– Отлично! Рада, что ты придешь! – оживленно говорю я с вымученной улыбкой. Гладко врать оказалось не так уж сложно. Роб смотрит коршуном. – София, – продолжает Круз, – Роберт – единственный подозреваемый. Теперь нужно выбрать удачные условия для ареста. Нельзя брать его в присутствии адвокатов… – Она умолкает, затем шепотом тараторит: – Это он, София! Мне очень жаль! – Ее голос одновременно полон сожаления и тревоги за меня. – Да, увидимся там… хорошо. Начало в семь тридцать. Спасибо, Келли! Пока. Вешаю трубку. Чувствую, как Роб смотрит мне в затылок, и с нетерпением жду, когда же он заговорит. Он молча выходит из комнаты и возвращается с бутылкой фирменного вина. Повозившись с пробкой, как в замедленном кино, достает бокалы. Краем глаза вижу, что, налив вино, он идет ко мне. Темные глаза пронзают меня насквозь и недобро поблескивают. – Попробуй, любовь моя. – Он указывает на бокал «Тиффани» из дутого стекла. – Не рановато ли для вина? – Отодвигаю предложенный бокал. А ведь ему ничего не стоит подсыпать мне наркотик, если захочет… – Поверь, вино удалось на славу; попробуй. – Роб двигает бокал обратно ко мне. Я присматриваюсь к бледно-красной жидкости: на дне лежат темные ошметки – обычный винный осадок. Роб сидит по другую сторону длинного стеклянного стола и вертит в руке бокал, взбалтывая вино. Комнату заполняет склизкое молчание. Устремив на меня сквозящий злобой взгляд, Роб подносит бокал к губам. Пробует, морщится и со снисходительной улыбкой высказывает экспертное мнение: – Здесь что-то скрыто, не могу понять, что именно… – Сверлит меня глазами. Не осмеливаюсь спросить, говорит ли он обо мне или о напитке. Я придумала бы, что сказать и как поступить, не будь я до мозга костей пропитана подозрением и страхом. Меня хватает лишь на то, чтобы поднять бокал. Выхода нет: делаю маленький глоток, позволяя красной субстанции пропитать язык. Роб пристально смотрит, словно ожидая, что я скажу. Сделав крошечный глоток, я лишь беззащитно улыбаюсь. – Ну, как провела время с Мелани, пока меня не было? В курсе ли он, что я вместо ужина с подругой поехала в тот дом?.. Я выбираю ложь. Мы ведь только и делаем, что врем, разве не так? – Хорошо. Ты же знаешь, Мелани всегда найдет, что рассказать. Словно читая мои мысли, Роб продолжает спрашивать: – Знаю-знаю. В гости никто не заезжал, пока меня не было? По его тону ясно, что вопрос не должен остаться без ответа. – В гости? Нет. – Я скорбно опускаю уголки губ и еле заметно качаю головой. Он обжигает меня неискренней улыбкой и, подняв бокал, произносит: – За тебя, любовь моя. И ждет, что я подниму свой. Отпив еще немного, лихорадочно вспоминаю, что рассказывал Фред о созданном в лаборатории «Анексы» фентаниле и как мало его нужно, чтобы убить человека. Если вино отравлено, я давно получила смертельную дозу. Роб продолжает безжалостный допрос: – Зайка, а Кэссиди не заезжала? – Ах да! Какая же я рассеянная, – легонько хлопаю себя по лбу. – Заезжала. Откуда ты знаешь? – Ожидаю симптомов действия фентанила. Как он там говорил? Сначала головокружение, помутнение сознания, а затем полная его потеря… Тревога перерастает в панику, меня бросает в жар, ноги колет, словно иголками. – Она позвонила и попросила новый код от сигнализации. Сказала, что у нее все еще есть ключ, но боялась, что сработает сирена. – Роб явно раздосадован тем, что ключ от нашего дома до сих пор у сестры. – Да, она приехала в город и заглянула. – У меня на коже выступает испарина. Чтобы пресечь дальнейшие вопросы, быстро меняю тему: – Не забудь о благотворительном бале. Мне понадобится твоя помощь к пяти часам. Надень, пожалуйста, смокинг. – Как скажешь, любовь моя, – с ехидной ухмылкой произносит Роб, поднимая бокал в воздух, после чего запрокидывает голову и залпом допивает. Встав из-за стола, подходит ко мне и спрашивает, указывая на бокал: – Что, не нравится? Не спускаю глаз со своего бокала и медленно качаю головой. Сердце готово выскочить из груди. – Хорошо, – шипит он на выдохе, хватает бокал и, наклонив голову, выпивает остатки моего вина. – Ты меня недооцениваешь, София. В этом твоя ошибка. Задержавшись на мгновение, Роб обжигает меня дерзким взглядом и вылетает из комнаты как ошпаренный. Через пару секунд шины его «Ауди» визжат на подъездной дорожке. Я наконец-то расслабляюсь. По мне словно катком проехали. Усталость затмевает все тревоги и опасение, что Роб мог меня отравить. Глава 21. Сумеречная зона Мы с Робом аккуратно обходим острые углы, предпочитая не замечать царящих в нашей жизни проблем. Врем, кто во что горазд. Здороваемся, проходя мимо друг друга, однако доверия между нами ни на грош. Я жду от него какого-то объяснения по поводу предъявленных следователем Круз обвинений, но он отмалчивается. Роб до сих пор не знает о приезде в наш дом полиции, как не знает и о визите Марка. Мой брак – не более чем зыбкий мираж, который вот-вот растает в воздухе. Я жду, что произойдет какое-то событие и наш союз окончательно рухнет. Роб стал мне чужим. Я чувствую его неприязнь, и в душу все чаще закрадываются сомнения, что ему известны мои многочисленные тайны. Я не живу, а плыву по течению, гонимая водоворотом ошеломительных событий. Вечером нужно идти на мероприятие по сбору средств для детей, а у меня ни сил, ни энергии. Я уже не та, что прежде. Роб давно пообещал, что придет на этот бал, а сам даже трубку не берет. Я приезжаю туда одна, улыбаюсь, как ни в чем не бывало, словно моя идеальная жизнь – не выдуманная фикция. Люди спрашивают, как дела у мужа, я отвечаю, что все замечательно, просто у него много работы. Еще знакомые интересуются, куда я пропала. Вру, что слегла с простудой, но мне уже гораздо лучше. В уютном полумраке зала стоят покрытые льняными скатертями столы. В середине каждого высится узкая длинная ваза, с которой ниспадают белые ароматные цветы. Зажженные свечи мягко отражаются в хрустальных фужерах и рюмках. Выступив перед нарядно одетыми людьми, я устремляюсь в зал лично благодарить участников и меценатов. Приглушенный свет идеально сочетается с романтической музыкой и звуком наливаемых в бокалы напитков. Что за благотворительное мероприятие без выпивки? Струнный квартет замирает после очередной композиции. Из моря лиц мне улыбается красивый загорелый мужчина с квадратным подбородком. Пикантный цитрусовый аромат одеколона мгновенно зажигает во мне страсть. – Здравствуйте, София. Как проходит вечер? – монотонно, почти как робот, произносит он. Его жена в мягко поблескивающем золотом атласном платье держит мужа за руку и вежливо улыбается. Открываю рот и молю разум послать мне слова, любые подходящие слова… Струнный квартет начинает играть «Вальс цветов». – Джейкоб Хоуп! – наконец восклицаю я одновременно с грянувшей музыкой и, набрав побольше воздуха, протягиваю ладонь для рукопожатия. – Вы знаете Сашу? – Притворяясь джентльменом, он знакомит меня со своей красавицей-женой, с которой я встречалась на похожих благотворительных вечерах. Она пожимает мне руку, сообщает, что мы уже знакомы, и ангельским голоском хвалит организованное мероприятие. Я вновь бросаю взгляд на Джейкоба, вспоминая, как сжимала эти светло-русые волосы в кулаке, пока его голова была между моих бедер. – У вас прекрасное платье, – щебечет жена Джейкоба. – Спасибо. Ваше тоже очень красивое. «Гуччи»? – «Том Форд» для «Гуччи», – вежливо поправляет она и мило улыбается. Я улыбаюсь в ответ, размышляя о материях, которыми не смею поделиться. Интересно, знает ли Саша о другой стороне Джейкоба или, как и я когда-то, в полном неведении относительно аморальных эскапад мужа? – Передавайте привет Роберту. – Джейкоб тускло улыбается, берет жену под руку и уводит прочь. Застыв на месте, наблюдаю, как они уплывают, сливаясь с вальсирующей нарядной толпой, и думаю о том, как наше общение выглядело со стороны. Жена Джейкоба, скорее всего, не в курсе его тайной жизни. От встречи с мужчиной, который обеспечил мне оргазм, кожа неприятно зудит, словно под колючим одеялом. «Передавайте привет Роберту»… Джейкоб точно не намерен выставлять наши отношения напоказ. Проще говоря, я официально приглашена в сумеречную зону. Приехав домой, вижу машину Роберта в гараже. Чувство вины за содеянное тяжким грузом ложится на грудь. О душевном равновесии можно только мечтать. Расскажет ли Джейкоб Робу о том, что произошло? Будут ли они это обсуждать? Или последуют правилам, озвученным хозяйкой вечеринки: «Никаких отношений за пределами этого места», и обещанию держать в тайне все увиденное? Примет ли Роб такой уклад? Я сгораю со стыда и не нахожу себе места. Как же Робу или Джейкобу удается так хорошо притворяться? Или человек привыкает к побочным эффектам вранья? Зайдя в дом, ставлю сумочку на кухонную столешницу, затем прохожу по комнатам и коридорам в поисках Роба: его нигде нет. Если машина в гараже, он точно дома. Проходя мимо гостиной, вспоминаю странных гостей, побывавших в ее стенах. Сняв платье, надеваю джинсы и V-образный джемпер с длинным рукавом. Достаю теплую черную куртку, натягиваю высокие кожаные сапоги на каблуках и выхожу искать Роба снаружи. Он сидит на террасе и пьет при лунном свете вино собственного производства прямо из бутылки. На этикетке черного цвета красуются серебряные инициалы «РК». Ну конечно, эгоист Роберт Клэр назвал вино в свою же честь. – Привет, – говорю я и сажусь напротив. Роб ведет себя так, словно меня нет. – Вечер удался: мы собрали достаточно средств. Джейкоб Хоуп передает привет. Муж не реагирует. Я встаю и делаю шаг к дому, но тут же застываю на месте от его слов. – Меня оповестили, – мрачно объявляет он, ссутулив плечи. – Что? – Судя по всему, решающий разговор начинается. Сажусь обратно за стол. – Я не давал согласия, но мне вручили ордер, обязывающий сдать кровь.