Ну, я и провела серию ударов: солнечное сплетение, подъем ноги, нос. Пусть скажет спасибо, что пах не тронула. И то благодаря Аглае, ведь не могла я на глазах девочки бить туда ее брата. Хотя хотелось. Очень. Николас схватился за нос и бросил на меня укоризненный взгляд. Нет, я еще и виновата?! Между прочим, это я нахожусь в заведомо проигрышной позиции. Он выше и сильнее меня. К тому же он боец, это чувствуется в его движениях. Мне удавались мои приемы лишь потому, что он решил поиграть. Столкнись мы реально, я бы двинула в пах, чтобы ненадолго его замедлить, по колену, чтобы не так быстро бежал, и сама бы сверкала пятками убегая. А здесь убежать я от него не могу, вот и выступаю на потеху публике. Отскочив от Николаса, я понимала, что расплата не заставит себя ждать, а попа уже возмущалась, чтобы хозяйка включила голову, а то все она расплачивается. Рука у блондина все же увесистая. Мне пришла в голову одна идея. Сделав обманное движение, я проскользнула блондину за спину и ударила под колено, а затем запрыгнула на него сзади, обхватив шею в удушающем захвате. Он перебросил меня через плечо, поймал, не дав упасть, и вот я уже у него на руках. Господи, с кем я тягаюсь?! – Лера, скажи, чем тебе не нравится мой нос? – Я же не спрашиваю, чем тебе не нравится моя попа, что ей постоянно достается, – проворчала я, чем вызвала его улыбку. – Николас, пошли лучше танцевать? – захлопала я ресницами. – А как же самооборона? Это все, на что ты способна? – поддел он. – Если бы мы действительно дрались, то я бы ударила в пах, колено и бежала бы без оглядки. Продемонстрировать? – Верю! – улыбнулся он и поставил меня на землю. Попа была благодарна, но, как оказалось, рано. Меня все же слегка шлепнули напоследок. Резко оглянувшись, я испепелила Николаса взглядом, но этот гад сделал невинное лицо. Фыркнув, я пошла к Аглае. Она с беспокойством смотрела на нас. Боится, что продолжим драться? Зря! Ну, может, пару раз по ногам ее братца пройдусь во время танца… После обеда между мной и Николасом разгорелся спор. Я сообщила, что собираюсь проведать старосту, а блондин был категорически против. – Ноги твоей в его доме не будет! – заявил он. – Но ты же понимаешь, что Минах не виноват, не надо наказывать его из-за дурости дочери. Тем более я вчера сказала, что приеду сегодня. – Нет! – отрезал он. – Послушай… – Даже слышать не хочу, мне абсолютно не нравится эта идея с массажем, – процедил он. – Если я не приеду, то докажу Даяне, что все ее злобные сплетни имеют под собой основание, а я ничего постыдного не делала! Мы сверлили друг друга взглядами, и отступать я была не намерена. – Ладно, поедем вдвоем. Я как раз хотел встретиться с Костасом, – нехотя согласился Николас, – но за это вечером и мне сделаешь массаж. – Что?! Минах спину сорвал, а тебе-то зачем? – Я тоже спину потянул, когда на нее прыгнула одна дикая кошка. – И этот симулянт еще плечом повел, как бы разминая, и твердо закончил, пресекая мои возмущенные возгласы: – Иначе останешься дома! «Ну, гад, я тебе такой массаж устрою, что еще пощады попросишь!» – пообещала мысленно. Спорить я больше не стала, а пошла переодеваться. Для удобства надела юбку-брюки и свитер. Конечно, в моих брюках было бы намного удобнее, но Николас запретил мне появляться в них в деревне. Ладно, бог с ним, ослом упертым, и новые сойдут, для этого и шились. Аглая расстроилась из-за того, что не поедет с нами, но я заверила, что скоро вернусь. Если бы я только знала… Глава 13 Николас проводил меня к дому старосты и, не заходя внутрь, ускакал к Костасу, сказав, что будет ждать меня там. Войдя, я увидела, как у печи хлопочет Даяна. Я ее даже сразу не узнала, так как голову она повязала платком. В первый момент я не поняла, что изменилось, а потом до меня дошло – нет длинной косы. Минах отрезал?! – Ты?! – вырвалось у Даяны, когда она обернулась. – Как отец? Она кивнула в сторону его комнаты, и я направилась туда. Минах лежал пластом, но от массажа отказывался. Ничего, я могу быть убедительной. К тому же я позвала Даяну, показывая, что и как она должна делать. – Как ты можешь с ней общаться после всего? – сквозь зубы спросил меня староста, одарив дочь тяжелым взглядом. – Глаза б мои ее не видели! Даяна опустила голову. Я впервые видела ее такой потухшей. – Все мы делаем ошибки, – кратко ответила я и принялась за массаж, показывая движения Даяне. Закончив, я накрыла Минаха одеялом, и мы с его дочерью вышли. Бросив взгляд на голову Даяны, я произнесла: – Ножницы неси. – Тоже хочешь поиздеваться? – вскинулась она. – А ты считаешь, что не имею права? – парировала я. – Неси давай, исправлять будем. – Тут не исправишь. – Глотая слезы, девушка стащила с головы платок. Волосы оказались выстрижены клоками, жалкое зрелище. – Значит, уже не страшно довериться моим рукам, хуже не будет, – заключила я. – Чего стоишь? Неси! Даяна опасливо передала мне ножницы и села на лавку. Накинув ей на плечи платок, я намочила волосы и приступила. Через некоторое время девушка стала обладательницей креативной стрижки. Я сделала ей косую челку и придала объем на макушке, так как там еще оставалась длина волос, а затылок выровняла. Прическа делала ее хрупкой и какой-то уязвимой. Даяна первым делом бросилась в свою комнату и начала со всех сторон рассматривать себя в небольшое зеркало. Не став дожидаться ее благодарности, я покинула дом и пошла к лошади. Девушка выскочила из дома, когда я уже села на Лань. Платок на голову она уже не надела, значит, стрижка понравилась. – Спасибо! – сказала она, потом чуть замялась и добавила уже тише: – Я сожалею. – Проехали! – улыбнулась я и ускакала. Направляясь к дому Костаса, думала о том, что, может, еще не все потеряно для Даяны. Извинилась же, смогла признать свои ошибки. Да уж, Минах нашел способ, как больнее наказать дочь. Уверена, что она бы лучше согласилась на порку. Жутким образом откромсанная коса указывала на то, что мужчина был вне себя. Интересно, простит ли Костас свою зазнобу или всю эту игру с нашими отношениями можно завязывать? Тут мою голову пронзила острая, нестерпимая боль, и я провалилась во тьму, падая на шею Лани. Очнулась перекинутой через седло лошади. Один глаз открылся с трудом из-за запекшейся крови. Не знаю, чем меня ударили, может, камень метнули, так как я не видела нападавшего. Удар пришелся рядом с виском. «Повезло, могла вообще не очнуться», – поняла я. Кто же это сделал? Чуть повернув голову, увидела ногу похитителя и то, что мы едем по лесу. – Очнулась? Я узнала голос Ринуса. Твою мать, вот это попала! Решил отомстить? И что делать? Руки у меня оказались связаны, и ноги, кажется, тоже, так как я не могла ими пошевелить. Оставалась единственная надежда на то, что хоть кто-то видел, как меня увозят, и поселяне организуют погоню. Успеют ли? – Так и знал, что ты сегодня там появишься, нужно было лишь дождаться. Это ты, гадина, во всем виновата! – заявил он и, судя по звуку, приложился к бутылке, так как забулькало. – Я виновата в том, что ты напал на меня?! – возмутилась, поражаясь его логике. – Заткнись! – рявкнул забулдыга. Мысли лихорадочно носились в голове, и я искала выход. Компания Ринуса не сулила мне ничего хорошего. Такой и изнасилует, и убьет без сожаления. Кляпа у меня во рту не было, да и кому кричать-то? Кто меня в лесу услышит? И тут меня осенило. Я вспомнила слова грога: «Позови меня по имени, и тебя проведут». – Берна-а-ар! – заорала я во всю глотку, так как второго шанса могло и не представиться. Спину обжег удар, выбивая воздух из легких, я задохнулась, на глаза навернулись слезы. – Если не заткнешься, я тебе зубы повыбиваю, – зашипел Ринус. Можно подумать, если я замолчу, то он меня в покое оставит. Переведя дыхание, я опять завопила: – Берна-а-ар! – Ну, держись! – процедил мужик, останавливая Лань.