Черный подтолкнул ее к двери. От этого довольно болезненного, но в общем-то безобидного прикосновения Олины нервы не выдержали. Она с трудом удержала слезы в глазах и всхлип в горле. Ну почему, почему она была такой дурой, сочиняла себе виртуальные приключения вместе с другими идиотами и идиотками и считала, что это невинные забавы?! Недаром покойная бабушка говорила, что человек расплачивается за все свои помыслы. Теперь пришел Олин черед расплачиваться. А ведь она никакая не ведьма, ей эти игры в Третью стражу даже не очень-то и нравились, просто скучно было. Может, Стражники поймут, что она им не подходит, и отпустят ее?.. Повинуясь безмолвным указаниям своего мрачного спутника, она вышла в коридор и повернула к задней лестнице. Запасной выход? Но там же заперто, забито досками. Впрочем, разве можно что-то запереть от Третьей стражи? Запасной выход из здания был, разумеется, открыт. Оля жадно вдохнула свежий терпкий воздух. Как хороша была ночь, обычная и земная, а не полная ужасов Ночь, с которой она теперь навеки связана! Словно прочитав эти недостойные Стражницы мысли, спутник крепко взял ее за локоть, развернул к себе и зажал ей нос и рот жесткой, нестерпимо вонючей тряпкой. Оля дернулась, взмахнула руками и провалилась в сон. Она очнулась от холода и неудобного положения. Ребра скамейки больно врезались в спину и в то, что пониже спины. Из темноты выступали силуэты каких-то домиков, качелей, грибочков… Детская площадка. Выходит, она заснула на ней, как последний алкаш. Она и в самом деле уловила запах спиртного, исходивший от ее плаща, волос, кажется даже от губ. Тьфу, гадость! Но ведь она ничего не пила, да и пьяной себя не чувствует. А что вообще произошло? События этого вечера постепенно стали проясняться в памяти. Черная фигура в углу, избрание ведьмы Магдалины, клятва Ночи, ограбление сейфа и кассы… Оля страдальчески поморщилась. Может, ей приснился кошмарный сон? Но воспоминания были на редкость отчетливыми, трехмерными, со звуками, запахами и осязательными ощущениями. А если все это правда, то почему она ночует на скамейке? С какой стати от нее несет алкоголем? Куда подевался черный Стражник? Затуманенный мозг отказывался искать ответы на эти вопросы. Оля поднесла руку к глазам, разглядела в темноте стрелки часов. Всего-то четверть одиннадцатого, а когда они покинули офис, было по меньшей мере восемь. Вечер не кончен, рядом, за домами, шумит неугомонный город, продолжается простая человеческая жизнь. Какое счастье, что она по-прежнему здесь, хоть и трудно объяснить, как это случилось. Ну ничего, она сейчас встанет, выйдет на улицу, посмотрит ее название на табличке и определит, где находится. Сядет в метро, приедет домой, выпьет горячего чаю. И только потом обо всем подумает. Она так и сделала — дворик с грибочками оказался совсем недалеко от работы. Пробегая своим привычным маршрутом, Оля с нежностью смотрела на знакомые киоски и заборы, которые стали вдруг на удивление родными. Мир чуть не перевернулся, но устоял. И она осталась прежней. Прежней ли? У самого входа в метро Оля вдруг остановилась, словно наткнувшись на невидимую стену. Внутри все похолодело, как будто вечерний гость снова обдал ее своим могильным дыханием. На безобидном фонарном столбе трепетал листок с тусклой надписью: «Ремонт вампиров». Нет, мир не устоял. Сходство обманчиво. Все изменилось, и она тоже. Вокруг — царство Ночи, коварно маскирующееся под обычную жизнь. Оля медленно вошла в метро, спустилась по эскалатору, вошла в полупустой вагон, но не села, а приблизилась к противоположной двери с надписью «Не прислоняться» и стала рассматривать свое лицо в стекле. Такое же, как всегда, только волосы чуть больше растрепаны. Нет, пожалуй, блеск в глазах новый, довольно дикий. В отражении, качающемся на фоне темного туннеля, трудно было что-то разобрать. Оля вспомнила сцены из фильма «Третья стража», которые тоже происходили в метро. Они показались ей самыми ненатуральными; было очевидно, что съемочная группа оказалась в московской подземке лишь по долгу службы и давно уже не пользовалась этим удобным и быстрым видом транспорта. В фильме метро выглядело мрачным лабиринтом, где простого пассажира за каждым углом подстерегали всякие потусторонние ужасы. А может, так оно и есть, подумала Оля, только не всем дано это увидеть. Она отвернулась от своего несчастного отражения, но садиться побоялась и ехала до своей станции прижавшись спиной к двери, хотя надпись и житейский опыт советовали не прислоняться. Но зато так никто не мог подкрасться к ней сзади. Родные стены не помогли. Вернее, помогли, но совсем в другую сторону. Оказавшись в своей крошечной квартирке с плакатом «Третьей стражи» в коридоре и тряпочным оранжевым абажуром (стильное ретро, но не из магазина, а с антресолей, куда запасливая бабушка складывала все, что еще не окончательно рассыпалось и истлело), Оля снова перестала понимать, что с ней произошло — и произошло ли? В окружении привычных вещей, под мягким янтарным светом старомодной лампы полным абсурдом казались и зловещее привидение, и его короткие приказы, и ее собственный сомнамбулический рейд по сейфам. Но чем дальше отодвигалась невероятная встреча, тем яснее Оля понимала, что она реальна. Ей представились завтрашний переполох, растерянное злое лицо шефа, и стало совсем паршиво. С горя Оля заварила себе такой крепкий чай, что с первого глотка рот свело от горечи. Но этот вкус заставил ее кое-что вспомнить. Не зря она была спецом по запахам, и теперь запах разбудил память. Так вот чем еще несло от фигуры в черном, кроме земли и серы! Приторными ароматическими палочками, которые жгли в квартире, где собирались фанаты Третьей стражи и где она так постыдно напилась. Что же это было за место? Теплый Стан? Авиамоторная? Они пришли туда большой шумной толпой, и кто вел их — было неизвестно. Впрочем, какая разница. Допустим, она бы знала, чья это квартира — чем бы это ей помогло? Она же не пойдет в милицию рассказывать, что обчистила сейф и кассу у себя на работе, потому что так велело черное привидение из дома, где жгли ароматические палочки! Ее тут же отправят в психушку. А нужно ли вообще кому-то что-то рассказывать? Кем бы ни были эти ночные налетчики, они о ней тоже позаботились. Стерли отпечатки пальцев, вывели через заднюю дверь. Вряд ли кто-то заметил, что она задержалась в офисе. Снулая охрана не обращает внимания, когда они уходят с работы, им главное, чтобы чужой не проник внутрь, э-эх, тоже мне Стражники — с маленькой буквы. Значит, завтра надо прийти в офис как ни в чем не бывало. Делать такие же, как у всех, удивленные глаза. Возмущаться наглостью вора. Негодовать из-за пропавшей зарплаты… Ах ты, черт! Ведь она действительно останется в ближайший месяц без денег, потому что отдала неизвестному в черном весь заработный фонд фирмы. Ну и корова!.. Так что же получается — кто-то просто использовал ее увлечение Третьей стражей? Но кто? Она не писала на форуме, где работает, а больше никто не знал, что Оля — это ведьма Магдалина. Каким образом таинственный гость сумел проникнуть в охраняемое здание? И наконец, почему обычного вора сопровождают этот неземной свет, загробный голос, могильный холод, ползущий по ногам? А если это были настоящие Стражники — почему они бросили Олю в соседнем дворе, хотя она уже произнесла клятву Ночи и выполнила их первый приказ? Решили, что она все-таки не годится в ведьмы? Прочитали ее отчаянные мысли о том, что все это ей совсем не нравится? Но при этом они не стерли ее память, и это тоже странно. Может, они еще придут? От этих мыслей даже в уютной квартире с оранжевым абажуром легко было сойти с ума. Чтобы отвлечься, Оля забралась с ногами на диван и включила телевизор, но получилось только хуже. С экрана на нее сердито смотрел популярный писатель Юрий Алексашин, автор двух с лишним десятков книг, ни одна из которых не пользовалась такой известностью, как роман «Третья стража». — Как вы относитесь к тому, что молодые люди увлеченно играют в героев вашей книги? — бубнил ведущий, толстый лохматый человек, угнездившийся в слишком низком для него кресле. Он был таким большим, что весь не помещался в экран, и камера почему-то все больше показывала его ширинку и растопыренные колени. — Я рад, что книга пошла в народ, — ответил Алексашин в своей обычной брюзгливой манере, — мне это только лестно. — А знаете, ходят слухи, что Третья стража на самом деле существует, и ее рыцари собирают дань с москвичей. Или это какая-то ловкая шайка мошенников, которая грабит наших доверчивых сограждан. Что вы об этом думаете? — пробормотал ведущий и почесал под галстуком обширный живот. Оля охнула и обхватила плечи руками. Ее стало познабливать, хотя в квартире было тепло. Но она не решалась даже пошевелиться, не то что встать и накинуть на себя плед или домашнее пончо. Неужели сейчас откроется тайна сегодняшнего события? Что это — случайное совпадение или зловещий знак? Неужели сюрпризы еще не кончились? Алексашину вопрос тоже не понравился. Он сморщился, как будто у него разом заболели все зубы. Видно, ему уже приходилось отдуваться за неведомых грабителей. — Я думаю, это вопрос не ко мне, — сказал он, с ненавистью глядя в камеру. — Ни один автор не защищен от профанации своего текста. Представьте, что было бы, если б кому-то пришло в голову в наши дни сыграть в пушкинского Дубровского, этакого русского Робин Гуда. Разве мы бы требовали к ответу Александра Сергеевича? Ведущий скорчил подобающую физиономию, показывая, что оценил сарказм писателя. Алексашин с пафосом продолжал: — Очень жаль, что какие-то мерзавцы извращают литературную идею и используют народную любовь к «Третьей страже» в своих целях. Но я не вижу здесь своей зоны ответственности. Скорее, ваши вопросы надо адресовать правоохранительным органам. Ведущий почтительно кивнул. Оля нажала на кнопку пульта, и великий писатель замолчал. Да ему все равно нечего было сказать. На другом конце города последняя фраза автора «Третьей стражи» вызвала визгливое хихиканье и кривую усмешку. Хихикал, развалившись на голом, не первой свежести матрасе, худой мужчина неопределенного возраста с жидким хвостиком волос. Его товарищ, молодой коренастый парень с косым разрезом глаз, сдержанно ухмыльнулся. Он походил на воина татаро-монгольской орды, вдруг перенесенного из тринадцатого века в наши дни. Только ватного халата да остроконечной шапки завоевателю не хватало. Сейчас он стоял посреди комнаты голый по пояс, и его налитые, без единого волоска, плечи сверкали в пронзительных лучах единственной лампочки без абажура. Кроме этой лампочки, матраса да огромного полуразвалившегося шкафа, никакой мебели в комнате не было. Полуголый атлет держал в руках черный балахон с блестящими знаками, который только что повесил на плечики, но медлил убирать в шкаф, встряхивал его и недовольно принюхивался. — Видать, его уже органы затаскали, — пискнул худой в восторге. — Слыхал, как он взбесился? — Угу, — меланхолически ответил раскосый, без особого интереса поглядывая на экран. — Стирать, наверное, надо, серой воняет на всю квартиру. А постирать — герб слезет… Он говорил скорее сам с собой, потому что худому на проблемы вони и стирки было глубоко наплевать. От его волос и рук тоже несло серой, но его это нисколько не волновало. Еще в одном доме парикмахер и частный сыщик Люба Дубровская, вытирая пыль, остановилась у телевизора, внезапно услышав с экрана свою фамилию. Ах, это они про пушкинского Дубровского… Живого Алексашина она видела первый раз и попыталась угадать по его хмурому одутловатому лицу, имеет ли он отношение к безобразиям в городе, о которых все чаще говорят вокруг. Его чересчур раздраженный ответ навел ее на мысль, что писатель кое-что знает и знание это не вызывает у него ничего, кроме бессильной досады. Любочка своим любопытным носиком чуяла, что с «Третьей стражей» все совсем не просто. Она вполуха слышала невероятную историю Лениного приятеля, но, в отличие от своих коллег, не крутила пальцем у лба и не считала, что парень просто свихнулся из-за популярного фильма. Возможно, он не вполне нормальный, но его действительно кто-то сильно напугал. Вот бы пообщаться на эту тему с Алексашиным и вытянуть из него все, что возможно! Хотя пообщаться с модным автором, пожалуй, еще труднее, чем что-то из него вытянуть. После громкого успеха фильма ему, наверное, поклонники проходу не дают. Интересно, как можно сочинять фантастические романы и при этом быть таким букой?.. Только утром Лена сообразила, в какой переплет они попали. Наверняка Стражники, или кто там еще устроил охоту на Алешу, повторят свою попытку в одну из ближайших ночей. Значит, одного его оставлять нельзя. Только какая от нее польза, даже с Чарликом? Теперь они знают, что могут встретить в салоне собаку, и наверняка подготовятся. Да и родителям придется объяснить ночные отлучки… Нет, от их совместного осадного сидения толку мало. На тревожную кнопку она тоже особенно не надеялась — непрошеные гости могут запросто отключить электричество, как это делается во всех триллерах. Никакие преграды и замки обычно не останавливают злодеев. Разве что Рыцарь Луны попробует сыграть с ними в азартную детскую игру «Поймай меня» по образу и подобию голливудского фильма «Один дома». Он и по развитию недалеко ушел от сообразительного девятилетнего героя… Только что тогда останется от «Золотой шпильки»?.. А главное — не расскажешь никому. Не делиться же своими опасениями с Мариной Станиславовной, которая тут же поднимет панику и побежит к своему драгоценному Барабасу. Беседы с другими девочками тоже ничего не дадут. На самом деле, единственный выход из стремной ситуации — убрать Алешу из салона, спрятать его в более надежном месте и поскорее поставить в «Шпильке» сигнализацию. А для этого все равно надо разговаривать с Мариной Станиславовной. В общем — замкнутый круг. Но, несмотря на тревожные мысли, Лене хотелось петь и скакать. В ней поселилась какая-то бесшабашная радость. Хотя что, собственно говоря, случилось? Ну, провела ночь с мальчиком, которого едва знает, причем знает-то не с самой лучшей стороны. Ну, произошло это с ней первый раз в жизни. Ей бы переживать, беспокоиться о будущем, о том, как сложатся их отношения… Да и нужны ли ей эти отношения — с кем? с маленьким нервным Алешей (пусть он оказался старше нее, но все равно она воспринимает его как маленького, тут уж ничего не поделаешь), который все время несет какую-то чушь? Не говоря уж о том, что у нее из-за этого романа могут возникнуть ба-альшие неприятности на работе. Короче, тридцать три несчастья с этим Стражником. А она только прячет от окружающих дурацкую улыбку. Ой-ой-ой-ой, это между нами любовь, как поет попсовая певица. Любовь? Нет, с какой стати! Любовь совсем не такая. Любовь — это когда смотришь на мужчину снизу вверх, в немом обожании и восхищении, как она смотрела в девятом классе на плечистого студента-стажера, который месяц вел у них физику и охмурил разом всех девчонок. Вот Карина, например, любит своего Сашу, и это сразу видно — она прямо трепещет в его присутствии. А она, Лена, после всего как ни в чем не бывало пила с Алешей чай, болтала о разных пустяках и никакого трепета в себе не ощущала. В школе и в училище она удивлялась, как девчонки могут тратить время на прогулки с мальчиками и всякие глупые поцелуйчики — ну, и так далее, — когда в жизни столько интересного. Пускай бы еще с мальчиком было о чем поговорить! Но такие ей почти не встречались, а если встречались, то становились просто друзьями. В классе она много лет была выше всех, включая мальчишек, а когда многие парни догнали и перегнали ее, она все равно по старой памяти осталась для них существом другой породы, не вызывающим сексуального интереса. Ну, а в косметическом училище, понятно, ребят не было. На дискотеки и в молодежные клубы Лена не ходила, вот и оставалось ей влюбляться в киноактеров. Ах, как ей нравился Александр Меньшиков! Почти так же, как Сильвестр Сталлоне… А оказывается, целоваться — это так здорово и приятно! И все остальное тоже. И сегодня она снова придет ночью в «Шпильку», где будет ждать ее верный рыцарь… Черт, что же с этим рыцарем-то делать? Но все неожиданно решилось без нее. Когда она пришла на работу, очередная клиентка уже сидела в кресле и нетерпеливо листала модный журнал, сердито поглядывая на часы, хотя Лена опоздала всего-то на пять минут. Выручила ее Карина. — Мастеру надо подготовиться, — объявила она недовольной клиентке, втолкнула Лену в косметический кабинет, вошла следом и закрыла дверь. — Значит, слушай, — проговорила она торопливо, — я все знаю, сигнализацию поставят завтра, и Алеша больше не нужен, а сегодня с ним Сашка покараулит. Что ты стоишь столбом, переодевайся, хочешь, чтобы эта выдра нажаловалась? Лена действительно едва не превратилась в соляной столб. Значит, ее свидания с Алешей прекратились, не успев толком начаться! Сегодня Саша, завтра сигнализация… И конец любви. Хотя теперь можно будет за него не беспокоиться. Но откуда Каринка все знает? — От верблюда, — усмехнулась Карина. — Я армянская женщина, от меня ничего не утаишь. Ты готова? Я ее запускаю. Лена действительно знала за ней эту особенность — добиваться своего, несмотря ни на что. Обычно вежливая и деликатная, Карина могла вцепиться мертвой хваткой и вытянуть из человека все, что ей было нужно. При этом она терпеть не могла, когда рядом что-то происходило, а она оставалась не в курсе, ей просто свет становился не мил, и милая, улыбчивая девушка на глазах превращалась в ворчливую мегеру. Наверное, это трагическое любопытство и составляет исключительную особенность каждой армянской женщины. Наверняка Карина сегодня пришла с утра пораньше, когда в салоне еще никого не было, и учинила Алеше допрос с пристрастием, как она это умеет. Стоит ли удивляться, что Рыцарь Луны не устоял против такого напора и поведал о событиях прошедшей ночи, по крайней мере, о попытке злоумышленников проникнуть в парикмахерскую. Может, он и про них с Леной рассказал тоже? Да нет, Каринка бы дала понять, что ей все известно. А может, и нет, она ведь еще и скрытная… Ладно, сейчас не до этого. Лена расправила складочки на белом халате и ослепительно улыбнулась насупленной клиентке, хотя меньше всего ей сегодня хотелось улыбаться. Настроение испортилось, и утренняя радость безвозвратно ушла в песок новых проблем. Где они с рыцарем теперь будут целоваться? Кстати, а где он вообще собирается жить? Алеша успел категорически заявить ей, что к родителям не вернется. — У меня, — лаконично объяснил механик Саша, появившись в салоне перед закрытием вместе с горе-Стражником. И тут пришла Каринина очередь удивляться. Дело в том, что буквально на днях Саша переехал из квартиры, которую снимал вместе с двумя товарищами, в «Манушак». Так назывался автосервисный центр, более известный в народе как армянские мастерские. За последние годы вокруг мастерских появились киоски, магазины, чебуречная, ресторан, боулинг-клуб и даже часовня. Весь этот армянский городок также носил имя «Манушак». А недавно в нем открыли что-то типа общежития — целый этаж маленьких, но чистых комнаток, выходящих в общий коридор с общей же кухней и «удобствами». Саша поселился там из экономии денег и времени, поскольку все равно работал в автосервисе и теперь мог не тратить по сорок минут на дорогу. У него были еще кое-какие мысли по поводу смены жилья, но делился он ими только с Кариной. По некоторым причинам надолго задерживаться в «манушаковской» общаге Саша не собирался. А тут вдруг он сообщает, что решил подселить к себе полузнакомого парня. Помимо всего прочего, для того чтобы привести в «Манушак» постороннего человека, требовалось разрешение начальства, и получить его было не так-то просто. Очевидно, Саша уже заручился этим разрешением, раз говорит так уверенно. Неужели ему так по сердцу малолетний Ленин приятель? Или он считает, что тому действительно грозит серьезная опасность? Или он делает это ради нее, Карины, чтобы помочь ее подруге? Получить ответ на свои вопросы Карина могла, лишь оказавшись с Сашей наедине. А когда это теперь случится, было непонятно, поскольку дни Саша проводил в гараже, а остальное время охранял Рыцаря Луны. Такой расклад Карине совсем не понравился, и Лена заметила в ее глазах то же выражение досады и растерянности, которое увидела сегодня утром, глядя на себя в зеркало собственного кабинета. — Мы уже все решили, — простодушно продолжал Саша, не замечая Карининого кислого лица. — Закончим с этой охраной, и Алексей останется работать в мастерской. Он, конечно, еще ничего не умеет, но руки у него растут из правильного места — научится. Из «Манушака» выходить не будет вообще — там работать, там есть, там спать. И никто его не достанет, никакие черные силы. Лена переглянулась с Кариной. — Сумасшествие заразно, — сказали они вместе, не сговариваясь. И рассмеялись от этого неожиданного дуэта. Мужчины шутку не поняли и не оценили. Алеша поймал Ленин взгляд и виновато развел руками. Когда она ушла в свой кабинет собираться, он проскользнул за ней и взял ее сзади за плечи. — Не сердись, — прошептал он, целуя ее в волосы, для чего ему пришлось вытянуть шею. — Сашка действительно крезанутый. Боится, что меня убьют, не понимает, что я и сам могу себя защитить. Конечно, я не буду сидеть безвылазно в этой армянской крепости. Мне пора своими делами заниматься. — Какими делами? — насторожилась Лена, отстраняясь. Она решила вести себя со сдержанным достоинством. Подумаешь, лишили свиданий с мальчиком! Не очень-то и хотелось. — Есть у меня дела. Не волнуйся. Скоро все кончится. Похоже, Рыцарь Луны задумал бросить вызов своим врагам и нанести удар первым. Что же, он действительно собирается кого-то там убить? Нет, тысячу раз прав механик Саша, решив держать этого неугомонного Стражника взаперти. Ради этого Лена готова пожертвовать своим едва начавшимся романом. Надо сказать Сашке, чтобы глаз с него не спускал. День Искупления