Давиде положил на стол рядом с подносом свернутую рулончиком пачку долларов. — Вот, это тебе послал отец. Стефано посмотрел на деньги, потом перевел взгляд на Давиде. — Хоть ты и говоришь, что он твой друг, но меня от этого типа просто тошнит! Каков мерзавец! Бросает в один прекрасный день, не сказав ни слова, мать и меня, а потом, через двадцать лет, присылает своего приятеля с пачкой долларов! — Да ты их возьмешь или нет? Стефано минутку подумал, потом сунул рулончик в карман. — Да конечно возьму. Они мне пригодятся. Но только не вздумай благодарить его от моего имени. Давиде вынул спички и начал вертеть коробок в руках. — Есть у тебя девушка? — А у тебя? — У меня нет. — А что касается меня, так это мое личное дело. Давиде поднялся. Пытаться продолжать разговор было бесполезно. А, кроме того, это причинило бы ему еще большую боль. — Ну ладно. Если ты всегда в таком настроении, то тебе не позавидуешь. И пошел к выходу из столовой. Стефано взял оставленный Давиде на столе спичечный коробок и прочел на нем рекламную надпись: «Отель «Гибралтар». Дверь артистической уборной приоткрылась. Эльзи сидела перед зеркалом и снимала грим — спектакль только что кончился. Гардеробщица «Приве» показала головой на коридор куда-то себе за спину. — Тут с тобой хочет поговорить один человек. Какой-то американец. Эльзи продолжала снимать грим. — Мне не хочется никого видеть. — Он говорит, что он друг какого-то Мазино. Эльзи обернулась. Симон уже стоял на пороге. — Добрый вечер. — Кто вы такой? — Вам лучше одеться. Я отвезу вас домой. Когда Давиде услыхал шум мотора подъехавшей к воротам виллы машины, он только-только успел закончить осмотр последнего ящика шкафа в спальной Эльзи. Он все обшарил сверху донизу в поисках хоть какой-нибудь улики, которая могла бы навести на след Миммо Линори. Но ничего не нашел, кроме уймы платьев и кучи бесполезных бумажек. Он выглянул в окно. Увидел входящих в дом Симона и Эльзи. А дальше, на улице, за ними, заметил другой автомобиль, приближающийся с потушенными фарами. Бегом спустился по лестнице. На пороге стоял Симон с пистолетом в руке. Испуганная Эльзи дрожала от страха. Симон толкнул ее ему в объятия. — Давай живее увози ее. Давиде посмотрел ему в лицо. — Нет, я не хочу оставлять тебя одного. — Смывайся отсюда, кому я говорю! Самое важное для нас — это она, а о них я сам позабочусь. Давиде схватил девушку за руку, выскочил из дома и обогнул виллу. Перелез через каменную ограду, помог перелезть Эльзи, потом начал карабкаться вверх по скалам, волоча ее за собой. При этом он старался, чтобы их не заметили двое вооруженных мужчин, вышедших из машины. Эльзи парализовал страх, она с трудом передвигала ноги. Симон вскочил в машину и помчался по неасфальтированной дороге, круто спускавшейся к морю. Он жал на акселератор, и машину заносило по гравию на каждом повороте. Другая машина неслась следом не отставая. Но преследование длилось недолго. В зеркальце Симон увидел, что преследователи хотят с ним поравняться. Тогда он неожиданно замедлил ход, пропуская их вперед, чтобы они подумали, что могут обогнать его и поставить свой автомобиль поперек дороги. Когда они с ним поравнялись, Симон резко затормозил. Человек, сидевший за рулем в другой машине, попытался избежать столкновения, но не сумел справиться. Машина вильнула сначала в одну сторону, потом в другую. Остальное завершил скользкий гравий. Автомобиль преследователей врезался в кустарник, стукнулся о каменное ограждение на повороте дороги и свалился в пропасть. Пролетев с полсотни метров, он разбился о скалы. Одновременно с ударом раздался взрыв, и над обломками машины взметнулся огненный столб. Симон поглядел на пламя, осветившее канал внизу до самого моря, включил мотор и уехал. Но не успел он удалиться и на несколько десятков метров, как появилась еще одна преследующая его машина. На этот раз из нее сразу открыли огонь. Пули свистели со всех сторон — преследователи хотели пробить покрышки, но дорога была извилистая, вся в ухабах и колдобинах. Прицелиться и попасть было не так легко. «Если чуточку повезет, я от них уйду», — подумал Симон. Нажал на акселератор до отказа, но вдруг ему пришлось резко затормозить — дорога кончалась небольшой площадкой. Машина повернулась задом наперед и остановилась в облаке пыли. Симон открыл дверцу и вышел с пистолетом в руке, но успел сделать всего несколько шагов. Пуля ударила его в грудь. Он упал навзничь на каменную глыбу и увидел, как из машины вылез и стал приближаться с наведенным на него пистолетом один из убийц. Подходил медленно, держа его на мушке. Кровавое пятно на рубашке у Симона все расширялось Он чувствовал, как его покидают последние силы. Поглядел на человека с пистолетом. — Да стреляй же скорее, сволочь! Чего ты ждешь? Преследователь выстрелил. Всего один меткий выстрел. Симон сильно дернулся, словно подскочил. Потом вдруг воцарилась ничем не нарушаемая тишина. Еще лишь светало, и на маленькой железнодорожной станции не было ни души. Давиде стоял и глядел на разбивавшиеся о прибрежные утесы высокие волны. Эльзи сидела у него за спиной на скамейке. Руки у нее до сих пор тряслись. — Они в течение многих недель, месяцев меня всячески преследовали. Потом как-то вечером схватили и избили до полусмерти. Они знали, что я самая подходящая приманка для Миммо. Но я этого не хотела, клянусь тебе. Давиде резко обернулся. Сдавил ей горло обеими руками и, ослепленный яростью, начал ее душить. Он был поистине страшен, в нем словно проснулся зверь. — Мне на тебя наплевать, нет до тебя никакого дела, ты такая же дрянь, как они! Мне надо от тебя лишь две вещи: ты должна сказать, где его тело, и второе — никогда никому не говорить о нашей встрече. Потом так же неожиданно отпустил ее и тяжело опустился на скамейку. — Ну скорей, скажи, где этот несчастный. Эльзи расплакалась. — Мазино погрузил тело Миммо в его машину и столкнул ее в море. Возле старых доков у мола Пасторе. — А кто дал приказ его убить? — Кто-то из мафии. Очень важный, только я не знаю, как его зовут. — Сколько тебе заплатили? Эльзи вытерла слезы. — Сто миллионов лир. Ты заявишь обо мне в полицию? — В этом нет необходимости, все равно тебя раньше разыщут они. Секретное оружие Джованни Линори смотрел на идущего ему навстречу сына. Андреа вел за руку маленького Нинни. Андреа теперь тридцать лет. Сразу после окончания лицея он уехал в Соединенные Штаты учиться в университете. А после университета нашел работу в одном из коммерческих банков. Он женился, вскоре родился Нинни, которому нынче уже шесть. Волосы у мальчика светлые, как у матери. Вот уже несколько лет, как Джованни не обнимал своего внука. Долгие годы он должен был довольствоваться лишь тем, что видел сына, его жену Глорию и малыша Нинни только на фотографиях, которые они присылали из Америки. — Входи, входи, это дом твоих деда и бабушки. Джованни сжал в объятиях Андреа, а Матильда бросилась обнимать Нинни. Барон Линори с гордостью глядел на своего младшего сына. Потом, указав на стоявшего в сторонке и наблюдавшего эту сцену плотного мужчину лет пятидесяти, с большими залысинами и густыми черными усами, сказал сыну: — Тут есть один человек, который тоже хотел бы с тобой поздороваться. Ты его помнишь? Андреа посмотрел на усатого и узнал его: — Карта!..