– Елена Сергеевна тем ранним утром не собиралась перемещать стопку книг со второго этажа на первый. Более того, она вообще вряд ли успела построить какие-то планы. Марич медленно провел ладонью по перилам. – Вы напали на нее со спины – резко и неожиданно. Скорее всего, ссора с ней состоялась еще накануне вечером. Всю ночь вы вынашивали план убийства и решили, что легко сможете инсценировать несчастный случай. Ладно книги, но тапки… Да, каблук неудобный, все может случиться с грузной женщиной вроде вашей супруги – подошва скользкая, можно и оступиться. Владан резко сполз на ступеньку вниз, пытаясь показать это наглядно. – Она уже поскальзывалась на лестнице в них, верно? Оттого перестала носить эти тапки дома. Но они как нельзя лучше вписывались в картину несчастного случая, который вы нарисовали в своей голове. Поэтому вы подбросили обувь вместе с книгами после убийства. Только есть маленький нюанс – тапки не могли слететь с тела при падении подобным образом, Денис. Никак не могли. Можно нарушить законы государства, но не физики, они куда более беспощадны… Марич сделал мне знак рукой, и я приблизилась к нему. Он спустился с лестницы, взял меня за руку и обратился к Сидорову: – Дневник Алины уже в материалах дела. Советую вам явиться с чистосердечным признанием как можно скорее. Там такое любят. В этом случае успеете провести последние пару десятков лет своей жизни на свободе. Мы направились к двери, Денис неподвижно сидел на диване и смотрел в одну точку. Домработницу мы застали на крыльце – она натирала перила мыльным раствором. Владан подкинул меня к сороковому коттеджу, а сам поехал в неизвестном направлении. Точнее, я догадывалась, куда он отправился – вершить справедливость. Я сидела одна в полумраке, в голове то и дело всплывали строки из блокнота Алины, который мы, вероятно, больше никогда не увидим. Марич вернулся так быстро и вошел в дом так тихо, что его присутствие я заметила, только когда он появился в поле моего зрения. Я резко дернулась и вскрикнула. – Напугал, – сказала я, с облегчением выдохнув. – Ничего не бойся. – Серб, он пойдет сдаваться? – Куда он денется? – усмехнулся Марич. – Даже если струсит, поверь, я подкинул сегодня следствию достаточно вопросов, чтобы они не смогли легко от них отмахнуться. Я положила голову на его плечо и спросила тихо: – Он любил ее? – Думаю, да, – ответил Марич. – По-своему, но любил. Просто себя любил больше. – Почему же он просто не отпустил ее с ребенком? – Знаешь, Полина, не каждый мужчина, имея перед собой сложный выбор – обладать и ранить или отпустить, но сберечь, выберет для себя второй вариант. В комнате стало тихо, я вглядывалась в окно, не в силах ничего разглядеть в темноте, кроме силуэтов туй за окном. Последние слова Марича звучали эхом в моей голове. Что, если он каждый день делает для себя этот сложный выбор. Дать мне свободу и тем самым возможность иметь нормальную жизнь и семью, или оставаться со мной, понимая, что его образ жизни, долгие отсутствия и неоправданные риски доставляют мне все больше страданий. – Что бы выбрал ты? – неожиданно произнесла я, перестав дышать. – Я бы никогда не убил своего ребенка, – ответил Марич. – А женщину? – А женщина у меня теперь навсегда одна. Глупо было бы ее лишиться. Рано утром Маричу позвонил Гена, и он снова сорвался из дома ни свет ни заря. Я поднялась на третий этаж и выглянула в окно. Машины Сидорова на участке я разглядеть не смогла. Очень хотелось верить, что он отправился каяться. Не желая оставаться в коттедже одна, я вызвала такси и отправилась в Яму. Моя машина так и оставалась припаркованной у мотеля. Открыв офис, я первым делом решила заняться отчетом для Нефедовой. Пусть итоги напрямую ее не касаются, деньги отработать мы должны в полной мере. Однако уже через несколько минут я полезла в социальные сети. Наконец-то пришел ответ от Аи, и я смогла выдохнуть – девушка жива. Как я и предполагала, студенческим она не заинтересовалась, так как успела выправить новый. Однако полной неожиданностью для нее стало место, в котором я его обнаружила. О нашем городе она слышала только на уроках истории в школе. Надеясь, что ничем не рискую, я спросила Аю, знает ли она Амину Юсупову. В этот раз я не стала ничего выдумывать и честно рассказала, что нашла их документы вместе. Девушка очень удивилась и, к моей безграничной радости, ответила, что имя ей знакомо, но контактов Амины у нее нет. Задать вопрос, не в курсе ли Ая, жива ли Амина, я не решилась. Пожалуй, хватит для нее на сегодня потрясений. Вместо этого я набрала Забелина. – Ты где? – спросила я в лоб. – На работе, – удивился он. – Занят? – Милая, для тебя я всегда свободен. Во всех смыслах этого слова. – Отлично, буду через двадцать минут. Я отключилась, оставив Валерку в недоумении. Чтобы добраться до офиса Забелина, мне понадобилось вдвое больше обозначенного времени. Такси ехать в Яму отчаянно не хотели, потому я отправилась к остановке троллейбуса, которая находилась отсюда на приличном расстоянии, и с двумя пересадками таки добралась до Валерки. Он по-прежнему занимал переговорную на первом этаже, вместо собственного кабинета на втором. Здесь все было устроено для комфортного пребывания колясочника. В коридоре я встретила Наташу, сиделку Забелина. – Давно не виделись, – обрадовалась она, увидев меня издалека. – Море дел. Как он? – Все лучше и лучше. – Она сплюнула через плечо и оглядывалась в поисках деревянной поверхности – безуспешно. – Чувствительность возвращается, это что-то невероятное. Такая воля к жизни. – Это все ты, – улыбнулась я. – Да что ты, – она махнула рукой. – Не достает тебя? – Ведет себя как образцовый пациент. Говорю же, хочет встать на ноги во что бы то ни стало. – Ну отлично. – Мы простились, и я прошла в переговорную. – Может быть, поедем пообедаем? – предложил Забелин, едва завидев меня в стеклянных дверях. – Еще рано, – ответила я. – Тогда позавтракаем? – Уже поздно, – развела руками я, устраиваясь напротив. – Ты делаешь успехи. – В чем? – Во всем. Собственно, нечему удивляться – ты умеешь доводить дела до конца. – Лишь за одним исключением, – хитро посмотрел на меня Валерка. – Ты ведь не здоровьем моим пришла поинтересоваться? – О нем мне уже рассказала Наташа. Береги ее. Валерка смотрел на меня с усмешкой. Я вдруг осознала, что он понимает, что явилась я с какой-то просьбой, и испытывает сейчас ни с чем не сравнимое для него наслаждение. В любой другой ситуации я бы поднялась со стула и вышла прочь из кабинета. Но я продолжала сидеть напротив и молчать. – Как Серб? – неожиданно нарушил тишину Забелин. – Все хорошо. – В городе? – А то ты не знаешь, – съязвила я. – Знаю, – согласно кивнул Валерка. – Можешь узнать для меня кое-что? – перешла я к делу. – Что именно? – Номер телефона одной девушки. – Легко, – ответил Забелин. – Почему не обратишься к Сербу? – Есть причины. – Неужели любовницу завел? С него станется… – Не мечтай, – оборвала я его. – С ним это вообще не связано. – Диктуй. – Валерка взял со стола телефон. Я продиктовала все данные, которые были в водительском удостоверении Амины. Забелин посмотрел на меня в упор. – Это что, была ты?