К черту беспокойство о том, куда это приведет нас завтра. Я толкаюсь в него, позволяя своим рукам скользить по его затылку и зарываться в мягкие волосы. Кончики моих пальцев ощущаются как шелк. Я к этому не привыкла. Каждый парень, который у меня когда-либо был, был черным. Черные волосы отличаются. Когда я запускаю в них пальцы, я натыкаюсь на такие же завитки, как у меня. Красивые, грубые и шершавые. Я привыкла к толщине и сопротивлению. Из всех вещей, которые могут сбить меня с толку, волосы Алистера — последнее, чего я ожидала. Они проскальзывают у меня между пальцами. Они достаточно длинные, чтобы за них можно было ухватиться. Перетягивать. И я делаю, наслаждаясь, когда он стонет в ответ. О, тебе это нравится? Он вознаграждает меня, наклоняя голову и углубляя поцелуй. Меня не смакуют. Меня пожирают. Он пробует мой рот на вкус, исследуя внутреннюю сторону моей губы и вдыхая каждый воздушный вздох, который вырывается из меня. Это самый горячий поцелуй, который у меня когда-либо был, и звездное небо тому свидетель. И мне интересно, умру ли я прямо здесь. О, но какой путь предстоит пройти. Я переношу свой вес на него. Прямо над жаром, который давит на меня. Это мучительно. Идеальная пытка. И я знаю, что буду зависима от поцелуев с ним, если это будет продолжаться в том же духе. Его руки твердые, как скала. Рельефные мышцы. Я не чувствую своих ног. Из меня вырывается стон, я сильно прижимаюсь к его телу. Он крепко сжимает мою шею сзади, и я вздыхаю, забывая обо всем, кроме того, как восхитительно он себя чувствует. Когда он слышит меня, его поцелуй меняется. Движения, интенсивность. Как переключатель, он переходит от гнева к нежности. Полон обещаний. Всевозможные клятвы, которые он не может сдержать. Этот человек уничтожит меня, и я спокойно пойду навстречу своему концу, улыбаясь привилегии. Он медленно откидывается назад. Мои глаза закрываются, потому что я не хочу видеть, что осталось от огня, который сжег нас обоих. В пепле редко бывает что-то красивое. Меня не волнует, сколько печений с предсказанием утверждают обратное. Алистер прижимается своим лбом к моему. Жар от поцелуя задерживается, каскадом разливаясь по щели, оставшейся между нами. Его большой палец проводит по моей нижней губе. Мой рот открывается, и мои глаза встречаются с его. Энергия разливается вокруг нас, когда наши взгляды встречаются. Это все предвкушение и тоска. Желание такое сильное, что у меня перехватывает дыхание. Это не похоже на сеанс поцелуев под воздействием алкоголя. Это почти как… он думал об этом — обо мне — очень долго. Но в этом нет никакого смысла. Поцелуй, должно быть, растопил мой мозг. Мы ненавидим друг друга… одновременно желая сорвать друг с друга одежду. Но ненависть… — это… будет лучше, если мы сохраним эту часть простой. Я изо всех сил пытаюсь отдышаться, задыхаясь короткими рывками, пока мое тело все еще горит. Дерьмо. — Я… — Не надо. — Он пристально смотрит на меня и благоговейно касается одного из моих локонов. — Ты можешь лгать всем остальным, но не мне. И я не хочу лгать тебе. Больше нет. Мои ресницы трепещут. Я ничего не могу сказать. Его пальцы обхватывают мою руку. Он подносит ее ко рту. — Я не знаю, что это, но я знаю, что это не ошибка. Я не собираюсь винить в этом выпивку. Я не собираюсь пускать наши гормоны под откос. Я не собираюсь просить тебя дружить с льготами или как там это сейчас называют дети. — Ч-что? — Ты сказала, что мы вместе перейдем эту черту. Прекрасно. Теперь эта черта позади нас. Слишком поздно отступать с глупыми оправданиями, на которые никто из нас не купится. Я качаю головой. — Мы не можем. — Мы не можем что? Я свирепо смотрю на него. — Ты знаешь что. — Нет, Кения. Произнеси это по буквам. Его голос снова становится жестким. Требовательным. — Это, — выплевываю я. — Мы не можем этого сделать. — Секунду назад ты не жаловалась. — Трудно жаловаться, когда твой язык застрял у кого-то в горле. Он моргает. А потом смеется. Я хмуро смотрю на него. — Ты милая. — Я укушу тебя в лицо. — Пожалуйста. — Он наклоняет ко мне голову. Он пещерный человек в итальянском костюме. Сплошное ворчание и уверенные руки. — Я предлагаю не больше, чем… — Чем? Я отвожу взгляд. — Твоими намерениями было переспать со мной, а потом принести мне кофе завтра, как ни в чем не бывало? — Завтра суббота. — Где еще мне быть, кроме работы? — Его губы приподнимаются. — И хорошая попытка сменить тему. — Ты не должен был привносить в это логику. — Раздражение пробегает по моей спине. Алкоголь недостаточно крепкий. Или, может быть, дело в том, что харизма Алистера слишком велика. Даже алкоголь не может победить его. — Тогда как бы ты хотела, чтобы все прошло? — Мы никогда больше не говорим об этом. Мы продолжаем работать вместе, как будто ничего не произошло. Он наклоняет голову, его руки не отрываются от моей талии. — Ты целуешь меня вот так и хочешь, чтобы я притворился, что этого никогда не было? — Я… — У меня есть дочь, мисс Джонс. — Его голос тверд, но его глаза… они умоляют меня найти ответы, скрытые в них. — Мне нужно управлять двумя предприятиями. У меня есть… Мне нужно исправить некоторые вещи в моем прошлом. Что еще хуже, ты мой сотрудник. Последствия простираются далеко за пределы того, чтобы переспать с тобой одну ночь. Или даже две. В отличие от тебя, — его руки скользят вниз по моей талии, и в этом есть намек на привязанность, — я не действую чисто импульсивно. Я в замешательстве. Звучит так, будто он… как будто это не просто… Жар обжигает мое горло. — Что ты говоришь? — Я не могу перестать думать о тебе. Мое сердце замирает. Ни за что. Мистер Воплощение зла — мой великолепный босс, специалист по пыткам — не признается мне.