— Неа, не научится, — отозвалась Лиса. И спохватилась, как это могло прозвучать. — В смысле Максим мелким тоже гостей шугался, а как они уходили, сразу вразнос шёл. — В таком случае нам очень не повезло, — констатировал Стас, представляющий обычный уровень Вовкиной активности. *** Лиса немного успокоилась. По крайней мере пока необычное семейство аморальным не выглядело. И даже показалось Лисе весьма гармоничным. Это, конечно, не значит, что у Максима всё будет безоблачно. Но вариант, по крайней мере, есть. Оставалось только поделиться соображениями с Игорем. — А я недавно у них была, — Лиса подловила момент, когда Игорь был тих, спокоен и явно не ожидал никаких подлянок. И, несмотря на это, сразу понял, о ком она говорит. Сразу напрягся, но, к радости Лисы, не так сильно, как ей думалось. — И-и? — уточнил Игорь. А Лиса как ни в чём не бывало плюхнулась около него на диван. — Они нормальные, — с ходу сообщила она. — В групповуху меня с порога не затянули. — Надеюсь, — буркнул Игорь. — И тебя тоже не затянут. Хотя бабы там красивые. Она заговорщицки улыбнулась. И Игорь, хоть и старался, не смог сдержать ответной улыбки. Хорошо. Раз не стал голосить, что ноги его в том развратнике не будет, то не всё потеряно. Игорь вообще в последнее время много об этом думал и терялся в многочисленных догадках, что делать дальше. А Лиса тем временем не тормозила и предприняла активные действия к выяснению обстоятельств. Всё-таки, хорошо, что кто-то смог это сделать. Хотя может лучше было бы ему… Но ладно. Муж и жена — одна сатана. Лиса в подробностях пересказала все детали визита к Солдатеевым — не от природной болтливости, скорее от понимания, что муж всё равно обратит внимание на что-то своё и, возможно, сделает выводы, отличные от Лисиных. И так практически и получилось. — Кстати, очень даже удобно, — пытаясь не звучать насмешливым, сказал он после окончания рассказа. — Помнишь, когда Максим мелким был и отказывался от тебя хоть на шаг отходить? А они же близняшки — оставила ребёнка с сестрой, и он спокойный — думает, что с мамой. Ничего предостерегающего он тоже не нашёл. — Ага, — подхватила Лиса. — Только прикинь, приходишь такая, и ребёнок в непонятках: где мама, а где не-мама? И вообще — разыграли что ли? Надо будет, кстати, спросить Женю с Таней — они, может, помнят что-то в этом роде. Лиса уловила перемену в настроении Игоря и замолчала. Наверное, он чувствует себя лишним во всём этом круговороте жизни. Но и подключаться опасается. Поэтому Лиса потом тихим голосом осторожно продолжила: — Знаешь, твоя реакция тогда была естественной. Наверное, было бы хуже, будь тебе вообще всё равно. Но сейчас ты, по-моему, начинаешь это всё принимать. Не дрейфь — всё разрулится! Игорь слабо улыбнулся и сжал Лисину ладонь. Говорила она так уверенно, что очень хотелось в это верить. Глава 24. Трубка мира — Кажется, Вовка влюбился в твою маму, — Женька отвлеклась от попискивающего бодрой мелодией телефона, который держала в руках. — Серьёзно? — засмеялся Максим. — С чего ты взяла? — Ну, он вдруг стал серьёзным и задумчивым. И всё время рисует «красивую тётю». Правда, так рисует, что больше похоже на крокодила… Но каблуки и чёрная водолазка вполне себе угадываются. — Ничего, когда-нибудь научится, — настроение у Максима было прекрасным, и мир виделся чем-то интересным и радостным. Как и сам Максим. — Многих великих любовь толкала на творчество. — Ты поаккуратнее с пророчествами, — предостерегла Танька, отвлекаясь от своего очень важного занятия — лопания той дурацкой пупырки радужного цвета. Где она только её взяла — сама же называла любителей этой игрушки «баклонами». Именно так. Имея в виду явно другое слово. — Нашу семейку ты знаешь. Про Макрона тоже слыхал. Мало ли, чего там и как дальше будет… Максим снова засмеялся. — Ну, это будет совсем не моя проблема. Хотя отца предупрежу. Как раз то, что отца можно будет о чём-то предупредить и было основной причиной хорошего настроения и повышенной смешливости Максима. Именно сегодня отец позвонил ему — первый раз после выписки — и пригласил на встречу. И тон его, насколько Максим мог судить, был вполне нормальным. Отчего теперь стало очень легко дышать. Правда, собирался Максим уже дольше обычного — как-то про третьему раз приглаживал волосы и никак не мог понять, что нужно брать с собой. — Блин, да где мой телефон? — наконец, он сообразил, что именно ищет. — Ой! — искренне спохватилась Женька. — Я же в него играю… Извини! Извиняться ей было не за что — Максим был совершенно не против и не злился. Тем более сегодня. Запихнув под молнию рюкзака протянутый гаджет, он на прощание чмокнул Женьку, потом — Таньку. И те только понимающе переглянулись, когда за Максом захлопнулась дверь. — Знаешь, всё-таки хорошо, что у нас с тобой такая семья, — сообщила Танька сестре. — А то представляешь, если бы ещё наши подняли волну? — Да уж, — согласилась Женька. — Хотя если бы не наши, может и у нас взгляды на такое были бы другие? Танька равнодушно пожала плечами. — Кто его знает. И подойдя к зеркалу, привстала на цыпочки, приближаясь лицом почти вплотную к стеклу. Глянула на себя исподлобья, придирчиво оценивая цвет собственной шевелюры. — Опять корни длинные стали. Женька уже знала, что дальше сестра пожалуется на необходимость подкрашиваться. Но та против обыкновения задала совсем иной вопрос. — Как думаешь… Может мне свой цвет отрастить? А что — буду рыжей. Женька не сдержала удивления на лице. Красилась сестра с подросткового возраста и собственную рыжину недолюбливала. Наверное, где-то что-то наконец перевернулось. Так что Женька довольно ответила: — Думаю, будет классно. *** Рюкзак погромыхивал на плече от быстрого шага. Конечно, это не тот походный, с которым ездили на речку. И почти пустой — только телефон да бумажник. Поэтому идти получается легко и быстро. Хотя может стоило взять и походный — неизвестно ещё, зачем отец его позвал. Может, хочет сдать ему оставшиеся вещи и забыть навсегда. Хотя Максим в это совершенно не верил — не таким человеком был его отец. Странные чувства Максим испытывал, подходя к родительскому дому. Вроде он не такой уж и взрослый и самостоятельный. И не так уж давно обитает отдельно. И даже ту квартиру — особенно когда там Танька с Женькой — начал потихоньку называть домом. А всё равно в груди щемит какое-то запечатанное на подкорку узнавание. И в то же время во всём воздухе всё считывается иначе — Максим всё-таки изменился и уже не такой, каким был здесь. Перемахивая через ступеньку, Максим оказался на своём этаже и, не раздумывая, продавил таблетку звонка. Открыли ему почти сразу. В домашнем костюме на пороге стоял отец. Лицо его привычно-напряжённое — так отец всегда и всем открывает двери. Но за доли секунды, нужные для узнавания, оно успевает несколько раз поменяться. Сначала на напряжённое и растерянное, глазами пытающееся считать состояние Максима. Потом будто виноватое. И, в конце концов, дружелюбно приветливое. — Привет, — кажется, у отца было примерно такое выражение лица, когда он приезжал в «Юннат». Правда, тогда его смазывала своей активностью мама. А сегодня её что-то нет. — А где мама? — на автомате ляпнул Максим прежде, чем понять не совсем адекватность своего вопроса. Но Игорь только ухмыльнулся: — Хорошо быть папой — к маме всегда сто вопросов, а к папе только один — «где мама?» Максим постарался скрыть смущение — наверное, со стороны он смотрелся сущим ребёнком. А отец серьёзно отозвался: — Какие-то субботние пары на работе. Ты не находишь, что она слишком часто пропадает в выходные? — Ну, образование всегда отнимает много личного времени. Учить оболтусов — сложно. Я знаю, потому что сам оболтус, — Максим пожал плечами. — Не буду тебя в этом разубеждать, — кажется, в отцовском голосе скользнули мамины интонации. Разговор Максиму определённо нравился. Даже не сам по себе, а скорее тем, что можно просто и непринуждённо беседовать с отцом. Признаться, он до этого уже начал мысленно прикидывать, что отец так и будет хранить молчание. Силы характера явно хватит. Они коротко и синхронно глянули в пол, а потом так же одновременно встретились глазами. — Ты как? — чуть тише обычного спросил Игорь. — Нормально, — кивнул Максим. — А ты? Они привычно сели на кухне. Удивительно, как все и всегда стремятся ближе к кухне и еде. Наверное, что-то на уровне генетической памяти. Может, дело даже не в самих продуктах питания, а в ощущении мира и покоя. Поссорившиеся люди точно не будут принимать пищу совместно. Игорь, пока грелся чайник, приоткрыл окно и зашуршал, распечатывая, пачку сигарет. И на автомате протянул Максиму торчащий жёлтыми зубцами-фильтрами блок. — А, ты же не куришь, — опомнился он. — Да нет, давай, — Максим потянулся к блоку и подцепил сигарету. Отец был прав — он не курил. Но сейчас отказываться почему-то не хотелось.