– Мне нужно идти, – сказал он, взглянул на Джона строго и, ухмыльнувшись, добавил: – И это, – он указал на пространство между ними, намекая на произошедший только что поцелуй, – тоже ничего не значит! Джон кивнул. Улыбка не сходила с его губ. – Конечно не значит. И это не свидание? И ты мне вообще не нравишься? – в шутку уточнил он. Кевин фыркнул вместо ответа, вылез из машины и ушёл. Джон смотрел ему в след, пока Кевин не скрылся за дверьми торгового центра. На возобновление отношений с Кевином можно рассчитывать на все 100%. Джону нужно было только постараться ничего не испортить в этот раз. Мысленно пообещав себе, что ни в коем случае не даст этому случиться, Джон развернул машину и отправился домой. * * * Кевин был холоден и держался отстранённо. Он сходил с Джоном в кино и несколько раз прогулялся по улице – обычно по дороге с работы до того же самого торгового центра. Но однажды он проводил Джона до дома и принял его приглашение зайти на кофе. Оказавшись в коридоре Кевин остановился и закрыл лицо руками. Джон растерялся. Он не знал, чего ожидать. Но Кевин не плакал. – Ненавижу себя за это! – воскликнул он, отводя руки от лица, толкнул Джона к стене и придавил своим телом, заставляя резко с вскриком выдохнуть. Кевин целовал его, как в первый раз. Кусал зубами кожу, где-то аккуратно, явно не собираясь оставлять заметных следов, а где-то до боли, тяжело отзывающейся возбуждением где-то глубоко внутри. – Что в тебе такого? – шептал Кевин разгорячённо, стягивая с себя одежду, и снова целовал и покусывал, тяжело дыша. Он тянул руки Джона за спину, то вдавливая их намертво в стену, то снова отпуская. – Хочу начать отсюда, – шепнул он Джону прямо в ухо, проводя раскрытой ладонью по его паху, опустился перед Джоном на колени и стянул с него трусы. …те, кого любит Джон Норд Бич, Сан-Франциско Калифорния, США На улице третий день подряд лил дождь. Джон проснулся от непонятного предчувствия, открыл глаза и сразу увидел капли, стекающие по стеклу. На часах было почти пять утра. Он взглянул на соседнюю подушку – пусто, – у Кевина утренняя смена. Их бурное примирение произошло за один вечер, и с той поры Кевин перебрался жить к нему. Он не перевёз вещи, в ванной не появилась его зубная щётка, но теперь он жил с Джоном. Уходил на работу и по делам, но всегда возвращался. Они больше не разговаривали о том, что было до их ссоры. Да и о ней самой предпочитали молчать. Вроде как всё уже было сказано, и они оба вынесли из того происшествия уроки – каждый свой урок. Джон прошёл в ванную и включил душ. "Как же надоела эта вода за окном!" – подумал он. Дождливый декабрь в Сан-Франциско не редкость, даже, прямо скажем, естественное природное явление, но это не мешало каждый год ругать его. Однако, это, пожалуй, единственное, что он мог и хотел сейчас ругать. После примирения с Кевином он, наконец, мог назвать свою жизнь полноценной. Любимая работа, семья, любимый человек рядом. Что ещё нужно? Главное теперь – это не испортить то, что у него есть. Не потерять счастье в погоне за призрачным и недостижимым идеалом. Из комнаты позвал требовательный звонок телефона. Джон ответил. Очередной вызов. Снова Призрак – недостижимый и вполне себе призрачный, если судить по той кличке, которую ему дали журналисты. Джон чертыхнулся. Он за пару минут принял душ и оделся, но на утренний кофе уже махнул рукой – перехватит в "Старбаксе". Джон вышел из дома, запрыгнул в машину и поехал по указанному адресу. * * * Саут Парк, Сан-Франциско Калифорния, США Место преступления находилось в переулке между домами по Бреннан-стрит и Таусенд-стрит. Машину Джона пропустили за оцепление. – Привет, Джон, – кивнул ему Честер Уолштейн и рукой указал на два тела, лежащих перед ними. – Снова двое. Джон махнул рукой вместо ответа. Он осмотрел тела. Двое мужчин лежали на асфальте на боку. Их руки были связаны за спиной, а колени согнуты. Скорее всего они стояли на коленях лицом друг к другу. – Что уже есть? – спросил Джон, достал сигарету, но закуривать не стал. В такой дождь это гиблая затея. – Ты что думаешь? Уолштейн отошёл на шаг назад, указал на тела и заговорил: – Скорее всего Призрак поставил их на колени. Друг напротив друга, но достаточно близко, чтобы держать обоих в зоне досягаемости. Этого, – Уолштейн показал на тело справа от себя, – он пытал. – Он заглянул в блокнот. – Многочисленные порезы. Скорее всего нож. Одно глубокое ранение в области сердца. – Уолштейн указал на второе тело, ненадолго замолк, а потом выдал внезапную даже для самого себя догадку: – Он заставил его смотреть… – Что? Уолштейн поднял взгляд на Джона и твёрдо повторил: – Он заставил его смотреть. Смотреть, как пытает и убивает. Джон задумался. В том, что сказал Уолштейн была логика. Аппетиты Призрака растут? Ему что, уже не хватает внимания прессы и внимания полиции? Ему понадобился зритель для самого процесса? – Это всё лишь домыслы, – произнёс он, глядя Уолштейну прямо в глаза. – Жду от тебя полного отчёта. Уолштейн кивнул. Кажется, он понял намёк. Им сейчас только этого не хватало – распоясавшегося маньяка и паники вокруг него. Джон отошёл в сторону, давая коронерам заняться телами. Здесь ему делать больше нечего: дождь лил всю ночь, оставляя его без следов и зацепок. Впрочем, как и всегда. Джон поднял взгляд вверх, прищурился, защищая глаза от капель. Скоро праздники. Если нет снега, то пусть у людей хотя бы не будет очередного повода бояться – нельзя говорить о том, о чём сказал Честер. Внезапно, он кое-что понял. Джон опустил взгляд и повернулся в сторону въезда в проулок. – Нет прессы… – Что? – Уолштейн ещё был здесь. – Нет прессы, Чес, – повторил Джон громче. – Как тогда, на Панорама-драйв. И трупов тоже два. …как там. – Думаешь, это что-то значит? – Для него – да. Джон не стал продолжать разговор. Он должен был подумать. В прошлый раз Призрак убил двух человек сразу несколько месяцев назад. Это были Том и Маргарет Джонс на Панорама-драйв, №343. Джона тогда сильно вывело из себя очередное запутанное дело. Первое дело Призрака, где всё было не так, как обычно. Не было прессы, было два трупа, и был полный разгром в спальне второй жертвы. "....а затем разгромный секс совсем в другой спальне", – вспомнилось Джону, и он заставил себя отмахнуться от лишних сейчас мыслей. * * * Мишен Бэй, Сан-Франциско Калифорния, США К участку Джон подъехал через пару минут. Он вышел из машины и закурил. Самое время для передышки. Скорее всего сейчас ему предстоит получить очередной нагоняй от лейтенанта – заряд бодрости на все выходные. "Будут ли у тебя эти самые выходные, а Джон?" – спросил он сам себя. Поднимаясь в свой кабинет, Джон продолжал размышлять о новом деле. В переулке в Саут Парк трупов тоже было два, но в этот раз Призрак убивал на глазах второй жертвы. Он заставил человека наблюдать за убийством. Зачем ему это? Аппетиты растут или это что-то другое? Нет, это точно не желание публичности, Джон каким-то образом чувствовал это. Призраку ничего не стоило убить на глазах толпы, или сделать это в прямом эфире, заранее позвав себе репортёров, этих голодных до сенсаций шавок. Но нет. Он не стремился к публичности, не жаждал всеобщего внимания. Джон вспомнил слова Честера Уолштейна о том, что Призрак играет с Джоном, нарочно подбрасывает ему больше работы перед праздниками или выходными. По поводу "играет" Джон бы поспорил: он никогда не считал свою работу увлекательной игрой. А во втором Честер не ошибся – скоро рождественские праздники, а его Призрак тут как тут, и не будет у Джона никакого праздничного настроения. – Саммерс!!! – раздался рёв с другого конца помещения. Джон обернулся, а тело уже разворачивало его к кабинету начальника, и ноги сами несли вперёд. Лейтенант стоял в дверях кабинета, грозно хмурился и ждал. Когда Джон подошёл, он махнул рукой "Заходи!" и скрылся за дверью. Джон положил ладонь на ручку двери, резко выдохнул. За спиной кто-то из коллег не сдержал смешка; ну-ну, смейтесь, когда-нибудь сами окажетесь на его месте. Джон вошёл. – Что с Призраком? – с ходу спросил лейтенант. – Всё по-прежнему, – привычно ответил Джон. – Двойное убийство ночью в Саут Парк. Пока ждём результаты экспертизы. – Он предвосхитил следующий вопрос: – Отчёт будет готов через час. Ну, с часом Джон погорячился, но так положено: обещай через минуту, приноси через час, обещай через час, приноси до конца рабочего дня – и никто тебе слова не скажет, не в аптеке работаешь. – Мэр требует от меня результатов, а не отчётов, Саммерс! Ему нужен твой Призрак, преподнесённый на блюдечке к столу вместо рождественского гуся, – начал лейтенант, всё больше распаляясь по ходу своей речи. – Скоро праздники, и мне нужен результат! Не отчёт, Саммерс, результат! – Он устало опустился на стул и уже тише продолжил: – Найди хоть что-нибудь, что я могу скормить прессе, Джон. Они меня достали! – Лейтенант с чувством ударил по столу кулаком. – И Призрак ведь ещё не стесняется, созывает всех, кому не лень приехать и перемыть нам косточки. Кстати, – лейтенант удивлённо посмотрел на Джона, – почему в этот раз тишина? Не успели ещё в монтаж отдать? – В этот раз не было прессы, – ответил Джон, про себя радуясь, что мог принести начальнику хоть одну хорошую новость: перед праздниками не будет травли в прессе. – Это хорошо, – вторил его мыслям лейтенант. Он указал Джону на дверь и напомнил: – Результаты, Саммерс!!! И отчёт чтобы был на моём столе через час! * * *