— Ты успокоишься? — А? Мужские руки скользят по ягодицам под трусики, натягивая кружевную ткань. Я выгибаюсь, опираясь о кухонную стойку и прижимаясь к нему сильнее. Делаю это непроизвольно, тело как само собой податливо выгибается и идёт к нему в руки. — Хватит бегать по квартире, как заяц от волка из «Ну, погоди». — Шепчет он примирительно. — Обещаю не торопиться. Не притронусь к тебе, пока ты сама не попросишь. Разочарование или радость? Не могу разобрать реакцию. — А что ты сейчас делаешь? — Наглые пальцы пощипывают булки. — Если ты так не трогаешь, то боюсь представить… Кусаю себя за язык, отрезвляя голову. Ну конечно, Ярослав говорит совсем о других ласках. — Разгоняю кровь. Полезно для сердца. — Ага ага. Оно и без и твоих рук замечательно работает. — Выдыхаю, у меня от его разгона крови уже в ушах шумит. Ужасно признавать, но я реагирую на Ярого аномально, как оголённый провод. Искрю от возникающего напряжения. Ещё парочка таких ласк и можно будет вызывать пожарных. Ярослав шумно вдыхает мой запах, пряча нос в волосах. — Мыться пойдёшь? — Яр слегка шлёпает меня по попе. — Пахнешь бомжатиной. — Да иди ты! — надуваю губы от обиды. Принюхиваюсь, чтобы проверить его слова, но ничего не чувствую. Принюхалась или провокатор опять всё придумывает? — Обязательно меня постоянно оскорблять и подначивать? Ярослав поднимает руки, и я сразу же выскальзываю и бегу в ванную, закрываюсь в ней и долго принимаю душ. Деру мочалкой старательно кожу, не хочу пахнуть бомжами. Спустя полчаса я выхожу в пижаме из ванной, немного топчусь в коридоре и затем иду в зал на приглянувшийся мне диван. Чтобы он не посягал на меня, я надела просторную пижаму с длинными брюками и рубашкой. До меня не сразу доходит, что происходит. Я замираю в зале, кручу головой и удивлённо развожу руками. — А где диван? — Теперь в гостиной огромная дыра. Уютный диванчик из центра комнаты исчез, а когда я уходила мыться, диван стоял в гостиной. — Какой? — Ярослав, у которого ответ был написан на лице, появился в дверном проёме. — Старый? Я его выбросил. — Ты же специально это сделал, чтобы мне негде было спать! — Диван не был старым, он был шикарным. — Почему негде? А кровать? — Вот ехидна, а не человек. — Тогда ты спишь на полу! — упираю руки в боки. — Понял меня? — Вась. — Годзилла начинает смеяться. — Что? — Не понимаю, что его так рассмешило. — Тебе нежарко в зимней пижаме летом? Осматриваю свой наряд и остаюсь довольна. Ни сантиметра оголённого тела, ни малейшего повода к домогательствам. А жар костей не ломит, знаете ли. Расплываюсь в довольной улыбке. Со стороны выгляжу как психически больная, но плевать. — Нет. — Протягиваю так, словно выиграла в лотерею. Ярослав крутит у виска. После чего обходит меня как ни в чём не бывало и идёт в душ. Я проводив его взглядом, несколько минут мнусь на месте, а потом пожимаю плечами и иду спать. Выключаю в комнате свет и укладываюсь на кровати поудобнее. Годзилла пусть спит на полу, сам выбросил диван. Его выбор. Имеет право. Постепенно сон берёт надо мною вверх, и веки тяжелеют. Я слышу, как Ярослав выходит из душа и выключает в ванной свет, потом он закрывает окна (зачем?) и идёт в спальню. Я была к этому готова. Стоит ему подойти, как я выбрасываю ногу вперёд и останавливаю его. — Занято. Яр обхватывает мою лодыжку и отводит ногу в сторону. Приходится открыть глаза, чтобы посмотреть в лицо наглецу. Лучше бы я этого не делала. Ярослав был абсолютно голым. Чувствую себя глупо, я тут же зажмурилась, но даже с закрытыми глазами вижу, как раскачивается его здоровенный член из стороны в сторону, призывая к чему-то запретному. Годзилла, пользуясь моим замешательством, подвинул меня и лёг на кровать, не накрываясь одеялом. — Для меня всегда свободно. Стоило ему разместиться рядом, как меня окатило жаром. Я тут же стала потеть как проститутка в церкви. Мне перестало хватать воздуха, он за секунды раскалился и обжигал лёгкие. — Спокойный ночи, Лиса. Сладких снов. — Ярослав зевнул и раскинул ноги, готовясь ко сну. Если он чувствовал себя вальяжно, то мне казалось, что меня поджаривают на костре. До моего прояснившегося сознания стало доходить — зачем Ярослав закрыл все окна. Хитрец хотел заставить меня раздеться. Я сжала кулаки, села на кровати и пихнула его в бок, но Яр лишь усмехнулся, даже не открыв глаз. Хотелось встать и открыть все окна, уйти демонстративно спать в другое место. Я практически встала, когда во мне заиграло упрямство. Не позволю Годзилле одержать победу в этой битве. Пусть не думает, что у него надо мной есть власть. — Спорим, что ты будешь спать голенькая уже к утру? — интересуется он, читая мои мысли. — Спорим. — Хмыкаю и ложусь обратно на бок на краю кровати, прижимая к себе колени. Главное, не соприкасаться с ним. Пусть не тычет в меня своей палкой. Нашёл, чем дразнить. Нужно расслабиться и считать баранов. Раз баран… У меня в кровати! Конечно же, Годзилла перекатывается на мою половину кровати и обнимает меня сзади. Я не могу пошевелиться, потому что мужское достоинство ловко подпирает попку. Вздрагиваю от близости и чувствую, как молниеносно член реагирует на моё движение, он дёргается в ответ, крепчает. — Мы так не договаривались. — цежу обижено, стараясь игнорировать льющийся пот спине. Между ног становится мокро, липко и неприятно. — Не мешай спать. — Чувствую, что он действительно засыпает. Дыхание Ярослава становится всё спокойнее. Он проваливается в сон! Сволочь. Я стараюсь не думать о сосиске меж булочек. Восстанавливаю дыхание, настраиваю себя на сон. Но чем сильнее я стараюсь не думать, тем отчётливее ощущаю крепкий член. Не знаю сколько длится эта пытка, но совсем скоро я становлюсь насквозь мокрая от собственного пота. Ткань пижамы неприятно липнет и натирает. Спину сводит от напряжения. Я стараюсь не ёрзать, чтобы не потирать о член. Решив, что имею право спать как хочу, я максимально нагло отпихиваю Ярослава, не открывая глаза и ложась на спину. Так я хотя бы не буду чувствовать его болт. Раскидываю руки и ноги в сторону, довольная своим решением. Яр так и остаётся на боку. Он во сне прижимается ко мне ближе, я чувствую как нечто пульсирующее ложится мне в ладонь и обжигает нежную кожу. Шок парализует меня, я распахиваю глаза и начинаю шумно дышать, не отдавая отчёта, что до истерики меня довёл самый обыкновенный член. Чего его бояться? Вынимаю руку и сажусь. Пора посмотреть страху в глаза. Я опускаю глаза, чтобы встретиться «лицом к лицу» с тем, кто кошмарит меня всю ночь. Член Ярослава призывно торчал и изучал меня в ответ. Я не эксперт, но кажется, природа не обделила Годзиллу. Таким поршнем можно гордиться. Руки сами тянутся к рубашке и расстёгивают верхние пуговицы. Мне нужен кислород, иначе помру. Ярослав не узнает. Воздух тут же касается мокрой кожи и дарит облегчение. Я распахиваю полы и разминаю руками шею. Глаза то и дело цепляются за крепкий ствол с розовой головкой и тяжёлыми яйцами. Ярослав гладко выбрит там, достоинство можно рассмотреть во всей красе. — Смотрины окончены? Может ляжешь спать. — ровный, совсем не сонный голос вгоняют меня в краску и заставляют меня снова укутаться в пижаму. Яр тянет на себя рывком рубашку, ткань не поддаётся, и я просто падаю ему на руку. Годзилла стаскивает с меня пижаму как с маленького ребёнка. — Ты бы шубу надела ещё, дурында. — ворчит он. Я пинаюсь и кусаюсь, но Яр не обращает на меня никакого внимания, избавляя от одежды. — Чувствую, что следом за диваном на свалку отправятся твои вещи. — Эй, у тебя нет на это права. Я уеду от тебя. — Куда ты денешься. Годзилла прижимает меня к себе, скользит ладонью по всему телу, успокаивая и распаляя одновременно. Яр целует меня за ухом, оставляя влажный след. — Тебя так колбасит от перевозбуждения. Если бы нормально потрахались, ты бы уже спала как младенец. Как и я! Парень продолжает меня гладить. Его голос успокаивает меня. Я вспоминаю, как он укладывал меня спать в подсобке в баре. Точно также поглаживая по голове. — Надеюсь у тебя не было таких мыслей в баре. — Почему же? Думаешь, за каким фигом я всегда обкладывался подушками? Чтобы ты стояка не увидела. — Признание отзывается новой порцией тягучего жара между ног. Прячу лицо в подушке, чтобы он не увидел, как сильно я покраснела. Руками я пытаюсь прикрыть грудь, чтобы Годзилла не замацал её своими лапищами. — Спи, Лиса. — шепчет Яр. — Сегодня просто спи…