– Нет, конечно, – ответила за всех Настя. – Играете? – Следующий круг за мной, – еще больше удивил он меня. – Как твои дела? – спросил я его. – Нормально. Уже на работе. Отправляют начальником полиции в Боннивиль. Пока. И одновременно ответственным за все подряд. – Там неплохо, – сказал я вполне честно. – Не хуже, чем здесь. Только людей пока меньше. – Знаю, на меня свалили и расселение новых. Сегодня ночую в «Доксайд Инн», а завтра с утра еду туда. – Аванс выдали? – Да, все нормально, так что угощаю, если ты об этом, – усмехнулся он. – Невероятно благородно с вашей стороны, – вмешалась вдруг Лена, засмеявшись. – Это вы у меня теперь главным полицейским будете? – Лена из новых, из Флориды, – пояснил я. – Она тоже в Боннивиль. – Туда, похоже, пока всех новых, – кивнул Пикетт. – В Лак-Ла-Биш тоже, просто он меньше. Да и заселен плотней. Лак-Ла-Биш даже не город, а по статусу hamlet, что-то вроде деревни, хотя городок очень симпатичный, похож на наш берег. До Всего-Этого-Дерьма там чуть больше двух тысяч жило, насколько я помню, а в Боннивиле почти семь. – В любом случае заезжай в гости, – добавил он. – С Уорреном виделся? – Да, поговорили. Кстати, моя машина ждет меня в Боннивиле, как туда добраться? Автобусы у вас не запустили еще? – Со мной, – сказала Лена. – Если завтра, сегодня я напьюсь и буду ночевать у них. – Завтра. – Договорились. Я опять же поймал себя на некоем удивлении – никогда раньше я не видел Пикетта веселым. Всегда спокойным, но веселым – никогда. И никогда не задавал ему лишних вопросов, потому что, как я понял, Эпидемия не дала ему поводов оставаться веселым. И вот сегодня я увидел его другим. По крайней мере, он улыбался, разговаривая с Леной. Как-то ей удалось его втащить в общем-то глупый и бессмысленный разговор, и он втянулся, разговорился, даже шутил. И да, похоже, что они друг другу понравились. 17 Утром следующего дня Пикетт зашел к нам, по моему приглашению, на завтрак. В отличие от несколько похмельной Лены, которая и встала-то с трудом, он выглядел… обычно. Выглядел Пикеттом. Пришел он с уже знакомыми сумками и рюкзаком, к которому был притянут автомат, съел яичницу с беконом, попил кофе, после чего Лена собралась, и они вдвоем уехали на ее «Гранд Вагонере». А я чуть-чуть задумался над тем, что связывало Уоррена и Пикетта. Пикетт все же чуть другими делами занимался, как я понял, не переговорами по статусу анклава. Профиль другой. Вот это немного странно. Но ладно. А вообще и сам перебрал вчера, как-то это все ощущается. Так что сегодня хозяйственный день, хотя бы лужайку надо постричь, а то газон как-то сомнительно выглядит. Лодку проверить, да. А что проверить? Ну так, вообще. Мало ли чего? Планы нарушило сообщение сразу на мой и Настин планшеты. Джинни Дайк. Как прочитал, так и настроение упало. Пропал выходной, можно делать ставки. Разгубастился. «Через час экстренное совещание в штабе, в бриф-зале. Вас ждут обоих». Вот так, даже Настю. И ведь наверняка из-за вчерашнего трясуна. Нашли экспертов. «Понял, будем», – осталось мне ответить. – Дорогая! Собирайся, нам все решили обгадить! Она еще и в душе оказалась. Ну да ладно, у нас час, времени хватит. Я могу себе еще и кофе позволить. И позволил. Приехали вовремя, даже на пять минут раньше. Вызвали всех, похоже, от кого хоть как-то зависело функционирование анклава. Думаю, что и Пикетт был бы здесь, но его не перехватишь сейчас. А может, и перехватили уже, я на часы глянул. Из вояк только Роналд на месте, я заметил его неприязненный взгляд. Вот убогий, ей-богу. Тогда влез со своим дурацким рейдом, наворотил проблем и теперь на меня в вечных обидках, типа из-за меня все отменили. Ну да, из-за меня, а не из-за того, что нас там вскоре твари массой бы задавили. Вот почему Митч, а не он, шпионом оказался? С Митчем работать легко было, к слову. А вот и Уоррен с неразлучным Фицпатриком. Уоррен все же прятаться перестал, берет вожжи в руки сам, не то что раньше вместо него говорящие головы были. Вроде как видимая часть демократии, хотя дураку было понятно, кто здесь всем управляет. Вот пусть он и управляет в открытую, тем более что люди его уважают. Расселись. Первый вопрос прямо ко мне, от Уоррена: – Что это было вчера? – Не знаю, – ответил я совершенно честно. – Сам с таким никогда не сталкивался. Могу только предположить. – Предположите. – Наша действительность продолжает отрываться от той. Основной отрыв произошел две недели назад, трясло куда сильней. Сейчас что-то остаточное. – Вчера погиб пилот и искалечился пассажир. Это как-то предсказывать можно? – Разрешите? – поднял руку Рашид, тот самый, что летал с нами в Ниагара-Фоллз. – Да? Он встал, оправил кособоко сидящую на нем форменную рубашку. На нем вообще все кособоко, он даже с виду натуральный ботан, но специалист очень толковый, какими ботаны зачастую и бывают. – Мы продолжаем слушать радио, на всякий случай. Точнее – записывать, слушать там уже нечего. Примерно минут за двадцать до инцидента на всех частотах, на которых шла запись, появился шум, постепенно нарастающий. Разрешите? – Он подошел к столу, на котором стоял открытый лэптоп. – Дадите послушать? – спросил Уоррен. – Да. – Рашид кликнул пару раз мышкой. Из динамиков возле большого экрана, вытянувшегося во всю стену, донеслось знакомое – голос Тьмы, иначе это никак и не определишь. Люди слышали в этом разное, кто что. Для кого-то звук осыпающейся земли, для кого-то даже волны, а для меня словно тихое, шепотом, бормотание сотен тысяч идиотов. Или обезьян. То, что я слышал в своей голове, находясь рядом с Тьмой. То, что я недолго слышал вчера, когда нас всех накрыло. – По мере приближения инцидента интенсивность шума нарастала, и по частоте, и по громкости, – пояснил Рашид. – Это не помехи в прямом смысле этого слова, это скорей звук чего-то. – Тьмы, – сказал я. – Да, Тьмы, именно. Звук стал почти невыносимым, затем он превратился в сплошной, однотонный, все в зале сморщились так, словно у всех разом зубы заболели. – Это сам инцидент. И вот… – Рашид поднял руку, и звук резко прервался. – Все. На этом все закончилось. – Абсолютно все двигатели заглохли, на электростанции произошли сбои, сработали системы предохранения, – сказал какой-то незнакомый мне мужик в песочного цвета куртке, в очках в тонкой оправе. – Ничего страшного, но это показатель. – То есть мы пока никаких других явных последствий, кроме заглохших двигателей, не видим, так? – снова заговорил Уоррен. – Так. Но для авиации это катастрофа, турбины так просто не запустишь снова, – ответил мужик в очках. – Плюс в момент инцидента люди теряют ориентацию. Пара небольших аварий из-за этого случилась. И вот самолет разбился. – Когда это может снова повториться? – Уоррен повернулся ко мне. – Какие-нибудь идеи? – Никаких. Исключительно в качестве предположения – еще через пару недель. Если в этом есть закономерность. – Энис? Ричард? – Уоррен обратился к Насте и второму «главпилоту» анклава. – Что делать с полетами? – Все лишние полеты, которые можно заменить поездками, пока отменить, – сказал Ричард. – Летать только опытным пилотам. – На том, что можно посадить на дорогу, – добавила Настя. – И не отключать радио! Если возник шум, искать место для вынужденной. Это да, радио стали выключать, как раз из-за шума. Связи нет, а на нервы действует. – Больше использовать вертолеты пока. – Сколько у нас опытных вертолетчиков? – повернулся ко мне Уоррен. – Нисколько. Или четверо, если считать от общего уровня, – ответил я. – Даже пятеро, – добавил сидевший неподалеку Брайан. – Что делать с повторным выездом в Гарден-Сити? – Лететь как можно быстрей, – неожиданно для меня сказала Настя. – Но «оттером», с небольшой группой. Остальные пусть двигаются землей. – Риск?