Почему? За обедом я почти забываю о стене. Мама ошарашивает заявлением насчет того, что Эми уже достаточно взрослая, чтобы встречаться, если ей так хочется, с Джаззом. Это их общее с папой решение. Мою посуду – новизна прошла, и я начинаю понемножку ненавидеть это занятие. Потом делаю домашнюю работу, на этот раз уже настоящую. Прежде чем лечь спать, достаю рисунок и проверяю, нет ли в стене зазоров и щелей, через которые можно пробраться. Кто или что может пробраться, я не знаю. Затушевываю по краям и наконец откладываю рисунок и закрываю глаза. Забыться, уснуть и ничего не видеть. Но перед глазами кирпичи – их кладут один за другим на поднимающуюся стену. Кирпич… раствор… Стена. Боль растекается по ногам, заполняет грудь. Сил больше нет. Я падаю на песок. Пусть кричит, угрожает, умоляет – вскоре все это будет неважно. Ближе. Он опускается на колени, держит за плечи и смотрит в глаза. «Никогда не забывай, кто ты. Пора. Быстрее! Строй стену!» Ближе. И я строю стену. Кирпич за кирпичом, ряд за рядом. Я окружаю себя башней. «Никогда не забывай, кто ты!» – кричит он и встряхивает меня, когда я кладу на место последний кирпич. Отрезаю последний лучик света. Теперь вокруг лишь тьма и звуки. Жуткие крики раскалывают голову. Ужас и боль. Загнанный в угол зверек дрожит в ожидании смерти. Или чего-то еще хуже. Не сразу, но до меня доходит… Это же я. Внезапно, я словно переношусь в калейдоскоп, все сдвигается и меняется. Трава щекочет босые ноги. За деревьями слышатся детские голоса, но я лежу, скрытая высокими стеблями, и смотрю на ползущие по небу облака. Сегодня мне не хочется играть. Мало-помалу облака и трава уплывают. Я открываю глаза, на сегодня хватит. Больше я их не закрою. Сработало. У меня снова получилось – укрыться от кошмара в моем «безопасном месте». Только на этот раз, как бы ни было ужасно, я не хотела его покидать. Я знала и не сомневалась, что вот-вот найду нечто важное. Как будто укладка кирпичей, одного за другим и каждого на свое место, затронула что-то скрытое глубоко внутри. Показала след, идя по которому можно наконец понять, кто я или что я и что со мной не так. Кто преследует меня? Кто он, тот человек? «Никогда не забывай, кто ты» – так он сказал. Но я забыла. И самое главное: почему и как я строила стену? Глава 21 Я еду в больницу. Впервые с тех пор, как меня выпустили оттуда. Ощущения странные. В тот день я так боялась покинуть ее стены и окунуться в большой мир. И вот, кажется, прошла вечность, целая другая жизнь, которая на самом деле исчисляется днями. Встреча с доктором Лизандер назначена на 11 часов, но мы можем опоздать. Более того, можем вообще туда не попасть. Эми развернула карту и отыскивает альтернативные маршруты, а мама негромко клянет все на свете и, переключаясь со станции на станцию, слушает дорожные сводки. – На последнюю милю у нас ушло двадцать минут. Можно поворачивать и ехать домой, – ворчит она. – Давай повернем на следующем съезде? – предлагает Эми. Ей очень хотелось поехать с нами, и она даже убедила маму, что, может быть, встретит доктора Лизандер. Упустить такой шанс она не хотела. Мама выключает радио и сердито хмурит брови. – Никаких сводок. Не нравится мне это. Что-то происходит. Эми, найди мой телефон и позвони папе. Эми находит телефон в маминой сумочке и тычет пальцем в кнопки. Я наблюдаю за ней с удивлением. Пользоваться мобильными разрешено с двадцати одного года. Может, все дело в том, что мама сама разрешила ей воспользоваться телефоном? – Никто не отвечает. Оставить сообщение? – Да. Скажи, что мы застряли, и попроси позвонить. Машина медленно ползет вверх по скату. Над головой пролетают вертолеты. Мы уже почти на вершине холма. Останавливаемся. Слышны сирены. Мимо проносятся черные фургоны. Звонит телефон. Мама отвечает. – Понятно… Хорошо… Пока. Она дает отбой. – Впереди дорожные посты. Думаю, нам беспокоиться не о чем. Движение возобновляется. Мы добираемся до вершины холма. По другую сторону трасса М-25. Ползем как черепахи, и снова остановка. Мужчины в черном, похожие на больничных охранников, проверяют идущие в обе стороны машины. Нам машут – проезжайте. – Кто они такие? – Лордеры, – отвечает Эми. Я оборачиваюсь. Эти не в серых костюмах, а в черном: черные брюки и длинные черные рубашки, сверху какие-то жилеты. Если они одеты как больничные охранники, то, может быть, те охранники тоже лордеры? Мне становится не по себе, но я все же задаю вопрос, которого долго избегала: – А кто такие лордеры? Мама поворачивается и вскидывает брови. – Разве ты не знаешь? Агенты «Закона и порядка». Выслеживают бандитов и террористов. Вот и сейчас кого-то ищут. Должно быть, они действительно очень хотели найти кого-то, если решились останавливать и осматривать каждую машину на автотрассе. – Но это те же люди, которые были на выставке и в школе? – спрашиваю я. – Только не в черных костюмах, а в серых, да? – Да, на выставке были они, уж и не представляю зачем. Обычно они в сером, но для оперативной работы – а в наше время это по большей части контртерроризм – одеваются в черное. Раньше занимались бандами. Но чтобы лордеры пришли в школу… – Мама хмурится. – Эми, это правда? Эми кивает. – Иногда они являются на Ассамблеи. Не всегда. В последнее время приходят чаще. Слева от нас расстилаются поля, за ними – деревья. Краем глаза ловлю какое-то движение, блеск, как если бы солнечный луч отразился от стекляшки или металла. – Там кто-то есть, – говорю я. – Где? – спрашивает мама. – В лесу. – Я протягиваю руку. – Вон там что-то блеснуло. – Уверена? – Да. Она снова достает телефон, но в том месте, куда я указала, появляется вертолет, а к деревьям бегут какие-то люди. Мама убирает телефон. Рат-та-тат-та-тат… – Что они делают? – удивленно спрашиваю я. – Неужели стреляют в кого-то? – В террористов, – фыркает Эми. – Свобода или смерть, такой у них девиз? Вот и получили – смерть. Через какое-то время движение возобновляется. Мама звонит в больницу и сообщает, что мы опаздываем. К Новой Лондонской больнице мы подъезжаем по той же дороге, по которой уезжали из города почти две недели назад: те же картины разворачиваются передо мной в обратном порядке. Кишащие людьми и машинами пригороды; офисы и квартиры в разгар рабочего дня. Чем ближе к месту назначения, тем больше охранников на углах. Все в черном – лордеры. Люди обходят их стороной, словно натыкаются на невидимый запретный барьер.