— А если Джанни откажется сотрудничать? Что тогда? — Посмотрим. — Мне кажется, — тихо сказала Кьяра, — если с Казале ничего не получается, значит, пришло время вернуться к своим корням. Снова вдохнуть страсть в свое дело. — А кто сказал, что нам не хватает страсти? — Я. — Она вздохнула и покачала головой. — Лаззеро, я видела твое лицо в тот вечер в вашем спортивном баре, когда ты рассказывал о том, как вы начинали свой бизнес. И каким оживленным ты был, когда мы придумывали дизайн кроссовок… Ты говоришь, что больше не мечтаешь, но у вас с Санто была мечта делать самые лучшие вещи для спортсменов. Потому что вы сами спортсмены. Потому что это у вас в крови. Вот чем вы должны заниматься. А не бегать вокруг Джанни Казале. — Все не так просто. Мечты растут. Кьяра, я управляю многомиллиардной компанией. Я дал обещание своим вкладчикам, которое нужно выполнить. Я не могу сейчас закрыться в лаборатории со своими инженерами и играть в игрушки, мне необходимо достигнуть поставленной цели. — Я не говорю о том, чтобы ты играл в игрушки, — с вызовом бросила Кьяра. — Я хочу сказать, что ты должен следовать за своей мечтой. Ты сам уговаривал меня заняться тем, что мне по сердцу. Знаешь, я много думала о твоих словах. О том, чего я хочу от этой жизни. Иногда мечты, действительно, обходятся слишком дорого. Но иногда они все, что у тебя есть. — Прямо сейчас я не нуждаюсь в наставлениях, — мягко ответил Лаззеро. — Я хочу выспаться. Завтра нас ждет тот еще денечек. — Чудесно, — буркнула она и снова уставилась в потолок. — Ну что опять? — со стоном спросил он. — Просто мне казалось, что если ты раздаешь советы, то должен быть готов и принимать их. — Я могу принять их, — мягко прорычал Лаз-зеро, разглядывая пижаму Кьяры, на которой были нарисованы огромные красные поцелуйчики. — Но в данный момент я стараюсь не распускать руки и не приставать к тебе. По твоей просьбе. — Мне казалось, ты не в том настроении. Беззащитное и нерешительное выражение ее лица тронуло его до глубины души. — Малышка, — прошептал Лаззеро, — если в этой солнечной системе есть планета, где я не захотел бы тебя в такой пижаме, тебе придется найти ее для меня. Кьяра густо покраснела, а ее взгляд затуманился. — Лаззеро, — выдохнула она. А он навис сверху над ней и коснулся губами ее ушка. — Только скажи, — шепнул он. — И я сделаю все, что ты попросишь. Хрипотца, появившаяся в голосе Кьяры, когда она озвучивала свое пожелание, чтобы Лаззеро занялся с ней любовью, пробудила в нем какие-то неподдающиеся описанию эмоции. Но поступки всегда говорили громче слов, а он решил показать ей на деле, как сильно она вскружила ему голову. Стянув с Кьяры пижаму, Лаззеро покрывал поцелуями каждый сантиметр ее тела, медленно опускаясь к низу ее живота и наслаждаясь тем, как она дрожала от его ласк. Кьяра сдавленно выдохнула и вцепилась в простыни. Ей нравилось, когда он проделывал с ней такие вещи, она тогда становилась раскованной, но в то же время очень беззащитной и уязвимой — обнаженной и выставленной перед ним напоказ. Но именно этого и добивался Лаззеро. Он хотел разрушить стены, которые она снова начала выстраивать вокруг себя, и сделать так, чтобы они снова стали близки друг с другом. Он раздвинул ее бедра, скользнул ладонью под ее ягодицы и приподнял ее. Когда Лаззеро вдохнул чувственный, мускусный аромат Кьяры, у него закружилась голова. Он легонько подул на ее сердцевину и почувствовал, как задрожали ее бедра. Лаззеро благоговейно ласкал ее сначала губами, а потом пальцами, наслаждаясь тем, как она тихо стонала, запустив пальцы в его волосы. — Посмотри на меня, — хрипло попросил он и чуть не потерял самообладание, когда она глянула на него своими полыхающими страстью глазами. — Кьяра, когда ты лежишь вот так передо мной, совершенно нагая, и позволяешь себе быть беззащитной, ты становишься безумно красивой. Ее глаза потемнели и снова закрылись. Он раздвинул ее бедра еще шире и наслаждался ее прелестями, пока она не задрожала под ним. Лаззеро планировал обезоружить Кьяру, а вместо этого обезоружил себя самого, когда жадно прильнул губами к ее чувствительной сердцевине. Кьяра громко вскрикнула, и ее крик эхом прокатился по его телу. С громко бьющимся сердцем Лаззеро потянулся вверх по ее обмякшему телу, поднял ей руки над головой и, не отпуская ее ладони, медленно овладел ею. Когда он смотрел, как она содрогнулась от оргазма вместе с ним, что-то внутри него встало на свое место. Какая-то часть, к которой он раньше не имел доступа и о существовании которой даже не подозревал. Похоже, он перешагнул точку невозврата. Кьяра заснула в его объятиях, и его теплое дыхание колыхало шелковистую прядку волос, упавших ей на щеку. Но сам он не мог уснуть, думая о том, что она сказала по поводу Джанни. Может, в ее словах была доля правды. Может, Лаззеро в самом деле растерял страсть и свел все к одному лишь бизнесу. Вдруг он и правда знал только одно — как двигаться вперед, потому что не представлял, что случится, когда он остановится. Глава 10 Победа в финальном матче Летнего кубка впервые за всю его историю досталась команде из Америки. Его торжественное закрытие, которое уже окрестили событием года, должно было состояться в одном из самых шикарных отелей Милана. Для этого вечера Кьяра выбрала платье-футляр кремового цвета с округлым вырезом и без рукавов, которое выигрышно подчеркивало ее фигуру и оливковую кожу. Лаззеро наверняка оценит по достоинству ее соблазнительный наряд длиной до середины бедра. Сегодня она в последний раз позволит себе подобные мысли, потому что завтра ее ждет возвращение в реальность. Если все получится с Бьянкой, перед Кьярой откроются новые возможности, но надеяться на серьезные отношения с Лаззеро было бы глупо. То же самое, что напрашиваться, чтобы ей разбили сердце еще раз. Хотя, возможно, она уже была на пути к этому. В какой-то момент их с Лаззеро выдуманные отношения стали реальностью, и теперь Кьяре не хотелось, чтобы сказка, в которой она оказалась, подошла к концу. Разум твердил ей, что влюбиться за такой короткий промежуток времени просто невозможно, но сердце упрямо не соглашалось с ним. Лаззеро снова стал серьезным, даже слишком, и держался как-то отстраненно, что немного ранило после восхитительной ночи, которую они провели в объятиях друг друга. И только один раз за весь день, когда Кьяра буквально силой загнала его в кровать, чтобы приложить лед к его колену, когда он начал хромать после невероятно напряженного матча, он дал волю своим чувствам. Его глаза полыхнули страстью, и он сказал, что Кьяра могла бы унять его боль совершенно другим способом. Но ей пришлось ответить, что у них нет времени. Потом он снова замкнулся в себе, и она буквально сходила с ума из-за того, что не могла понять, что творится у него в голове. Вдруг ее вчерашнее поведение натолкнуло Лаззеро на мысль, что она из тех женщин, требующих к себе повышенного внимания, которых он избегал как чумы, и он решил порвать с ней до того, как они вернутся в Нью-Йорк… Вечеринка была в самом разгаре. Звучала громкая музыка, шампанское лилось рекой, и единственным, что омрачало приподнятое настроение Кьяры, было присутствие Антонио, пришедшего без Амалии, которая слегла с простудой. Кьяра пресекла все его попытки поговорить, когда он подкатывал к ней в отсутствие Лаззеро, и решительно настроилась игнорировать его до конца вечера. — Кьяра, пошли танцевать, — подошла к ней одна из жен футболистов из проигравшей команды. — А то мой Валентино своим дурным настроением сводит меня с ума. Кьяра улыбнулась и посмотрела на Лаззеро. — Ты не против? — Нет, — протянул он и одарил ее одним из тех обжигающих взглядов, которые могли снять краску с машины. — Но не уходи слишком далеко, чтобы я мог любоваться тобой в этом платье. Кьяра порозовела от смущения, когда он наклонился и коснулся губами ее щеки. — Иди. Она нахмурилась, когда он выпрямился, явно осторожничая со своей левой ногой. — Тебе следует поберечь колено. — Если я послушаюсь тебя, ты поиграешь со мной в медсестру? — шепнул он ей на ушко. — Тебе не нужна медсестра, — кокетливо возразила Кьяра. — Тебе нужно быть в состоянии передвигаться завтра. Она была сногсшибательной в своем коротеньком платьице, и Лаззеро не мог оторвать от нее глаз. Наряд облегал ее роскошную фигуру словно перчатка, и разрез, который щедро выставлял напоказ ее оливковую кожу каждый раз, когда она двигалась, наводил на грешные мысли. Лаззеро всю ночь не мог уснуть, думая, что ему делать с ней дальше. Ему следовало отпустить Кьяру, положить конец их бурному роману. Тогда никто из них не будет страдать. Все только выиграют. Вот только Кьяра не играла по его правилам. Возможно, именно поэтому он держался от нее на расстоянии почти целый год. А потом пригласил с собой в Италию, поцеловал ее, занялся с ней любовью и позволил их отношениям зайти слишком далеко. Он смотрел на Кьяру и задавался вопросом, что было в ней такого особенного, перед чем он не смог устоять. Да, она была красивой. Но он встречался со множеством красивых женщин. Наверное, все дело в том, что она была настоящей. Кьяра бросала ему вызов и заставляла думать. И рядом с ней он становился лучше, даже счастливее, описание, которое еще недавно применить к нему было невозможно. Если честно, он каждое утро тащился в это треклятое кафе только для того, чтобы увидеть ее. Потому что в ее присутствии он не чувствовал себя наполовину живым. И при мысли о том, что по возвращении в Нью-Йорк они снова разойдутся и Кьяра будет готовить ему эспрессо по утрам с невозмутимым и отстраненным выражением лица, ему становилось дурно. Но что он мог предложить ей? Она заслуживала, чтобы рядом с ней появился какой-нибудь Альфредо, который предложит ей настоящую любовь и докажет, что она достойна всего самого лучшего. Лаззеро не считал себя таким человеком. Так почему, черт подери, ему так сильно хотелось оказаться на его месте? Кьяра двигалась в такт музыке с Лаззеро и, подняв голову, встретила направленный на нее взгляд, полный страсти. — Знаешь, о чем я думал, когда танцевал с тобой в наш первый вечер в Милане? — Лаззеро скользнул рукой по ее бедру и прижал ее к себе еще крепче. — О чем? — Мне хотелось уйти с вечеринки и заниматься с тобой любовью до самого восхода солнца. Кьяра, я без ума от тебя, и ты знаешь это. Ее сердце замерло. Она так боялась снова ошибиться и принять желаемое за действительное. Кьяра нерешительно посмотрела на Лаззеро. — Ты хочешь, чтобы мы продолжили встречаться, когда вернемся в Нью-Йорк? — Да. Думаю, нам следует посмотреть, к чему все это приведет. Если только ты не против. Кьяра, я не умею выстраивать отношения и могу все испортить. Но я не хочу потерять тебя. Это я знаю точно. У нее задрожали коленки. Она не хотела обжечься еще раз. Но хоть Лаззеро и не давал никаких обещаний, узнавая его все больше и больше, Кьяра думала о том, что ей стоило рискнуть. Если она будет достаточно терпеливой, может, ей удастся пробраться через защитные стены, которыми он себя окружил, и стать для него той единственной. Кьяра не стала ничего говорить, а поднялась на цыпочки и поцеловала Лаззеро.