– Не знаю, как насчет «скинуть», это трудновато выдержать, а вот совсем остановить старение – вполне. Но не только это. – Я посмотрел Теренсу в глаза. – И кстати, насчет возраста… ты пока сам подумай над тем, что я тебе рассказал. Теренс, как мне кажется, не понял пока главного – того, что ему отмерен век долгий до невероятности, если не погибнет, конечно. И мне. И всем остальным чужим. Просто мысль эта настолько невероятная, что даже при изобилии фактов сама, без подсказки, в голову не лезет. Вот как ему сейчас. Он задумчиво посмотрел куда-то мимо меня, затем кивнул, решив что-то. – Уоррен устраивает вечеринку в честь второй годовщины создания анклава, через субботу. Там будет не слишком много людей, и ты сможешь поговорить. Я организую тебе приглашение. – Это было бы очень хорошо, – согласился я. Колбаски уже точно готовы, скоро лопаться начнут, так что их можно снимать с решетки. Я взял со столика щипцы и начал перебрасывать колбаски одну за другой на блюдо. – Откуда ты так много обо всем этом знаешь? Вот и снова пришло время главного вопроса. – Там, у Уоррена, я все расскажу. Или, если хочешь знать заранее, поехали завтра на рыбалку. А сейчас просто некогда, мясо почти готово, а рассказ длинный. – На рыбалку мы можем поехать, – оживился он. Теренс рыбак страстный и опытный, он и меня попутно учит, так что без улова с ним не вернешься. И я точно знал, что он согласится. Прием у Уоррена… а вообще неплохо бы до того момента успеть сгонять в Вайоминг и, может быть, найти дополнительную информацию. И лететь надо чем быстрее, тем лучше, пока у нас заканчивают работу с техникой, потому что дальше мы просто двинем на войну. И самому лететь, чтобы ни на кого там не завязываться, может, взять Роба… или нет, Роб сейчас занят чертовски, взять надо Бобби Джо. Или Клода Люзеля, бывшего охотничьего гида и аутфиттера из Квебека, потому что если случится вынужденная, то с ним выжить проще всего будет. Ладно, позже подумаю, пора начинать на стол подавать. Людей собралось с десяток, в основном соседи. В общем-то само барбекю было запланировано как способ установить отношения, тем более что соседи, жившие через дом от нас, Клодиа и Питер, в прошлые выходные зазвали нас к себе на Sunday roast, то есть на обед, если проще. Сейчас они были у нас. Питер из Нью-Йорка, зарабатывал себе на жизнь небольшим изобретательством всяких вещей вроде сейфа в кровати, который невозможно вытащить из квартиры, комплектов для укрепления дверей и всякого подобного, за счет чего, с его слов, жил вполне неплохо. С Клодией, которая жила в своей действительности в штате Вермонт, в городке, который в этой действительности даже не появился, они встретились просто на дороге, когда пытались выбраться хотя бы куда-нибудь. И все же выбрались, сначала добравшись до базы в Ниагара-Фоллз, а потом уже сюда. Сейчас Питер открыл мастерскую, где производил все подряд, от решеток на окна до опять же комплектов для укрепления дверей своего изобретения. Клодия же работала в бюро по трудоустройству и социальной адаптации анклава. Сейчас Питер стоял с бутылкой пива в руке у дверей на заднюю террасу и убеждал Настю, что нам обязательно надо установить ту штуку, что он производит. При этом предлагал совершенно бесплатно, так что подозрения в том, что он здесь для того, чтобы продать товар, можно было отметать сразу. Еще была приятная дама лет пятидесяти, представлявшаяся как Скай, которая снабжала нас, а заодно и половину городка печеньем, тем самым, какое я страсть как любил навернуть с утра под кофе. Был менеджер марины, который жил в следующем после нас доме и который научил меня обращаться с лодкой и мотором, потому как лодку я взял, а как за ней ухаживать – ни малейшего представления не имел. В общем, разные люди, старающиеся, как и мы, жить обычной жизнью обычного пригорода в мире, который едва не разваливался на куски и в котором в темноте рыскали жуткие твари, у которых было лишь одно предназначение – убивать людей. Но тема тварей даже не поднималась в разговоре, ее неловко обходили и болтали о рыбалке, охоте, машинах, местных новостях, о новых людях – и ни слова о Тьме и ее производных. Она, Тьма, была как слон в комнате, которого старательно не замечали. 8 Моя «лайка» так и осталась на базе в Грейт-Фоллз работать разведчиком, так что вылетел в Вайоминг я на хорошо знакомом мне «фоксбэте» с дополнительным баком, попутно пожалев, что до сих пор не удосужился освоиться с «муни» – тем самым небольшим самолетом, что мы с Настей нашли в Форт-Мак-Мюррее и который, невзирая на скромные габариты, способен долететь из Колд-Лэйка до Майами примерно. И который заметно быстрее, чем «фоксбэт», то есть я и добрался бы быстрее, и дозаправляться бы не потребовалось, но… не освоил пока технику, Настя этот «муни» на наш аэродром сама перегоняла. Сейчас «муни» скромно стоял в дальнем ангаре и никуда не летал, а Настя старательно не упоминала о нем нигде. Потому что пусть стоит, мало ли. В общем, ранним утром синий «фоксбэт» разогнался до пятидесяти узлов по полосе авиабазы и оторвался от земли, быстро набирая высоту и плавным виражом укладываясь на курс. Земля пошла вниз, почти перед самым носом пропеллер расплывался в прозрачный круг, а начинающийся рассвет неожиданно ускорился, по мере того как самолет набирал высоту. В понедельник вылететь не получилось, все же надо было согласовывать командировку с командованием, но сегодня всего лишь вторник, так что потерял я только один день. Еще вчера я побеседовал с Шоном, который тогда и позвонил мне по поводу визита Мартенсена. Данные, взятые с убитого, у Шона уже были, я его сразу же по возвращении на базу ввел в курс дела, и отнесся он к новости более чем всерьез – неприятностей от федералов он ждал давно. И информацией о том, зачем чужие федеральной власти нужны, он тоже обладал, без всякого моего участия, к слову. Данные о том, что в нас видят исключительно доноров крови, пока были закрыты от населения анклава во избежание паники и всякого неадекватного поведения, но практически все руководство анклава ими владело. – Думаю, что они начинают нас прощупывать, – сказал мне Шон вчера. – И думаю, что вы накрыли какую-то их разведгруппу, которая маскировалась под гражданских. – А смысл высылать разведгруппу в таком виде? – чуть удивился я. – Что она разведает? У нас наверняка множество агентов федералов внедрено, мы же никого не проверяем, от них любая информация может поступить, какую ни попроси. – Ну а зачем тогда они там крутились? Крутились они там, я думаю, чтобы как-то организовать похищение вашего покорного слуги, а если точнее, то пути подхода-отхода найти, просто не повезло, они не знали о воздушной разведке. Переоцениваю свою значимость? Не думаю, потому что их действия по-другому и не объяснить. Но вот кто непосредственно похищать меня должен? Это уже вопрос. Вообще-то есть еще вариант: это «гражданские подрядчики». Вроде тех самых людей из Южной Дакоты, с которыми меня однажды свела судьба. Федералы по факту их просто вынудили гоняться за мной, вот и сейчас могли в обмен на какие-нибудь обещания заслать таких же людей. Они и начали как сумели и как знали, то есть сразу же нарвались на проблемы. Хотя тоже за уши притянуто, пожалуй. Но просто разведка – это вообще ни в какие ворота. Что так разведаешь? Да ничего. Разве что считать это все разведкой боем, вроде как «нарвусь – не нарвусь». – Не знаю я, зачем они там крутились, если честно, – сказал я. – Все варианты объяснения перебрал, и ни один из них не подошел. – Вот и у меня примерно тот же результат, – вздохнул Шон. – Так что до выяснения буду считать их разведгруппой федералов. – Ну если только так. В общем, никакой полезной информации у Шона не было. Мы разве что поговорили с ним о том, что нам не мешало бы обзавестись своим собственным тестом на «свой-чужой», но разговор прошел как-то так… мимо, что ли, поэтому я решил поднять этот вопрос перед самим Уорреном, если Теренс все же сумеет организовать приглашение на прием к нему. С Теренсом же мы выбрались половить рыбу. И половили, причем довольно успешно, погода способствовала, так что вечером я еще и готовил, но главное было не в рыбе – мы с ним наконец поговорили. И я рассказал ему все, что рассказал когда-то Пикетту, – что я уже был в другом мире, что я знаю больше о Тьме, чем кто-то еще здесь, что меня из-за этого ищут федералы, меня и Настю, разве что не стал говорить о том, что я когда-то здесь жил, а теперь вернулся. Теренсу врать я не хотел, так что сказал честно о том, что у меня это уже второй мир. И что здесь у нас с женой были предшественники, которые умерли и место которых мы заняли. И именно поэтому наши отпечатки пальцев, равно как и фото, были во всех возможных базах данных, и именно поэтому мне удалось проскочить за своего в Гарден-Сити до того, как пришли результаты анализа крови. Кстати, а я ведь так и не знаю результатов. Может, даже никто меня и не раскрыл при помощи этого анализа, кстати. Но это не так уж теперь и важно, на самом деле. Рассказал я Теренсу и про того человека… или не человека, который именовал себя странником. Того самого главаря банды «синдромников», которого я убил возле насосной станции в окрестностях Форт-Мак-Мюррея. Который оказался не таким же психом, как остальные его подручные, а попаданцем вроде меня и просто моральным уродом. Который уже знает, как идти из мира в мир, и делает это для развлечения и вечной жизни. Кстати, опять же… а ведь он тогда проболтался, что пришел сюда не один. Кого он, интересно, с собой привел и из какого мира? Зачем такая откровенность? Ну кому-то все же надо доверять, а именно доверять Теренсу было проще всего. И не только потому, что он считает себя обязанным мне из-за излеченного рака, но и потому, что он просто хороший и надежный человек, я это уже давно понял, еще когда мы вместе служили на базе. Он из тех, чью внутреннюю твердость и прямоту замечаешь сразу и видишь, что это настоящее, не фальшивка. А друзья человеку всегда нужны. Не будь у меня друзей и тех людей, на кого можно положиться, – я бы еще в Углегорске ласты склеил. Вылетел я, кстати, один, хоть и планировал взять кого-то с собой. База находится практически на пределе дальности полета этой машины, так что я предпочел дополнительный бак вместо пассажира и груза. Пусть запас хода остается, а то нарвусь, например, на сильный встречный ветер, и все мои расчеты пойдут… лесом. Но как бы то ни было, а долетел без происшествий. «Фоксбэт» самолет не быстрый, так что до базы в Грейт-Фоллз я добрался за шесть примерно часов, к полудню, воспользовавшись в полете пустой бутылкой для естественных нужд и отсидев задницу. Поэтому, пока машину заправляли, я приплясывал рядом, разминая и ноги, и спину, и все прочее. А потом, после того как машина была готова к вылету, я побежал в столовую базы перекусить. Смена на базе была не моя, так что лица вокруг были сплошь незнакомые. Все привычно, кроме людей. И даже в моем трейлере, том самом, который я добывал в качестве «прописочки» на базе, жил сейчас кто-то другой. И вместо толстого, колышущегося за стойкой Джубала еду подавал другой парень, невысокий, тоже черный, но скорее атлетического сложения, выдававшего в нем любителя посещать спортзал, который как раз за столовой и начинался. А вот меню было прежним, оно на всех базах одинаковое, кем-то наверху утвержденное. Слишком плотно есть не стал, решил вечером побаловать себя стейком в Баффало, так что оставил под него свободное место. Взял пару бутылок минеральной – пить в полете, и пошел обратно к машине. Связался с диспетчером, получил добро на вылет, разогнался и прошел над уже полностью построенным фортом из контейнеров, разместившимся в конце полосы – моя вроде как идея. За Грейт-Фоллз пейзаж резко изменился. Поля сменились горами, зелеными, заросшими лесом. Я вспомнил, что в «фоксбэте» есть парашют, который выдергивается из своего гнезда ракетой и опускает на землю тебя вместе с самолетом, если тот по какой-то причине отказался летать. Как раз под такой ландшафтик идея, потому что сесть здесь на вынужденную точно не получится, тут ни единого прямого отрезка дороги нет. А с парашютом хоть шанс появляется. Но «фоксбэт» летел уверенно, мотор жужжал ровно, машина новая, так что даже думать о вынужденной посадке можно только в качестве упражнения для воображения. Ну и по моей привычке постоянно проигрывать в голове худшие сценарии из возможных и искать пути, как выпутаться из придуманных проблем. Вообще-то полезная привычка, иногда выручает. А может, мне надо было не наверх карабкаться, а просто в летчики проситься? Я уже так ничего, вполне себе летаю, причем на все руки мастер, даже на вертолете могу. Маленький отрядный «робинсон» опять же вполне мне подчиняется, во время взлета и посадки сердце давно не замирает и дыхание бесконечно долго не задерживаю. И скоро вполне уже освою большой «твин хьюи». И попутно немного тренируюсь на «Белл-206», с ним вообще без проблем. У нас ведь вместо всяких продвинутых сертификаций все по-простому теперь, умею или не умею, так вот я уже вполне умею. Хотя нет, не помогло бы это, меня вычислят, слишком мало людей в анклаве, и все равно известно, откуда я появился. Разве что летчик может от всяких бед сбежать в любой момент, что подтверждается моим опытом побега из Гарден-Сити, так я теперь не один. И что-то летающее под рукой всегда есть. Нет, все правильно я сделал, надо карабкаться, надо. Чем выше заберешься, тем сложнее сковырнуть. Стало заметно ветрено, приходилось корректировать курс, и я порадовался, что лечу с дополнительными баками. Время от времени ветер усиливался до довольно чувствительных порывов, дергавших легкий самолет, и я вспомнил, что Вайоминг как раз и знаменит своей ветреной погодой. Из-за этого внизу так часто попадаются целые поля ветряков, вырабатывавших или даже вырабатывающих электричество. Помню, как мне рассказали, что электричество с таких ветряков стоило куда больше, чем от обычных электростанций, потому что ветер дует не когда надо, а когда хочет, и правительство обязывало энергетические компании покупать «чистую энергию» независимо от того, нужна она или нет, и субсидировало это дело. Ну а где казенные деньги, там сразу много жульничества и коррупции, так что ничего хорошего от таких проектов не получалось. Окрестности Баффало я запомнил хорошо и заходить на аэродром начал по знакомым ориентирам. Вызвал вышку, представился, получил разрешение на посадку. Подлетая к полю, удивился, как много всего летающего сюда натащили, все стоянки аэропорта были забиты техникой. Вертолеты так и вовсе базировались теперь чуть в стороне, на новых площадках из бетона, которых раньше здесь не было. То есть при мне уже были, но это именно что новодел, уже после всего случившегося соорудили местными силами. Чуть в сторонке целое поле было выложено бетонными плитами, на плитах стояли ангары, а возле них рядами выстроилась вполне себе серьезная техника. Я и «брэдли» вижу, и вроде даже «страйкеры»… хотя нет, это LAV-25 и как бы даже не канадской расцветки, такой гладко-оливковый цвет, у американцев он отличается. Раньше я их тут не видел, откуда взялись? Мне определили место для стоянки в самом дальнем конце аэродрома, но, к счастью, топать к выходу чуть ли не два километра не пришлось, за мной прислали машину, зеленый потрепанный пикап, которым рулил мальчишка лет шестнадцати в кепке с эмблемой «Викингов». Я забросил «морскую сумку» с вещами и чехол с винтовкой на заднее сиденье машины, а сам уселся рядом с водителем. – До ворот или подвезти куда-то? – сразу спросил парнишка. – А куда можешь подвезти? – Куда угодно, как такси, – чуть оживился он. – Ранчо «Шесть бревен» знаешь? – Конечно, я местный, – кивнул он. Местный. Да, тут уже местные, хоть и не обязательно отсюда. А я все равно чужой, не важно откуда. И да, в любом случае я планировал искать «райд» до ранчо. Там в сарае стоит моя машина, а она мне сейчас пригодится. Да и в бар на ранчо неплохо бы зайти в надежде на олений стейк и приятное общение. Откровенно говоря, я малость соскучился по Баду и Джо, да и по другим завсегдатаям этого места тоже. Водитель оказался разговорчивым. Хуже, что темы для беседы он выбирал сам, а сбить его на что-то полезное с них не получалось. Поэтому я выслушал длинную историю про его соседа, который гнал самогон, про какого-то парня, который пропал в лесу два дня назад бесследно, отправившись подстрелить оленя, про собаку самого рассказчика, которая принесла щенят и которых пока не удалось раздать никому. Но вел он машину быстро, так что наслаждаться беседой пришлось недолго. Он подвез меня прямо к сараю, куда я указал, взял деньги – местные доллары, которых у меня немного осталось с моего пребывания в здешних краях, развернулся с пробуксовкой, не жалея машины, и уехал. А я выудил из кармана связку ключей, нашел на ней нужный и отпер висячий замок на воротах сарая. Толкнул створку, открывая темное его нутро. Пахнуло прелым сеном и машинным маслом. «Тойота» стояла на том же самом месте, на каком я ее оставил, среди заброшенного сельхозинвентаря и всяких других артефактов умершего времени. Аккумулятор разрядиться не успел, машина завелась почти что сразу. Мотор зафырчал, пару секунд подтраивая, а затем уже ровно и гладко. В любом случае я упрятал в ней пускач от ручной динамки, так что завел бы. Открыл заднюю дверь кабины, вытащил оттуда винтовочный кейс, заглянул внутрь – все на месте. Тот самый камуфлированный «ремингтон R-25», который я нашел в своем доме в Колорадо и с которым прорвался сюда, отбившись от всех врагов. Я даже погладил шершавую поверхность винтовки, словно заново вспоминая ее ощущение в руках. Четыре магазина на двадцать, четыре на десять. Прицел. Ремень. Все. Пусть так в машине и лежит, черт знает, вдруг когда-то снова понадобится? До бара на ранчо отсюда было рукой подать, пара минут езды. Дело шло к вечеру, так что на грунтовой стоянке перед входом уже стояло несколько машин. Заведение было популярным среди местных, включая тех, кто стал местным пусть даже и недавно. Не надо далеко ехать, все всех знают, соответственно всегда есть с кем поговорить, точно знаешь, чем накормят и чего нальют. Как раз в моем стиле, пожалуй. Если бы только можно было этот стиль соблюдать, то есть поселиться где-то – и просто жить, ни от кого не скрываясь, не убегая, не ожидая беды. Интересно, а с моим неожиданно выросшим сроком жизни – не надоест? Лет эдак за сто? Зная себя, могу сказать, что, наверное, не надоест. Скрипнула дверь, запустив меня в помещение бара – самодельного, декорированного только оленьими головами на стенах и несколькими винтовками там же. В остальном все было проще некуда – самодельная стойка из досок, за ней такая же простенькая полка с бутылками. За стойкой дверь на кухню, где хозяйничала жена хозяина бара, Эрни. Жена была «нэйтив», то есть из индейцев, каких в этих краях всегда жило много, арапахо, шошоны, кроу. Сам же Эрни был невысок, тощ, лысоват и родился в этих краях. Таких, как и везде, уцелело немного, но именно в этом баре они составляли некий костяк местного общества. – Глазам своим не верю, – ухмыльнулся Эрни, увидев меня в дверях бара. Даже ничего не спросив, он начал наливать пиво из бочонка. – Уже свое, сам начал делать, так что пробуй. Варить пиво – идея хорошая, вне всякого сомнения. Скоро все придется делать, как размародеренные запасы алкоголя допьют. Эрни поставил передо мной высокий бокал, из которого я сразу же и отхлебнул. – Как?