– Не придумывай. Той девушки, что работала у Сидоровых и Нефедовых, нет ни на одной из фотографий. Мне не оставалось ничего лучше, кроме как с ним согласиться. Пропавшая домработница не была похожа ни на одну из этих девушек. – Гораздо проще объяснить наличие у девушки чужих документов, чем то, что она хранила одежду на вокзале, когда у нее есть своя комната в доме. Уверен, там нашлось бы место для ее скромного гардероба. – И зачем же ей чужие удостоверения личности? Она что, реально могла быть шпионкой? – Если Нефедова права и у ее благоверного был роман с Алиной, им наверняка нужно было место, где они смогли бы предаваться утехам. Не в доме же им уединяться, Ольга могла их застукать в любой момент. Брачный контракт суров, и лишняя осторожность Петру Семеновичу только на пользу. – Ты думаешь, Алина снимала номера в отелях по чужим документам? – Предполагаю, – кивнул Марич. – Уверен, связи Ольги настолько же обширны, как и ее благосостояние. Пара звонков, и она легко может проверить, не снимал ли благоверный номер в каком-нибудь загородном клубе. А зная имя любовницы, легко проверить и ее. – Но ведь у Сидорова сеть мотелей… – За городской чертой, к тому же они рассчитаны на дальнобойщиков и вряд ли располагают теми условиями, к которым Петр Семенович привык. – Можно было бы снять квартиру по своему вкусу. – Слухами земля полнится. На квартире можно примелькаться. Тем более во многих домах того класса, какой предпочитают Нефедовы, сейчас консьержи. Куда надежнее менять явки. К тому же и ключи лишние прятать от жены не надо. – Значит, надо узнать, не бронировали ли в городе номера по одному из этих документов. – Полина, это было год назад. – Попробовать стоит, – не унималась я. – Стоит, стоит, но для начала нужно поспать хотя бы пару часов. Владан сгреб в кучу документы на столе, поднялся и протянул мне руку. Я с тоской посмотрела на небо за окном, которое уже начинало светлеть. Спать не хотелось совсем, в голове роились мысли одна невероятнее другой. Я была уверена, что затея эта малоперспективная и уснуть мне уже вряд ли удастся. Однако я ошибалась. Стоило Маричу лечь рядом и обнять меня, как я провалилась в сон. Мне снилось, что я в темно-коричневом платье ниже колен с пышной юбкой и накрахмаленным белым воротничком сижу на крутящемся стуле. На груди громоздкая гарнитура микрофона, на голове – наушники, аккуратно надетые так, чтобы не задеть уложенные волной волосы. Справа и слева от меня барышни с похожими прическами в старомодных платьях. Вокруг – несмолкаемый гул разговоров: телефонистки соединяют абонентов. В руках у меня пучок проводов, которые я методично втыкаю в огромный коммутатор, повторяя себе под нос снова и снова: «Ноль, четыре, три, ноль, звездочка». Я резко распахнула глаза и огляделась. Владана не было, а с кухни доносился запах кофе и бурлящие звуки. Я поднялась и застала его у стола. Марич нарезал хлеб. Огромными кусками, как делал это всегда. На плите варился не только кофе, но и яйца в небольшой видавшей виды кастрюльке со сколотой бледно-желтой эмалью. – Голова Сидоровой проломлена, – заговорил Владан, когда мы заканчивали завтракать. – Уж не знаю, лестницей или злоумышленниками. Эксперты ясности в этом вопросе не видят. Из дома ничего не пропало. На ограбление не похоже. Ни о каких недоброжелателях супруги благоверный вспомнить не смог. В бизнесе у них ниша узкая, толп конкурентов не наблюдается. – Что по камерам? – В доме не установлены, а наружные пока не проверены. – Что думаешь? – Дело ясное, что дело темное… Ольга сообщила, что Нефедов прервет командировку и прилетит на похороны Елены. Значит, совсем скоро сможем с ним пообщаться. – Что с документами будем делать? – кивнула я на стопку, которая до сих пор лежала на кухонном столе. – Встречусь сегодня с местными, которые пару лет назад перебрались к нам из тех краев. Надеюсь, смогут помочь установить, где сейчас все три девушки. – Я с тобой. – Нет, ты в офис. – Что мне там делать? – То же, чем собираюсь заняться и я, только другим методом. Посмотри, что сможешь найти об этих троих в Интернете. – Ты надолго? – Не занудствуй. – Марич поцеловал меня в макушку и покинул кухню. На улице, когда я направилась в сторону офиса, мне позвонил Забелин. Я села на шаткую скамейку возле ближайшего подъезда и ответила на звонок. – Милая, жду тебя сегодня на кофе. Соскучился ужасно. – Я занята. – Не поверишь, я тоже. И все же выкроил некоторое время, чтобы достать информацию для лучшей девушки на свете. – О Нефедове? – вспомнила я свою недавнюю просьбу. – И не только. – По телефону никак? – попыталась я. – Никак, – громко вздохнул бывший и отключился. До назначенного часа у меня оставалась уйма времени. Я решила провести их с пользой и посвятила себя заданию Владана. Довольно быстро я нашла соцсети Аи и Фатимы, с Аминой пока не складывалось. Судя по тому, что они публиковали в Интернете, обе жили в Грозном. Я не нашла ни у одной из них упоминаний или фотографий нашего славного города. Хотя пролистала их странички за последние несколько лет вдоль и поперек. Радовало одно – девушки были активны на своих страничках, а значит, живы. А вот поводов для печали было гораздо больше. Гадай теперь, как их документы возникли в нашем городе, почему оказались в руках Алины, и причастны ли эти девушки каким-либо образом к ее смерти. Я листала и листала записи и фотографии девушек. Увлеклась настолько, что чуть не забыла про встречу с Забелиным. За десять минут до назначенного времени покинула офис и припустила к машине, ловко перепрыгнув большую лужу. Дождь стих, но еще накрапывал, когда я припарковалась у офиса Забелина. Он сидел в кресле-каталке возле Михалыча, охранника его фирмы. Они о чем-то увлеченно беседовали, прячась от дождя под козырьком. – Полиночка, рад видеть, – расплылся в улыбке Михалыч. – Не часто ты теперь нас балуешь визитами. – Дела, – развела я руками. – К тому же Валерий Константинович теперь в надежных руках. – Что верно, то верно, – согласился мужчина. – Наташенька – просто чудо. Забелин, махнув охраннику рукой, лихо развернулся на инвалидном кресле и направился к своей машине. – Где она, кстати? – задала я ему вопрос о сиделке. Тут же раздался ее голос: – Валерий Константинович, постойте. Наташа что есть мочи бежала к нему от выхода из здания. Без верхней одежды, в футболке с коротким рукавом. Забелин чертыхнулся, но все же замер возле открытой водительской двери своего «Мерседеса», специально купленного под его теперешние возможности. Он давно приспособился управляться и сам – садиться за руль, складывать кресло и помещать его в салон. Конечно, с помощью меня или Наташи выходило быстрее. Однако собственная беспомощность его здорово злила. Тем не менее от помощи в этот раз он отказываться не стал. Видимо, понимал, если не Наташа, то я сунусь со своими попытками помочь. Последний вариант был для него гораздо менее предпочтителен и куда более унизителен. Мы простились с Наташей, и я села в салон. Моя кожаная куртка успела промокнуть, я поежилась, а Забелин заботливо прибавил градусов на печке. Мы подъехали к любимому ресторану бывшего. Назывался он «Вирджиния» и славился своими роскошными интерьерами, отдельными кабинками и заоблачными ценами. На входе гостей встречала высокая брюнетка в обтягивающем платье и на пятнадцатисантиметровой шпильке. Она поприветствовала нас голливудской улыбкой, особое внимание уделив Валерке, и проводила к столику. Забелин явно заранее позаботился о том, чтобы сделать заказ. На столе уже стояли закуски. Девушка разлила воду по стаканам и вернулась с бутылкой вина. – Шабли в качестве аперитива, – объявила официантка и наполнила бокалы. Я выразительно посмотрела на Забелина, дождалась, когда девушка удалится, и возмутилась: – Мы говорили о кофе… – Правда? Запамятовал. – Я, кстати, не голодна, – легко соврала я. На самом же деле я ничего не ела с самого утра, а креветки на столе так и манили. Забелин тем временем принялся уминать за обе щеки, изредка на меня поглядывая. – Как ты? – аккуратно спросила я. – Божественно. – Я серьезно. – Да и я не шучу. Лучшая женщина на свете интересуется моими делами. Что может быть приятнее, милая? Вместо ответа я взяла в руки вилку и отправила дразнившую меня все это время креветку в рот. Забелин тем временем покончил с салатом и отодвинул тарелку, что не осталось незамеченным – тут же возникла длинноногая красавица и унесла посуду.