Холланд: Белль отказывается есть, пока не поговорит с тобой. Я знаю, у тебя есть полное право игнорировать меня, но, пожалуйста, Кения, не могла бы ты уделить немного времени, чтобы поговорить с ней? Я потрясенно моргаю. Даррел приподнимает обе брови. — Что случилось? — Алистер… — Он что? — Он умоляет меня. — Я поворачиваю телефон и показываю ему сообщение. — Он сказал, пожалуйста. Челюсть Даррела сжимается. Я вижу в нем борьбу. Разрыв между тем, чтобы быть дядей и быть объективной стороной. — Это твой выбор, но если я могу говорить за Белль, я думаю, она была бы признательна за простой видеозвонок. — Я позвоню. — Как я могу не позвонить, когда Алистер впервые в жизни умоляет меня? — Знаешь, он меняется, — тихо говорит Даррел. — Ты вынудила его встретиться лицом к лицу с теми частями себя, которые нуждаются в исправлении. Взрослеет. Из-за этого он пришел к нескольким осознаниям. — Речь идет не о том, чтобы вернуться к Алистеру. Я просто хочу убедиться, что с Белль все в порядке. — Хорошо. Я уважаю это. Я не буду вмешиваться в ваши отношения, но я подумал, что тебе следует знать. — Он кивает на телефон. — Что он готов просить за людей, которых любит. И ты входишь в это число. Я сминаю салфетку в комок. — Спасибо, что принял меня сегодня, Даррел. — Конечно. — Он встает во весь рост и оставляет банкноту. — Я позабочусь об этом. — Подожди. Он поворачивается и выжидающе смотрит на меня. — Ты можешь… никому не рассказывать об этом? О нашей встрече? — От меня никто не узнает о твоем местонахождении. — Его улыбка мрачна. — Поверь мне. Я хорошо умею хранить секреты. Я киваю, потому что верю ему. У него такие широкие плечи. Его лицо апатично. Он выглядит так, словно на него ничего не действует, и это заставляет меня задуматься, что могло бы поколебать эту каменную личность. Когда Даррел уходит, я отвечаю Алистеру. Кения: Я сегодня свободна. Когда вернешься домой, дай мне знать, и я позвоню ей. Его реакция мгновенна. Холланд: Я дома. У меня глаза чуть не вылезают из орбит. Он такой? С каких это пор Холланд Алистер берет выходной по субботам? Он не понимает концепции выходных. Он всегда на работе, делая жизнь людей невыносимой. Мой телефон загорается при входящем видеозвонке. В панике я мечусь вокруг, чтобы найти ту часть кафе, которая не выдаст моего местоположения. Я двигаюсь так неровно, что мой большой палец проводит по экрану, и я принимаю вызов. Униженная, я вскакиваю на ноги и отхожу назад, ища ближайшую глухую стену. Моя улыбка нервная, а голос дрожит, когда я говорю: — Привет, Белль. — Мисс Кения! — Ее красивое лицо заполняет экран. Легкий румянец покрывает ее щеки, и я задаюсь вопросом, плакала ли она. — Я так рада тебя видеть. — Я устраиваюсь на стуле у стены и надеюсь, что в комнате не слишком шумно. В кафе относительно пусто, но жужжание кофемашин делает его похожим на фабрику. — Ты получила мои цветы? — Ммм. — Искренняя улыбка расплывается на моем лице. — Они были такими красивыми. — Папа говорит, что ты далеко. — Э-э… — Но это не похоже на маму. Мама на небесах. Я не могу видеть ее, но я вижу тебя”\. Мое сердце переворачивается, как у прыгуна в длину, преодолевающего все препятствия. Может ли этот ребенок быть еще более драгоценным? — Да. — Я качаю головой. — Да, ты можешь видеть меня, когда захочешь. — Ура! Белль мило танцует. Телефон сдвигается и дребезжит. Раздается глубокий голос Алистера: — Будь осторожна, Белль. Смотри не упади с кровати. Я напрягаюсь. — Папочка, — радостно кричит Белль, — иди и посмотри на мисс Кению. — Ее маленькие пальчики тянутся к телефону, и сцена снова становится хаотичной. Мгновение спустя на экране появляется красивое лицо Алистера. Я не думала, что у меня осталось достаточно сердца, чтобы разбиться, но я обнаружила, что то, что от него осталось, вырывается из меня. При виде него мои руки дрожат. Если я не возьму себя в руки, мне придется позвонить Даррелу, чтобы назначить сеанс. — Привет, Кения. — Он произносит мое имя легко. Благоговейно. Как будто оно слишком особенное, чтобы произноситься выше определенного децибела. Это почти уничтожает меня. — Алистер. Я стараюсь не показывать свою тоску. Если бы мы были вместе, если бы мы не закончили так, как закончили, он бы зарычал на меня, чтобы я произнесла его имя. И я бы притворилась, что игнорирую просьбу, пока он меньше всего этого не ожидал. Но мы не вместе. И я полна решимости не поддаваться этому сильному, гипнотизирующему взгляду карих глаз. Белль отворачивает телефон от своего отца. — Мисс Кения, когда вы возвращаетесь? — Я не уверена, — говорю я так бодро, как только могу. — Но не волнуйся. Ты можешь позвонить мне, когда будешь скучать по мне. — Правда? — Я всегда отвечу. — Ты обещаешь? Боль скручивает мой живот. — Обещаю. Белль почти вибрирует от возбуждения. Ее улыбка расцветает, а пухлые щеки прижимаются к глазам. — Хорошо, Белль. У мисс Джонс есть дела. Скажи "пока". — Пока. — Белль радостно машет мне рукой. Я дела также. — Пока, Белль. — Я позвоню вам снова, мисс Кения! Мы можем выпить чаю! — Звучит заманчиво, — хриплю я. Алистер поворачивает телефон к себе. С темнеющими глазами он одними губами произносит: — Спасибо. Я киваю и сбрасываю. Моя голова тяжелая, и я чувствую, что весь мой мир выходит из-под контроля. Мне было так хорошо держаться подальше от них. От него. Но теперь, когда я немного вошла во вкус, я похожа на алкоголика, сорвавшегося с пьедестала. Я знаю, что этот кайф — всего лишь фантазия. И, возможно, все это рухнет и сгорит. Но если я смогу сохранить Белль и Алистера в своей жизни, хотя бы на этот крошечный манер, может быть, мне будет не так больно, когда у меня наконец появятся силы оставить их позади. Этот телефонный звонок — один из многих. Оказывается, если вы скажете четырехлетней девочке, что будете отвечать на каждый звонок, она будет звонить… часто. И поскольку я дала обещание, я всегда стараюсь отвечать. Иногда я задерживаюсь на работе и не могу дозвониться до нее. Быть профессиональным редактором в издательстве — это не тот романтический опыт, который я себе представляла. Я думала, что буду сидеть, свернувшись калачиком, с готовящимся бестселлером, потягивая горячий кофе и помечая слова красными чернилами. Оказывается, я снова замужем за печатником. И нет никаких рукописей, кроме тех, что брошены в кучу мусора. В издательстве сроки поджимают быстро, необходимость создать пакет бестселлеров очень высока, и это почти как моя напряженная работа в Belle's Beauty. За исключением того, что мой босс не сумасшедший великолепный мужчина с глазами, которые пронзают тебя насквозь. Она пожилая женщина с очень высокими ожиданиями и пассивно-агрессивным характером, который усложняет жизнь.