– П-постойте, – тихо выдавила из себя Алина. Щеки ее горели, и ужасно хотелось посмотреть на Тротта, но в то же время она почти панически боялась увидеть его взгляд и понимание того, чего она стесняется. – Что значит: «Матвей видит твоими глазами»? Ему снится все, что вижу я? – Все или не все, не знаю, – проговорил Четери, – но достаточно, чтобы понять, что с тобой происходит. Это бесценный дар, маленькая Рудлог. Матвей записывает свои сны, и сестры твои знают, что с тобой происходит, что ты жива. Благодаря ему вам смогут оказать военную помощь. Друг Макса Александр готовится пробиться к порталу и расчистить нам здесь путь, когда мы пойдем к нему. И благодаря вашей привязке Матвей смог попросить о помощи меня, а я уж понял, что пригожусь… – А здесь ты как нас нашел? – поинтересовался Тротт. – Мастер всегда знает, где его ученик, – со смешком ответил Четери. – Мастер Фери говорил, что наша связь так крепка, что он, даже если я умру, сможет приказать мне прийти. И я могу обратиться к нему сейчас. – Хорошее умение, – улыбнулся инляндец. – Но я не могу понять, как тебя не обнаружили местные боги. Мы-то были под защитой Черного, и как только она слетела, случилось то, что случилось. – Это потому, что я дал тебе слишком мало уроков, ученик, – проговорил дракон наставительно. – Мастер – это не только умение сражаться. Это умение в поле стать травой, а в лесу лесом. Очистить мысли, стать косулей, что пасется у корней папоротника, птицей, что летит меж стволов. Мы – это наше сознание, Макс. Слейся сознанием с лесом, и тебя никто не сможет обнаружить ментально. Алина сидела, закрыв лицо руками и то и дело выпадая из разговора. Понимание, что кто-то другой, пусть даже Матвей, пусть даже добрый, хороший друг, может видеть этот самый момент и другие моменты – как и кого она касается, на кого смотрит, кто надевает ей брачный браслет и жадно целует в брачную ночь, привело ее почти в панику. Она пошевелилась, невольно отодвигаясь от Тротта, а поняв, что сделала, закусила губу и искоса взглянула на него. Он встретил ее взгляд и едва заметно усмехнулся, словно прекрасно понимал, что с ней. И отвернулся, мгновенно закрывшись и отдалившись. – Ты испугалась постоянного наблюдения, маленькая Рудлог? – проницательно поинтересовался Четери. Алина неохотно кивнула. – Неприятно, – согласился дракон и вдруг подмигнул ей. Она слабо улыбнулась. – Иногда так хочется зевнуть, рожу скорчив, или почесаться, а если за тобой следят, то и не расслабишься-то толком. Но ведь у тебя здесь и так все проходит под приглядом Жреца, – он кивнул на Макса. – Вон, у него та же проблема, что у тебя, только его глазами целая первостихия смотрит. А один за вами наблюдает или двое, какая разница? Алина не стала спорить. Разница для нее была огромной. Боги они на то и боги, что все видят и за всеми приглядывают. А тут все равно, что она в Василининой спальне бы оказалась и не могла отвернуться. «Матвею ведь тоже неприятно, наверное», – подумала она, смущаясь еще больше. – А что з-за привязка? – спросила она тяжело, только чтобы сменить тему. – Наследие ритуала, проводимого с его предками, – объяснил Четери сочувственно. – Ритуал тот связывал кровь Рудлог с кровью защитника, целью жизни которого становилось служить и оберегать того, на кого он был завязан. Когда вы встретились, привязка заработала. – То есть, – спросила принцесса, чувствуя, как на душе становится совсем тоскливо, – если бы М-матвей первой встретил кого-то из моих сестер, он бы привязался к ней? И это в-все… его отношение… дружба… из-за этого ритуала? Четери покачал головой. Глаза его стали серьезными. – Ты знаешь ответ, маленькая Рудлог, – сказал он. – Загляни в свое сердце. Алина зажмурилась, вспоминая Матвея, – и тяжесть вдруг отступила. – Привязка может заставить служить, – подтвердил ее мысли Четери. – Но не любить. А он любит тебя как сестру. Принцесса грустно улыбнулась и закинула в рот измазанный золой клубень. Пожевала его, вздыхая и косясь на Тротта. Тот на нее не смотрел – доедал мясо. – Алекс планировал пробиваться к тому порталу, из которого ты вышел? – поинтересовался он. Четери кивнул. – Да. На Туре он расположен в Рудлоге, недалеко от Милокардер. – Но сейчас это не имеет смысла, – отметил инляндец. – Этот портал далеко, а куда на Туре мы попадем, если сумеем пройти через ближайший к нам, непонятно. Ты знаешь, куда выходят остальные порталы? – Два открыты в Инляндии у Лаунвайта, – проговорил дракон, – еще один в Блакории у Рибенштадта. Но нам это неважно. Ты видел равнину. Видел стаи раньяров над ней. До ближайшего портала после выхода из леса нам несколько дней идти по открытой местности. Я бы прошел один, мы бы прошли вдвоем. Но не с принцессой. Алина не обиделась. – А до того, из которого вышел я, от леса пять сотен шагов, – сказал дракон. – Пять сотен шагов мы проведем ее, Макс. Тротт посмотрел на нее оценивающим взглядом – и Алине вдруг стало очень страшно. Очень. Словно эти пять сотен шагов предстояло преодолеть прямо сейчас. – Ты предлагаешь обогнуть равнину справа, лесом? – задумчиво произнес Тротт. Видно было, что он не спорит, а размышляет. – Это удлинит наш путь недели на две. А то и больше. – Меньше, если вы будете лететь там, где позволят заросли, – покачал головой Четери. – А ты? – усмехнулся инляндец. – А я умею быстро бегать, – в тон ему ответил дракон. – Сократим сон. В лесах много патрулей, но там же есть где спрятаться. Нам не обязательно доходить до того места, где я вошел в лес, срежем путь через реку. Если будем огибать равнину справа, придется двигаться почти вдоль русла. Окажемся на одной линии с порталом, перейдем ночью вброд и будем пробиваться к нему. Тротт о чем-то размышлял, глядя на мерцающие, остывающие угли. Солнце палило нещадно, траву едва заметно трепал ветерок – у Алины давно высохли и волосы, и сорочка, и развешенные вещи тоже наверняка уже были сухими. – Если у нас все получится, – сказал он медленно, – ты должен быть готов, что с той стороны окажешься один. Неизвестно, получится ли у Саши пробиться к нам, и ты вполне можешь выйти среди массы врагов. Эти тела, – он двинул крыльями, – перейдут в нематериальную форму и сольются с аурой наших туринских тел. – Тем лучше, – легко ответил Четери, – не придется возиться с вами дольше, чем требуется. Тротт едва заметно улыбнулся и поднялся. – Значит, решили. – Он направился к сохнущей рубахе, но по пути обернулся. – Я не забыл сказать, как ты вовремя, Четери, и как я рад тебе? – А уж я-то как рад, – хохотнул дракон, – засиделся я на Туре. Все так чинно, благолепно. Пальцем указания раздаешь, с золота ешь, толстеешь. А здесь как в старые добрые времена, когда на Туре еще хватало чудовищ и среди духов, и среди людей. Ну, остальное можно и по пути обсудить, – он тоже поднялся. – Пойду и я окунусь. Хотя местная вода с нашей, туринской, ни в какое сравнение не идет. Алина отряхивала руки от золы и тоже улыбалась. Слушая Четери, можно было поверить, что все предстоящее – легкая прогулка, что уж вдвоем-то они с Троттом справятся со всем. Можно было – если бы не серьезные глаза дракона, которых не касалась веселость, и не напряженность лорда Макса. Тротт надел сорочку и теперь у берега набирал в единственную оставшуюся у них флягу воду. Четери с фырканьем, как большой конь, мылся в озере, а Алина пошла одеваться и собираться. Она собралась быстро – собственно, и собирать-то теперь было нечего. Обмотки высохли, ботинки оставались немного влажными, но это было не страшно – принцесса под внимательным взглядом Тротта плотно обмотала ноги, опираясь на ствол, и сунула их в обувь. Профессор держался отстраненно, близко не подходил. Алина, вздохнув, потрогала петлю на ремне штанов, в которую раньше вдевала флягу. Без сумок и привычных походных вещей, без котелков и куртки она чувствовала себя почти голой. – Возможно, получится раздобыть вам новую флягу, – проговорил Тротт. – Если придется ввязаться в бой в лесу. А пока – держите. Он кинул ей свою, и принцесса сама не поняла, как успела поймать. Растерянно прижала ее к груди. – Спасибо… лорд Макс, я… Что она могла сказать? Что понимает, почему он опять отдалился? И не хочет этого, но не знает, как быть теперь, когда ее мир перестал быть только ее? – Не смотрите на меня так жалобно, будто я вам не флягу, а сердце отдал, – посоветовал инляндец с иронией. – Оно, увы, уже занято. Пятая Рудлог тут же встрепенулась, фыркнула. – Вам говорили, что у вас ужасное чувство юмора, лорд Макс? Или вы опять это нарочно, чтобы я злилась, а не грустила? – Вы уже видите меня насквозь, – усмехнулся он. И отошел – скрыть следы костра. * * * Четери вымылся и постирался по-солдатски быстро и уже был на берегу – одетый в штаны, заплетающий косу. Алина только успела прикрепить флягу к поясу, как гора вдруг задрожала, загудела, а вода в озере заходила ходуном туда-сюда и волной выплеснулась через уступ вниз на склон. – Вверх, – Тротт за пару секунд оказался рядом, обхватил ошеломленную принцессу за талию и поднял ее, ударив крыльями по воздуху. Мимо них, в каких-то двадцати метрах слева по лесу помчалась стена воды. Через несколько мгновений еще один поток зашумел слева, затем еще один, поближе. Алина, зависнув в воздухе, смотрела на это, размеренно двигая крыльями, широко раскрыв глаза и вцепившись в Тротта. Гора все дрожала, раздавались гулкие взрывы, скрежет, словно там, снизу, ломился кто-то сильный и огромный, и одно за другим выплескивались из своих чаш парящие озерца, проносясь вниз по склону. Зашумел ветер. И над вулканом пролетел тяжелый, вибрирующий стон. Так могло бы выдыхать агонизирующее гигантское существо, так мог бы стонать страдающий от невыносимой боли великан. Столько безнадежности было в этом выдохе, что Алина уткнулась в грудь Тротта и закрыла глаза от страха. Все стихло. – Снижайтесь, – проговорил профессор через несколько минут. – Думаю, уже можно. – Что это было? – дрожащим голосом спросила принцесса, оглядываясь вокруг. – Разве вулкан может издавать такие звуки? Тротт неохотно покачал головой и потянул ее вниз, на берег. Четери спускался с папоротника – Алина даже не успела заметить, как он там оказался. Обмелевшее озеро быстро заполнялось водой, а дракон подошел к спутникам и продолжил одеваться, задумчиво поглядывая на вершину. От него веяло странной тоской. – Кто здесь заключен? – проговорил он, вдевая в ножны нож. Их полянку каким-то чудом не затронул ни один из потоков. – Местные верят, что именно под этими горами заключены трое старых богов, побежденных нынешними, – хмуро сказал инляндец. – Но я думаю, что это просто вой ветра в пещерах при землетрясении. Четери еще раз взглянул на вершину и отвернулся. Но Алина успела увидеть, что он что-то пробормотал себе. Словно давал обещание. Они подошли к краю уступа – и у принцессы захватило дыхание от того, какой огромной оказалась равнина, открывшаяся перед ними и словно рассеченная реками на несколько огромных островов. Ее она видела с другой стороны глазами бога, и теперь узнавала и не узнавала ее. Далеко-далеко, в полуденной дымке, она увидела и порталы, разглядела и огромный лагерь иномирян, растянувшийся чуть ли не на всю эту бесконечную равнину. – Смотрите, – проговорил Тротт, показывая вправо. – Туда мы пойдем.