– Конечно. Дедушка регулярно приезжал, помогал. Он очень хотел, чтобы сын получил образование в Германии. Но бабушка была против. Сонливость накатывалась волнами. Он даже не удивлялся, почему Света говорит с ним на немецком. – Папа учился с мамой в одной школе. Вместе они пошли учиться в наш университет. Только папа на физический, а мама на медицинский. – Значит, мама у тебя врач? – Мама умерла шесть лет назад. Еще раньше дед нашел папе очень хорошее место на крупной фирме в Германии. Здесь, в Голландии, у отца таких возможностей не было, и он уехал. Теперь он, как раньше дед, регулярно приезжает навещать меня и бабушку. Бабушка живет недалеко, и мы с ней часто видимся. Проснулся Павел уже вечером от грохота, вернее от грохота в виде современной музыки, включенной на всю мощь. Головокружение и боль прошли, самочувствие улучшилось. Настроение было бодрое, значит, пора разбираться в ситуации, да и аппетит не на шутку разыгрался. Внизу роилась молодежь. Из еды были только напитки. В основном общались на родном языке, но, когда подходил Павел, переходили на немецкий. Все уже знали историю его появления здесь и считали его немцем, сразу окрестив гостя Питером. Он не возражал. Позднее Павел прибился к двум колоритным юношам, которые яростно спорили, не стесняясь в выражениях. Одного стажер обозначил как «Хиппи» – за длинные волосы, очки-велосипеды и неряшливый вид, другого как «Мопед». На нем были кожаные штаны и такая же жилетка на голое тело, а на голове петушиный гребень. Один был фанатом группы «Битлз», другой громко защищал какой-то «металл», причем тяжелый. Фауст внимательно вслушивался в молодежный сленг, в акценты, запоминал жаргон, старался разобраться во взглядах и мнениях европейской молодежи. От новизны впечатлений, а может, от голода, или так давала о себе знать травма, голова ближе к полуночи загудела с новой силой, и он отправился спать. Утром оказалось, что он встал первым. Появилась возможность осмотреть дом. Все везде было открыто, кроме одной двери на первом этаже. Стажер думал, что после вчерашнего здесь будет полный разгром, оказалось нет. В комнатах был относительный порядок. Очевидно, это было одним из условий хозяйки для гостей. Бо́льшая часть из них ушла, но кое-кто не смог и прикорнул прямо тут. На кухне с едой было не очень. Павел нашел картошку и на скорую руку соорудил жерехи, запивая ее холодным молоком. Скоро появилась заспанная хозяйка. – Чем это ты тут завтракаешь? Я думала, у меня все съедено. Неожиданный гость положил ей порцию картошки, налил молока. Инга пришла в восторг от такого рецепта. – Слушай, Питер, сколько раз бывала в Германии, но не знала, что у вас есть такое блюдо. Фауст про себя выругался: «Вот это прокол. Надо было еще огурцы в банке засолить. Это урок. Будьте внимательны, товарищ Свиридов». Нужно было переводить разговор на другую тему. – Инга, а где у тебя иголка с нитками? – Это еще зачем? – изумилась девушка. – Надо штаны с рубашкой зашить. Не могу же я ограбить гардероб твоего отца. – Еще чего! Мы сейчас поедем и купим тебе новые. Юноша замялся: – У меня проблемы с кредитом в банке. – Подожди, ты пострадал из-за меня, значит, я должна возместить тебе ущерб. Это я тебе как будущий юрист говорю. И потом, где ты взял такие обноски, тебя же засмеют в них! Какой-нибудь дед за пятьдесят лет стал бы такие носить или тот, у кого совсем денег нет, но ни один мой знакомый молодой человек не надел бы такие штаны и рубаху. – А что в них не так? – встревожился Фауст. – Да все. Это полная дешевка. Плотность ткани как у бумаги. Настоящие джинсы – это жесткий котон, тройная строчка. А на твоих какая прошивка – смех. Потом лейблы, фасон. Что у тебя – трубы, бананы, морковка, клеш? Собеседник сидел в недоумении. «Второй прокол. Теперь только буденовки не хватает для опознания». За разговором они быстро прикончили сковородку жареной картошки. Почти два часа возила Инга нового знакомого по отделам супермаркета, объясняя, что должен носить современный европеец. Потом они затарились продуктами и напитками. Ведь к вечеру опять будут гости. Глава шестая Контрольные звонки «дяде» на домашний телефон были обговорены в 19.30 по понедельникам, средам и пятницам. В случае экстренной ситуации звонить можно было в любое время. Сигналом опасности будет упоминание «овчарки Альмы» в любом контексте. Однако Павел решил повременить с сообщением о ДТП, так как обоснованно подозревал, что его командировку могут прервать, а он решил воспользоваться моментом и побольше пообщаться с местной молодежью. Это имело как свои плюсы, так и минусы. Им очень заинтересовалась подружка Инги, видимо, решила пополнить коллекцию своих ухажеров еще одним экземпляром. Вечером она пошла на решительный штурм. Она постоянно была при нем, брала под ручку, тащила на танцы, где откровенно висла на нем всем своим разгоряченным телом. Отвязаться от нее можно было, только свалив ее с ног. Для этого Фауст соорудил два коктейля. Один для нее – почти полный бокал джина и немного апельсинового сока, другой для себя – апельсиновый сок и немного джина. Но на его коварство она ответила своим, выпросив у юной хозяйки ключ от единственной всегда запертой комнаты. Куда и затащила Павла. Оказавшись наедине, девушка удесятерила усилия. Фаусту все же удалось споить ей полный бокал крепкого напитка. Надо было продержаться еще десять, максимум пятнадцать минут, чтобы серьезная доля алкоголя окончательно поборола девичий организм. Голландка уже стала терять координацию и, когда в очередной раз попыталась схватить ускользающего парня, задела книжный шкаф, и из него выпал альбом. Фотографии рассыпались по полу. Девушка не удержалась, но Павел успел ее подхватить и положить на диван. Когда он стал собирать фотографии с пола, его внимание привлекла одна. На ней были запечатлены несколько мужчин на фоне корабля с военно-морским флагом ФРГ, а перед ними на тележке расположилась пузатая, длинная торпеда. На занятиях у них был небольшой курс по военно-морскому вооружению, но этой штуки он не помнил. На обороте стояла дата – сентябрь прошлого года. Фауст присмотрелся к комнате и понял, что это кабинет отца Инги. Несколько книжных шкафов, большой рабочий стол, диван. В книжных шкафах находились преимущественно справочники и периодика по вооружению и флоту. Внимательно пролистывая альбом, Павел нашел еще несколько аналогичных фотографий, где фигурировал один и тот же мужчина, видимо, отец хозяйки дома, и неизменно необычная торпеда в разных ракурсах. На одной фотографии к ней был прикреплен даже парашют. На столе лежал справочник по военно-морскому вооружению. Раздел «Мины-торпеды» был заложен старой поздравительной открыткой. В нем были изображены похожие изделия. Очевидно, папа имел отношение к данному виду оружия и, частенько приезжая домой, продолжал работать в своем кабинете. Значит, должны быть и другие материалы по данной теме. Фауст почувствовал охотничий азарт. Очень внимательно, стараясь ничего не изменить в обстановке, он провел осмотр кабинета и за акварелью обнаружил вмонтированный в стену сейф. Наверняка в нем хранились самые интересные материалы. Чтобы добраться до них, надо было, во-первых, угомонить веселую компанию и тогда работать спокойно, во-вторых, узнать шифр замка. Как это сделать? Услышав похрапывание со стороны дивана, у Павла сразу созрел план. Через день-два он собирался покинуть приютившую его компанию, за это время нужно успеть все подготовить. По традиции надо было делать отвальную, хотя он точно не знал, есть у немцев такая традиция или нет. Для этого он на свои деньги купил три бутылки водки, которые припрятал от бесцеремонных гостей за холодильником. Можно было опробовать на практике фокус, с которым его познакомил сосед по гостинице, психолог, но он решил поступить проще. Вечерняя пати катилась по традиционному сценарию: молодежь выпивала, слушала музыку, танцевала, многие уже не раз приложились к косячку с марихуаной. И тут немец Питер предложил новое развлечение под названием «бутылочка». Он притащил из холодильника пару бутылок водки. Всех рассадил в круг и раскрутил пустую бутылку. На кого указывало горлышко, тот должен был выпить до дна рюмку водки, затем опять раскрутить пустую бутылку. И так она будет крутиться до победы. Предложение было принято на ура. Победителем будет тот, кто останется последним на ногах. Так как все уже были навеселе, бесчувственные тела выпадали одно за другим. Фауст думал, что голландцы будут покрепче, но они оказались слабаками, а в этой игре побеждает самый стойкий. Через час ни одного держащегося на ногах не было, естественно, кроме инициатора действа. Теперь оставалось узнать шифр замка от сейфа. Его могла назвать только Инга. Она выпала одной из первых. Водка на марихуану дает закономерный эффект. Тяжелое опьянение и причудливые галлюцинации после пробуждения гарантировали полное забвение того, что было накануне. Используя полученные знания по проведению допроса в особых условиях, Фаусту удалось получить от девушки под большим секретом заветный шифр. Никакого членовредительства, только упорство, грамотно построенные вопросы и немного вымогательства с легким похлопыванием по щекам, чтобы жертва не заснула. Дверь сейфа открылась с веселым перезвоном. Чутье не подвело стажера. Стальной ящик был заполнен документацией по проекту Rohrdommel, что по-русски переводилось как «Выпь». Птичка такая, любит селиться на болоте, серенькая, невзрачная, с длинным тонким клювом. Павел принес фотоаппарат, аккуратно закрыл дверь на ключ, чтобы исключить неожиданности. Пленки оставалось только пять кассет по сорок кадров на каждой, поэтому он, на свой взгляд, отобрал самое ценное. Выставить свет, аккуратно разложить каждый лист, подобрать фокус, сфотографировать, снова взвести затвор «Зенита», и так все двести листов. Затем так же аккуратно положить все на место. Процесс затянулся до рассвета. Тщательно проверив, не остались ли какие-нибудь следы, Фауст закрыл сейф, собрал кассеты в сумку и покинул дом Инги, так и не попрощавшись. Сначала он хотел оставить записку, но передумал: это ведь был бы образец его почерка. Мало ли что? На первой же ранней электричке он отправился в Амстердам. После бурной ночи Павла немного отпустило, и, пригревшись в вагоне, он неожиданно для себя задремал. Ему снилась Светлана, со смехом убегающая от Томаса. Разбудила его девушка, которая по-английски сообщила ему, что только что два араба украли у него сумку. Со сна Павлу сначала показалось, что он видит на соседней лавке Томаса, но удивиться он не успел. Услышав про сумку, Фауст пружиной подскочил и ринулся за ворами. Через два вагона он настиг их в тамбуре. Они как раз собирались рассмотреть свою добычу. Увидев Павла, долговязый выругался и достал складной нож. В свое время инструктор по рукопашному бою отрабатывал с курсантами основы ножевого боя. Хват снизу, перехват, хват сверху, удары колющие, режущие. Нанесение ударов по смертельным точкам отрабатывалось в полную силу на ростовых манекенах настоящими клинками. Останавливающие и обездвиживающие удары муляжами ножа отрабатывались на партнерах. Во время перерыва Андрей Абрамов поинтересовался: – Почему мы все время отрабатываем нападение, а когда будем изучать защиту от ножа? Неожиданно всегда выдержанный и спокойный инструктор завелся: – Если против тебя более-менее подготовленный противник, а у тебя нет ни пистолета, ни палки, то бери руки в ноги и беги. – Но можно же выбить нож, блокировать руку, – не унимался Абрамов. Тогда инструктор подозвал самого здорового парня из группы, Сашу Медведева. – Самая распространенная ситуация. Удар снизу хватом сверху. – Он сымитировал удар. Медведев как клещами перехватил вооруженную руку. Тренер продолжил объяснять, показывая: – Обратите внимание, что кисть с клинком подвижна и я могу либо наколоть блокирующую руку противника, либо сильно ранить или даже перерезать сухожилия. Если хват будет снизу и ножом не достать противника, то боец просто перекидывает клинок из одной руки в другую, потом либо поражает противника, либо обездвиживает его. Инструктор ловко показал, как это действует. Тогда Павел спросил: – А как быть, если бежать некуда? Инструктор оживился: – Только на ограниченном пространстве у вас появляется шанс. Отклонить или лучше отбить руку с ножом в стену, либо об стол, стул – о любое препятствие. Впечатайте его как можно сильнее. Вооружайтесь первым попавшимся предметом интерьера, плесните в лицо жидкость, то есть уравняйте шансы и атакуйте. Глава седьмая Томас Фрезер после полугодового обучения на курсах ЦРУ на базе вооруженных сил США Кэмп-Пири возле Уильямсбурга, штат Вирджиния, по курсу «Оперативная разведка», был зачислен в кадры сотрудников главной разведывательной службы Америки. Как специалиста, владеющего русским языком, его распределили в Парижский офис ЦРУ, где располагалась база так называемого русского отдела. Сферой ответственности базы была вся Южная, Центральная и Северная Европа. Поэтому сотрудников, особенно новичков, регулярно отправляли знакомиться с соответствующими странами. Томасу нравилось колесить по миру. Из Норвегии он вместе с напарницей на пароме перебрался в Нидерланды, и теперь они тряслись на электричке из Гронингема по направлению к столице. Ознакомившись с работой резидентуры, они должны были вернуться на базу в Париж.