– Весь внимание, – самозванец с усмешкой уставился на нее своими красными глазами. – Я слышала очень любопытные отрывки каких-то непонятных разговоров. Все было так загадочно, – по привычке она начала рассказ издалека. Книги негодующе зарычали, а Гиацинт бросил: – Короче. Сильвина сразу все поняла и перешла к сути: – Несколько дней назад Аметрин с братьями были в Кристаллиуме. И Кианит с ними. Они явились за этой глупой Виоланой, чтобы забрать ее с собой. Боялись, что вы можете ее арестовать. Можно подумать, она кому-то нужна. – Куда они ее забрали? – Гиацинт навис над девушкой. – Я… я… не знаю, – растерялась Сильвина. – И где здесь важная информация? – взревел Гиацинт. – Мне давно известно, что мой старший сынок собрал всех своих друзей! Тоже мне, удивила! Он подошел так близко, что Сильвина разглядела темные пятна на светлой, как у всех уроженцев Гарнетуса, коже. Казалось, Гиацинт болен страшной болезнью, которая еще не заявила о себе, но уже поселилась внутри. Сильвина даже почувствовала тошнотворный запах гниения, исходящий от него. – Зачем ты пришла? – заорал самозванец. – Ты их шпионка? Тебя подослали разузнать, что да как? И я, как последний дурак, должен был поверить в твою комедию? Сильвина сжалась. – Нет-нет, что вы. Они даже не позвали меня с собой. Я бы и не знала, что они приходили, если бы не подслушала под окном Виоланы. – Тогда зачем ты явилась сюда?! – Я слышала, они говорили про портал, – пискнула до смерти перепуганная Сильвина. Она-то думала, что Гиацинт будет вымаливать у нее информацию, как Карнеол в тот раз, когда она явилась, чтобы донести на Аметрина. Уж тогда Сильвина насладилась в полной мере: тянула слова, делала долгие паузы, многозначительно закатывала глаза. А Карнеол, мечтавший принести ценные сведения своему начальнику, так и сыпал комплиментами, уговаривал и терпеливо выслушивал все ее путаные фразы. Но военный викариум оказался Сильвине не по зубам. Он и не собирался ждать, пока она соизволит заговорить. Втянув голову в плечи, Сильвина начала рассказывать: – Аметрин предложил по пути заглянуть туда и посчитать, сколько там воинов. – Зачем это ему? – мгновенно насторожился Гиацинт. – Он сказал, через неделю нужно будет обезвредить их. А это было как раз семь дней назад. Самозванец глубоко задумался. «Да, воронка могла перенести девчонку туда, где та жила… могла считать с нее информацию. А мальчишка мог не знать обратного заклятия… Значит, они шли пешком к порталу. Сколько там, говорила Анита, они потратили времени? Кажется, именно семь дней! Все сходится! И хранители исчезли сегодня утром, значит, поспешили к ним навстречу!» Гиацинт развернулся так резко, что полы его плаща хлестнули Сильвину по лицу. Она отшатнулась и вскрикнула, схватившись за щеку, но захватчик не обратил на это никакого внимания. Он подозвал паука, быстро сложил книги в сумку и выскочил из залы, на ходу созывая своих воинов. Отдав им приказ спешить к порталу, он собирался, как обычно, переместиться туда быстрее всех, используя энергию рубина. Гиацинт прикоснулся к спине. Там, у самой лопатки, находился его символ – огненная змея, державшая в пасти цветок с рубиновой сердцевиной, – который появился после поединков. Гиацинт закрыл глаза и шагнул вперед, приготовившись к тому упоительному чувству которое всегда испытывал, проносясь, как молния, сквозь плотные слои воздуха, когда все люди, попадающиеся навстречу, кажутся застывшими фигурами… Но ничего не произошло. Открыв глаза, Гиацинт увидел, что стоит где стоял, а на него с любопытством глазеет молодой конюший. – Что за ерунда? – вскричал самозванец и посильнее надавил на символ. Но вновь безрезультатно. Скинув плащ, он спустил с плеча черную рубашку и торопливо приказал конюшему: – Посмотри, что у моей змеи в пасти? Тот несколько секунд растерянно хлопал глазами, а потом тихо произнес: – Тут нет никакой змеи, только темное пятно. – Что?! Гиацинт отпихнул конюшего и бросился к зеркальному панно. Когда самозванцу удалось разглядеть свою лопатку, он онемел от ужаса. Символ, которым он так гордился, исчез! Когда на его спине появилась крохотная змейка, больше похожая на червяка, чем на змею, Гиацинт стал терпеливо ждать, когда она вырастет. Результат его не разочаровал. Королевская огненная кобра, гордо раздувающая капюшон, начиналась от поясницы и заканчивалась чуть выше правой лопатки. Из оскаленной пасти торчали острые клыки. Правда, после получения титула рубинового мага кобра закрыла пасть, чтобы держать цветок с рубином, что несколько разочаровало Гиацинта. Он перестал хвалиться своим символом. Змея с цветком у воина на спине – это как-то смешно. Но сейчас на спине не было ни цветка, ни кобры. Только темное пятно, повторяющее ее очертания. От него во все стороны расползались пятна поменьше. Гиацинт дрожащими руками натянул рубашку и с содроганием вспомнил незаживающую рану на лице Жадеиды, сквозь которую были видны челюсти. Неужели и его спина прогниет до костей?! Гиацинт сжал зубы и бросился в конюшню. Сейчас главное – добраться до портала. Об остальном он подумает потом. Через несколько минут самозванец безжалостно пришпоривал черную лошадь. На самом деле она была вовсе не черной, а обыкновенной огненной кобылой. Черных лошадей в Драгомире не водилось. Но Гиацинт мечтал, что в день захвата будет восседать в черных одеждах на черном коне, как бы в противовес белой Джемме и белым волосам Луны. Чтобы исполнить эту фантазию, Гиацинт собственноручно выкрасил свою отчаянно сопротивлявшуюся кобылу стойкой черной краской. Бедное животное, вынужденное терпеть такой позор, возненавидело хозяина. «Портал, портал, портал», – стучало в его голове в такт цокоту копыт. «Какой шанс поймать ее без всякого сопротивления! Просто выудить из портала, словно зверька, попавшего в капкан», – мечтал он, нещадно погоняя лошадь. Тем временем Сильвина на цыпочках покинула дворец и мышкой пробежала через главную площадь, чувствуя спиной насмешливый взгляд Криолины. Луна остановилась у портала и оглянулась, чтобы в последний раз помахать Стефану. Но не увидела его на вершине. – Ушел, – разочарованно протянула она. – Ага, – растерянно ответил Эгирин. – Не дождался, когда я выполню обещание. – Какое? – равнодушно спросила девушка, расстроенная тем, что Стефан не проводил их до конца. – Уже не важно, – ответил Эгирин. – Главное, что чары родного дома я успел на него наложить, так что он спокойно вернется. А его семья уже начала наводить там порядок… Идем? – Да, я готова. – Не забудь выпить зелье перемещения. – Ни за что! – улыбнулась девушка, крепко сжав в кулаке пузырек, который ей дал Эгирин. – Да поможет нам Эссантия, – сказал он и открыл дверь. Войдя внутрь, они сразу же очутились в кромешной тьме. Луна открыла пузырек и выпила содержимое. Сделав шаг вперед, она наткнулась на что-то. – Кто здесь? – испугалась она. – Эгирин, это ты? – Нет, я сразу за тобой, – обеспокоенно откликнулся тот. Луна поспешно зажгла огонек на кончике пальца. На полу лицом вниз лежал человек. Он был либо мертв, либо без сознания, так как лежал абсолютно неподвижно в очень неудобном положении. – Какой кошмар, что с ним? – закричала она. В эту секунду портал начал двигаться. Стены и пол задрожали, раздался гул. Эгирин присел на корточки и перевернул человека. Осветив его лицо, друзья онемели от изумления. В следующий миг портал завертелся. Через некоторое время стены остановились. На этот раз переход и впрямь получился для них абсолютно безболезненным. Чего нельзя было сказать о Стефане, стонавшем на полу портала. Хотя Эгирин и успел влить ему сквозь стиснутые зубы несколько капель зелья перемещения. Луна хотела вновь зажечь огонь на пальцах, но Эгирин схватил ее за руку. – Нельзя пользоваться магией! – Почему? Ведь я только что зажигала огонь. – Да. Но это было в портале по ту сторону земли. – И что? Мы же все равно в портале, пусть и в Драгомире. – Луна, – устало произнес Эгирин, копаясь в сумке в поисках спичек. – Портал по ту сторону земли и его озеро защищены от людей многовековым заклинанием. Там можно спокойно пользоваться магией, никто не увидит. А на портале Драгомира этих чар нет, его не нужно было ни от кого защищать. Если ты разожжешь огонь, ты оставишь магический след, и нас по нему быстро найдут. Говоря это, он хлопал Стефана по щекам. Тот уже начинал приходить в себя. – Где я?