– А вы, я погляжу, всё знаете? – Я этого не говорил. Просто вы похожи на жительницу Нью-Йорка. Ваш выговор и манеры, чемодан от «Луи Виттон», последний айфон. – Который вы благополучно разбили. – Вы до конца жизни будете мне это вспоминать? – А как же! Эй, и что не так с моими манерами? Вы ведь первый начали и… ладно, давайте так. – Я вздохнула и заставила его остановиться. – Мне надоело спорить с вами. Давайте сделаем вид, что у нас обоих выдался неважный день, и обо всём забудем. Теперь уж игра мышц на его лице походила на настоящую улыбку. Слабую, еле заметную, но всё же улыбку. – Как можно забыть, что вы хотели меня убить? – Спросил он, но, заметив выражение моего лица, тут же выдавил смешок. – Ладно. Я не против. Тем более, у меня и правда выдался отвратительный день. – Тогда мир? Я протянула руку. Милосердный жест, чтобы потушить огонь ссоры. Как-никак, мне ещё придётся вытягивать из него историю для книги. Том вскинул бровь, по-мальчишески ухмыльнулся и всё же пожал мою ладонь. Мягко и совсем беззлобно. Топор был закопан, лопаты можно выкидывать. – Мир. – Согласился он. – Не хочу, чтобы вы оставили нам нелестный отзыв. – Ну, это мы ещё посмотрим на ваше поведение. Я пробуду здесь целую неделю, так что вам ещё придётся постараться, чтобы завоевать моё расположение. – Брякнула я и только потом поняла, как двусмысленно это звучит. – Как клиента. – Поспешила добавить я, но он не ответил. – Пришли. – Объявил он, когда перед нами показался милый одноэтажный коттедж с видом на лес и реку внизу холма. Как и обещала Мэдди. – Ваша обитель на оставшуюся неделю. – Выглядит чудесно! – И я не кривила душой. Том по-хозяйски отпер дверь своим ключом и первой запустил меня. Пришлось снова подавить в себе желание рассыпаться в комплиментах, лишь бы не доставить Тому Хадсону такого удовольствия. Но дом был просто обалденным. Сплошь из дерева, что снаружи, что внутри. Настоящий лесной теремок, только сделанный со вкусом. Огромная гостиная с деревянным настилом цвета венге и скошенным потолком. Окна в пол, которые открывают обзор на невероятные просторы за окном, но скрывают тебя от посторонних глаз лёгкими, почти иллюзорными занавесками. Белоснежный, пушистый ковёр у такого же белоснежного дивана – вовсе роскошь, которую я не могу позволить в своей квартире на Манхэттене из-за Джинджер, чья шерсть остаётся везде, в том числе в тарелках с едой. Телевизор, который я вряд ли включу – в месте, подобном этому, не хочется тратить бесценное время на пульт и безделье у экрана. И наконец, венец сего великолепия, самый настоящий камин из белого камня. Меня едва ли назовёшь поклонницей холодов, но как жаль, что сейчас не зима! Я бы зажигала огонь каждый вечер моего пребывания здесь и уютно устраивалась на этом мягком коврике с чашкой кофе и своими набросками. – Здесь две спальни, можете выбрать любую. – Не дождавшись моей восторженной реакции, подал голос мой проводник. Всё это время, пока я глазела по сторонам, он терпеливо дожидался в дверях с моим чемоданом в руках. – Завтрак и ужин включён, так сказать, в программу, а обедают наши постояльцы в основном в городе. Но ещё здесь есть кухня, – он кивнул на крошечный кухонный островок, примыкающий к гостиной. – Плита, холодильник, микроволновка, всё, как полагается. Если вдруг вы вздумаете поготовить самостоятельно. Он как-то придирчиво пробежался глазами, мимолётно обшарил каждый сантиметр моего тела, будто сделав какие-то собственные выводы. Я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Похоже, этот парень вздумал, что я сковородку в жизни в руках не держала. Такие, как я, ведь не готовят, верно? Том Хадсон и правда не узнал меня. Не то, чтобы я была какой-то зазвездившейся знаменитостью, вроде Селены Гомес или Скарлетт Йохансен, но меня иногда узнавали на улицах, особенно дома, в Нью-Йорке. И чаще всего это бывало в супермаркетах. Пока я выбирала помидоры к ужину, нет-нет да кто-то подходил с вопросами: – Это правда вы? – Вы Джекки Адамс? – Какие яблоки лучше выбрать для пирога: Грэнни Смит или Голден? – А какие специи вы добавляете в тушеное мясо? – А что вы скажете насчёт этого багета? Словно я была кулинарным оракулом, хотя Сэнди бывало так меня и называл. Во время моих путешествий по стране меня дважды узнали в самолёте – и там уж отделаться было невозможно. Пришлось вежливо обсуждать минусы пароварки «Эл Джи» и скудность американской кухни в сравнении с другими странами. Да, да, я могла поддержать любую тему из мира кулинарии, и любой встречный принял бы мои слова за вселенскую истину. Но этот парень понятия не имел, кто я такая. И в любой другой ситуации я бы только порадовалась этому, но мне нужно было заполучить историю и особый рецепт Тома Хадсона, который не смогла бы мне раскрыть его сестра. – Спасибо, – едко улыбнулась я. – Постараюсь не сжечь дом, если захочу разогреть суп. Как бы там ни было, а меня начинали забавлять наши шутливые перебранки. Помимо необъятных плеч и бездонного запаса злости на весь мир, у этого парня водилось ещё и чувство юмора. – Куда занести чемодан? – Оставьте здесь, я дальше как-нибудь сама справлюсь. – Если что-то понадобится, – Том кивнул на стационарный телефон на журнальном столике. Надо бы позвонить Сэнди, как только останусь одна. – Наберите единицу. – И вы снимете трубку? – Я или Мэдди. – Надеюсь, всё же Мэдди. – Съязвила я. – Она не издевается над постояльцами, как вы. Где-то неподалёку послышался собачий лай, который стремительно приближался к домику номер девять. Том открыл было рот, чтобы что-то возразить в своей привычной нагловатой манере, но в двери ворвалось светлое пятно, замельтешило под ногами, облаяло всё вокруг и кинулось ко мне. – Техас, фу! Но золотистый ретривер и не думал слушать хозяина. Он с собачьим задором заплясал на задних лапах вокруг меня, норовя дотянуться лапами мне до груди, а длинным, мокрым языком – до лица. – Кто этот симпатичный парень? – Пропела я тем голосом, с которым обычно ведут беседы с животными или маленькими детишками. – Привет, лапочка. Ты такой красивый. – Техас, не приставай! Том попытался прогнать пса, но тому закон был не писан. Он так очаровательно ластился ко мне, что я растеклась мокрым пятном умиления прямо в гостиной. – Так тебя зовут Техас. Какое красивое и… необычное имя. – Техас, фу! – Во второй раз гаркнул Том, пытаясь скинуть лапы своего питомца с моих голых ног, на которых уже остались красные следы. – Серьёзно? Фу? Я настолько отвратительна? – Захихикала я от щекочущего мою кожу мокрого языка Техаса. – Он вас всю исцарапает. – Пускай. Не ругайте его. Я люблю собак. – Я присела на корточки и стала гладить слегка угомонившегося пса за ушами. – Дома меня ждёт такое же чудо, разве что в три раза меньше. – Так у вас тоже есть собака? – Кокер-спаниель. Зовут Джинджер, и она моя тайная любовь. Том как-то заметно расслабился и забыл, что ему бы нужно меня недолюбливать. В нём проснулось любопытство. Видно, у «таких как я» и собак не бывает. – Почему же вы не взяли её с собой в отпуск? – Вообще-то я не в отпуске. Я здесь по работе. – Вот как. – Том удивился. – И кем же вы работаете? Я подумала: вот он, идеальный момент, чтобы сделать признание. Лёд растоплен благодаря этому комку шерсти. Когда ещё мне представится шанс так поболтать с Томом Хадсоном? – У меня своё кулинарное шоу. – Я поднялась и заглянула в глаза Тома, остерегаясь его реакции. – «Снэки от Джекки», может, слышали? Он покачал головой. – Я редко смотрю телевизор. – Вот и секрет его неосведомлённости на мой счёт. – А если и смотрю, то боевики или комедии. Ну ещё бы! Он и сам выглядел как персонаж боевика или комедии. Или того и другого одновременно. – И что вы делаете здесь, в Саванне? Техас, слезь немедленно! – Том строго окликнул пса, но тот и ухом не повёл, а с удобством устроился себе на белом диване. Я лишь сентиментально усмехнулась этой картине. – Приехали опробовать наши рецепты? – Не совсем. – Вот он, момент истины. Моё сердце слегка заволновалось, как море к приближающемуся шторму. – Вообще-то… я здесь, чтобы… поговорить с вами. Такого он уж точно не ожидал. Несложно было сделать такой вывод, судя по тому, как напряглись его плечи и как подпрыгнули брови почти к потолку. – Это какая-то шутка? – Нет. Я израсходовала запасы юмора на сегодня. Мистер Хадсон, мне написала ваша сестра. – Мэдди? Он ничего не понимал. – Я думала, что она сделала это с вашего разрешения, но Мэдди с вами не советовалась. – О чём? Я совсем запутался. – О том, чтобы рассказать вашу историю. Того, как ваша мясная пицца спасла жизнь вашей сестре. – Что?! Том чуть не подпрыгнул вслед за бровями и захлебнулся нервным смешком. Да уж, мне тоже удалось застать его врасплох. Счёт: один – один. – Я работаю над новым проектом. – Попыталась объяснить я, хотя всего вот так в два предложения и не запихнёшь. – Это поваренная книга, но не совсем обычная. В ней я соберу ровно сто рецептов от простых людей со всей страны. Рецептов, которые так или иначе повлияли на их жизни. Например, мужчина из Таллахасси выиграл местный кулинарный конкурс и заработал денежный приз в двадцать тысяч долларов. Эти деньги были нужны для оплаты лечения его жены, больной кардиомиопатией. Или женщина из Омахи. Её племянница… – Какое это имеет отношение ко мне? – Сурово перебил меня Том, просверливая скважину в моём лбу.