И лишь когда поднималась по лестнице на второй этаж, до меня дошло. Я же фактически полуголая. Вещей у меня здесь почти нет, довелось готовить в черной безрукавке, позаимствованной у Фроста, и босиком. Наверное, повариха в подобном наряде поразила бы любого. Почистив заклинанием форму, я надела ее скрепя сердце. Нужно будет улучить свободную минуту и сходить за вещами домой. Вернувшись на кухню, оторопела: кроме яичницы и мяса, кромешник ел кашу. Кашу для ньйора!.. – Эйден, ты что делаешь? – Выдернув из-под его ложки миску, объяснила: – Это еда для Свина! – Он не будет. – Фрост невозмутимо забрал кашу назад. – Она из старой крупы и залежавшегося мяса. Вы не проверяли кладовую – многое испортилось, нужно пополнить запасы. – Я читал список. Бросив взгляд на забытый на столе листочек, увидела рядом с ним пачку лэтов. Как и обещал, добытчик в нашей паре – он. – А почему Свин не будет кашу? Я плохо готовлю? – Замечание задело. – Нет, ты вкусно готовишь. Свин охотится в лесу сам, я не кормлю его. Вспомнив советы дядьки Жила, я покачала головой: – Зря, вареное мясо и зерно полезны для ньйоров. Фрост, как мне показалось, посмотрел на меня снисходительно. – Он не будет. Можешь убедиться в этом сама. – А давай поспорим на желание? – Предвкушая развлечение, я с трудом удержалась от того, чтобы потереть руки. – Если выиграю я, ты перестанешь пить успокаивающее зелье. – И в приступе ярости разнесу половину Вьюги, – спокойно возразил кромешник. При этом он не возмущался, что я разгадала его секрет. Все равно? Не делал из этого тайну? Или доверял мне? – А ты не думал, что зелье притупляет твое восприятие? И поэтому ты не можешь отчетливо почувствовать свою избранницу? – Выбирает Тьма, на нее зелье никак не влияет. Загадывай другое желание, Изольда. Хочу поцелуй, как в снежной пещере… Ой. Такое точно не попрошу. Как я не покраснела, одни боги ведают. Прогнав чудную и дико смущающую мысль прочь, я невольно скользнула взглядом по крупной фигуре Фроста и остановилась на его артефакте, призывно сияющем сквозь одежду. Все, я знаю, что загадать! – Хорошо, тогда ты рассказываешь мне о своем медальоне. – Идет, но после клятвы нераспространения – это не моя тайна. Я глупая, раз его слова согрели душу? Он действительно мне верил. И лишь за чужие секреты вынужден просить магический зарок. – Договорились. Что с меня? В свой проигрыш я не верила – какое существо откажется от теплой, вкусно пахнущей еды? Вон, даже Фросту она понравилась. – Ты поклянешься слушаться меня неделю. В памяти сразу всплыло, как я вылезла из снежной пещеры, хотя кромешник попросил не высовываться. Опасная клятва, но я-то выиграю! – Неделя – это много. – Хорошо, три дня. – Я согласна. Мы ударили по рукам. Через несколько минут Фрост поставил тазик с парующей кашей у подножия лестницы, ведущей в дом, а я звала ньйора. – Свин, иди есть! Он прибежал, радостно размахивая хвостом. Посмотрел на нас, кашу и вновь на нас. – Ешь, хороший мой, ешь, – я заворковала, только сейчас допустив мысль, что могу проиграть. Ньйор понюхал, фыркнул… и отступил на несколько шагов. – Я был прав. Покосившись недобро на Фроста, принялась уговаривать Свина: – Милый мой, поешь. Там мяса много. А косточки какие. Ням-ням… А вернемся с ярмарки, я тебе сливок налью. Откровенный подкуп не помог. Вредная зверюга, улегшись на пушистое пузо, прикрыла лапой нос. Намекает, что пахнет каша не очень?. И я сдалась. Повернувшись к Фросту, признала: – Ладно, я проиграла. – Положив ладонь на сердце, вздохнула. – Клянусь именем богини Матери, что три дня буду слушаться приказов Эйдена Фроста. В воздухе зеленым засветился вычурный знак, подтверждающий, что клятва зафиксирована. – Твоего слова было бы достаточно, – заметил Фрост, глядя мне через плечо. Я обернулась и выругалась: – Вот же ж шмырь! Свин поступил истинно по-свински: уминал кашу, когда я уже поклялась! – Ну, как же так, а?.. – Похоже, он сделал нас обоих, – заметил Фрост. То, что он раскроет тайну медальона с кристаллом, меня немного утешило. Пока мы собирали корзины с крышками и сумки, в которые будем складывать покупки, ньйор успел позавтракать. Каша ему понравилась – вез к стенам города по очищенному стихийниками тракту он быстро, издавая похожий на мурлыканье звук. Погода радовала ясным небом и серебрящимися сугробами вдоль дороги. Кромешник как бы между прочим сообщил, что выбил у Свера лишние выходные и отныне мы работаем в одну смену, и меня это насторожило. – Постой, ты хочешь сказать, что практику у мастера Врана мне засчитали, раз дали посменную работу? Я не верила в привалившее счастье. Не может все быть настолько хорошо! – Свер согласился, что как местной, тебе не нужны уроки Врана, – объяснил Фрост. – За тобой закрепили юго-восточную стену. – Какую-какую?.. – Дай боги, чтобы я ослышалась! – Юго-восточную, – повторил Фрост невозмутимо. Пришлось напомнить себе, что он хотел, как лучше. Это лорд-хранитель не упустил случая подгадить мне, не кромешник. И все же я сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы успокоиться. Ладно, все поправимо. Просто пойду к Сверу на прием и попрошу отдать участок Летича, на место которого меня и принимали. – Что не так с юго-восточной стеной? – Фрост правильно расценил мое молчание. – Это стена для ленивых – самая безопасная. На ней защитник дежурит только ночью, днем там делать нечего. – Почему? – В стене спрятаны кусочки Покрова Латории, того самого камня, который находится в столичном храме богини Матери. Поэтому там обычных артефактов защиты почти нет – незачем, если нечисть боится даже приблизиться. Рассказывать о легендарном камне, которым богиня тысячу лет назад закрыла перевал в горах, тем самым остановив нашествие нечисти, я не стала – Фрост, хоть и давелиец, наверняка слышал. Черная с искрой скала пригодилась и в мирное время. Отколов гигантский кусок, его отвезли в столицу. И тогдашний монарх высоко оценил чудесные свойства отпугивать нечисть, защищать говоривших правду и карать лжецов. По легенде, когда вернулись на перевал, чтобы отбить ещё кусок, больше ничего не обнаружили. Каменная махина испарилась чудесным образом, как и появилась. – Такие стены для ленивых есть в каждой крепости-граде? – Нет, только Вьюга удостоилась своеобразной награды короля. – Я не слышал об этом. Впереди показались серые стены. Времени на расспросы о загадочном медальоне совсем не осталось, поэтому я безропотно заделалась сказительницей. – Ты же слышал песню «Вернись любым, только вернись»?