— И что мы получим? Горстку чокнутых людишек? — Именно! Они то и откроют нам двери. — Сам же говорил, что бункерские могут перекрыть проходы. Что тогда помешает тем, кто засел внизу, отделиться от этого здания? — Хм, ничего. — А может, ты попробуешь залезть в голову главного? — Навряд ли выйдет, ты только представь, столько стен с фериумом нас от него отделяет. — Скорее всего, фериум лишь во внешних стенах. Сам рассуди, зачем им ещё и внутри его закладывать? Это бестолковый перерасход материала. — Но главный может быть и параноиком. Мы не узнаем наверняка пока… Я перебил его. — Пока не попробуем. — Да. Но мне понадобится очень много энергии. — А вот с этим проблем нет, — улыбнулся я и стянул с плеч рюкзак. Октер внимательно наблюдал за моими действиями. Но не успел я достать то, за чем тянулся, как из здания в нас выстрелили очереди. Но, конечно, все пули разбились о нашу личную защиту. Вокруг меня и Октера было такое поле, что его разве что выстрел из танка разобьёт. И то я быстро смогу соорудить новое. Взрывы утихли, но воздух после них стал горячее. Жаль, что ненадолго, а то погода была отнюдь не летняя. Я достал из рюкзака свёрток ткани. — Это то, о чём я думаю? — восхищённо спросил Октер. — Я не умею читать твои мысли, — усмехнулся я и развернул ткань. В моей руке оказался осколок метеорита. Небольшой. Размером с треть от моей ладони. Но, яркий. Выбирал по принципу, который когда-то озвучила Ведьма для учёных. Так что силы в этом осколке было достаточно. — Ну что, давай разведём тут костёр и приступим. Позлим бункерских своим присутствием, — нагло предложил я. — А ты рисковый, — сказал Октер. — Ну, в этом мире иначе никак. Мы развели костёр прямо на асфальте. Использовали для этого сухие ветки, что мутанты набрали у Новокаменска. Сели друг напротив друга, рядом с костром. В правом кулаке я сжимал осколок метеорита, поглощая его энергию. А левой ладонью накрыл руку Октера, передавая всю получаемую силу ему. Я прикрыл глаза и уже не замечал, как мимо пролетали минуты. А затем и часы. Блаженную пустоту разума нарушали лишь редкие выстрелы, бункерские не сдавались в попытках до нас добраться. И не подозревали, что мы делаем то же самое. Разгоняемая по венам радиация спасала тело от затекания, наполняла его живой силой, и тут же ускользала из моих рук. И так по кругу. Я и не заметил, как наступила глубокая ночь. — Вроде вышло, — устало сказал Октер. И я убрал свою руку. Встал и вытянулся, разминая тело. — Вроде? — переспросил я. — Мне удалось оставить внушение одному человеку. Но я не уверен, что это тот, кто нам нужен. — Хм, ну тогда подождём и завтра продолжим, если подвижек не будет. Осколка ещё раза на два хватит. На том и договорились. Эффекта мы не добились ни на второй день, ни на третий. Так что наши посиделки у бункера превратились в полноценную осаду, где добрая половина мутантов уходила для добывания пищи. В основном ездили на червях рыбачить, точнее — приниманивать рыбу своими силами, но пару раз нам попадались и мутировавшие олени. Я уже сотню раз пожалел, что никто не взял с собой хотя бы соли. На четвёртый день осады мы с Октером продолжили мысленные натиски на бункерских, правда теперь приходилось черпать энергию из окружающей среды, а это было в разы трудозатратнее. Я быстро уставал, но и не думал сдаваться. Снова под вечер мы сидели у костра, правда, на этот раз в нашем лагере перед воротами бункера. Как вдруг из динамиков раздался голос: — Мы желаем поговорить. Я тут же вскочил и подошёл к воротам. Поглядел в камеру и сказал: — Так говорите, мы вам не мешаем. — Что вы сделали с моей семьёй? — этот голос прозвучал грубее, чем предыдущий. — О, так вы тут главный! Наконец-то! — Да, этот бункер находится в моём ведении. — И завод фериума тоже? — Вы не ответили на мой вопрос. Что вы сделали в моей семьёй? — Давай, может, на ты перейдём? Так сказать, наладим доверие. — Я не доверяю мутантам. — О, какие мы принципиальные, — усмехнулся я. — Можешь мне не верить, это не обязательно. Поверь цифрам. Посчитай, через сколько все твои люди сойдут с ума? — Ты слишком дерзок для того, кто ведёт переговоры. — Я веду себя так, как хочу. И, надеюсь, ты понимаешь, что все наши действия — это вынужденная мера. Не пройдёт и года, как от человечества ничего не останется. Вы в бункерах может и проживёте на пару лет дольше, пока такие же существа, что я вам привёз не найдут способ забраться к внутрь. — Правильно я понимаю, что нас хотят захватить некие новые мутанты? И чтобы мы приняли в бункер одного из них, вы решили свести с ума мою семью? Вот же умело вывернул вопрос. Так-то оно так, но при этом не совсем так. У меня ушло полминуты, чтобы внятно сформулировать ответ: — Я привёз вам пленника. Он находится в ловушке, из которой не может выбраться. Так что если у ваших научников имеется голова на плечах, то для вас он не представляет никакой угрозы. И главное. Никто не знает, как его убить. Но, ваши учёные могут это выяснить. Вот ради этого я свожу с ума твоих людей. Они же рассказали, какие последствия твоего решения видели в кошмарах? — Нужно быть глупцом, чтобы верить снам. — Не мне тебе объяснять, что мозг работает круче, чем суперкомпьютер. И сон — всего лишь модель варианта. И от твоего решения зависит воплотится этот кошмар в жизнь или нет. Теперь уже собеседник завис с ответом на целую минуту. — Если я разрешу учёным из соседнего бункера провести опыты с твоим пленником, ты вернёшь разум моей семье? — Если ты прикажешь им не только провести опыты, но изготовить оружие против подобных тварей. Мне хватит одного рабочего экземпляра. И больше ты о нас не услышишь. Мне очень не нравилось, как рассуждает глава этого бункера. Он думал о себе и своей семье. И в принципе всё логично, для любого человека дорогие люди будут стоять на первом месте. Но я в корне не понимал, почему он ставит свои интересы выше всего человечества. Как по мне, такое возможно лишь из недоверия. Поэтому я прямо спросил: — Ты мне не веришь? — Нет, — тут же раздался ответ из динамика. — Как мне это изменить? — Никак. — А вот тут я бы поспорил, — усмехнулся я. — Возле твоего бункера собрались самые сильные мутанты. И мы собрались не просто, чтобы тебя позлить и избавиться от пленника. Надвигается беда, и каждый должен быть к ней готов. Ты же защитишь семью и от инопланетных захватчиков? — Что будет со мной дальше, уже не твоё дело.