Вот так и закончилось это приключение. Хотя нет, вру, а вернее — забегаю вперед: ни хрена оно еще не закончилось… Дальше я намеревался ретироваться, прихватив с собой оруженосца де Монфора, но вот именно с ним возникли некоторые сложности. — Отче!!! Молю вас… — клятый ломбардец рухнул к ногам епископа и с ужасом косясь на меня, вцепился мертвой хваткой в его фиолетовую рясу, — я хочу немедленно принять постриг, немедля! Глас Божий руководит мной!.. — Гм… — кардинал даже опешил от такой экспрессии. — Но… но… — Взять его… — Я совершенно не впечатлился картинкой. — Этот человек совершил преступления против короны Бургундии, при этом вина его доказана самим Господом. Как личный представитель его высочества Максимилиана, я уполномочен предпринять все меры для совершения правосудия. Логан шагнул вперед, подхватил за шиворот Луку и мощным рывком отодрал его от церковника. — Не забывайтесь, граф! — неожиданно густым басом рыкнул епископ, взбешенный такой бесцеремонностью. — Простираю свою руку над этим чадом! — Спасем заблудшую душу!!! — вторя ему, взвыл босоногий цистерцианец, примазавшийся к свите епископа, и грубо оттолкнул Луиджи. Я, уже в который раз, выматерил себя последними словами и качнул перед кардиналом четками, служащими опознавательным знаком людям нашего ордена. Но кардинал категорично не захотел опознаваться. Гад… — Мать наша католическая церковь сама наложит покаяние на этого человека… — выспренно заявил он, и мстительно добавил: — Согласно его реальной вине и учитывая добровольное раскаяние. — Учитывая добровольное раска-а-яние!!! — эхом пронесся тенор юродивого монаха. Вот уродец… как же хочется врезать ему по печени… Монаси из свиты, угрожающе бормоча, скучковались за спиной епископа. А полусумасшедший цистерцианец даже стал засучивать широкие рукава рясы, как будто собрался пуститься в рукопашную. Сука… этого еще не хватало… — Насколько я понимаю, вы, ваше преосвященство, собираетесь препятствовать исполнению правосудия? — Я уже едва сдерживал себя от ярости. — Не препятствовать… — насмешливо заявил епископ, — а исполнить волю Господа нашего, поместив сие чадо в лоно церкви. Вы свободны, граф… Я стиснул зубы от бессилия. Да он просто издевается надо мной, прекрасно понимая, что его церковный сан полностью исключает какие-либо возможности удовлетворения с моей стороны. Довольно молодой, морда умная, симпатичная, сам крепкий, стройный и даже спортивный, в общем, достаточно приятный мужик… а такая сука. — Как бы не так… — процедил я, лихорадочно соображая, что предпринять. Даже не знаю, чем все могло закончиться. Бодаться с церковью, в наши времена, будет себе дороже. А с другой стороны, у меня остался всего один след, вот этот ублюдок, и с потерей его исчезают все шансы на успешные поиски… — В чем дело?.. — Его высочество Франциск Бретонский бдительно углядел, что назревает буза, и наконец решил вмешаться. Вот это правильно: шесть тысяч ливров на дороге не валяются… Епископ, в изысканных выражениях и подведя под случай железобетонную теологическую основу, объяснял дюку ситуацию. Я же во время этого спича как мог выражал на своем лице дикую озабоченность финансовой стороной нашей сделки. При этом прекрасно понимал — может случиться так, что меня с треском выпрут из Бретани, с очень малыми шансами на восстановление отношений. Или вообще заточат в казематы, хотя на подобное развитие событий шансы невелики — Франциск вряд ли решится на дипломатический скандал с Бургундией. Невелики — но полностью исключать их нельзя. И все равно, уступить сейчас — это как Родину предать… М-дя… вот это я вляпался… Сука, спер бы этих уродов по-тихому — и всех делов… Франциск оказался немногословен. — Этого пока взять под стражу… — бросил он Генгаму, указывая на д’Ампьяццо. — Вас, господа… — дюк посмотрел на меня и епископа, — прошу со мной… После чего круто развернулся и потопал к небольшой дверце за своим троном. Ничего не оставалось другого, как направиться за ним. В кабинет к герцогу первым пропустили епископа. Отсутствовал он недолго, появился просветленный, аки узревший схождение с небес Пресвятой Богородицы, вежливо кивнул мне и скрылся. И все? Так просто? — Можете забирать этого… — дюк неопределенно покрутил рукой, — мерзавца… Если бы вы знали, сколько трудов мне стоило уговорить епископа не раздувать это дело… — Весьма признателен вам, ваше высочество. — Пустяки… Только что мой аудитор вернулся от Вельзеров. А если… В итоге, меня еще раз попытались обуть. И таки немного обули. М-дя… Впрочем, довольно большой остров с полуразрушенным бастионом, маяком и бухтой я все-таки получил. Да-да, тот самый Enez Eussa, что в переводе с бретонского означает Уэссан. И еще с полтора десятка островков поменьше. И даже не в аренду. И теперь я могу именоваться сеньором де Моленом, ибо Франциск своем волевым решением признал этот островной архипелаг сеньорией. И освободил меня от налогов на десять лет, в счет уплаты процентов по ссуде. Правда, вассальную присягу за сеньорию пришлось принять. И обязаться построить на Уэссане мощный форт с маяком. А юродивый схлопотал тумаков. Возвращаясь домой, я приметил, как монах слоняется по замковому саду, и кивнул близнецам. Что там случилось, я не знаю, но когда Луиджи и Пьетро меня догнали, у них были очень довольные лица… Итак, подводя итоги сегодняшнего дня, могу с уверенностью заявить, что из меня стратег, как из дерьма пуля. Все, практически все замыслы, в той или иной мере, улетели кобыле в трещину. Меня ободрали как липку, всучили за бешеную цену безлюдные клочки земли, главный злодей попросту сдох, вместо того чтобы заливаться соловьем… Стоп, стоп… ведь это я только о плохом. Но есть и хорошие моменты. И их достаточно много. Для начала, я получил великолепную промежуточную базу для своего флота. Да, я не оговорился, будет флот, причем в самом ближайшем времени. Помимо того, обладание этим островом позволит мне держать под контролем вход в Английский канал, что само по себе уже немаловажно. К тому же архипелаг Молен является сплошной устричной плантацией, и при должной постановке дела обязательно даст впечатляющий доход. И есть еще один немаловажный факт: я вложил средства не в герцога, а в его борьбу с Пауком, а это святое. И опять же не свои денежки. А еще, теперь в моих руках д’Ампьяццо, а это, при должном везении, может покрыть все расходы с лихвой. Но не буду забегать вперед… Глава 13 Домой, то есть на шебеку, удалось попасть только далеко за полночь. Близнецы и Логан еще не вернулись, они руководили досмотром дома, в котором квартировал покойный де Монфор, а я приказал понемногу готовить к допросу его оруженосца, потом заглянул в каюту, чтобы переодеться. — Ой… боярин… — Феодора не спала, что-то шила у стола, а увидев меня, отчего-то смутилась. — Можешь называть меня Иван Иванычем. Ты как? — Вот… — девочка продемонстрировала иголку с ниткой, — наряды перешиваю. Кра-асивые, но маленько велики на меня. — Позже еще закажем… — Я сел в кресло и только сейчас понял, как устал. — Благодарствую, боя… Ван Ваныч… — Девочка смущенно опустила глаза. — Я вот… вот хотела спросить… а для чего тебе я? — Ни для чего. Брысь к себе в закуток, я переодеваться буду. — Ой… — Феодора мгновенно скрылась за ширмой. — А это как?.. Ну-у… ни для чего… — Вот так. — А… — Ты свободная благородная дама. На правах моей дочери. — Дама? — Боярыня. Боярышня. — А кем тебе была… — Полюбовницей. Наложницей. — А я… — Нет. Даже и не мечтай. — Больно надо… — фыркнула за ширмой Феодора. — Я это так… — Подрастешь маленько, отдам тебя замуж. За… за родовитого боярина… — А домой? — Трудно, практически невозможно. Сама понимаешь. — Понимаю… — уныло прокомментировала Феодора и засыпала меня вопросами: — А тут грибы растут? Ягоду собирать можно? Хороводы водят? Песни поют?.. А хочешь, я тебе пирогов напеку?.. Вку-у-сных!!! А детки у тебя есть? А жена?.. А хоромы какие? — Все позже… — Я накинул дублет и, не зашнуровывая его, вышел из каюты. — Вот же болтушка… Д’Ампьяццо уже растянули на пыточном станке, профос и его подручные вовсю готовили инструментарий, попутно психологически стимулируя клиента к откровенному разговору. Надо сказать, Аскенс уже обжил отведенный ему закуток и теперь тот действительно был похож на пыточную. С любовью к профессии относится, стервец. — Пока выйдите… — Я дождался, пока палачи вышли, и присел рядом с ломбардцем. — Догадываешься, о чем будет разговор? — Жизнь мне сохранишь? — вопросом на вопрос ответил оруженосец. — От тебя зависит. — Ты знаешь, я не трус. — Знаю, поэтому решил поговорить, перед тем как приказать пытать. И только от тебя зависит… — Спрашивай… — прервал меня Джанлука и устало закрыл глаза.