегая смотреть на грандиозную панораму города за её спиной. – Развернись, Лотти. Я развернулась. – Встань на четвереньки. Я упала на настил крыши. Крошки бетона и обломки кровли впились в мои ладони. Возможно, я в последний раз в жизни видела что-то так близко. Крохотная улитка ползла в сторону ограждения. Как она добралась сюда? – Теперь опусти ногу на первую ступеньку. Вытянув вниз ногу, я нащупала сводом стопы ступеньку и затем вытянула вторую ногу. Меня била дрожь, всё моё тело содрогалось. Я не была создана для этого. – Возьмись за перила. Я вцепилась в них со всей силы. Они были шероховатыми, плохо окрашенными, слегка ржавыми, точно такими, как в одном из моих снов. Но они хотя бы казались довольно прочными. Крыша, последнее надёжное пристанище, исчезла у меня из-под носа. Одна ступенька, две ступеньки, остановка. Лестница уходила всё ниже и ниже. Одна ступенька, две ступеньки, остановка. Одна ступенька, две ступеньки, остановка. Всю дорогу София разговаривала со мной, ободряя. – Мы почти дошли, Лотти! – крикнула она. – Ты молодец. Я – молодец. Да, нужно было это запомнить, я справлялась, несмотря на то что вокруг меня выл ветер, а рюкзак Неда тянул к земле. Нед. Если бы он был здесь, он бы запросто сделал это, ему даже понравилось бы. Я стала гадать, что случилось с ним после того, как мы покинули его. Я никогда не думала о том, что он, вероятно, чувствовал, когда я спрыгнула из окна, или был ли он на самом деле рад этому приключению. Ему бы понравилось. Меня осенило, что я виновата перед ним, и на секунду страх почти покинул меня, остались только угрызения совести. Остановившись, я посмотрела вниз. Между мной и тем, что мне казалось землёй, я увидела решётку. Возможно, она была близко, а возможно, за много километров отсюда, но, когда я покрутила головой, она зашаталась над освещённой улицей. Я покрутила головой. Неудачная идея. Я опять уставилась в стену перед собой и снова опустила ногу.