И сразу же после уроков мне подвернулся такой шанс. Я увидела, как Рафаэль в одиночестве, без привычной свиты из самых популярных парней и девчонок, идёт по коридору в сторону библиотеки. Я тут же припустила следом. А затем заплетала по бесконечным книжным лабиринтам, пытаясь отыскать, затерявшийся среди высоких стеллажей, статный силуэт. Но тщетно... Я обессиленно и в полнейшем изнеможении привалилась лбом к полке и полными лёгкими задышала, пытаясь прийти в себя. Но уже спустя секунду вздрогнула, когда поняла, что через зазор книжных корешков на меня смотрят два глаза, цвета спелых каштанов. — Привет, — пальцы Ярослава Басова неожиданно коснулись моей ладони, которой я со всей силы и до побелевших костяшек стискивала полку. Я тут же отдёрнула руку и отступила, лопатками упираясь в соседний стеллаж и испуганно хлопая глазами, пока парень, не разрывая со мной зрительного контакта, подходил всё ближе и ближе. И вот он уже стоит напротив, заложив руки в карманы брюк и с улыбкой смотря на меня. — Как тебя зовут? — чуть склоняет голову набок, и я физически чувствую, как его взгляд медленно скользит по моему телу снизу вверх. — Н..., — отрицательно качаю я головой и нервно облизываю губы. — А дальше? — он неожиданно улыбается мне, и я вижу, как на его левой щеке появляется ямочка. — Ника. — Ника, — повторяет он за мной и облизывается, будто бы пробуя каждый звук моего имени на вкус. — А я... — Я знаю кто ты, — зачем-то выпаливаю я и тут же прижимаю пальцы к губам, коря себя за излишнюю болтливость. — Оу..., — смеётся он, демонстрируя идеально ровные белоснежные зубы с чуть удлинёнными клыками. — Ну, то есть..., — тушуюсь я, пытаясь скрыть свою оплошность, но получается откровенно дерьмово. — То есть не знаешь? — делает он шаг ближе и упирается правой рукой в стеллаж, рядом с моей головой. Теперь Басов почти нависает надо мной. Давит. И ещё больше заставляет нервничать. Принуждает дышать его запахом. В нём столько всего – бергамот, горький апельсин, кедр, мох, дым...а еще ладан – его я точно ни с чем не спутаю. И этот аромат настолько многогранен, что хочется вдыхать его на постоянной основе, гадая, что же еще скрыто в бесконечных теплых и таинственных оттенках. — Н... нет. Ой... Боже! Ну что я несу? — Ладно, малая, остынь, а то пар из ушей повалит. Я — Ярик, — и он протягивает мне ладонь для рукопожатия. — А я — Ника, — прячу я руки за спину, игнорируя его приглашение соприкоснуться. — Я уже это понял. Что на выходных делаешь? — спрашивает, но руку не отводит, только упирается ею в стеллаж в районе моего бедра, заключая тем самым меня в своеобразную клетку. — Ну..., — пожимаю плечами, решительно не понимая, зачем он у меня это спрашивает. А потом выпадаю в нерастворимый осадок, когда Ярослав задаёт новый вопрос. — Со мной гуляешь, да? — Да? — в шоке округляю я глаза, не в силах понять, что он вообще такое говорит. — Да. В кино пойдём. Последний ряд, все дела, — улыбается парень так легко и непринуждённо, что я на мгновение подвисаю, не понимая до конца розыгрыш это всё или реальность. — Кино? — бормочу я, как замшелая тупица. — Я не знаю. Меня мама... — Так стоп. Ты не знаешь — я знаю. Маму в топку и запоминай — в субботу в семь взрываем. — Но, Ярик..., — начинаю я наконец-то понимать, что парень ни капельки не шутит. — Не запомнила, что ли? — Запомнила, но..., — я пытаюсь донести до него, что ничего не выйдет, но Басов прёт как танк и у меня не хватает духу, чтобы остановить его наступление. — Главное, что запомнила. Со остальным по ходу разберёмся. Я тебе ещё потом напишу. — Напишешь? Но... — Никаких «но», малая. Быстрым, но нежным движением провёл большим пальцем по моему подбородку, развернулся и наконец-то оставил меня одну. Офигевать! Глава 7 – Ничего не выйдет Вероника Я в загрузе. Вчера весь вечер ходила с выпученными от шока глазами, не в силах постичь логики произошедшего. Я честно пыталась свести очевидное с невероятным, но раз за разом терпела сокрушительное фиаско. Как такое вообще возможно, что первый парень на деревне, который ранее в упор не видел меня и швырял в лицо полотенцем, вдруг феерично переобувается в воздухе и неожиданно приглашает в кино? Нет, так просто не бывает, если только в фильмах или в глупых любовных романах, которые в своей прошлой жизни запоем читала мама. А так? Это просто какой-то глюк в матрице. Или тупой розыгрыш над девочкой, которую и так уже несколько дней максимально плотно раскатывает потешающаяся толпа безжалостных подростков. Да, вот это больше похоже на правду. Или ещё вариант — жестокий, но правдоподобный до безобразия. Ярослав Басов наслушался забавных историй о жалкой Веронике Истоминой и вознамерился за мой счёт потешить своё эго. Видимо, решил, что я влюбилась в него, раз посмела пялиться на его идеальные кубики. И опрометчиво посчитал, что я стану лёгкой добычей. Козёл! Да и я сама особым умом и сообразительностью не отличилась. Особенно вчера, в библиотеке, когда этот наглый парень вдруг ни с того, ни с сего сунулся ко мне и давай развешивать на мои уши отборную лапшу. «Ко-ко-ко, как тебя зовут?» Да я руку даю на отсечение, что Басов всё знал и шёл «на дело» хорошо подготовленным. А я, идиотка махровая, шарёжки выпучила и два слова в удобоваримое «отвали» сложить не смогла. «Му-хрю, я знаю, кто ты такой». Позорище! Хотя, нет! Чего это я? Я ведь действительно знала, кто такой Ярослав Басов. Тот самый парень, который проходил мимо меня целый месяц, будто бы я всего лишь предмет мебели. Тот самый, в которого я врезалась и заслужила только пустой взгляд на пару с сочным эпитетом — Кочка. Тот самый, который швырнул в меня полотенцем, потому что его высокое сиятельство не увидело скромные метр и пятьдесят пять сантиметров моей неказистой персоны. А теперь, поглядите-ка! Сразу кино. Да ещё и последний ряд. Ой, мамочки, скажите, куда мне лечь, чтобы максимально быстро умереть от счастья? И такое во мне бурлило негодование, что я с самого утра ходила сама не своя. И даже брюзжащая мать на пару с бабушкой не смогли отвлечь меня от основного занятия своими нотациями. На каждое их слово я только смиренно кивала и отвечала, как заведённая: — Да, мама... Нет, мама... Как скажешь, мама... И даже стихотворение, которое мне наказали выучить, я показательно выдавила из себя на полнейшем автопилоте и без единой запинки. — Молодец, Вера! Я тобой так горжусь, девочка моя, — и после этой, безусловно, приятной похвалы, привычно потрепала меня по щеке, будто бы была послушной собакой, а не её дочерью. Но я снова себя одёрнула. Нечего жаловаться, надо уметь радоваться тому, что есть. Потому что раньше у меня и этого не было. А там уж пора было и в школу бежать, где первым уроком у меня стояла не поддающаяся моему пониманию алгебра. Нет, я её бы никогда не завалила, боясь гнева матери, но приходилось нещадно зубрить этот предмет, чтобы хоть как-то выезжать на баллы выше среднего. Точно так же, как это было с физикой, химией и почти со всей львиной долей точных наук. Да, увы и ах, но я была стопроцентным гуманитарием. Как итог, контрольная прошла со скрипом, но прошла. А вот потом начался самый настоящий квест с короткими перебежками по школе, в надежде не напороться на парня, который вдруг словил шизу и вздумал пригласить меня в кино. Шесть уроков я благополучно сливалась со школьными интерьерами, отсиживаясь, то в библиотеке, то в гардеробе, то и вовсе в туалете притаилась, но всё-таки достигла успеха. А затем с восторгом окопалась в учительской, делая вид, что помогаю со стенгазетой, но по факту просто ждала маму. В пятницу же я вновь совершала подвиги и изо всех изображала невидимку. Продержалась пять уроков, но шестым была физкультура и я вся извелась, представляя, что снова буду разрываться с преподавателем между девочек и мальчиков. Тех самых мальчиков, которые опять в одних трусах дефилировали бы по бассейну и мощно загребали воду, заплывая на длинные и короткие дистанции. Но пронесло. Тренер парней вернулся в строй после болезни, и всё стало, как и раньше – тишь, да гладь, божья благодать. А уж по завершении занятий я всеми правдами и неправдами напросилась на внеурочную помощь учителю, принимаясь добровольно убирать инвентарь, раскладывать по полкам мячи и обручи, скручивать коврики и вообще всячески тянуть время. Когда же абсолютно все дела были сделаны, я поняла, что уже достаточно отсиделась в окопе и можно смело идти домой, не рискуя столкнуться с Ярославом Басовым.