— Я лучше пойду. — Он встает так резко, что я теряю равновесие и прислоняюсь спиной к столу, чтобы не упасть плашмя на задницу. — Подожди! Он переминается с ноги на ногу и натягивает бейсболку пониже на глаза. — Каминная полка закончена. Мне нужно занести ее… — Она здесь? Он мотает головой в сторону двери. — В грузовике. После вандализма я не был уверен, хотел ли мистер Дженн… э-э… Нэш, чтобы я занес ее в дом или нет. — Могу я посмотреть на нее? Он колеблется, затем кивает, и сразу после этого я выскакиваю за дверь и направляюсь к его грузовику. Лукас опускает задний борт и без особых усилий поднимает свое большое тело, а затем откидывает брезент. Я ахаю и наклоняюсь вперед, когда открывается замысловатый рисунок из дерева. — Лукас… — я качаю головой, слова снова застревают у меня в горле вместе с комом, который образуется из-за моей гордости за него. — Ее еще нужно покрасить, но Нэш должен одобрить, прежде чем я это сделаю. — Он звучит неуверенно, хотя я бы рискнула назвать это его лучшей резьбой. — Одобрит, так и будет. Как он может этого не сделать? Это… Вау, Лукас, действительно здорово. Он пожимает одним плечом, на его лице читается удовлетворение. — Спасибо. Лоси, медведи, река, каждая текстура и тень делают это настолько реальным, что я почти ожидаю, как они оживут. — Ты собираешься ее отдать сейчас? Он кивает. — Ты должен позволить мне пойти с тобой. Не могу пропустить выражение его лица, когда он увидит это в первый раз. Крошечная усмешка искривляет его губы, и мое тело нагревается. Я задаюсь вопросом, были ли его губы еще вкуснее, когда на них улыбка. Притормози, Шай. Не отпугивай его. Я отрываю взгляд от его рта, чтобы избавиться от своих вызванных похотью мыслей. — Запру дверь. — Ты знаешь, где он сейчас? — кричит Лукас, когда я направляюсь к двери. — Он в доме Маккинстри. На этих словах он поднимает задний борт, запрыгивает на водительское сиденье и заводит двигатель. Я забираюсь в его грузовик, чуть уловимый запах сосен и мужчины после тяжелого рабочего дня атакуют мои чувства. Опускаю стекло в попытке сохранить самообладание, потому что такими темпами я подскочу к нему на сиденье. — Держи. — Он кладет мне на колени пижамные штаны, которые я потеряла у реки. Они чистые, сложенные и пахнут мылом. — Спасибо, но ты не должен был этого делать. Он переключает передачу. — Думал отдать их тебе на следующее утро, но не хотел расстраивать. Я наклоняюсь, ненавидя расстояние между нами, и целую его в челюсть. Тело Лукаса напрягается, как будто он пытается сдержаться. — Спасибо. Трудно оторваться от восхитительного запаха его шеи, но когда он стонет и ерзает на сиденье, я понимаю, что должна отступить. Мне придется делать маленькие шаги и обращать пристальное внимание на его эмоциональные сигналы, если я планирую держать Гейджа подальше. Мы выезжаем к дому Маккинстри, который находится всего в нескольких километрах отсюда. Некоторые из команды Дженнингс уже на месте, устанавливают новые окна и таскают гипсокартон. — Полагаю, они сделали с этим домом немало, да? — я изучаю дом. — Ты еще не видела его? Я качаю головой. — Да, сделано немало. Выпрыгнув из грузовика, мы пробираемся через рабочую площадку в дом. Голос папы эхом доносится из одной из спален, и мы идем на звук, чтобы обнаружить, что он пристально смотрит на стену, пока Крис, его мастер, красит ее. — Привет, пап. — Я подхожу к нему сбоку, но он не отводит глаз от стены. Лукас остается в дверном проеме, прислонившись плечом к косяку. — Шай… — Мне придется попросить шерифа надеть на тебя наручники, чтобы держать подальше от сделавших это парней, когда их поймают? — Преуменьшение гребаного года. — Его взгляд становится жестче, и я следую за ним к недавно покрашенной стене. Прищуриваюсь и вижу буквы… Нет, слова. Сквозь тонкий слой краски проступают два отчетливых слова. — Там написано?.. — я подхожу, чтобы рассмотреть поближе. — Мне все равно, сколько банок потребуется, — обращается он к Крису. — Продолжайте добавлять слои, пока не исчезнет даже намек на аэрозольную краску. Крис кивает и продолжает двигать валик по стене. Когда я подхожу ближе, видны выцветшие буквы. У…М…Р…И Я наклоняю голову и изучаю следующее слово. УМРИ ДЕБИЛ Я громко ахаю и перевожу взгляд на Лукаса, который, кажется, ничего не замечает. — Лукас, вы с Коди были теми, кто увидел это первыми, верно? Он кивает, его губы сжаты в тонкую линию, как будто он заново переживает разочарование, увидев дом, как и в первый раз. — Ты видел это? — я указываю на недавно замаскированные слова ненависти. Он снова кивает, но на его лице ничего не отражается. Он понятия не имеет, потому что ничего не помнит. Конечно, он не помнит. В ту ночь там был Гейдж. Дастин обзывал, дразнил и подначивал его, а не Лукаса. Я стряхиваю нервозность и дергаю за рукав папиной рубашки. — Папа? — Точно. — Он качает головой. — Мне очень жаль, Шай. Ты пришла сюда не просто так. — Он выжидающе ждет. — О, эм… Да, у Лукаса есть каминная полка. — Я стараюсь говорить спокойно, несмотря на нарастающую во мне истерику. Мой отец бросает взгляд на Криса. — Скоро вернусь. — Затем поворачивается к Лукасу. — Давайте посмотрим на нее. Лукас кивает. — Сэр. — Он поворачивается и выходит из комнаты, мой отец следует за ним по пятам. Я потираю лоб, жар гнева пробивается сквозь мое хорошее настроение. Это моя вина. Кто знает, сколько денег это будет стоить моему отцу и какую потенциальную боль это может причинить Лукасу, если он узнает. Знаю, что не заставляю Дастина действовать силой, но он — тот ублюдок, который прошлой ночью переходит все границы. И это я привожу Дастина в нашу жизнь, значит мне нужно все исправить. Дастин — кусок дерьма!