После церемонии отец тоже поздравил Фингала крепким рукопожатием и признался: — Я так горжусь тобой, сынок. Чрезвычайно горжусь. Мама ограничилась негромким: — Я всегда знала, что ты справишься. Профессор Коннан О’Рейли умер в своем доме спустя три недели. Мама продала дом на Лансдаун-роуд и перебралась в Портаферри, поближе к Ларсу. Ларс оставался холостяком, и хоть не разлюбил охоту, но выказывал все больше интереса к охране природы. С 1936 года мама вела полную событий жизнь, пока не скончалась от инсульта в 1948 году, в возрасте шестидесяти пяти лет. Ее похоронили рядом с отцом под мрачными тисовыми деревьями, на семейном участке кладбища Прайори-Корнер в Холивуде, небольшом городке в графстве Даун, где началась семейная жизнь родителей и где родились Ларс и Фингал. О’Рейли прошагал мимо семнадцатой и восемнадцатой палат ортопедии, где работал сэр Дональд Кроми. За время учебы они сблизились. О’Рейли, Кроми и Чарли теперь работали в Ольстере, правда, встречались реже, чем хотели бы. И втайне тосковали по бедняге Бобу Бересфорду, который стал военврачом. Вторая мировая война собрала свою дань. Боб сам вызвался служить в медико-санитарном корпусе Королевской армии и дослужился до капитана, разрабатывая методы профилактики малярии в Сингапуре, где и находился в то время, когда японцы захватили островную крепость. Он умер в тюрьме Чанги в 1943 году. Война задела и О’Рейли. После выпуска он проработал год врачом в медпункте района Либертис. Эта работа нравилась ему, вдобавок он ухитрялся выкраивать время для регби. В 1937 году он надел зеленую футболку и вместе с Чарли Гриром сыграл за ирландскую сборную. Отец так и не узнал о том, что его сын внял совету и предпринял попытку приобрести узкую специализацию. Год он провел стажером в Ротонде, но потом передумал, переселился в Баллибаклебо и стал врачом общей практики. Как резервист Королевского флота, он был призван в 1939 году, в чине капитан-лейтенанта медицинской службы попал на линкор «Уорспайт» и с радостью обнаружил, что штурманом там служит не кто иной как Том Лаверти, который в 1930 году служил вместе с Фингалом на линкоре «Тигр». Том стал отцом юного Барри Лаверти. — Фингал, притормози, — послышался у него за спиной мужской голос. Вот и Китти просила его притормозить вчера, когда они возвращались в Баллибаклебо… Он узнал голос и обернулся. — Чарли! — Лицо Фингала расплылось в улыбке. — Что привело тебя сюда в такую рань, да еще в воскресенье? — В девять удаляем менингиому, — объяснил Чарли, — и потом, я хотел наскоро осмотреть твоего друга. — Я как раз к нему. — Фингал двинулся к палате. — Он на редкость быстро оправился. — Да, это просто удивительно. Будем благодарны за то, что отвоевали еще одного. Они подошли к двадцать первой палате. — Доброе утро, Джейн, Китти, — произнес Чарли. — Доброе утро, Китти, — подхватил Фингал и подмигнул ей. В больнице сэра Патрика Дана это не сошло бы ему с рук. Китти улыбнулась. — Мистер Доннелли рвется домой, — сообщила сестра Хоуи, протягивая врачу карту. Чарли просмотрел ее. — Взгляни. — Он протянул карту О’Рейли. Все показатели были в норме, рана не кровоточила. О’Рейли вернул карту Китти. — Можно нам взглянуть на него? — Ваш тост и чай уже на кухне, — сказала сестра Хоуи, и О’Рейли поблагодарил ее. Китти забрала у него карту. — Сюда, пожалуйста. — Она направилась в палату, эффектная в своей красной форме. По плечам рассыпались некогда смоляные, а теперь — посеребренные локоны. Вместе с Чарли следуя за ней, О’Рейли думал, что с такими икрами Китти следовало бы носить юбки по колено, а не платья длиной до щиколоток, как в ее студенческие дни. Спасибо, что вернулась, девочка, и дала нам еще один шанс. Ты удивительная. Донал приподнялся на подушках. Его голова была перевязана, но бинты остались чистыми. Лицо по-прежнему казалось слишком бледным. — Ну, Донал, как твои дела? — спросил О’Рейли. — Какой-то зас… — Он осекся, взглянув на Китти. — Прошу прощения, мисс Китти. Кто-то со всей дури играет на барабане прямо у меня в голове, вот здесь. — Ничего странного, — ответил О’Рейли. — Ты, должно быть, здорово треснулся своей тыквой, когда свалился с мотоцикла. Донал нахмурился и одной рукой ощупал повязку. — Это мистер Грир. Он хирург, Донал. Это он прооперировал тебя вчера ночью. — Приятно познакомиться, сэр. — Донал снова нахмурился. — Это что же, он мне мозги оперировал? — О’Рейли заметил, как сошлись на переносице брови Донала, каким сосредоточенным стало его выражение. — Вроде как та операция, что Сисси Слоан перенесла на свадьбе Сонни и Мэгги? — Как это? — удивился О’Рейли. — Да вы сами знаете, сэр. — Донал понизил голос. — Это когда врач вынимает мозг целиком, чистит и ставит на место. От стараний удержаться от смеха у Фингала уже ныли мышцы лица. — Не совсем. У тебя кровь скапливалась в голове. Мистер Грир остановил кровь. Вот поэтому у тебя и болит голова. А ведь ты мог погибнуть, мысленно добавил он. Считай, что ты дешево отделался. — Донал, — вмешался Чарли, — мне надо осмотреть вас. Пока Чарли проводил быстрое, но тщательное неврологическое обследование, О’Рейли сказал Китти: — Надеюсь, ты успела выспаться. Она пожала плечами. — А вот ты, судя по виду, явно недоспал. — Ночевать в студенческих комнатках — это уже не для меня. — Да, много воды утекло с тех пор, как ты жил при больнице сэра Патрика Дана вместе с… — она кивнула в сторону Чарли, — …с ним, с Кроми и бедным Бобом. Прошел тридцать один год с тех пор, как я встретил тебя, девочка, думал Фингал. — Много. Чарли выпрямился. — Мистер Доннелли, все у вас в порядке. Но вам надо побыть здесь несколько дней. — За Джули не беспокойся, — добавил Фингал. — Доктор Лаверти зайдет к ней и все объяснит, чтобы не волновалась зря. А я сообщу Берти Бишопу, что ты болен. Так что работу ты не потеряешь. — Спасибо, сэр. Умеете вы обо всем позаботиться, этого не отнять. Вы только держитесь, не бросайте нас. А разве не в этом заключается роль врача общей практики? Он не просто врачует болезни. Фингал понял это давным-давно, когда нашел работу для Падди Кьоу. Доктор О’Рейли любил свою деревню вместе со всеми жителями. — Значит, решено, — заключил Чарли, взглянув на часы. — Я слышал, Джейн заварила чай. Не откажусь от чашки перед операцией. — Он повернулся к Доналу. — Завтра увидимся. — Спасибо, сэр. — Идем, Фингал. Чай ждет. — Чарли широкими шагами направился на кухню. — Поправляйся, Донал. — Китти наклонилась, чтобы одернуть одеяло. — Сестра О’Хэллоран, в среду я оставлю вместо себя Барри и заеду за вами в два. Что было бы с нами, если бы мне хватило ума жениться на этой чудесной девушке еще тогда, в тридцатые годы? Он снова подмигнул ей. — Поедем покупать кольцо. Она выпрямилась, повернулась к спиной к Доналу и послала О’Рейли воздушный поцелуй. Легкими шагами О’Рейли вошел в кухню отделения, где Чарли уже наполнил две чашки. Он протянул О’Рейли конверт. — Прочти. Я получил его в пятницу. Дорогой Чарли! Очень жаль, что я не могу усерднее поддерживать связь: работа консультанта-кардиолога в Королевской больнице Северного побережья в Сиднее отнимает у меня слишком много времени, как и воспитание двух помешанных на спорте мальчишек, один из которых недавно женился — кстати, на ирландке. Вот мне и вспомнился Дублин и Тринити-колледж. Ты знаешь, что прошло почти тридцать лет с тех пор, как мы получили дипломы? Как смотришь на то, чтобы организовать встречу выпускников в Дублине? По такому случаю я охотно съездила бы на родину. Пожалуйста, сообщи, что ты думаешь по этому поводу, а если увидишься с Фингалом О'Рейли, передай нашему приятелю мои наилучшие пожелания.