Роман * * * Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность. © Полякова Т. В., Полякова А. М., наследники, 2024 © Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2024 * * * * * * Я стояла у входа в примерочные, привалившись к стене. Прямо напротив висело огромное зеркало в пол. Я немного покрутила головой туда-сюда. Поправила светлые пряди на плечах и заключила, что отражение мне нравится. В этот момент тяжелая сиреневая занавеска ближайшей ко мне кабинки сдвинулась, и я увидела вытянутую вперед руку. Поблескивая бриллиантами на пальцах, подруга демонстрировала вешалку с платьем. Расцветка, сочетающая леопардовый принт с синими разводами, поражала нелепостью. – Эй, – позвал голос из кабинки. – Принеси на размер больше. – Малó? – Тише, – зашипела Маринка и просунула свое озабоченное лицо за шторку. – Не произноси таких слов вслух. – А то что? – с вызовом спросила я, забирая платье из рук подруги. Не дожидаясь ответа, я вышла в торговый зал. Ко мне тут же подбежала румяная девушка в форменной одежде и забрала платье, пообещав найти нужный размер. Я вернулась к примерочным. Маринка уже успела облачиться в следующий наряд – черное платье с узором из павлиньих перьев разного размера и цвета и зеленой бахромой. Такое могла выбрать только моя подруга. В моем представлении беременные женщины прилично за тридцать одеваются совсем иначе, но подруга всегда предпочитала вызывающие и даже экстравагантные наряды, оттого ее выбору я давно не удивляюсь. Маринка привыкла приковывать взгляды. – Шикарна, как и всегда, – произнесла я в притворном восхищении. – Выгодно подчеркивает каштановый цвет ваших волос, – подхватила сотрудница магазина, которая незаметно материализовалась позади меня с леопардовым экземпляром нужного размера в руках. – Хватит, – грозно осадила нас Маринка. – Вы что, не видите? Мы с девушкой переглянулись. Что мы должны видеть, было совершенно непонятно нам обеим, оттого мы уставились на Маринку с удвоенным вниманием. – У меня ноги, как у слона. – Красивые ноги, – пожала я плечами. – Как и всегда. – Легко говорить, когда ты стройная и вместо живота у тебя стиральная доска. Маринка ушла в кабинку и обиженно забормотала что-то себе под нос. Слов не разобрать, но смысл их предельно ясен. Я бы поспорила по поводу стиральной доски, но сдержалась. Вскоре подруга появилась с выражением глубочайшей скорби на лице. В руках у нее я заметила пару вещей, которые она с обреченным видом понесла к кассе. Значит, наше многочасовое скитание по торговому центру все-таки не прошло даром. Подруге было тяжело принять свои новые формы, хотя, кроме заметно округлившегося живота, никаких изменений я не видела. Именно по этой причине она очень долго и пристрастно выбирала обновки. Наконец Маринка расплатилась, и мы направились к выходу под громкое цоканье ее шпилек. – Объявляю технический перерыв на кофе, – возвестила она. – Вообще-то ты уже выпила сегодня две чашки, – напомнила я. – И что? – А то, что я за братца беспокоюсь, – кивнула я на ее живот. История нашей дружбы по-настоящему невероятна, а через несколько месяцев нам предстоит еще и породниться. Маринка – бывшая женщина мужчины всей моей жизни, а сейчас моя в некотором роде мачеха. Моя родная мать давно умерла, с тех самых пор у отца не было ни с кем серьезных отношений. И вот подруге чудесным образом удалось отменить этот обет безбрачия. Они с отцом не расписаны, но живут вместе и счастливы. В отличие от меня. Нет, за подругу, а особенно за отца, я искренне рада. Более того, сама я тоже мечтаю о семье. Вот только мужчину на роль исполнителя моего желания выбрала не самого подходящего. – Багажник открой, – Маринка прервала мои мысли, а я послушно нажала кнопку. – Раз кофе ты мне запрещаешь, предлагаю заехать к нам. Чаю попьем. Мы стояли на огромной парковке возле торгового центра. Подруга выжидающе смотрела на меня, а я прикидывала, стоит ли принимать приглашение. – В другой раз, – наконец ответила я и нажала кнопку на крышке багажника, она беззвучно опустилась. – Но до дома подброшу. – Кто бы тебя спросил, – усмехнулась Маринка. Она принялась устраиваться на пассажирском сиденье, а я с улыбкой наблюдала за ней. Подруге очень хотелось выглядеть изящной ланью, она прилагала к этому уйму усилий. Получалось, надо сказать, не очень. – Ничего, скоро родишь, и будет попроще, – сказала я, глядя на нее. – Тоже мне, эксперт нашелся. – Маринка ухмыльнулась и захлопнула дверь. Полная тишина встретила меня, когда я открыла дверь в квартиру – скромную однушку, никогда, кажется, не знавшую ремонта. Заглянула в комнату и обнаружила, что на диване, поджав длинные ноги и все равно едва на нем умещаясь, спит ее хозяин. Осторожно, чтобы не потревожить его чуткий сон, я переступила порог. Немного постояла рядом, наблюдая, и наконец аккуратно присела в изголовье. После того как несколько месяцев назад Владан вернулся, он почти перестал спать по ночам. Если сон и приходил к нему, то был прерывистым и беспокойным. Он много ворочался, бормотал что-то на сербском и даже кричал. Оттого днем он иногда в буквальном смысле отключался. Я тихо сидела рядом, слушала ровное дыхание Владана и смотрела на его волосы – полностью седые. Такими они стали еще до нашей с ним встречи – необычное явление для мужчины в самом расцвете сил. Сейчас они будто побелели еще сильнее. Вдруг он резко вздрогнул и открыл глаза. Увидев меня, улыбнулся и, кажется, снова провалился в небытие. Я достала мобильный телефон и отключила звук. Просидев рядом какое-то время, сама начала было засыпать, но тут Владан потянул меня за руку. Я улыбнулась ему, а он легонько провел пальцем по моей ладони. – Надо идти в офис, – он посмотрел на часы и резко встал. – А как же обеденный перерыв? – Считай, что я его проспал. – Владан сел на диване и провел рукой по щетинистой щеке. Я не стала спорить, и мы направились в наше детективное агентство на первом этаже соседнего дома. Его Владан Марич открыл задолго до встречи со мной, там он трудился в перерывах между тем, как выполнял особые поручения по зову Родины. В городе, а уж тем более в этом районе, именуемом не иначе как Ямой, моего спутника знали все. Причем называли его исключительно Сербом, что логично, ведь его отец был родом из боснийских сербов. Надо сказать, что в детстве и юности он много натерпелся. И на землях отца, и здесь, откуда родом была его мать. Оттого мне не совсем понятно, что неизменно толкает его отдавать долг Родине, если та, казалось, задолжала ему куда больше. Маринка рассказывала, что каждый раз он исчезал внезапно, никого не предупредив. При этом связь с ним полностью терялась, и оставалось только мучительно ждать. Мне казалось, что внутренне я готова к тому, что однажды эта участь постигнет и меня. Ведь Владан такой, какой он есть. Таким я его и полюбила, и этого не изменить. Хотя, конечно, поначалу я наивно полагала, что моя любовь способна творить чудеса. Около года назад я проснулась в пустой квартире и быстро поняла, как ошибалась. Любовь может творить чудеса, но есть вещи сильнее самых светлых чувств. Такие, которые заставляют забывать обо всем, не только о возлюбленной, даже о самом себе. Ожидание тянулось невыносимо долго. Маринке, пока она была возлюбленной Владана, выпало ждать и надеяться несколько раз, и опыта в этом смысле у нее куда больше. В этот раз даже она обеспокоилась тем, что отсутствие Марича затягивалось. Учитывая, что обе мы, хоть и не лезли в его дела, подозревали, что они как-то связаны со спецслужбами, опасения за жизнь и здоровье Владана были нешуточными. Наконец спустя бесконечно долгие восемь месяцев наши молитвы были услышаны. Владан вернулся. Живым, довольно целым, но о невредимости речи не шло. Есть раны, которые гораздо глубже самых серьезных травм, хоть и не видны на теле. Вот только встреча наша вышла совсем не такой, какой я рисовала ее в своем воображении каждый день, ожидая, что он вот-вот появится. В моих мечтах дело обстояло так: я жду его в своей квартире. Хотя бы потому, что в холостяцкой берлоге Владана находиться долго совершенно невозможно, тем более в отсутствие хозяина. Естественно, я при полном параде и макияже. В духовке – гусь, на столе – его любимый виски. Постель застелена шелком, разумеется. На прикроватной тумбочке – розы. Владан уже звонил, и я знаю, что он вот-вот будет. Был еще один сценарий. Я, одетая в легкое струящееся платье в мелкий цветочек, стою на перроне вокзала и жду прибытия его поезда. Ветер слегка растрепал прическу, но я не обращаю на такие мелочи никакого внимания. В руках у меня цветы, дома в духовке гусь, а в прибывающем поезде – Владан. На худой конец, я думала, что он явится в голубом вертолете (или какие они бывают у МЧС?). Пусть раненый, но такой долгожданный. Между тем осень сменила зима, зиму – весна, а он все не появлялся. Мало кто сохранил бы надежду на долгожданную встречу. Но я верила. Наверное, оттого что вера, надежда и любовь всегда идут рука об руку. Ни одно из этих чувств нисколько не ослабло во мне, даже когда в его отсутствие меня пытались убить на глазах у бывшего мужа. Собственно, тот меня тогда и спас, буквально загородив собственной спиной. За что впоследствии и поплатился собственным здоровьем – нижнюю часть тела Валерки парализовало. Я стоически приняла и это испытание. Несмотря на то что отношения с ним у нас были самые что ни на есть напряженные. Не могла же я бросить негодяя Забелина, пострадавшего при спасении моей собственной жизни? Поначалу я думала, что помогу ему немного окрепнуть, но моя роль сиделки из временной стала постоянной. Наконец, когда врачи дали осторожный прогноз на благоприятное развитие событий, я приняла твердое решение съехать из его дома в свою квартиру. Тем более он сам с первого же дня как пришел в сознание, уверял меня, что ни в какой помощи не нуждается. Тем не менее я приглядела для него сиделку. Врачи наконец заговорили о каких-то перспективах, а значит, совесть моя была чиста. Валерка же уговорил меня слетать с ним в короткое путешествие на Мальдивы, чтобы отметить таким образом небольшую, но победу. Лететь с ним я не хотела, но чувство долго взяло верх. Когда мы прибыли в город, я узнала, что Владан вернулся. Вот так, без гуся, роз, перрона и вертолета свалилась на меня эта новость. В моей квартире Марича не оказалось. Я ринулась к нему и с ужасом обнаружила новый замок, который не смогла отпереть. В тот момент, когда ключ не подошел, вся история наших с ним отношений пронеслась у меня перед глазами, как тот самый поезд, у которого я так мечтала его встретить в струящемся платье. Я представила себя на его месте. Столько долгих месяцев Владан вынужденно был без связи с этим миром, а прилетев, узнал, что я отсутствую. Более того, улетела с бывшим на Мальдивы. Город наш невелик, и эта информация, естественно, дошла до него в первую очередь и в самых ярких красках. Да и желающих сообщить ее, я уверена, выстроилась целая очередь. Я испытала такой всепоглощающий животный страх, что, кажется, даже завыла по-настоящему. Я боялась за Владана, за себя, за нас, за Валерку, чтоб его… Я попросту не знала, на что способен Марич в такой ситуации. Или знала, но боялась даже допустить подобную мысль. Примерно в таком состоянии Владан застал меня во дворе своего дома. Я стояла как вкопанная, не веря своим глазам, а он вывернул из-за угла, что-то насвистывая. Заметив меня, улыбнулся и раскинул руки, готовясь принять меня в объятья. Немая сцена длилась несколько секунд. Он ожидал, что я брошусь к нему со всех ног, но я не могла сделать и шагу. В конце концов колени мои подкосились, и Владан чудом успел подхватить меня, прежде чем я рухнула на асфальт.