Кто это сделал, хозяин, Татьяна или кто-то другой, Саша предполагать не брался. А потому сосредоточил свое внимание на тех отпечатках следов Татьяны, которые вели из кабинета Льва Валерьяновича. Было их немного, и они были едва различимы. Оно и понятно, к этому времени Татьяна уже пробыла в квартире подруги приличное время, грязь с ее подошв в основном осыпалась в кабинете, на коридор и другие помещения остались жалкие крошки. И все же Саша сумел приметить небольшие кучки грязи, которые удалялись по коридору все дальше и дальше от входной двери. По мере их удаления они становились все менее заметными. Но направление движения Татьяны задали верно. В квартире витал все тот же аромат цитруса с цветочными нотками, правда, тут он был слабее, чем в лифте. Но ведь и пространство квартиры было более обширным, чем скромная кабинка лифта. В квартире эфирным частицам было куда разлететься. Двигаясь по этим следам, Саша добрел до кухни. Но и тут Татьяны не оказалось. Чувствуя себя весьма неловко, блуждая по чужой квартире, тем не менее Саша заглянул в кладовку, в которой в гордом одиночестве стояла стиральная машина. И она была включена! Режим соответствовал окончанию цикла, и Саша понял, что, уходя сегодня на встречу с подругами, Лариса оставила машинку включенной. Многие хозяйки поступают аналогичным образом, к их возвращению белье уже постирано, его остается лишь развесить на просушку. И Саша почувствовал невольное волнение, потому что понял, что планам Ларисы и насчет этого белья, и насчет многого другого уже никогда не суждено сбыться. Вот так и бывает в жизни, человек живет, строит планы, а потом некто берет и невидимой рукой стирает все его задумки, словно мел со школьной доски. – Лариса погибла. Муж неизвестно где, вернется ли, тоже неизвестно. Белье заплесневеет. И Саша открыл дверцу, чтобы белье могло хотя бы высохнуть. К его удивлению, стоило ему открыть дверцу, как из машины выпала детская игрушка. Это был оранжевый слоник с голубыми ушами и такого же цвета спинкой. Детская игрушка выглядела порядком потрепанной. Мех на боках слоника совсем свалялся, а местами он отсутствовал вовсе. Также одно ухо у игрушки было почти оторвано, висело на одной ниточке. – Но кому-то этот слоник был необычайно дорог. Саша бережно поднял игрушку. Ладно, белье развешивать он не станет, но пристроить слоника на батарею, он может. – Какой же ты тяжелый! Мягкая игрушка была на ощупь лишь слегка влажной, стиралка у Ларисы отжимала на совесть. Но откуда же тогда взялся дополнительный вес? Саша встряхнул игрушку, и ему показалось, что в животе у слоника что-то забренчало. Похоже, слоник был с начинкой. Но не успел Саша обдумать, что бы это все могло значить, как у него за спиной раздался удивленный голос: – Вы кто такой? Саша обернулся и увидел Наталью. Женщина тоже его узнала. – Это вы?! – с облегчением произнесла она. – Что вы тут делаете? – Меня попросила заехать Татьяна. – Не лгите! С какой стати Татьяне приглашать вас домой к Ларисе! – Собственно, она пригласила не меня, а Галину. Но так уж получилось, что Галина приехать не сможет, так что я за нее. – Что вы говорите? – слегка улыбнулась женщина. – Почему это Галя не сможет приехать? И с какой стати она прислала вас вместо себя? – Вообще-то она меня не присылала, я сам приехал, потому что мне нужно кому-нибудь отдать сумку Галины. – А как ее сумка оказалась у вас? – Это длинная история. – Ничего, – произнесла Наталья. – Я послушаю. Пришлось Саше рассказывать и про то, как он предложил подвезти Галину до дома. И про ее внезапный приступ удушья. И про то, как выпихнули его из больницы, даже не дав толком сориентироваться. – Вот так ее сумка и осталась у меня. А так как я все равно хотел поговорить с вами обеими, то я решил воспользоваться приглашением Татьяны. И приехал. Наталья кивнула. – Да, у Гали аллергия на арахис. Это все ее близкие великолепно знали. Видимо, в съеденной ею шоколадке был добавлен этот орех. – Галина бы его заметила! – Арахис мог быть добавлен в тертом виде. Про арахис в составе шоколадки не было сказано ни слова. Саша это точно помнил, у его двоюродной сестры тоже была аллергия на этот орех, и наличие арахиса в съеденном Галиной шоколаде он посмотрел в первую очередь. – А в какой больнице сейчас Галина? Саша объяснил, но тут же сказал, что к Галине никого не пустят, потому что больница является карантинным госпиталем. Ему показалось, что Наталья помрачнела. Оно и понятно, не каждый день подруга оказывается на грани жизни и смерти. Похоже, у Натальи доброе сердце и свою подругу она искренне любит и переживает за нее. Это еще больше расположило Сашу в адрес этой женщины. – Так вы заберете у меня сумку Галины? – Хорошо. А где Татьяна? Она мне звонила, что уже здесь. Саша развел руками. – Сам ее искал, да не нашел. – Это странно. Она мне звонила совсем недавно. Я немного задерживалась, застряла в пробке, но она пообещала, что будет ждать и никуда не уйдет. – Я осмотрел еще не все комнаты. – Если бы Татьяна была дома, она давно бы уже услышала, что мы ее ищем, и вышла бы к нам. А кстати, как вы попали в квартиру? – Дверь была открыта. – Да? Саша видел, что Наталья растеряна. Он и сам не знал, как реагировать на происходящее. – Давайте вместе посмотрим в остальных комнатах, – предложил он. Была у Саши мысль насчет той комнаты, которая примыкала к кухне. Следы-то вели в ее сторону, просто Саша промахнулся, прошел дальше, чем было нужно. – Сначала сюда. Саша распахнул дверь и сразу же увидел распростертое на полу тело. Оно было крупным, никак не меньше шестидесятого размера. – Татьяна! – ахнула Наталья. – Это она! И она кинулась к подруге. Саша зажег свет, и Наталья вскрикнула: – Ай! Возглас не предвещал ничего хорошего. Да и поза, в которой застыла на полу Татьяна, тоже не сулила добра. – Что с ней? – С ним! – поправила его Наталья. И подняв лицо к Саше, объяснила: – Это Лев Валерьянович. Его костюм. Его шляпа. И он… О боже, он не дышит! Да тут все в крови! И нож! Его зарезали! – Давайте я посмотрю! – Может, не стоит? Наталья пыталась протестовать, она даже заградила Саше путь, что восхитило его еще больше. Какая чуткая женщина! Переживает за Сашу, как бы вид мертвого тела не оказал на него тяжелого влияния. – Вы не переживайте, я мертвецов не боюсь. Наталья пыталась что-то возражать, но Саша ее не слушал. Он опустился на колени, приложил руку к шее. Пульса не было. Кожа была еще довольно теплой, если Лев Валерьянович и умер, то совсем недавно. Саша какое-то время подержал руку, словно надеясь, что пульс вернется. Но, увы, никаких изменений в лучшую сторону не произошло. Из шеи убитого торчала рукоятка ножа. Удар был нанесен так, что нож вошел глубоко, перебив дыхательные пути и артерии. Судя по рукоятке, это был обычный кухонный нож, разве что сделанный из хорошей и прочной стали, держащей заточку, что и позволило ему так глубоко войти в ткани жертвы. И все же, повинуясь не столько разуму, сколько чувствам, Саша наклонился ближе, стремясь уловить хоть слабое дыхание. Ведь бывают же в жизни чудеса. И люди даже с пробитой головой иногда остаются в живых. Увы, дыхание слышно не было, зато нос Саши уловил аромат цитруса. Похоже, что перед смертью Лев Валерьянович сильно надушился духами – цитрус с нотками каких-то цветов. Саша успел подумать, что такой же запах он почувствовал в лифте и что запах определенно женский и совсем не идет солидному мужчине так вкусно и легкомысленно пахнуть, как вдруг Наталья сбила его с мысли. Она мягко, но в то же время непреклонно произнесла: