– Тебя что, милый друг, не учили, что названия объектов и изделий не переводятся и называются на языке оригинала? – обратился он к Павлу. – Какая «Выпь», это же Rohrdommel. – Как Rohrdommel? – удивился «дядя». – Так, Rohrdommel по-немецки и будет «выпь». Как я раньше не допер, – притворно сокрушался заместитель резидента. Это же надо, сам Rohrdommel. – О чем речь, товарищи подчиненные? – тревожно спросил резидент. – Михаил Михайлович, дайте справку руководителю резидентуры, – распорядился Леонид Семенович. – Rohrdommel – объект из первого списка. Приоритет высшего уровня. Морская самозарывающаяся в грунт мина. Изделие в странах НАТО получило индекс ХМ-52, планируется к использованию в районах континентального шельфа и за его пределами глубины от 60 до 800 метров. Мина-торпеда универсальна по носителям, ее постановка может осуществляться авиацией, подводными лодками и надводными кораблями. После сбрасывания с носителя она погружается на дно и зарывается в грунт на заданное углубление. После зарывания в грунт из ее корпуса через отбрасываемую крышку люка выдвигается зонд с датчиками наблюдения и антенной связи. По команде с берега мина приводится в боевое состояние. Обнаружив цель, ведет себя как самонаводящаяся торпеда. Характеристики: длина 3,4 метра, диаметр 533 мм, подходит для стандартного торпедного отсека, вес заряда 270 килограмм, скорость 45 узлов, то есть среагировать кораблю уже не будет времени. Диапазон действия 8–11 километров. В приказе сказано: приложить все возможные усилия по добыче любой информации, – четко доложил Михаил Михайлович. – А он притащил не только чертежи, но и результаты испытаний, данные по прототипам, – включился Леонид Семенович. – Это никак не может быть подставой. Не тот уровень. Хозяин кабинета суетливо достал из сейфа папку, зашелестел бумагами. Он был явно обескуражен. – Да, действительно, первый уровень. Вошел шифровальщик. – Федор Иванович, «Молния» из Москвы, распишитесь. – Он передал из папки листок бумаги и проследил, чтобы резидент поставил дату и расписался. – Откуда Центр уже узнал про эту… как ее… в общем, про «Выпь»? – По инструкции, техники, получив материал по объектам из первого списка, должны немедленно информировать руководство научно-технической разведки. А что? – пояснил заместитель. Резидент без энтузиазма процитировал «Молнию»: – «Ближайшим рейсом «Аэрофлота» отправить материалы по Rohrdommel и исполнителя в Москву. При необходимости разрешается задержать рейс». На Федора Ивановича было жалко смотреть. Он как будто съежился и постарел. Зло сверкнул глазками и окрысился: – Что стоите, чего ждете? Срочно выясняйте, когда рейс, и отправляйте, – он кивнул на Фауста. И, не дожидаясь, когда подчиненные уйдут, полез в сейф и зазвенел стаканом о бутылку. В приемной заместитель сразу отдал распоряжение: – Дуй, Миша, в гараж. Бери машину с полным баком. Через три часа самолет на Москву. Должны успеть. Я предупрежу ребят из «Аэрофлота». – А поесть мы не успеем? Очень кушать хочется, – подал голос стажер. – Тогда мы быстренько в буфет, возьмем бутерброды в дорогу. Ходу, Миша, ходу! – Скажите, Леонид Семенович, а почему резидент так скис? – поинтересовался Павел. – Как почему? Если бы он не послал первую телеграмму, где открестился от тебя, то можно было задним числом оформить заявку и план разведывательных мероприятий с его санкцией. Вот тогда бы он был руководителем операции по добыче материалов первого списка. Для резидентуры под его чутким управлением это был бы большой успех. Соответственно, паря, это гарантированное повышение в звании и орден. Теперь же из-за своей поспешности он все это похерил. Вот и расстроился человек. – А мне что будет? – Тебе? За поножовщину, аморалку и перевербовку должны выгнать. За Rohrdommel наградить. Поэтому минус на плюс, что выходит? – Ноль. – А ты в разведку за наградами пошел? – Нет. – А зачем? Павел замялся: – Хочу родине служить. – Тогда не вешай нос, головорез. За это Юрий Иванович до самого Председателя дойдет, чтобы тебя оставили ему. Глава девятая Начальник управления нелегальной разведки вызвал Сергея Николаевича и Фауста на 19.00. Понятие «рабочий день» в службе внешней разведки было относительным. По тому, как Юрий Иванович поздоровался, по его усмешке Павел догадался, что увольнять его прямо сейчас не будут. – Как вы сами оцениваете свою командировку, товарищ головорез? Так тебя окрестил на совещании у Председателя начальник контрразведки. Местный резидент на тебя к ним такую телегу накатал, прямо сразу хочется тебя, Фауст, в подвал НКВД затолкать. Жалко, их не осталось. Говорит, что это за боец в нелегальной разведке объявился? В прошлой командировке с боем прорвался из милиции, сейчас кого-то там уже за границей ножом пырнул. – Кстати, Юрий Иванович, удалось узнать, что там с этими арабами? – живо поинтересовался куратор. – Там все тихо. В полицию они, конечно, заявили, что это их хотели ограбить. Нож они в глаза не видели. Это нож бандитов, которые сбежали, остановив поезд. Но в полиции на них уже была информация. Им оказали первую помощь и уже депортировали из страны. Дело закрыто. Слушаю тебя, Павел. Давай сначала. Молодой человек откашлялся. – Курсы, они и есть курсы, товарищ полковник. Гронингем, конечно, стоит мессы, но у нас преподаватели даже посильнее будут. Здесь мы и стихи учим, и сценки разыгрываем, а там сплошные штампы. Погружение в молодежную среду мне дало внедрение через ДТП. – Вот как вывернул! Внедрение через ДТП – это когда на своей машине аккуратно врезаются в другую, чтобы найти повод познакомиться с нужным Источником. Это я слышал. Но чтобы под колеса бросаться… – начальник развел руками. Однако Павел возразил: – Ну как же, Юрий Иванович. Помните, у Ильфа и Петрова в «Двенадцати стульях» Остап Бендер тоже попал в аварию. – Попал под лошадь. Помню. Там через заметку в газете и нашла его мадам Грицацуева. А у нас? – У нас Инга, – подхватил стажер. – А у Инги папа. Там в сейфе еще много чего осталось, пленка закончилась, к сожалению. Товарищ полковник, может, мне стоит закрепить контакт с девушкой? – За девушку можешь не переживать. Я так думаю, в ближайшее время в ее жизни появится некий молодой человек. Например, когда она вернется из магазина с покупками и вдруг окажется, что у ее автомобиля спустило колесо. А проходящий мимо юноша поможет ей поменять запаску, а заодно подвезти, познакомится, пригласит на свидание, очарует. И папин сейф будет под присмотром. – Ромео из гэдээровской Штази, – понятливо кивнул Сергей Николаевич. – Точно, от Вольфа. Немцы готовят «Ромео», а мы «воронов». – Этому тоже учат? – заинтересовался Фауст. – Да, есть специальные курсы. Мужчины – это «вороны», женщины, соответственно, – «ласточки». – У начальника было явно хорошее настроение, если он позволил себе немного пошутить. – Если хочешь, можно тебя туда отправить. Углубленная теоретическая и практическая подготовка по основам этикета, обольщению. Там тебя научат делать выбор соответствующей одежды, парфюма, стрижки. Ориентирование, хотел сказать, на местности, но на самом деле в карте вин, правила посещения элитных ресторанов, организация пати. На которых мы с Сергеем Николаевичем никогда не бывали. К тому же Камасутру знают как таблицу умножения. Основы искусства, музыки, литературы, кино. Ориентация в эрогенных зонах без компаса, на ощупь. Хочешь? Павел застеснялся и немного покраснел: – Было бы интересно. – Интересно ему, – отреагировал начальник. – По результатам командировки, между прочим, Председатель рекомендовал отправить тебя на перевоспитание на другие курсы. В КУОС. Так, Сергей Николаевич? – Да, Юрий Иванович. Курсы усовершенствования офицерского состава готовят разведчиков-нелегалов для действий в особый период. – Для войны, Паша, – пояснил начальник. – Там строгая мужская жизнь. Подъем на рассвете и сразу кросс на десять километров. Владение до автоматизма любыми видами оружия. Конечно, стрельба снайперская, ночная, из всего, с двух рук, на звук. Не говорю уже о минно-взрывном деле. Изготовление взрывчатки из всего, что есть под рукой. Вождение, радиодело. Подводная, горная подготовка, выживание в экстренных ситуациях. Еще много чего. Так что выбираешь – в «вороны», ходить во фраке с бабочкой, в прямом и переносном смысле, по ресторанам и выставкам, или в камуфляж и, как Джеймс Бонд, прыгать с самолета даже без парашюта? – Я могу подумать? – Чего тут думать-то? – Только учти, Павел, Юрий Иванович забыл добавить, что искусство обольщения надо будет постигать не только на женщинах, но и на мужчинах, – ласково добавил Сергей Николаевич. – Это как? Мужеложество, что ли? – Да, на Западе сейчас это модно. Так что куда деваться, придется осваивать и это направление, – подтвердил начальник. – Чего тут думать, – рьяно заявил стажер. – Конечно, КУОС. – Так там ночные марш-броски, спарринг с несколькими соперниками на выносливость. К тому же изучать тебе, Фауст, придется еще и арабский язык. Или все-таки светская жизнь? Смокинги, красивые женщины, рестораны и французский язык. – Юрий Иванович, спасибо вам за заботу, за выбор, но я хочу пойти по пути воина, как вы. Вы же начинали командиром противотанкового взвода на войне. Я прямо сейчас, от двери вашего кабинета, готов бежать кросс. Начальник и куратор рассмеялись. – Значит, решили, – подвел итог хозяин кабинета. – Курсы только начались, с завтрашнего дня включайся. Они рассчитаны на шесть месяцев. За это время мы тебе подберем новое задание. Сергей Николаевич поднялся из-за стола. – Товарищ полковник, если ко мне все, разрешите идти. Дела.