– Робби?.. Смотри, по скользкой дорожке идешь! – шутливо угрожает он, а его прекрасные карие глаза смеются. – Что-то не так, Робби? Он ненавидит имя Робби. Так его называет мать, когда собирается сказать что-то провоцирующее. Эта женщина обожает играть на нервах домочадцев. Муж шаловливо, но ощутимо сжимает меня в объятиях. – Ты прекрасно знаешь, что не так. – И пародируя голос матери, вещает: – «Робби, сынок, почему ты так редко приезжаешь?» Мы смеемся, медленно кружась в воде. – Вообще-то, нам и правда пора съездить к твоей маме. И по Лондону я скучаю. Он игнорирует мою реплику и меняет тему. – Искупаемся на «Литтл-Бич»? – Пока нет, – говорю я, касаясь его под водой. – Продолжай, – шепчет Роб сквозь шум ветра, гуляющий в пальмовых листьях. Мы целуемся, его глаза вспыхивают страстью. Он любит меня по-прежнему – я чувствую. И я люблю его, до безумия. Секс для нас лучше любого наркотика; мы хотим друг друга, как наркоман жаждет очередной дозы. Здесь я на седьмом небе от счастья. Стараюсь не думать о том, какие трения ждут нас дома. Все наладится, я уверена. День мы проводим на нудистском пляже, наблюдая за обнаженными отдыхающими. Я сняла верхнюю часть купальника, а Роб, гордо поглядывая на меня, расхаживает в длинных плавках. На обед покупаем завернутую в лепешку жареную рыбу махи-махи из нашего любимого кафе на колесах. Роб так внимателен ко мне, что я уже оттаяла и почти не сержусь. Только вряд ли получится долго удерживать внимание мужа. Из его пляжных шорт слышен сигнал мобильного. Роб тут же скользит рукой в карман и выключает звук. На обратном пути, когда мы идем от пляжа к машине, замечаю поросшую растительностью тропинку. Ее начало отмечает почти невидимый под зеленой листвой деревянный столб: его захватила в плен лоза, словно желая возвратить обратно в природу. На столбе нет никакой таблички, однако проглядывает резная отметина размером с ладонь. Ближе становится видно, что символ мне знаком: такую же форму имела маленькая хромированная булавка, которую я видела на столе Роба в ночь, когда в наш дом проник незнакомец. Отпускаю руку мужа и подхожу к столбу. У Роба в кармане вновь звонит телефон, и он так же быстро заглушает его и кладет сотовый обратно. – Тебе знаком этот символ? – Провожу указательным пальцем по давно прорезанным бороздкам: толстая непрерывная линия образует пирамиду и вертикально проходящий через нее знак бесконечности. Роб застывает на месте и качает головой, беспокойно загребая пальцами песок под ногами. – А я когда-то его видела, только не помню где, – вру я и возвращаюсь обратно на дорожку, беру протянутую ладонь Роба и еще раз спрашиваю: – Уверен? – Конечно, – усмехается он. – Первый раз вижу. Затем разжимает руку и заключает меня в крепкие объятия. По возвращении домой обнаруживаю устроенный Робом приятный сюрприз: накрытый на патио стол для ужина под чарующую гавайскую музыку. За столом нас обслуживает работающий в доме персонал. Нам приносят несколько блюд и даже мой любимый гавайский десерт «Кулоло»[7]: Роб позаботился и об этом. За ужином мы весело проводим время, смеемся, пьем и едим… Однако мое неземное счастье постоянно затмевают тревожные мысли об изменах и вранье мужа. Странная встреча с Беном, слова того незнакомца на футбольном матче и визит следователей не выходят из головы. Наверняка Роб не знает о Бене, иначе он жестоко отомстил бы за измену. Я тщательно скрывала наши встречи, однако навязчивая идея, что он не просто так уволил Бена, не дает мне покоя. Устроившись в мягкой кровати-беседке с видом на океан, мы созерцаем танец лунного света в океане и наслаждаемся шумом прибоя. Положив голову мужу на грудь, я поигрываю пальцами в его густой темной шевелюре. – Зая? – тихо окликает меня Роб сквозь шелест волн. – Что?.. – Та женщина, Брук Сэдлер… одна из убитых… работала в нашей компании. Продолжая взъерошивать его волосы в ладонях и глядя на океан, я с замиранием сердца шепчу: – Я знаю. Глава 9. Прекрасный незнакомец Бенджамин Бут идеально подходил обществу мужчин, одетых в сшитые на заказ костюмы. Нас только представили друг другу, а он посмотрел на меня так, будто мы давно знакомы. Я слышала о нем. Уверена, и он обо мне тоже, однако после рукопожатия Бен продолжал завороженно смотреть в мои глаза, словно размышляя, какое место я достойна занять в копилке его приятных воспоминаний. Я тоже не отводила взгляд чуть дольше принятого, гадая, не встречались ли мы раньше. Ах, какие у него глаза! Все оттенки зеленого по краям радужки постепенно переходили в светло-карий ближе к зрачку. Познакомившая нас гостья смущенно кашлянула и поспешила увести меня к другим приглашенным. Услышав, что я жена основателя «Анексы», новые знакомые терялись и чувствовали себя скованно. Однако на Бена мой статус не произвел особого впечатления. Он общался уверенно и непринужденно, как хороший друг, который понимает все с полуслова и ловит малейший жест. Наша первая встреча состоялась во времена, когда руководство «Анексы» пригласило на ознакомительную экскурсию по своим новым корпусам тех, кто был связан с фармацевтической индустрией: от производителей желатиновых капсул до работавших на нее исследовательских лабораторий. Всем не терпелось увидеть, что же тут такого понастроили и как оборудовали современные помещения. Я уже ознакомилась с новыми корпусами, но мне стало любопытно, что будут показывать приглашенным. Экскурсии проходили в течение недели, и как-то, обедая с мужем, я напросилась на одну из них. «Тримбл» производила для «Анексы» несколько видов обезболивающих на основе синтетических опиоидов. Будучи директором по развитию, Бен руководил направлением исследований и общался с заинтересованными сторонами, общественностью, СМИ и Робертом Клером в частности, но был для Роба просто пешкой в большой игре. Кто играет, а кто нет, решал Роб. Присоединившись к экскурсии, я прогуливалась по кампусу рядом с Беном, отводя глаза, когда наши взгляды встречались. Хорошо, что остальные участники не знали, кто я, избавив меня тем самым от заискивающих улыбок, каждая из которых безмолвно сообщала, какой паинька ее хозяин. Мне хотелось побольше узнать Бена Бута, раскрыть его тайны: откуда он, кого любил и почему, не обращая внимания на остальных, едва заметно улыбался одними глазами, словно я рассказала неудачную шутку и ему меня жаль. Когда наши взгляды встречались, у меня сердце заходилось, как на американских горках в самой крутой петле. Исходящее от него чувство, что мы давно знакомы, одновременно сбивало с толку и грело душу. И хотя внешне Бен очень походил на Роба, меня влекло другое. В нем я обрела старого друга, которого давно искала. Сопровождавший нашу группу гид – мрачноватый старик Деннис – прокуренным голосом что-то вещал о складском помещении, к которому мы шли. Кто-то задал вопрос, а он пробурчал: «На глупые вопросы не отвечаю» – и тут же продолжил свой нудный монолог о складе. Народ только посмеялся его бесхитростной прямоте. Затем Деннис указал на что-то слева, и все в унисон повернули головы, за исключением Бена, который не сводил глаз с меня. Ноги подкашивались. Хотелось подойти, спросить, кто он такой и не кажется ли ему, что мы встречались раньше. От этого шага меня удерживало чувство вины перед Робом. К тому же все объекты «Анексы», за исключением его офиса, напичканы камерами. Когда мы с Робом начали встречаться, приходилось торопиться в его кабинет, если страсть настигала нас в другом месте. А кроме того, на службу в отдел безопасности наняли целый отряд сотрудников. Поначалу я не понимала, к чему такие предосторожности. Но на территории новых корпусов хранили необходимые для разработки лекарств смертельные яды, штаммы инфекционных заболеваний и микроорганизмов. Охранять ее требовалось с особой тщательностью. И, само собой, главная ценность исследовательского центра – интеллектуальная собственность, также нуждалась в защите. Я вовсе не собиралась изменять Робу – боже упаси. Мне даже в голову не приходила такая идея. Вину я чувствовала только из-за непреодолимой тяги к незнакомцу. Застенчиво отведя глаза, когда наши взгляды в очередной раз встретились, я пошла вместе с группой в указанном направлении. Двигаясь за гидом, на секунду повернулась и поискала в толпе Бена. На удивление он куда-то пропал. Балансируя на цыпочках, я вглядывалась в лица, искала его, как вдруг услышала за спиной: – Привет. Сердце чуть не выскочило из груди, я застыла на месте. Заметил ли он, как я вертела головой во все стороны? Покраснев до корней волос, я молча таращилась на красавца. – Позвольте! – возмутилась роскошная женщина лет шестидесяти, обходя неожиданную преграду в моем лице. – Может, пойдем дальше?.. – указывая вперед, предложил Бен и просиял чарующей улыбкой. Я еще сильнее зарделась от смущения. Повинуясь ритму толпы, мы медленно продвигались бок о бок. Немного оправившись от неловкости, я осмелилась спросить: – Мы знакомы? – Едва ли. Я понимала, что дрожь в коленях никуда не денется, если я не заговорю с незнакомцем или не уйду. В последнем случае волнение отступило бы, но я хотела направить тревогу в конструктивное русло и решила начать разговор. – По-моему, я вас где-то видела. – Как влюбленная глупышка, я изо всех сил сдерживала улыбку. Он усмехнулся. – Я много лет работаю с вашим мужем. Не удержавшись, я заулыбалась, но тут же прикусила губу и потупила глаза в пол, разглядывая мерцающие черные и золотые стразы на своих туфлях «Миу-Миу». Деннис громко спросил, есть ли нормальные вопросы, и все засмеялись. – Хотите, покажу что-то интересное? – прошептал Бен. Я кивнула. Группа утекла вперед за гидом, а мы подошли к какой-то металлической двери. Бен взмахнул электронным пропуском, что-то пикнуло, и лампочка наверху загорелась зеленым. Так мы прошли через несколько дверей. Я шла следом, и всякий раз, когда распахивалась очередная дверь, поток воздуха все отчетливее доносил аромат его нагретой солнцем кожи и слабые нотки одеколона, заставляя мое сердце биться чаще. – Сюда, – сказал Бен, входя в пустую лабораторию, которую еще только предстояло оснастить. Окинув взглядом углы, я заметила подготовленные крепления, пока без камер. Если кто-то и видел, как мы ушли вместе, то не сможет отследить куда. Бен остановился посреди ослепительно-белой комнаты, протянув руки в стороны и произнес: