— Вот именно, Монки, что вы будете делать? — спросил меня Лохматый. Почему-то мне показалось, что он в курсе квеста, который нам выдала игра. — Ты знаешь про квест, не так ли? — было бы глупостью не спросить. Лохматый плохо умел скрывать свои мысли. Все можно было понять по его лицу. Не быть ему хорошим игроком в покер. И он знал про квест, я это прекрасно видел. — Да, знаю. — к чести Лохматого, он не стал выпендриваться и сразу признался. — Его уже выдавали нескольким игрокам. Они не вернулись. Сколько вам дали часов? — Двенадцать, — ответила ему Нат. — Хм, интересно, другим давали меньше. Видимо, Пустоши поняли, что давала слишком мало шансов. — Погоди, что-то не сходится. У нас двенадцать часов до того, как станцию взорвут. Ты говоришь, что у некоторых других игроков был тот же квест, но они не вернулись. но станция ведь не взорвалась? — Да. Неужели так сложно понять? Тогда я брал просто на испуг. Никакого взрыва тогда устраивать я не собирался. Сейчас — все наоборот. Мне надоело. Если вы не выполните квест, я действительно взорву Нововихревскую атомную электростанцию. — И где гарантия того, что ты и сейчас нас не пытаешься обмануть? — Вот, — Лохматый вытащил из кармана и показал нам пульт дистанционного управления. Подобные и я и Нат уже видели. Это действительно был пульт от бомбы. — Если вы все еще мне не верите, то можете взглянуть вот на тот экран, — он указал куда-то себе за спину. Только сейчас я заметил то, что было буквально было у меня под носом. Весь небольшой кабинет, где обретался Лохматый, был завешен мониторами. На которых отображались разные улицы и места нашего города. На одном из этих экранов было видно небольшое помещение, где на полу стояло довольно несуразное, громоздкое, но от того не менее ужасное устройство. Это была бомба. — Вот так, — Лохматый неожиданно нажал кнопку пульта, и на циферблате красным светом загорелись цифры: «11:59:59». — Теперь у вас есть пара минут форы, когда вы не выполните квест. — Если, — мрачно поправила его Нат и вышла из пристройки. Я последовал за ней. Разговаривать с Лохматым не было ни сил, ни желания. Только что этот придурок обрек целый город на смерть. Если, как правильно сказала Нат, мы с ней не решим новый квест. — Есть какие-нибудь мысли? А, Монки? — спросила у меня Нат, едва мы вышли от Лохматого. — Нет. Совершенно не знаю, что делать. — Может, сбежим из города? — Бессмысленно. Даже за двенадцать часов мы никуда не убежим. — За двенадцать часов мы можем свалить отсюда куда подальше. — Не думаю. Игра не отпустит. Наверняка на границах города непреодолимый барьер. — Но что-то мы все-таки можем сделать? Или нет? — Если ты думаешь, что я сложу лапки на груди и буду тихо-мирно ожидать, когда Лохматый взорвет станцию, ты ошибаешься. — Что ты предлагаешь? — В первую очередь я хочу пообщаться с Данте. Помнишь, Шурик говорил, что он обретается на базе «Ренесанта»? Мы сейчас тоже здесь, почему бы не пообщаться с гением? — И как он узнать, где он? — Спросить кого-нибудь будем не лишним, я полагаю, — пожал я плечами и сразу же спросил у первого попавшегося «ренесанта», где сейчас Данте. «Ренесант» оказался нормальным, не стал дорожить такой тайной, как сам Данте и выдал того с потрохами. Данте сейчас был у Арены. Чтобы туда попасть, нужно было выйти за территорию «Ренесанта», и дойти до второго ангара справа, где надо было спросить некоего Димахера. Выйти с территории «Ренесанта» оказалось не в пример легче, чем войти. Только на главном КПП нас остановили, да и то, чтобы разблокировать наши КПК. Димахера и Арену мы нашли легко. А вот поговорить нормально с этим Димахером удалось с трудом. Бродяга и, как я понял, хозяин Арены, оказался очень необщительным чуваком. — Здравствуйте, — первой к Димахеру из нас двоих подошла Нат. Наверное, надеялась на свою девичью красоту. С девушками парни все-таки больше любят общаться, чем с парнями. Но Димахер оказался не из таких. Он лишь молча перевел взгляд на Нат, а потом, спустя мгновение, уставился куда-то вдаль. — Мы ищем Данте. Он здесь, да? Вновь ответом для Нат было молчание и короткий взгляд. Нам оставалось только принять на веру, что Данте на Арене. Иначе истолковать молчание совершенно не хотелось. — Мы пройдем? — сделала еще попытку Нат. — Драться или смотреть? — Смотреть, — быстро ответил я. — Ставка. Без нее — не пущу. — Сотни хватит? Димахер кивнул и протянул руку. Последующий жест красноречиво говорил — плати. Я достал КПК и перечислил сотку Димахеру. Нат, как я понял, сделала тоже самое. — На кого? — Сам реши, — пожал плечами и прошел на Арену. Нат последовала за мной. Арена… Что я могу сказать. Ну, так себе, если честно. Даже описывать не интересно, настолько здесь было убого. Да и не интересовала она меня. Вот где Данте — это мне было нужно. Самое обидное — посмотреть на местах для зрителей я не мог. Хотя бы потому, что даже не знал, как этот Данте выглядит. Нам с Нат оставалось надеяться только на наши языки. То есть спрашивать, спрашивать и еще раз спрашивать. — Не знаешь, где найти нам Данте? — спросил я у диковатого на вид бродяги, цепко следящего за происходящим на арене. — Данте? Скоро увидите, следующий — его выход. — Выход? Он, что, будет драться на Арене? — удивленно спросила Нат. — Сами увидите, — отмахнулся от нас сталкер. Ожидание выхода Данте было недолгим, даже несмотря на то, что меня все больше и больше нервировал таймер, маячивший перед глазами, который мерно отсчитывал секунды до конца. Казалось бы, времени прошло совсем немного с того момента, как мы покинули пристройку Лохматого, но цифры говорили иное. До конца оставалось чуть больше одиннадцати часов. Бывает так, что человек уже обречен. Обычно такие складывают лапки на груди и смиренно ждет, когда все закончится. Но есть индивиды, что зубами вгрызаются в обреченность. Они рвут ее на части, жадно глотая куски, по секундам, по мгновения цепляясь за жизнь, веру и надежду. Неважно, что из этого умрет последним. Они всегда будут крайними, если человек обречен и из ситуации нет выхода, кроме как смерть. Человек всегда уходит последним. Обреченность повисла Дамокловым мечом не только надо мной, не только над нат, но и над всеми бродягами. Над всем городом. Я бы очень хотел не чувствовать себя обреченным. И не пытаться атаковать голой жопой амбразуру. Но именно так и происходило. Квест «Выхода нет» толкал меня на баррикады, хотя я прекрасно понимал, что выхода действительно нет. Только хотелось еще потрепыхаться. Пока свой единственный шанс хоть что-то сделать я видел в Данте. У меня остались логи с моего СВР, а Данте, будучи гениальным хакером, мог что-то с этими логами сделать. А дальше… Сплясать зажигательное танго со смертью мы могли и на своих условиях. Наконец не особо интересный мне бой — кажется, какой-то бродяга дрался с ытом — на Арене закончился. На поле появился конферансье. — Следующий бой! Слева от меня бродяга, которого вы все знаете! Это гений, хакер, человек, без которого мы бы наверное не выжили. Данте! Сегодня он столкнется с двумя отловленными ренегатами. Посмотрим же, кто кого! Раздался страшный лязг и вдруг меня кто-то перекинул через перила. Боль пронзила мою спину, когда я жопой плюхнулся на пол. Рядом со мной через мгновение упала Нат. Ей повезло меньше — она приземлилась на спину и ударилась головой. — Какого хрена? — воскликнул я, обращаясь к еще не ушедшему конферансье. — Скоро узнаете, ублюдки, — ответил мне кто-то вместо конферансье. Я обернулся. В углу арены стоял мужик. Самый такой натуральный русский мужик. Именно такими мужиков рисует воображение иностранцев, наверное. Шапка-ушанка, потрепанный тулуп, серая, в масляных пятнах майка под ним, треники с пузырями на коленях, на ногах кирзачи, в одной руке бутылка, в другой двустволка. Честно признаться, Данте я рисовал себе в воображении совершенно другим. Невысокого роста толстячком, что больше приятной компании любит пиво и пиццу в обществе компьютера. Но точно не таким, каким он нам предстал на Арене. — Ренегаты… Конферансье сказал: «ренегаты»... Но только мы — не они. — Да, да, все так говорят, когда оказываются здесь, — с усмешкой произнес мужичок. Данте я его признавать отказывался. — Но именно ренегаты вы и есть. Все-таки не зря вас объявил в розыск сам Темный. — И он же снял с нас все предъявы! — ответил я, поднимаясь с пола. — Может быть и так, — пожал плечами мужичок. — Только вот объявление по розыску вас он в сети вывесил и еще не убирал. — Посмотри в списке, придурок, — сказала Нат. — Мы не ренегаты, мы — вольные бродяги. — Список… Его можно обмануть. Хотя для меня это откровение. Ведь его делал я. А вы смогли его как-то обмануть. — Никого мы не обманывали! — Обманули. И это уже бесспорный факт. — Да чего с ним разговаривать? Монки, ты видишь выход отсюда? — Да, — выход с Арены я видел, но не видел выхода из сложившейся ситуации. Мне действительно нужно было поболтать с Данте, но он разговаривать был не намерен. — Тогда уходим, — пара едва заметных движений пальцами и в руках Нат появился калаш. — Данте, ты понял? Мы уходим, — она навела на него автомат. — Дернешься и еще одной легендой станет меньше. — Ага! Значит, признаешься, что это вы завалили Живчика? — Живчик застрелился. Мы к его смерти непричастны. — Да, да, а я — королева Британии. Вы убили Живчика, а теперь меня грозитесь убить!