Этот маневр застал крокопехоту врасплох: часть отступающих израсходовала ракеты и была отрезана от запасных позиций, части пришлось «отстреливаться» в упор под «огнем» скорострельных пушек. В конечном итоге офицеры — и та сборная солянка, что на базе, и балларанцы, что остались на корабле — при помощи искинов подвели итоги: крокопехота условно отбила атаку, но сама понесла неприемлемые потери, проще говоря — условно потеряла большую часть личного состава и вторую атаку отбивать уже некому. При том, что легион Ская изначально заточен под борьбу против механизированного противника, а не против пехоты, можно считать, что эта ничья — его победа. Будь в его распоряжении машины, эффективные против пехоты — там были бы совсем другие итоги. * * * На третий день снова были обычные учения, то есть, Скай оказался практически не у дел. Несколько часов он спокойно просидел внутри «Оползня», лениво перебрасываясь с Дирк шутками и фразами о том о сем: девушка тоже оказалась не у дел, поскольку сценарий, который они отрабатывали, заключался в удержании периметра и разведке, так что ни повоевать, ни просто погонять с ветерком не получилось. Скукота, в общем. Правда, был в этом и определенный плюс: поскольку Дирк тоже откровенно скучала, то ленивая и неспешная беседа со Скаем оказалась для нее самым интересным занятием за неимением лучшего. Сам Кирсан в итоге сделал вывод, что напарница смирилась с жизненной неприятностью в виде легата-землянина и относится к нему ровно. Ну или очень искусно притворяется, что, на самом деле, маловероятно: больно у Дирк вспыльчивый характер. После обеда на учения пожаловали новые участники, и с ними Дирк отрабатывала элемент переброски военного подразделения «на броне». Эти, новые, оказались балларанцами, это Кирсан определил с первого взгляда по высококлассным боевым костюмам, которые он уже видел у штурмовой пехоты и «черного легиона» на «своей» базе, и по типично балларанским импульсным винтовкам «кароносец». И если балларанскую винтовку могут использовать и другие, у кого аналогично или совместимо устроены руки и пальцы, то вот балларанский костюм, как ни крути, может надеть только балларанец, скорей всего. Что это не простые парни, стало видно не только по экипировке. Кирсан через открытый люк наблюдал, как проворно и организованно они забираются на крышу «Оползня», помогая друг другу, а также отметил, что половина отряда вооружена не кароносцами и персональными щитами, а массивным крупнокалиберным оружием, которого он раньше не видел. Да, явно серьезные ребята. С ними на броне Дирк основательно погоняла по пустоши, при этом «десант» на «отлично» отработал по мишеням. Фанерные и металлические «бронетранспортеры», ну или из чего там учебные мишени, просто вспыхивали от ярких залпов «кароносцев», а крупнокалиберные стволы рвали в клочья то, что оставалось. — А чем это они таким стреляют? — спросил Кирсан у Дирк, — что все аж горит? — Ты про «кароносцы»? Это плазмообразующие иглы. Игла как игла, в начале траектории ведет себя как обычно, но внутри нагревается термоэлемент. К тому моменту, когда игла немного теряет скорость, она нагревается так, что превращается в сгусток плазмы. Силовой щит от этого уже никак не защищает, потому что плазма, накалившаяся до нескольких тысяч градусов, не теряет разрушительную силу от замедления щитом. Спасает броня — но только от одного попадания. Если ты всадишь в цель длинную очередь — уже плевать, что броне не пробита, цель внутри просто испечется, если броня не расплавится и не потечет раньше. Ну а если игла пробивает броню и застревает в цели — превращается в плазму уже внутри. Выжить, как ты понимаешь, невозможно. — Жесть… — Ага. Благодаря этим иглам «кароносец» становится эффективным даже против легкобронированной техники. В конце поездки Дирк весьма выпендрежно подкатила к воротам базы и тормознула, но никто с брони не скатился. Она открыла свой люк и весело спросила: — Ну, что скажете, как вам заезд⁈ — Замечательно! — пробасил один из пехотинцев, выделяющийся из общей массы ростом и габаритами. — Давненько я так не носился… Скорость впечатляет, машина что надо! — О да, нам очень понравилось, быстро и с ветерком, — добавил второй «спец», у которого Скай почему-то не заметил ни винтовки, ни пушки. — Обращайтесь, если что, еще покатаю! Кирсан как раз снял свой УРР, чтобы почесать в ухе и вытереть лоб от пота — все-таки в кабине немного жарковато — и в этот момент амбал пробасил: — Не откажемся, это точно! На редкость веселая поездка, на поворотах прямо дух захватывает, ха-ха! Бойцы принялись прыгать с «Оползня», Дирк приветливо помахала амбалу. Кирсан надел УРР обратно на голову и собрался вставить в уши наушники… И застыл. Наушники. Он держит их в руках, и держал их в руках в тот момент, когда амбал говорил о веселой поездке… Получается, Скай не мог бы понимать слова амбала, ведь УРР ему не переводил… А между тем, он отчетливо слышал обычный русский язык без малейшего акцента. — Слушай, Дирк, а кто это такие? — Это? «Псы войны», так они себя называют. Считается, что это лучшее наемное подразделение в галактике, и я с этим согласна. Скай с досадой вздохнул. — А ты вообще в курсе, что этот, который самый большой из них — землянин? — Ну да, а что? Они все земляне. — Ну да⁈ А что?!! Блин, вот сейчас мне стало как-то обидно! — Почему? — с искренним недоумением спросила Дирк. — А ты вообще помнишь свои первые слова при нашей первой встрече? «Но это же земляшка!!!». А тут — «Ну что скажете? Хотите я вас еще покатаю?». Двойные стандарты такие двойные, да? Псы войны Скай с досадой вздохнул. — А ты вообще в курсе, что этот, который самый большой из них — землянин? — Ну да, а что? Они все земляне. — Ну да⁈ А что?!! Блин, вот сейчас мне стало как-то обидно! — Почему? — с искренним недоумением спросила Дирк. — А ты вообще помнишь свои первые слова при нашей первой встрече? «Но это же земляшка!!!». А тут — «Ну, что скажете? Хотите я вас еще покатаю?». Двойные стандарты такие двойные, да? Дирк вздохнула. — Да нет, Скай, стандарты одни для всех. Просто, как бы это сказать… когда мы с тобой встретились, ты был в моих глазах просто иммигрантом. Землянином. Это по умолчанию плохая характеристика, сам понимаешь. А это — «Псы войны». Они делом доказали, что достойны всяческого уважения. Кирсан с интересом приподнял брови. — Слушай, мне уже даже интересно, что такого нужно сделать, чтобы заставить тебя уважать землянина? Дирк медленно обернулась, взглянув Скаю в глаза, и медленно ответила: — Например, пойти на смерть, исполняя свой долг. Какой и перед кем — уже непринципиально. — Ого… Только это… Они не выглядели мертвыми. Девушка пожала плечами: — Тем не менее, у того, который самый большой — его зовут Леонид «Лютый пес» — имеется наша награда, а именно — «За доблесть, проявленную в безнадежном положении». У моего отца, чтоб ты знал, есть все военные награды… кроме этой. Девяносто девять награждений из ста — посмертные, и не-балларанцев, которых наградили ею, можно пересчитать по пальцам одной руки. Ну ты понял, да? — Хренасе… А что эти «Псы войны» сделали? — Их наняли охраной в шахтерскую колонию. Не совсем шахтерская, но не суть. Полицейские функции, и только потому, что балларанскому персоналу там из-за климата и гравитации трудно, а земляне выдерживают легко. Разумеется, никто не ждал от землян ничего особенного, земляшки же, да еще и наемники… Но основатель колонии — выдающийся даже среди нас ученый, магистр и гений. И вот его попытались похитить рейдеры-цалларунга. Это была очень хорошо спланированная пиратская операция, но внезапно земляне оказали совершенно неожиданное сопротивление и отбили нападение, хотя это было практически невозможно. В живых из восьмидесяти бойцов осталось восемнадцать. Несколько землян сдались — но только чтобы пронести на вражеский транспорт взрывчатку и взорвать его изнутри. Леонид и последние из его отряда дрались в тоннеле, ведущем к жилым помещениям, завалили его трупами врагов доверху и продолжали сражаться, упираясь головами в потолок. И выстояли, уничтожив почти всю живую силу противника, а потом еще и пошли в контратаку, уничтожив выдающегося лидера цалларунга. Леонид, командир «псов», дрался в первом ряду и получил не меньше трех ранений… В общем, удивили всю галактику. Погибнуть в бою за свой народ — это нормально для высокоразвитых индивидуумов. Но от земных наемников, сражающихся за деньги, такой непоколебимой стойкости не ждал никто. Кирсан почесал макушку. — Впечатляет… Их теперь снова несколько десятков, как я заметил, да? — Ну да. — И ты их всех уважаешь? — Ну да, а что? — пожала плечами Дирк, не замечая ловушки. Более близкое знакомство Скай криво усмехнулся: — Ну тут такое дело, из тех, которые стояли насмерть, осталось восемнадцать человек, ты сама сказала. Да, они достойны всяческого уважения, тут нет вопросов. Но теперь их больше, значит, Леонид этот довербовал новых. И те, новые, не стояли насмерть в том бою вместе с ним, так выходит? Они ничего не сделали. Получается, они просто земляне, но ты все равно их уважаешь? Лишь за принадлежность к своему наемному формированию? Слушай, а если я вступлю в «Псы войны» — ты сразу же проникнешься ко мне глубоким уважением?