— Голова не кружится? Вдруг сотрясение? А… Макс прервал её, притянув к себе и снова обнял, стараясь не запачкать кровью. — Кристина! Ты такая храбрая у меня. Маленькая, храбрая, бесстрашная птичка. И самая красивая. Я как увидел тебя там, на переговорах, обомлел. На миг я даже поверил в твою игру… — Кристина несмело улыбнулась, но глаза у неё блестели от сдерживаемых слёз. — Ты не волнуйся обо мне. Я парень крепкий. Главное — это ты. Будь осторожна, мы на финишной прямой… Что ты придумала на этот раз? Ты же привезла меня сюда с какой-то целью? Кристина всхлипнула, тяжело сглотнула и снова взмахнула пистолетом. — Да. А теперь слушай внимательно, потому что без тебя у нас ничего не получится… * * * Жан прислонился к машине и нервно мял в побелевших от холода пальцах сигарету. За весь день от забот и постоянной тревоги он забыл про свою вредную привычку. И только теперь, на миг оставшись один, понял, как сильно хочет курить. Нервное напряжение, к сожалению, не спало даже после того, как он сделал долгожданную затяжку, а горький дым лишь сильнее испортил настроение. Поведение Кристины начало напрягать. Пока что всё складывалось как нельзя лучше и в одиночку Жан не провернул бы такую операцию. Но излишняя самостоятельность девицы выводила из себя. Её поведение и реакции менялись каждую минуту, будто она страдала раздвоением личности, либо в зависимости от ситуации натягивала наиболее удобную и выгодную маску. Жан подумал, что если продолжит потакать Кристине, та может выкинуть какой-нибудь неожиданный финт, а он окажется не готов к этому. И чем дальше, тем становилось страннее. Вот если бы он мог сам довести сделку до конца, то не терпел бы эту пигалицу ни минуты. Вот сейчас, неужели она действительно решила избавиться от своего парня? Современные девушки такие… такие… На ум сразу пришла бывшая жена, для которой пятнадцать лет супружеской жизни оказались пустышкой — она с лёгкостью променяла мужа, с которым обещала быть в горе и радости, на мужика посвежее и побогаче. «Бездна забери этих баб! — психанул Жан, отгоняя болезненные воспоминания. — Нужен новый план». С раздражением посмотрел на здание, где скрылась сладкая парочка, потом на почти докуренную сигарету, щелчком отправил её на землю, раздавил окурок и подкурил следующую. — Что-то она долго… — Жан знал, что в здании есть другой выход, и занервничал. Вдруг девчонка лишь изобразила обиженку, а на самом деле ждала момента, чтобы сбежать со своим хахалем? Если так, то ему ничего не останется, как сигануть в окно! Он уже кинулся к зияющему чернотой проему, как раздался выстрел, а за ним ещё один. — Она всё-таки убила его, — прошептал Жан, и сигарета выпала из его разинутого в ужасе рта. * * * Когда Кристина, после объяснения всех деталей плана попросила Максима «застрелиться», он не смог скрыть усмешки. Сама она наотрез отказалась воспользоваться оружием, сказав, что сегодня уже настрелялась. Спрятав девушку за спину, Макс дважды выстрелил в перекошенное офисное кресло с поломанной спинкой. Когда Кристина ушла, он перестал притворяться и обессилено привалился к стене. Ещё столько всего нужно сделать, проконтролировать, а у него совсем не осталось ни энергии, ни сил. Сама мысль о том, что нужно вставать, переставлять ноги и куда-то идти, что-то делать, повергала его в отчаяние. Хотелось просто рухнуть на холодный пол и отключиться. Но он не мог подвести любимую, которая несмотря ни на что продолжала сражаться. Морщась от боли в отбитых рёбрах и пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли, Макс поднялся, с кряхтением доковылял до окна и осторожно выглянул. На улице пусто, они уехали. Потом осмотрелся в помещении — так вот откуда всё началось. «Говорят, преступники всегда возвращаются на место преступления, — усмехнулся про себя. — Вот хитрюга, моя Кристинка». Вызвав такси на соседнюю улицу, отряхнул одежду и попытался придать себе приличный вид. К сожалению, это не удалось. Хорошо, что Кристина позаботилась о телефоне и финансах, правда их происхождение осталось для Макса загадкой. В любом случае, за хорошую оплату таксист доставит куда надо и более подозрительного клиента. А если будет лезть с расспросами, можно рассказать красочную байку о нападении бандитов. Самое интересное, что и не соврёт, вот только кто поверит в такую историю… Таксистом оказался флегматичный мужик лет шестидесяти с обширной блестящей лысиной и пышными гусарскими усами. Он смотрел и разговаривал с Максом так, будто не увидел ничего необычного. Выслушав маршрут — ближайшая аптека в Северном районе, где располагалась одна из баз Седого, а также закрепив заказ денежным вознаграждением, он двинулся в нужную сторону. Ехал быстро, но правила не нарушал. В аптеке Макс купил болеутоляющее, таблетки от тошноты, влажные салфетки и бутылку минералки. Мельком взглянув в зеркало, понял, что надо как можно скорее смыть с себя кровь, а то впечатлительные прохожие могут не выдержать и вызвать полицию. Сердобольная аптекарша поверила в историю с избиением, и пустила его в туалет для персонала. Макс тщательно умывался ледяной водой до тех пор, пока она не стала прозрачной. Как оказалось, всё не так плохо: с разбитой брови сильно натекло, но глаз оказался не заплывшим, просто ресницы слиплись от крови. Выпил обезболивающее, обработал раны антисептиком. Затем разобрал пистолет на запчасти, мелкие выкинул тут же в мусорное ведро, перед этим тщательно протерев салфетками. Кристина как заведённая повторяла, что нельзя оставлять отпечатки пальцев. Будто он и сам не знает... Хотя вряд ли кто-то опознает в странных деталях оружие и будет искать владельца. Поблагодарив аптекаршу, Макс пробежал пару кварталов, по дороге выкидывая оставшиеся части и чувствуя себя донельзя глупо. Осталось самое важное. Макс по памяти набрал номер Седого, предварительно скинув смс-ку о супервыгодном предложении. Трубку подняли на втором гудке. — Какие люди! — притворно удивлённым голосом заговорил Давид, услышав скупое приветствие Макса. — А до меня дошёл слух, будто ты уже покойник! — Похоже, вы очень обрадовались этим слухам. — Ну что ты, я искренне рад, что ты в порядке. Жаль было бы потерять такого хорошего друга. Макс удивился такой манере общения. В голосе Давида слышалось нетерпение и… интерес? — Так что там за дело у тебя? «Ага, сгораешь от любопытства, даже не пытаешься играть со мной как раньше». — Я слышал, что вы полностью разругались с Шакалом. — Давид хмыкнул, но комментировать свой смешок не стал. — А ещё я знаю, что вы очень хотите, чтобы сделка всё-таки произошла. — Конечно, знаешь, я лично тебе велел решить этот вопрос. Правда, сейчас я уже сомневаюсь, что у тебя что-то получится. Шакал возомнил себя великим бизнесменом и выдвинул мне такие требования, что… в общем, мы разошлись не очень мирно. Макс молча слушал, удивляясь откровенности от обычно скрытного и высокомерного босса. Вероятно, до него уже дошли слухи, что Шакал продал товар кому-то другому, и теперь он лихорадочно обдумывает, как заполучить желаемое с минимальными затратами. Ведь кроме новой фальшивой курьерши, которая нашла деньги, никто больше не мог это провернуть. «Он точно знает». — У Макса внутри всё похолодело. С чего они вообще решили, что смогут заставить Седого заплатить за своё же? — Значит, вы ещё заинтересованы в приобретении товара? — осторожно спросил он, в детском жесте скрестив пальцы и моля всех богов, чтобы благодушное настроение босса не переменилось. — Ни за что не поверю, что ты, — Давид выделил последнее слово, — смог договориться с Шакалом после того, как покалечил кучу его головорезов. — Договаривался не я. В любом случае, процесс уже запущен и назад не повернуть. А я лишь посредник. — Значит, она смогла… Смогла сделать то, в чём облажался я, — будто сам себе пробормотал Давид и расхохотался: — Хороша, чертовка! Макс недоумевал. Видимо, больше всего в жизни Седой жаждал получить свой осмий и был готов на всё. Макс представления не имел, зачем тот ему нужен — насколько известно, Седой не торговал ни наркотиками, ни лекарствами, да и ядерное оружие точно создавать не станет. — Говори, что мне нужно делать. Растерянно оглядываясь в ожидании, что из кустов выскочат люди с криками «мы вас разыграли», Макс некоторое время молчал, а Седой почему-то совсем его не подгонял, позволяя собраться с мыслями. Из кустов никто не выскочил, потому пришлось переходить к делу, пока босс не разозлился. — Вам скоро позвонит курьер. — Макс набрал в грудь побольше воздуха, чтобы собраться с духом и на одном дыхании выпалить: — Но у меня к вам есть просьба как к… другу. Нам нужно встретиться. Разговор предстоял серьёзный и долгий, а времени было в обрез. Макс чувствовал, что не успевает и, если Седой заартачится, всё пойдёт прахом. — Тогда жду тебя, — великодушно бросил Давид и отключился. Глава 31. Лучше синица в руках «Какой же он весь был бледненький и синенький… И в крови… А я ничем не могла ему помочь, — мысленно рыдала я, вспоминая, как ужасно выглядел Макс. — А ещё, наверное, жутко голодный. Мы ж ели только утром…» Раньше я бы точно в обморок свалилась от одного вида израненного человека, а сейчас смогла внятно объяснить текущий расклад дел и даже продолжала мыслить. В груди сжалось от боли. Мне было невероятно страшно: за себя, за подругу, с корой в последнее время не удавалось связаться, за бабку, которую могут найти бандиты, и в особенности за Макса. Ведь я бросила его — побитого и больного — в том жутком месте! Но у нас нет ни выбора, ни времени рыдать и страдать. Вот когда задуманное получится, тогда пожалею его, как подобает порядочной девушке. Я чуть не утонула в фантазиях, как буду хозяйничать дома, осваивать приготовление «мужских» блюд, чтобы мой парень был всегда накормлен, и как все мы будем счастливы. Может, и банально, но я так в этом нуждалась! Сердце опять заколотилось, и мне стоило огромных сил одновременно держать маску безразличия и презрения на лице. Хотелось бросить всё, наплевать на Жана и кинуться обратно, на шею любимому, жалея и утешая. «Какая же я жестокая и расчётливая! И какой он у меня мужественный!» — продолжала я себя накручивать, не забывая параллельно восхищаться стойкостью Максима. Настроение рухнуло в пропасть окончательно. Печаль и страх я трансформировала в злость, чем отлично поддержала образ стервы. Но даже мимолётная мысль о том, что Жан считает меня убийцей, делала мне больно. Тем более волнение за Макса лишь усиливалось: держался он молодцом, но я видела, как ему плохо. Бледный, на ногах стоял нетвёрдо. А вдруг с ним что-то случится, пока я тут изображаю непонятно кого? Бросив яростный взгляд на Жана, отчего тот запнулся на полуслове, я села в салон и громко хлопнула дверью. — Мы едем или нет? Я устала. Потом порылась в сумке, достала открытую пачку с салфетками. Вытерла руки, оставляя на белой ткани розовые разводы — пока, проверяя нанесённый ущерб, ощупывала Макса, испачкалась в его крови. Но полицейский этого не знал и наверняка подумал, что это кровь после выстрела. Я услышала, как он громко сглотнул, и начал ненатурально прокашливаться, чтобы скрыть свою оплошность. «Боится меня, что ли?» — От нервного напряжения я хихикнула. Жан перестал на меня оглядываться, уставившись на дорогу — теперь мы ехали назад в гостиницу. — А пистолет куда дела? — спросил он настороженно. — Выкинула, — без раздумий заявила я. — Там уже было убийство, надеюсь, их свяжут вместе и посчитают бандитскими разборками. — Хорошо, что это не моё табельное оружие, — пробубнил он.