Колдовство. — Я приду. ГЛАВА 20 БРАЙС — ДОБРОЕ УТРО, — сказала я, входя в гараж Клифтон Фордж. Один из мужчин, которых я видела в первый день моего приезда сюда, работал над мотоциклом в первой кабинке. — Привет. — Он оглянулся через плечо со своего места на полу. Это был не Эмметт. Эмметт был более крупным парнем с длинными волосами. — Ты Исайя, верно? — Да. — Он закончил затягивать что-то — болт? — с помощью какого-то инструмента — гаечного ключа? Мне придется поработать над своими автомобильными знаниями, если я собираюсь здесь торчать. Он положил инструмент, затем встал. — Ты Брайс. — Да. Рада снова тебя видеть. — Я подошла, протянула руку. — Извини, я в масле. — Он поднял руки, заставив меня опустить свои. — Чем могу быть полезен? — Я искала Дэша. — Сегодня утром я его еще не видел. Еще рановато для него. Было всего семь тридцать, но я разбудила Дэша в шесть. Я ушла в газету пораньше, чтобы побыть с папой. Дэш поехал домой, чтобы принять душ и переодеться, а потом, я полагала, он поедет на работу. Гараж открывался в восемь, и мне не хотелось уходить только для того, чтобы вернуться снова. — Ты не против, если я подожду? — спросила я Исайю. — Вовсе нет. Ты не против, если я продолжу работать? — Давай. — В нескольких футах от нас стоял черный табурет на колесиках. Я села на него, позволив Исайе вернуться к мотоциклу, пока я осматривала помещение. Для гаража здесь было светло и чисто. В воздухе витал запах масла и металла, смешиваясь с хрустящим утренним воздухом, врывавшимся через открытую дверь. На некоторых стенах висели знаки автомобилей, на других — инструменты. Все было почти нетронутым. Тот Mustang все еще стоял в своем стойле. С тех пор как мы с Дэшем набросились на эту машину, как дикие звери, я держала ногти накрашенными в сексуально-красный цвет. Я улыбнулась про себя, думая, что это мой маленький грязный секрет, о котором владелец этой машины никогда не узнает. — Дэш сказал мне, что некоторые знаменитости переделывают здесь свои мотоциклы и машины. Это мотоцикл знаменитости, который ты ремонтируешь? — Никакой знаменитости. — усмехнулся Исайя. — Это мой. — А. Ты был в клубе? — Неа. — Он покачал головой. — Я только переехал сюда. Но эта была дешевка, и я подумал, что возьму ее. Для починки. Это объясняло, почему он больше походил на унылую мешанину металлолома, чем на сверкающий Harley Дэша. Мотоцикл Исайи должен был многое улучшить, чтобы вписаться сюда. — Откуда ты переехал? — спросила я, но прежде чем он успел ответить, я махнула рукой, как бы стирая вопрос. — Извини. Это во мне говорит репортер. Ты пытаешься работать, а я тебя отвлекаю. Забудь, что я здесь. — Все в порядке. — Он пожал плечами, так и не ответив на мой вопрос, когда вернулся к работе. Что это была за история? Он был красив. У Исайи были темные волосы, подстриженные близко к коже головы. Сильная челюсть. Если бы он улыбнулся, я бы поспорила, что он был бы просто сногсшибательным. Вот только Исайя никогда не улыбался. И в его глазах было мало света. Он всегда был таким? Было так много вопросов, которые хотелось задать, но я придержала язык. Я сомневалась, что он ответит на них. У Исайи была такая мягкая манера отгораживаться от людей. Это не было грубостью или борьбой. Но вся его манера поведения говорила о том, что он — закрытая книга. Гул приближающегося двигателя стал громче. Я встала со стула, полагая, что это Дэш. — Хорошего дня, Исайя. — Спасибо, Брайс. — Он помахал рукой. — Тебе тоже. От этих глаз мне захотелось обхватить его руками и никогда не отпускать. Они были такими одинокими. Так душераздирающе. Мое сердце перевернулось. Неужели все остальные знали о прошлом Исайи? А Дэш? На парковке я заметила черный мотоцикл, но Дэша не было. Поэтому я пошла в офис, найдя не того Слейтера. Черт побери. Мне следовало внимательнее присмотреться к мотоциклу вдоль забора, прежде чем идти сюда — в свою защиту скажу, что, за исключением мотоцикла Исайи, все они выглядели одинаково сзади. Дрейвен стоял в дверях, как я поняла, своего кабинета. На его лице было пустое выражение. — Э-э, простите. — Я сделала шаг назад. — Я была… — Дэша здесь нет. — Точно. — У меня был выбор: ждать здесь или бежать обратно к Исайе. Легкий выбор. Я была на полпути к двери, когда Дрейвен остановил меня. — Заходи. Вежливо улыбнувшись, я вошла в его кабинет и села в кресло напротив него за столом. В следующий раз, когда я приду сюда утром, я подожду до девяти. — Итак… — Дрейвен четыре раза щелкнул ручкой. — Ты встретила ее. — Ее? — Женевьеву. — О. Да. Дрейвен не сводил глаз с ручки. — Как она? С ней все в порядке? Здорова и все такое? Ну, черт. Из-за него трудно было испытывать к нему неприязнь. Особенно с чувством вины, которое звучало в его голосе. Он не оправдывался, больше нет. И в этом был намек на отчаяние. Мое сердце смягчилось. Дрейвен, несомненно, был неверным мужем. Но он любил своих сыновей. И хотел узнать свою дочь. — Я провела с ней всего несколько часов, но она кажется здоровой. Она очень расстроена из-за матери. Но она была милой. Очень добрая. Она немного похожа на тебя. У нее твои глаза и волосы. — Амина показывала мне фотографии. — Он тяжело сглотнул. — Она…она красивая. — Насколько я могу судить, эта красота и внутри, и снаружи. — Я хочу с ней познакомиться, но не знаю, хорошая ли это идея, — тихо сказал он. — Я подвел всех своих детей, даже ту, которую я не знал. — Да, тебе, наверное, не стоит пытаться встретиться с ней. Она, гм, думает, что ты убил Амину. Он вздрогнул, костяшки его пальцев побелели, когда он задушил ручку. — О. Точно. — Если ты хочешь иметь с ней отношения, мы должны доказать, что ты невиновен. — Мы? — Да, мы. Я хочу знать правду. — Вчера я в упор спросила его, убил ли он Амину. Теперь я верила, что нет. Он заботился о ней. — Я хочу найти убийцу Амины. — Для твоей истории. Это было для истории? Именно так все и началось, с моего стремления проявить себя как журналист. Чтобы показать руководителям в Сиэтле, что я не промах. Вот только я не была неудачницей. Когда я смотрела на карьеру отца, он написал бесчисленное количество историй, и не было ни одной, которая выделялась бы среди других. Не было ни одной, которую бы он прославил. И все же он был моим героем. Он писал, потому что любил писать и распространять новости. Как и я. Мне не нужно было разоблачение бывшей банды мотоциклистов, чтобы доказать свою значимость. Мне нужна была правда. Это было для меня. И… — Ради Дэша. Речь шла о спасении его отца от пожизненного заключения. Это было связано с идентификацией убийцы. Это было связано с поиском человека, который однажды тоже может прийти за Дэшем. Где-то между тем, как он чинил принтер Goss и складывал мои полотенца, Дэш проскользнул в мое сердце. Смогу ли я забыть его криминальное прошлое? Смогу ли я забыть, что он совершал жестокие, порочные поступки, которые я не могла даже представить? Да. Потому что он больше не был тем человеком. Не для меня. Вчера вечером, когда я смотрела, как он оттирает мою чугунную сковороду и вытирает столы от бисквита, я поняла, как хорошо мы подходим друг другу. Он держал мое сердце в своих покрытых мыльным раствором руках.