Он рассмеялся. – И не свидание, хорошо? Я рассмеялась в ответ. Марк пришел после работы, и я рассказала ему, каким образом мы вышли на Новую Зеландию благодаря Тоби. – Тоби? – напрягся он. Я объяснила ему про медведя. Марк спросил, можем ли мы посмотреть в отцовском компьютере материалы из новозеландских газет. Мы просматривали страницу за страницей, изучали фотографии и 3D-модели, как Конор Гири мог бы выглядеть сейчас. В новостях не оказалось ничего, о чем бы мне уже не сказала инспектор Ховард. Марк становился все мрачнее. – Я слышал о возобновлении расследования, но не знал, что это связано с Тоби. Ты уверена, что ничего не помнишь о нем и о своем заточении? – Нет, ты правда думаешь, что я не помогла бы, если бы могла? Дениз тоже мало о нем говорила. – Откуда ты знаешь? – Это было в записях моего отца. – В каких записях? Я рассказал Марку о дневниках и медицинских документах отца. – Я могу их посмотреть? – Зачем? – Я хочу помочь тебе, Салли. – Не думаю, что это уместно. Мне не нужна помощь. Я прекрасно умею читать. И это конфиденциальные медицинские записи о моей родной матери и обо мне. – Ну знаешь, свежий взгляд может помочь увидеть то, что ты не разглядела. Я могу воспринимать их более спокойно и непредвзято. – Там нет практически ничего про Конора Гири. – Может, там все-таки есть какие-то зацепки? – Там нет никаких зацепок. – Но откуда ты знаешь? Ты мыслишь слишком буквально. Может, я разгляжу какие-то нюансы, которых ты не заметила. Его настойчивость разозлила меня. – У полиции есть копии. Они подробно их изучили. Мой доктор и моя подруга Анджела прочли их все вместе со мной. Марк, ты не мог бы уйти, пожалуйста? Из-за твоего поведения мне некомфортно. Его добродушие куда-то пропало. Он открыл рот, как будто собираясь что-то сказать, но потом передумал. Теперь он выглядел совсем расстроенным. – Господи, я прошу прощения. Меня понесло. Эта история так гремела, когда я был ребенком! – Все так говорят. Марк посмотрел на меня, и я не понимала, разозлился он, загрустил или успокоился. Но мне точно было некомфортно. – Марк, не мог бы ты уйти? – Да, мне не стоило… – Он не закончил предложение, а просто схватил со спинки стула куртку и ушел. Я не могла определиться, хочется ли мне дружить с Марком или нет. У него явно была темная сторона. На следующий день он еще раз извинился за то, что «так надавил». Тина сказала, мне стоит принимать извинения, если они искренние. Так я и сделала. Я была рада отвлечься на коттедж. Мы с Надин три раза сходили в заброшенный дом на Брекен-лейн. От дома осталась лишь пустая оболочка. Стены были целы, но крыша слева обвалилась. Надин сделала несколько набросков, чтобы приблизительно представить, как он может выглядеть. Ее энтузиазм был заразителен. Инспекция выявила целый список проблем, самой заметной из которых была подземная река, которая имела свойство разливаться зимой. Это объясняло, почему пол прогнил насквозь. Надин увидела тут возможность: она предложила приподнять весь дом, обнажить реку и сделать ее частью интерьера. Можно сделать в гостиной толстый стеклянный пол и вечером подсвечивать воду. Надин сказала, что, если я куплю дом, она возьмется за проект и проследит за всем процессом за десять процентов стоимости. В конце концов, дом стоял пустой двадцать лет. После трехдневных переговоров, 1 марта 2019 года, владельцы согласились на мое предложение. Надин прикинула, что въехать можно будет где-то поздней осенью. Осталась лишь одна небольшая задача – продать мой собственный дом и землю. Я всегда держала дом в чистоте, так что особо приводить его в порядок не требовалось, и агент по недвижимости сказал, что земля, вероятно, будет стоить больше, чем сам дом, так что не стоит утруждать себя покраской и ремонтом. Я боялась перемен. А Тина говорила, что принятие перемен – это необходимое условие прогресса. Мы с Марком несколько раз встречались за кофе или бокалом вина с Удо и Мартой или с Адубой, Сью и Кеннетом. А однажды на Пасху, 21 апреля, в воскресенье, он пригласил нас на барбекю к себе домой. Жаровня стояла у него на балконе. Он жил в том же районе, что и Сью с Кеннетом. На всех встречах Марк вел себя как истинный джентльмен, но меня очень раздражало, что он всякий раз спрашивал о подвижках в поисках Конора Гири. Мне нравилось, что он играл с детьми и показывал им фокусы, чтобы развеселить. Они с Анубой явно держались на расстоянии. Марк признался мне, что она, похоже, не заинтересована в отношениях. Я начала закупаться в небольшом супермаркете «Гала» на главной улице. И потратила какое-то время, чтобы там сориентироваться и понять, что в каком ряду стоит. У них был удивительно большой выбор товаров, и когда я уточнила по поводу свежих листьев карри (из рецепта Джейми Оливера), милая леди-консультант сказала, что закажет их специально для меня. – Знаете, – сказала она, – мне кажется, нам нужно расширять ассортимент экзотических ингредиентов. Не хочется проиграть супермаркету в Роскоммоне и потерять бизнес. Я показала ей еще один рецепт, она записала все ингредиенты и заверила, что они обязательно закупят все в будущем. У нее на бейджике было указано имя – Лора. Я тоже решила представиться. – О, мы знаем, кто вы! – ответила она. – Вы известны в этих местах. – Печально известна? – спросила я. Мне показалось, это удачная шутка. Похоже, ей тоже, потому что она рассмеялась. Я рассказала ей, что очень зациклена на рутине. – Тогда определитесь, что для вас рутина здесь, и я посоветую, как ее разнообразить. Согласны? Я вышла из магазина, чувствуя себя более легкой, сильной и счастливой. Похоже, я завела себе нового друга. Глава 32 Питер, 1982 Соседского мальчика звали Ранджи. Я слышал, как его так называет пожилая леди. Он никогда не обращал на меня внимания, пока однажды случайно не закинул мяч к нам за забор. Я сбежал с крыльца и поймал его, но не перекинул обратно, а взял в руки и встал у забора, чтобы мальчик подошел. Он с минуту глядел на меня, но потом все-таки приблизился. – Что с тобой не так? Почему не перекидываешь мяч? – Меня зовут Стив, – представился я. – Ранджи. – Я знаю. – Отдай мяч, а? Я кинул ему мяч, и, хотя бросок получился не очень, он ловко поймал его одной рукой прямо из-под правой ноги. Ранджи не поблагодарил меня и сразу пошел в другую сторону. Но я окрикнул его. – Ты ходишь в школу? Ты туда уходишь каждое утро? – И что? – огрызнулся он, как будто я его в чем-то обвиняю. – Тебе повезло. У меня особое заболевание, которое не позволяет мне общаться с другими детьми. Если они дотронутся до меня, я умру. – Да? И как ты им заразился? Хотелось бы мне тоже не ходить в школу! – В этом нет ничего хорошего, – возразил я, и мне сразу стало за себя обидно. – У меня совсем нет друзей! – У тебя есть телевизор? – спросил Ранджи. – Можешь зайти посмотреть, если хочешь, пока отца нет дома. – Откуда у тебя акцент? Я не думал, что у меня остался акцент. – Я из Ирландии, – ответил я, но тут же поправился, чтобы не противоречить нашей легенде: – Ну, родился я здесь, но с самого детства жил в Ирландии. Я вернулся домой два года назад.