С минуту все молчали. Потом Мастер повел рукой: – Можешь сесть. Как тебе нравится у нас? Все ли тебе нравится? И снова Таня замешкалась – сказать, что все нравится – это вранье. Сказать, что не нравится, когда ее унижают и бьют – а если они разозлятся, и еще добавят? Так исхлещут, что мало не покажется! Может для того и спрашивает, чтобы был повод наказать? Однако, решилась: – Я не люблю, когда меня унижают. И бьют. И не хочу этого. – Ты правильно поступила – тяжело и веско сказал Мастер, вглядываясь в Таню – если бы соврала, наказание было бы жестоким. Ты должна говорить только правду – мне – только правду. И тем, кто над тобой стоит. Ты боишься меня? – Боюсь. – А чего именно боишься? Боишься, что не получишь свои деньги, или еще чего-то? – Боюсь за свою жизнь, боюсь за деньги, ее боюсь (Таня указала пальцем на каменно-спокойную Лену), боюсь первого секса. Боюсь вернуться домой нищей и больной. – А чего бы ты хотела? О чем мечтаешь? Не спеши, подумай, покопайся в себе. Таня молчала минуты три, Мастер терпеливо ждал. Потом – решилась: – Я хочу быть красивой. Такой красивой, чтобы мужчины штабелями валялись у моих ног. Я хочу быть богатой, такой богатой, чтобы не думать о деньгах, не думать, что буду есть, пить и одевать завтра, через месяц, через десять лет. Я хочу, чтобы исполнялись все мои желания! И не хочу много за это платить. Мастер слегка улыбнулся, и Лена чуть приподняла брови. Видимо, они не ожидали услышать такое от «провинциальной дурочки», а вот эта тонкая улыбка была для Мастера чем-то вроде гомерического хохота. – Увы, девочка, все желания исполниться не могут – Мастер снова улыбнулся – Даже у меня. А вот такие, приземленные – красота и богатство, это все в твоих руках. И в наших. И если ты как следует поработаешь – все у тебя будет. А что касается платы – все субъективно. Один считает, что отдать жизнь за нечто дорогое – небольшая плата, другой не хочет расстаться и с медным грошем. У каждого свой критерий определения величины платы. Подойди ко мне. Таня сделала пару шагов, остановившись у колен Мастера. Он протянул руку, провел по Таниной спине, между ягодицами, скользнув подушечками неожиданно горячих пальцев по сжавшемуся в испуге анусу. Пальцы добрались до щелки, скользнули вглубь, и тут же отпрянули. – Подготовь ее – приказал Мастер, и Лена тут же начала раздеваться. Она скинула белую блузку, костюм, кружевные трусики, оставшись в одних чулках. Таня завороженно смотрела за действиями своей мучительницы, не понимая, что последует дальше, а когда та подтолкнула к кровати, поняла, и у Тани перехватило дыхание – с женщиной?! Она никогда не была с женщиной! И женщины никогда Таню не привлекали, скорее, наоборот! И мама всегда презрительно относилась к лесбам, говорила, что лучше сама себя будет удовлетворять, чем допустит до киски этих кобелов! Западло! – Встать на кровать, на колени! – приказала Лена, и Таня повиновалась, будто завороженная, под гипнозом. В ее голове уже определенно закрепился некий посыл: «Ты должна ей повиноваться! Она главная! После любого сопротивления последует наказание!» Таня встала на четвереньки, задом к Мастеру – так, как приказала Лена – приподняв попку и раздвинув колени. Таню била дрожь, она сама не понимала – почему. То ли ей было стыдно, что все ее интимные места теперь открыты взгляду незнакомого человека (но у гинеколога же она так не волновалась!), то ли ждала, что Лена сейчас сделает ей больно, как-то унизит перед мужчиной. Но ничего такого не случилось. Пальцы Лены были на удивления нежными, даже мягкими. Она легонько коснулась «лепестков», расправила их, провела пальчиком посередине, добираясь до вожделенного бугорка. Потрогала его, касаясь так нежно, так сладко, как и не снилось суметь ни одному мужчине – ведь только женщина знает, как нужно делать ей хорошо! С минуту она ласкала киску, промежность, время от времени обводя пальцем анус, но не нажимая, не пытаясь в него проникнуть (чего Таня очень боялась, непроизвольно втягивая его внутрь). А потом Таня ощутила, как что-то влажное, горячее, шершавое прошлось по губам, по клитору, поднялось вверх, обойдя анус и заходя на самый верх, к копчику, и дальше, к пояснице. Лена работала языком необычайно умело, Таня, которая была искушена в оральных ласках (Учитель, где ты, Коля?!) поразилась ее умению. Это было потрясающе! Никакая мастурбация, никакой предыдущий опыт не шел ни в какое сравнение с тем, что сейчас делала Лена! А потом она вонзила язык в Таню. Прямо в киску, до самой девственной плевой, прогнувшейся под напором этого, самого сильного мускула в теле человека. Язык сделался твердым, упругим, как член, и Таня была уверена – если бы Лена захотела, она бы порвала девственную плеву, как паутинку, и проникла бы внутрь до самой матки! Тут же Таня ощутила, как в анус ткнулся один из пальцев Лены – он был тонким, и вероятно чем-то заранее смазанным, потому что скользнул в сжавшееся в испуге отверстие так легко, как будто там не было никакого сфинктера, запирающего эту «дверь». Таня ойкнула, задышала – ей не было больно, совсем нет! Если быть честной, она уже пробовала совать туда и палец, и даже ручку массажной расчески – хочется же попробовать, испытать, как оно? Девчонки рассказывал про анальный секс всякое – одни тащатся от анала, получают такой яркий оргазм, что обычному сексу и не снилось, некоторые вообще кончают только, исключительно от анала, не получается у них кончить просто так. Другие – наоборот. Больно, противно, попа горит, кровь даже течет – одна в больницу так попала, муж ей всю задницу порвал по-пьянке! Но все сходились в одном – все мужики любят трахать своих партнерш в попу, и если хочешь удержать мужика – смирись. Расслабься, и получи удовольствие! Или терпи. Таня, когда попробовала – ничего не испытала, кроме разочарования и раздражения. Ничего хорошего в этом нет. Одна грязь. Потом пришлось ручку расчески отмывать, вот и весь опыт. Когда в твоей киске елозит язык, когда он трется о клитор, тогда и палец в попе воспринимается как-то по-другому, совсем по-другому! А если за первым пальцем входит второй…нет, не больно! Странно, но…можно даже сказать – приятно. Анус слегка ныл, ощущение было таким, будто хочется по-большому, но можно еще и потерпеть. А когда Лена снова начала ласкать языком, когда язык вновь принялся нырять в глубины Таниной «киски», она уже и думать забыла о том, что находится в ее попе и сосредоточилась лишь на ощущениях от движений горячего языка, от бабочек, которые начали свой полет d животике Тани и скоро должны уже разбушеваться по-полной. И да – она кончила. Со стоном, дергаясь всем телом, норовя как следует потереться киской о лицо той, кого ненавидела, и которая сейчас доставила Тане такое наслаждение! Таня не соображала что делала – упершись грудью в постель, она схватила Лену за голову и буквально вжала ее в истекающую соком мокрую щелку, будто норовила запихнуть ее внутрь по самые плечи. Лена не протестовала, и только когда сокращения Таниной матки успокоились, и Таня, тяжело дыша, застыла на четвереньках, опершись на выставленные локти, отодвинулась назад, слезла с постели, и встала рядом с мужчиной, отирая с лица жидкость, похожую на сгущенное молоко. – Мастер, вас подготовить? Поласкать? – предложила Лена, тоже раскрасневшаяся и влажная. – Давай, только недолго – услышала Таня голос мужчины, но обернуться и посмотреть не посмела. Хотя ей ужасно хотелось это сделать – какой член у мужчины? Он больше, или меньше, чем у Коли? Мужчина уже в возрасте, у него, наверное, вялый, не такой, как у ее учителя! Ждать пришлось недолго. Чмоканье, стоны Лены закончились минуты через три. Потом послышались шаги – тихие, осторожные. Зашелестело постельное белье, а на пол упало что-то легкое – рубашка, сделала заключение Таня, на которую вдруг накатила истома. У нее всегда так бывало – после оргазма ужасно хотелось спать. Даже сейчас, когда в попе торчала пробка, а сзади подкрадывался незнакомый мужчина, чтобы лишить ее девственности – Таня едва удерживалась, чтобы не закрыть глаза и не упасть на постель! Спать! Как хочется спать! Это был замечательный оргазм! И почему она раньше не занималась сексом с женщинами? И целка на месте, и оргазм получила! Нет, это было упущением – что не попробовала! Когда-нибудь обязательно повторит! А потом стало не до сна. Сон улетел в испуге, оставив мозг чистым, промытым свежим ветерком. Сильные, горячие руки мужчины обхватили Таню за бедра, а чья-то рука (Лена, кто же еще?) приставила к Таниной «киске» что-то огромное, что-то огненное, будто это был не член, а громадный паяльник, по какой-то причине еще не достигший нужного уровня разогрева, но уже раскаленный, горячий, как батарея центрального отопления в администрации города Красноармейска. ОН медленно, осторожно двинулся вперед, раздвигая киску так, будто Тане норовили засунуть бутылку из-под пепси. Если бы не обильная смазка, на отсутствие которой Таня никогда не жаловалась, если бы не крем, который, без сомнения наложила Лена перед началом «сеанса», это чудовищное «сооружение» никогда бы не смогло проникнуть внутрь узкой, девственной Таниной щелки. Ее кожа так натянулась, что едва не потрескалась, и если бы не «подготовка» перед началом секса – так бы все и случилось. Но теперь член медленно подошел к последней преграде, по которой почему-то судят о нравственности ее владелицы, и двинулся дальше, нажимая, натягивая тонкую, упругую, но гибкую плеву. Таня застонала, задышала часто-часто, понимая, что вот-вот все и случится, прогнула спину, закидывая назад голову с широко раскрытым ртом, и…все произошло. Боль! Резкая, жгучая, перехватывающая дыхание, ощущение огромного предмета, который упорно стремиться достать до самого сердца, горячие, упругие шары, которые бьют, хлопают тебя по лобку, возбуждая, заставляя стонать, дергаться, насаживаться на член все глубже и глубже! Забыта боль, забыто тянущее неудобство в анусе из-за огромной пробки, соответствующей своему живому «собрату», теперь – только толчки внутри тела, только чмоканье и хлюпанье, только смазка, каплями и ручейками стекающая по бедрам. И наслаждение. О, какое наслаждение! И кто там говорил, что с первого раза не бывает оргазма?! Таню били оргазм за оргазмом, она кончала при каждом движении, при каждом погружении члена в ее киску, и она выла, как зверь, содрогалась, дергалась, кричала – сама не зная что. Вроде как матом, требовала, чтобы любовник засунул свой член как можно глубже, чтобы имел ее, как последнюю блядь, чтобы он…чтобы она… А потом ее живот стал наполняться чем-то горячим, нестерпимо, на грани боли горячим веществом. Его было столько, что сегодняшние клизмы не шли ни в какое сравнение с тем, что сейчас выбросил в нее этот чудовищный, огромный «аппарат» странного человека по имени «Мастер». И Таня потеряла сознание. На минуту, или на час – она не знала, очнулась от поглаживаний, от того, что кто-то пытался привести ее в чувство. А еще – услышала голоса: – Надеюсь, она выживет. – Мастер, неужели она вам так понравилась? Эта уродка? Деревенщина? – Она не уродка, ты же знаешь. Увидишь, ее лицо совершенно не изменится после трансформации. Оно свежее, невинное, и это ее преимущество. А вспомни себя! Тобой детей пугать было можно! Таня – очень чувственная девочка. Перспективная. Не ревнуй, не ревнуй – всем свое место. И свое время. Давай, буди ее – время идет, нужно покончиться с этим делом. Слишком большой промежуток между порциями – это уменьшает ее шансы на выживание. – Я сейчас ей понюхать дам…вот так…дыши, девочка! Ну, отошла?! Таня и в самом деле отошла – после того, как в нос ударил знакомый запах нашатырного спирта. В голове сразу прояснилось, и она вспомнила – все, свершилось, теперь – она женщина! Но как это было здорово! Невозможно – здорово! – Вставай на четвереньки, ну?! Поднимайся! Таня встала на колени – с трудом, едва не закряхтев, как старуха. Тут же вспомнила – ее же накачали спермой, небось – всю кровать залила, ужас, сколько в нее влил этот Мастер! Пощупала промежность…нет, не вылилось! Думала – сейчас все ноги будут липкими, вся простыня! Но жидкость из «киски» выливаться не желала – то ли впиталась, то ли была очень густой, и не могла вылиться наружу. А может матка забрала в себя все, до последней капли. Что, конечно, довольно странно. Но факт, есть факт – если не считать смазки, на бедрах, промежности и постели ни одной капли. Долго ждать не пришлось – снова руки за бедра, снова Лена, раздвигающая Танины ягодицы и направляющая член начальника. Ожидала, что будет гораздо хуже. Больно, да, жжет, и ощущение, как… «испражнение наоборот» – как выразилась одна девушка. Но вообще-то вполне терпимо. Особенно, когда внизу, под киской, устроилась Лена и начала нежно ее лизать. Сразу в теле возникла любовная истома, и как-то сама собой прошла боль, оставив ощущение инородного, но очень приятного тела внутри попки. Член был горячим, как и в первый раз, но теперь Таня знала, что следует ожидать, и не удивилась. А когда он начал выбрасывать сперму, кончила – так же бурно, как и в самом начале – с криком, стонами, содроганием всего тела и судорогами, сотрясающими живот. Теперь она сознание не потеряла, лишь свалилась на бок, и сквозь затуманившиеся, полные слез глаза следила, от от нее удаляется что-то огромное, продолговатое… – Иди сюда! – приказал Мастер, и Таня, ощупывая попку, бессильно сползла на пол, и поползла на коленях, будто ноги перестали ей служить. – Возьми в рот! – приказал мужчина, и Лена вдруг протяжно вздохнула: – Мастер?! Третья порция?! Вы серьезно?! Вы считаете, что она перенесет?! – Я знаю, что делаю. Молчи! И помогай ей. Меньше слов, больше дела! Время идет! Таня подползла к Мастеру, взяла в руки его член, и не думая, не рассуждая взяла в рот. Горячая головка, была гладкой, приятной, и пахла не мужским естеством, а чем-то странным, будто Таня сейчас держала во рту искусственный член, дилдо. Но он был натуральным, это без всякого сомнения. Он стал еще тверже, когда Таня заработала языком, чмокая, обсасывая, совершая поступательные движения головой вперед-назад. Справа подползла Лена, и стала помогать, занявшись гениталиями мужчины с другой стороны. Таня выпустила член изо рта, заработала руками – это у нее получалось умело и легко, еще бы – после стольких лет тренировки с Колей. Теперь они с Леной касались друг друга щеками, и Лена почему-то вдруг перестала быть такой ненавистной. Секс сближает, это точно, невозможно истово ненавидеть ту, которая только недавно вылизала тебе попку и киску, доставив совершенно неземное удовольствие. А потом Мастер схватил Таню за голову, дернул к члену, сунул его в Танину глотку, и стал кончать, выбрасывая потоки горьковатой на вкус, пахнущей железом жидкости. Таня поперхнулась – было слишком много – начала глотать, захлебываясь, кашляя. Ей не было противно, она впала в странное состояние, сродни трансу – вроде и понимала, что делает, все чувствовала – запахи, вкус, но как-то отстраненно, издалека, вроде как это происходит не с ней. Все – как во сне. Закончив, посмотрела на пол – увидела на ковре лужицу. Наклонилась, вылизала и ее, не испытывая ни малейшего чувства брезгливости. Она знала, что это правильно, что поступает так, как надо, и не было в душе ничего, кроме чувства удовлетворения от хорошо выполненной работы. Вот теперь – все. – Что еще желаете, Мастер? – Таня наклонилась, упершись взглядом в пол и видела только ноги мужчины, обутые в остроносые кожаные ботинки. «Когда он успел обуться? Ведь только что был голым!» – мелькнула глупая мысль, и тут же убежала куда-подальше. Ее сменила другая мысль – он еще ее будет брать? Она не переживет еще одного такого наслаждения за такое короткое время! Это выше ее сил! Но очень хочется, очень хочется повторить! – Достаточно – низким голосом прогудел Мастер – Ложись в постель, и спи. Хорошо поработала, хвалю. На твой счет будет добавлено двадцать тысяч долларов. Завтра поговорим, когда все закончится.