– В один пятьсот должен приехать Фицпатрик. Он пройдет ко мне в кабинет. Я думаю, что привезет его этот. – Я щелкнул ногтем по замершему на экране изображению человека за рулем. – Бобби Джо, – я посмотрел на него, – Клод, – перевел взгляд на Люзеля. – Услышите в рации слово «садись», которое будет адресовано Фицпатрику, – заходите сюда с оружием, помогаете арестовывать ублюдка. Роб. – Да? – Как Бобби Джо и Люзель зайдут ко мне, арестовываете всех, кто в машине. Поставьте «пятьдесят» на прямую наводку, они могут приехать на бронированной машине. Зажмите их броневиками, уехать никто не должен. – Я понял. – Если этот, – мой палец снова уперся в экран, – будет там, то тащите его сюда. – Принял. Если будут другие, то что делать с ними? – Заприте до вечера. Не давайте им ни с кем связываться. – Каким боком к этому Уоррен? – спросил Джастин. – Думаю, что никаким, – покривил я душой. – Он не знает ничего. Так лучше для анклава, я все уже обдумал. – Убитый похож на Уоррена, – сказала Солдат Джейн. – Похож, – кивнул я, не став развивать тему. Лишнее это все. – И что потом? – спросила она. – Вы мне поможете довезти Фицпатрика и второго, если там будет второй, до самолета. Потом мы попрощаемся. – Не понял, – прищурился Алекс. – А ты куда? – Не я. Мы. Мы с женой. Попробуем пройти в нормальный мир, из которого эти, – я кивнул в сторону компьютера, – протащили сюда Уоррена. – Это что, реально? – Он прищурился еще сильнее. – Это возможно. В принципе. Мы рискнем. – А если не получится? – Тогда мы окажемся еще в одном мертвом мире. Как уже бывало до этого. – Бывало? – уточнила Солдат Джейн. – А откуда я, по-твоему, столько знаю про Тьму? – Я бы тоже рискнула, – просто сказала она. – Джейн, нет никаких гарантий. Вообще. Может закинуть куда угодно. В моем «прошлом мире» жить было куда хуже и тяжелей. Нас может разбросать в разные миры, и ты там окажешься одна. Представь себе мир, как здесь, и ты сейчас оказалась в Мичигане. В лучшем случае. – Я уже оказывалась в Мичигане, точнее, возле Денвера. – Она как-то равнодушно пожала плечами. – Теперь я хотя бы вооружена и многое умею. – Не могу тебе отказать, тут тебе решать, – вздохнул я. – Но хотел бы, чтобы ты передумала. Задумалась не только она, я по лицам вижу, но только она решилась. – Босс, а тебе зачем? – спросил Дэннис. – Тут почти вечная жизнь, как я понимаю. – Именно это нас и пугает. Он просто хмыкнул с оттенком недоверия. Тогда я снова обратился ко всем: – Мы – полиция. Мы охраняем закон и имеем право задерживать. Я предъявил вам доказательства преступления, и мы задержали преступников сами. Вы думаете, что это для того, чтобы сдать их в участок, а на самом деле я их увезу. Неожиданно. – А зачем они? – Это уже Алекс. – Чтобы пройти в дверь. – Я изобразил указательными пальцами в воздухе прямоугольник. – Это их дверь, они ее пробили, и они к ней ключ. – Я тоже иду, – вдруг поднял руку Алекс. – Рискну. Как-то тоже не очень представляю тысячу лет жизни. На хрен такую жизнь. – В самолете шесть мест, больше взять никого не сможем, особенно если учитывать вес экипировки. Стоп… взять тогда вертолет? Уже ведь есть кому контролировать пленных, все упрощается. В нашем «белле» на два места больше. Он заправлен. И можно пометить на карте, откуда его потом забрать, пилотов уже хватает. В данном случае это уже становится разумным. – Алекс, Солдат, соберите вещи. Экипироваться по полной, для выживания. Тут все есть. Патронов как можно больше, сколько унесете. Лучше потом лишнее бросить, чем не иметь нужного. И всем быть готовыми. После чего, распустив всех, взялся звонить Насте. Пусть едет сюда, все упрощается. Или наоборот, я пока не знаю. Фицпатрик подъехал без четверти три, то есть нервничал. Подкатил на бронированном «экспедишн» из тех, что мы тогда вместе с «инкасами» притащили. Вышел из машины он один, но еще двое остались в кабине, разглядеть лица из окна не получилось, стекло бликовало. Ну да и не важно, мои люди кого надо запомнили, разберутся. Лишних вопросов никто не задавал, жизнь на вечном фронтире приучила ко всякому, в частности все воспринимать как данность. Фицпатрик зашел один, чего я и ожидал. Настороженный, бледный, злой. Даже слушать его не нужно, чтобы понять, что он меня авторитетом взять решил. Другого выбора в разговоре у него все равно нет. Но это зря, он же сам приехал, так что авторитет малость дутый получается, со мной не сработает. Да и не собираюсь на самом деле с ним ничего обсуждать, планы-то другие. Поэтому я просто направил автомат ему в грудь и подал условный сигнал. В дверь тут же вошли Люзель и Бобби Джо, тоже вооруженные. Фицпатрика положили лицом в пол. С улицы послышался звук заработавших дизелей – броневики блокировали машину с приехавшими. Послышались крики, потом, минут через пять, Роб доложил: – Оба упакованы. Один наш, второго не знаем. – Второго в ангар, нашего обыскать и в вертолет. И руки, и ноги стянуть. И этому тоже, – повернулся я к своим бойцам. – На руках дотащим. А так он даже дернуться чтобы не мог. На Фицпатрике ничего интересного не было. Пистолет, еще один, маленький, документы, бумажник, небольшой планшет в чехле. – Потащили. Впрочем, я потащил только свое снаряжение, а Клод и Бобби Джо потащили спутанного злодея. Настя, подглядывавшая и подслушивавшая из диспетчерской, вышла с рюкзаком на плече. – Любимая, грузимся. На улице черный внедорожник с распахнутыми дверями, зажатый двумя угловатыми, похожими на сундуки броневиками, в салоне вертолета связанный человек. Солдат Джейн и Алекс забрасывают свои рюкзаки. Всё, все готовы, всё готово. – Грузимся! Бегом! Теперь только время не терять. Фицпатрик, похоже, в полной прострации. Происходит что-то такое, чего он никак не ожидал. Не знаю, чего именно он на самом деле ожидал, но чего-то другого. Не того, что ему и слова сказать не дадут. А зачем ему давать? Говорить-то нам уже не о чем на самом деле, все и так ясно. Проверка перед запуском, запуск, старт, все ускоряющиеся винты, отрыв от площадки. Настя справа, впервые вижу ее на пилотском месте такой неуверенной. Пошли. Полетели. Земля под нами вниз и назад, проплыли, пока еще неторопливо, степенно набирая скорость, над широкой взлетно-посадочной полосой авиабазы, над новой стоянкой для техники, над оградой. Вышел на шоссе – уже привычный ориентир, – повел машину вдоль него, понемногу добирая высоты и скорости, постепенно поднявшись метров на пятьсот. Что в пассажирском салоне? Тут именно салон, не отсек. Эти двое сидят, никто не развязался, бойцы с них глаз не сводят. И что будет дальше? Сработает дверь? Куда нас закинет? Останемся ли мы все вместе или разбросает? Ладно, долетим и разберемся, там видно будет, никуда это знание от нас не денется. В новом мире я на вертолете летать смогу? Мне нравится, жалко будет обломаться. Я бы вообще в пилоты вертолетные пошел, если получится. Только не здесь. Здесь я уже не хочу лететь над дикими землями, побаиваюсь. Боюсь, что случится что-то или со мной, если летаю я, или с Настей, если она. А я больше не хочу и не могу с ней разлучаться. Нам надо быть вместе. Пусть и не навеки, а на нормальную человеческую жизнь, но вместе. За бортом облачно, дождик опять начинается. Это, наверное, не очень хорошо. Осень, что поделаешь, и про погоду я ни разу не подумал, не до этого было. А теперь вот она и как-то не радует. Облачность низкая накатывает, надо опускаться, а то в облаках увязнешь и потеряешься. Мне бы лучше землю и дорогу видеть, и щетки на стекле я уже включил. Знакомый уже маршрут на Лак-Ла-Биш, озеро справа, на этот раз всего две лодки на его серой поверхности. Самые фанаты рыбалки, наверное, остались. Если отсюда не вырвусь, то через ближайшие сто лет стану таким же, наверное. Мне тогда уже к пятидесяти будет. Граница анклава, блок, тонкий ствол пушки «брэдли» уставлен в поле, сама БМП упрятана за рядом барьеров «хеско». Пара вооруженных «хамви», артиллерийский «страйкер», стоящий в капонире. Из трубы, проткнувшей навес, валит дым клубами. Барбекю у них там, что ли? – Солдат, как там клиенты? – спросил я по короткой связи. – Тихие, – почти сразу ответила Солдат Джейн. Хоть бы нам дальше так вместе и прорваться, пусть бы нас не разбросало по разным слоям. Они уже проверенные оба, надежные, с ними было бы проще. Облака прижали нас до четырехсот футов. Дождь усилился, но до ливня ему далеко пока что, обычный осенний дождь. Да и ветра почти нет, так что лететь совсем несложно. Несмотря на дождь, видимость оставалась приличной, шоссе я из виду не терял, сдвинувшись от него правей метров на двести, наверное. Винт рубил дождь и мокрый воздух, свистяще работали турбины, щетки беззвучно сметали воду со стекла. Вдалеке, на пределе видимости, сквозь дождь прорезалась колонна машин, идущая навстречу. Колонны все тянутся и тянутся в анклав, который теперь как воронка засасывает в себя все, до чего может дотянуться и что поможет выживать его обитателям сквозь сотни лет неожиданно растянувшегося для них времени. Странно только, что в колонне нет привычных восемнадцатиколесных грузовиков, только военная техника и, кажется, пара заправщиков. Нет, есть вон два грузовика с тентами, и на этом все. Несколько вооруженных «хамви», пара «страйкеров», несколько МРАПов. «Армия» анклава в поход ходила? Нет, в анклаве сразу же всю технику перекрашивают в канадский защитный цвет и наносят опознавательный знак – вертикальную белую широкую полосу. А тут цвет пустынный и никаких знаков. В таких размышлениях я проскочил колонну, оставив ее за хвостом вертолета. Но что-то не так. – Всем внимание, наблюдаем за колонной, – взялся я за короткую связь. – Могут быть адаптанты, пытаемся опознать. Вертолет вошел в пологий широкий вираж. Вдоль колонны уже не пойду, если там противник и он откроет огонь из всего имеющегося оружия – нам сразу же кранты, в один момент. Если же пойду дальше и параллельно, то стрелкам взять правильное упреждение будет сложно, сомневаюсь, что они там очень уж опытные. Неправильная какая-то колонна, неправильная, наши колонны совсем другие… таких, как эта, не бывает… Машина легла на нужный курс, Настя разглядывала идущую по шоссе технику в бинокль. – Стрелки в башнях во всех машинах, где вижу, – сказала она. – Наводятся в нашу сторону.